Мне бы не шевелиться
Случившийся в Мексиканском заливе разлив нефти Джеймс Эдвардс без своего внимания не оставил. Как умел , обдумал его в гостиничной темноте.
Экологии , думал Джеймс , вред. И для бизнеса. Экология меня безусловно касается и бизнес для меня нисколько не мелочь… профессиональный баскетбол захиреет , зарплаты урежут до грузчиков. Экономическая ситуация уже сказывается. Электричество в гостинице отрубили.
Свет не горит. Я сам его не включаю? Наверное… а на что мне при свете смотреть? На стул , на кровать… на родившего в Дакоте и объявившегося тут , в Далласе , вождя Сидящего Быка? Если я включу свет и в углу во всем облачении будет стоять Сидящий Бык… привет , ему я скажу. Рад , что ты оклемался. Не сидишь , а стоишь.
***
Балтазар Тингл , придя никаким , сознался в желании построить собственную ледовую горку высотой с калифорнийский Уайт-Маунтин-Пик.
Я бы с нее скатывался , долго-долго катился вниз…
Твоему замыслу , - сказал Акрийон , - необходимо материальное обеспечение , а у меня подозрение , что денег тебе не дадут.
Дали бы материалы , - промолвил Тингл. – Я бы работал , моя горка росла… расчувствовавшийся бог бы воскликнул: пока он не достроит – он не умрет! И я бы за веком век строил и жил бы , жил…
Бесконечное вкалывание? – презрительно бросил «Эр». – Столетиями работать на стройке! Он думает , бога он обдурил… а это бог его трахнул.
***
Джеймс Эдвардс , усевшийся за дальний ресторанный столик , занял удобную оборонительную позицию. Опасных людей я замечу , ко мне подойдут – вскочу… а кто нападать на меня собирается? Да мне почем знать. В Детройте нападают на почтальонов , на продавцов ворованных магнитофонов , на сошедших с главной улицы рестлеров. На баскетболиста , доедающего шпинатный салат , нападение состоится…
Кажется , нападают. Шестеро в ку-клукс-клановских колпаках на меня налетели , и я разбираюсь , кулаками крушу.
Мне бы не шевелиться. Нападают на меня там , а руками машу я здесь , за что меня в этом ресторане внесут в черный список , и он будет пятым. Четвертым, поскольку кафе «Кипр» - не ресторан. Дешевая забегаловка с больно строгими правилами хорошего тона.
***
Дэвид Дурский блажит весьма нечасто , но блажит: к Детройту , он говорит , подъезжает грузовик , набитый взрывчаткой. Он в ближнем пригороде!
Катастрофу , - добавил Дэвид , - нам бы предотвратить.
Тебе , - сказал ему «Эр» , - повсюду мерещатся террористы. Нам нет , мы же росли не в Израиле.
В Израиле , - произнес Дурский , - люди вырастают до двух с лишним метров. И мимо тебя он идет… и он араб. Террорист! Его бы скрутить , а вяжут не его , а меня – на меня полиция сзади накинулась. И сказала , что пятнадцать минут назад в отделении банка я хохотал… задирал юбки… с вами , укуренными , постоянно проблемы. С нами? Не с нами , а с террористами. Куриное яйцо от рефрижератора вам бы пора отличать!
***
Переговоры о его новом контракте клубом затягивались , и Джеймс Эдвардс сказал своему агенту на клуб не давить , клуб образумится…
Агент встал и уехал. Быстро , подумал Джеймс Эдвардс. Он мне не возразил , мое мнение не оспорил. С контрактом , похоже , бесперспективно. А сколько осталось по старому?
Пятьдесят девять лет.
Господи , черный Иисус , зачем же я на такой срок…
Ненормальность тебе бы унять! Через полгода твой контракт истекает.
За внесенный покой тебе , голос , спасибо… а ты Иисус? Черный Иисус? Многие черные верят , что ты черный , а я , хоть я и черный , увидеть тебя черным… не устрашать тебе бы меня. Не показываться.
