«Каждую неделю Шак бегал голым по раздевалке». 34 раза, когда О’Нил взорвал нормальность
В Зал славы ввели не одного баскетболиста, а целую фабрику развлечений.
«Мне пришлось перестать ходить по домам и выпрашивать сладости на Хэллоуин, когда мне было 11 лет. Мой рост тогда уже превысил 190 сантиметров, и когда я стучался в дверь, люди открывали и начинали в удивлении таращиться на меня:
– Дружок, а ты не слишком ли большой, чтобы выпрашивать конфеты?
К тому времени я уже привык, что все смеются над моими размерами и не верят мне, когда я говорил им, сколько мне лет. Я тогда уже набирал по 40-50 очков в младших лигах, и другие родители сходили с ума: «Хрена-с два ему 10 лет. Пусть покажет свидетельство о рождении».
Моя мама может рассказать еще более неприятные истории, но для меня именно невозможность одеваться на Хэллоуин оказалась наиболее болезненной. Это же означало, что я не мог больше представать в образе Шакинды – либо привлекательной девушки, либо бабули (в зависимости от настроения). Чаще всего я предпочитал бабулю, но пару лет я надевал парик, наносил помаду адской расцветки, вставлял себе гигантские буфера. Уже ребенком я играл на публику».
***
«Если бы не мой (не родной) отец Фил, не уверен, что у меня бы получилось. Я бы настолько огромным и нескладным, что дети надо мной издевались и придумали всякие обидные прозвища. Снежный человек. Пол Баран, а не Пол Баньян. Шаканутый. Шакила – горилла. Так я превратился в хулигана и научился драться. Каждый раз, когда мы переезжали с одной армейской базы на другую и я отправлялся в новую школу, мне приходилось громко заявлять о себе, чтобы дать всем понять, кто я такой. Я всегда находил самого отмороженного придурка в школе и объяснял все на его примере.
«Как ты меня называешь?»
Бум по кочерыжке.
Я всегда ненавидел детей офицеров. У них были новые велосипеды, новые игрушки.
У меня был старый ободранный велосипед. Его кто-то выбросил, я притащил его с помойки, починил, покрасил. У детей офицеров были самые модные велосипеды с хромированными рамами, горные велосипеды и все такое. Они постоянно смеялись надо мной:
– Ох, ты такой здоровый. Ты что, ходишь в одних и тех же штанах? Я видел, как ты опрокинул на себя кетчуп, и ты по-прежнему в них.
Так они смеялись надо мной перед всей школой. Пришлось постучать их головами о парту.
Упс. Отстранение на два дня.
Когда я пришел домой, отец избил меня.
– Зачем ты это сделал?
– Они издевались над моей одеждой.
– Черт побери, да кому какое дело. Не обращай внимания. Получай образование.
***
«В мой первый год в средней школе была такая ситуация: мы пытались выйти из прессинга, и Дуг Сэндберг бросил мне мяч в центр, а я решил пройти до кольца. Бегу я такой и кладу замечательный лэй-ап: только я немного недокрутил его, и мяч свалился с дужки. Тут я слышу, как отец на трибунах орет: «Тайм-аут бери! А ну давай тайм-аут!».
Я пытаюсь не смотреть в его сторону. Я знаю, что это он – все в зале знают, что это он – но я же не тренер, каким образом я могу взять тайм-аут?
Но Сержанта не устраивает ответ «нет». Он спускается с трибуны, и, славу богу, тут другая команда берет тайм-аут. Мы идем к тренеру, но тут меня дергает отец и спрашивает: «Что это за хрень была сейчас?». Я говорю: «Я пытаюсь быть как Доктор Джей».
«Че ты мне сейчас сказал?» – кричит он. Он схватил меня за майку и вытащил из зала. Мой тренер и все игроки стоят и смотрят, но никто не рискует связываться с моим отцом.
Тут звучит сирена, говорящая о том, что тайм-аут заканчивается, но Сержанту плевать. Он бьет меня в грудь: «К черту Доктора Джея! – орет он. – Пора начинать становиться Шакилом О’Нилом. Ну-ка иди и забей сверху!»
Он знал. Он знал, что я боялся забивать сверху. Он знал, что единственный способ заставить меня это сделать – это выставить перед всеми на посмешище.
Я вернулся на площадку, получил мяч и засадил чудовищный данк. Серьезно, это смотрелось монструозно. А потом я понял: «Это совсем не сложно. Я могу это делать».
***
Постебался над Владе Дивацом и «Сакраменто»
***
«Сидим мы перед финальной игрой школьного чемпионата в Остине, штат Техас. Арена забита – новый рекорд посещаемости. Мы должны были играть с Кларксвиллем, и все в раздевалке дико нервничали. Кроме меня. Я не нервничал, потому что знал, что мы обязательно победим. Мы должны были победить. Других вариантов для меня не существовало.
Оглядываюсь кругом: парни страшно напряжены. Реально очень сильно напряжены. Каждые пять минут кто-нибудь обязательно убегает в уборную. Так вот, наступает моя очередь облегчиться. Вытираю я себе задницу, и тут мне приходит в голову отличная идея. Она, конечно, не слишком изящна, но я подумал, что может сработать. Возвращаюсь я в раздевалку с туалетной бумагой, измазанной дерьмом. И начинаю бегать за партнерами по помещению. Они все кричат, вопят, смеются – внезапно все изменилось, когда пришло время выходить на площадку, они были вполне расслаблены. Все получилось».
***
Команда университета Луизианы тренировалась в «подземелье» – крошечном плохо освещенном зале, в котором они собирались в межсезонье. И тут совершенно неожиданно появился Стэнли Робертс.
Робертс был очень талантливым игроком, но он постоянно попадал в неприятные ситуации либо из-за того, что пропускал занятия, либо из-за того, что нарушал режим. Он редко участвовал в этих двусторонних встречах, а когда участвовал, то, по его собственному признанию, никогда особенно не старался. Шака, который только закончил первым курс, это бесило. Он устал слышать о «природном таланте» Стэнли.
«Вот и Стэнли пришел! – сказал капитан Уэйн Симс. – Здорово, что ты решил к нам присоединиться».
Симс быстро разбил игроков на две команды, поставив Шака против Робертса. Бывший игрок Луизианы Рикки Блэнтон, пришедший тогда поиграть летом со своей бывшей командой, шепнул Шаку на ухо: «Дави его».
Шак попросил мяч в усах, развернулся и поставил сверху через Робертса. Как ни в чем не бывало, Стэнли сделал ложный показ, прошел под щит и ответил своим данком. Семифутеры постоянно получали мяч и продолжили обмен любезностями. Остальные любовались этой схваткой – до тех пор, пока ситуация не вышла из-под контроля, в ход не пошли локти, а великаны не сошлись в рукопашной.
На какую-то секунду они сцепились, но Робертс сумел совладать с эмоциями и отступить.
«Я тогда подумал: «Да ничего страшного не происходит», – вспоминал Стэнли.
«Я тогда подумал: «Я убью его», – вспоминал Шак.
О’Нил оглянулся вокруг в поисках чего-нибудь тяжелого и выбрал в качестве оружия металлическую урну. Он взял ее в одну руку и начал преследовать Робертса.
«Спокойно, спокойно, здоровяк! – закричал Симс. – Опусти эту штуку!»
Робертс в итоге убежал. «Шак безумен, – сказал он потом Симсу. – А ты еще спрашиваешь меня, почему я не участвую в двусторонних матчах».
Спустя месяц он ушел из университета Луизианы и подписал контракт с мадридским «Реалом».
«Теперь это твоя команда, Шакил», – сказал тренер Дэйл Браун 18-летнему центровому.
«Ага, я это и так знаю, коуч», – ответил Шак.
***
«Университет Луизианы всегда был футбольным колледжем. По крайней мере, так считали сами футболисты. Но мы побеждали гораздо чаще, так что мы всегда говорили, что это баскетбольный колледж.
И футболисты, и мы ухаживали за одними и теми же девчонками, так что было понятно, что все закончится проблемой. Была там одна такая Тиффани Бруссар, которая всем нравилась. Она хвасталась, что встречается с футболистом, а я пытался завоевать ее расположение, так что сказал: «Да пошли эти футболисты. Посмотри, как они играют. Посмотри, как мы играем. Баскетбол – самое важное, что есть в этом университете».
Футболиста, который нравился Тиффани, звали Энтони Маршалл. Он был где-то сантиметров 190, довольно крупный парень – если только не стоял рядом со мной. Так вот он захотел поговорить со мной о том, что я сказал Тиффани.
Мы все жили в Бруссар-Холле. Я пришел к нему в комнату, где он меня поджидал с четырьмя или пятью парнями. Мы начали пререкаться по поводу Тиффани. Они столпились вокруг меня, так что я воспользовался своим главным жизненным правилом: сначала бей, а потом задавай вопросы – ну и врезал Энтони в челюсть. После чего выскочил на лестницу: баскетболисты жили на нижнем этаже углового здания, а мне нужна была поддержка.
Я прибежал к себе в комнату и запер дверь. А за ней в это время собралась практически вся футбольная команда. Я даже испугался – я-то был совсем один.
В итоге они вышибли дверь: пятеро футболистов вбежало внутрь – и тут я говорю: «Если Энтони хочет со мной подраться, пусть дерется. Неужели без вас он не справится?». Мы обменялись ударами, а потом я отправил его в нокаут… Только к этому моменту уже прибыла полиция, а еще влетел футбольный тренер, орущий «Хватит бить моих игроков!», «Это все твоя вина». Тут пришел и тренер Браун, который схватил меня в охапку и уволок оттуда. Повсюду были камеры телевизионщиков, полицейские арестовывали футболистов…
Меня тоже «задержали». В итоге мы с Энтони пожали друг другу руки, а все пытались сделать вид, что соперничества между баскетбольной и футбольной командами не существует. Но оно существовало. Поэтому тренер Браун сказал мне: «Тебе нужно переехать из общежития».
***
Службы NCAA внимательно наблюдали, чтобы я не получал ни от кого деньги. Они даже заявились ко мне один раз. Вам понравится эта история. Тогда еще ни у кого не было мобильных телефонов – они были очень дорогими. Я хотел произвести впечатление на девочек, поэтому таскал с собой такую огромную штуковину, напоминающую телефон. Называлась она мобильный телеклон. Когда я проходил по территории колледжа, я нажимал кнопку, и он начинал звонить. А я вел себя так, будто с кем-то разговариваю: «Да, здорово, как жизнь?»
В общем, в итоге Дэйл Браун потребовал, чтобы я пришел к нему в офис. Там уже поджидали следователи из NCAA.
– Шак, у тебя есть телефон?
– Да, есть.
– Сколько он стоит?
– 10 долларов.
– От кого ты его получил? Покажи чек.
– У меня нет никакого чека.
– Как это? У тебя есть телефон, но нет чека на него? Как это возможно?
Я показал ему свой «телефон», и он с позором удалился из университета. Зря приезжал только.
Так все и было».
***
Церемония драфта-92 была очень, очень давно, но до сих пор все шутят о том, что Шак умудрился изобразить удивление. Все-то понимали, что никого другого под первым номером выбрать не могли.
На самом деле, удивление было не наигранным.
Агент Шака изначально пытался вынудить «Мэджик» обменять первый пик в «Лейкерс». После того как боссы «Орландо» дали понять, что не намерены делать ничего подобного, он все же договорился о встрече игрока с будущими работодателями.
Шак вместе с отцом и младшим братом приехали на один день погостить у генменджера «Мэджик» Пэта Уильямса. Вечером же все присутствовали на торжественном ужине, на который прибыли члены семьи ДеВос, несколько важных спонсоров и тренер Мэтт Гуокас.
«Вот сидим мы за столом, это очень важный ужин. Тут Шак и Джамал начинают выхватывать еду друг у друга из тарелок. Потом колют друг друга вилками. Кидаются едой друг в друга. Я позже спросил у Мэтта о том, что он думает. Он мне сказал: «Я не знал, что и делать. Хотелось отправить их в угол», – вспоминал Пэт Уильямс.
Но ужин не изменил настроения «Мэджик». Вроде бы.
Драфт-92 проходил в Портленде.
Дэвид Стерн вышел на сцену и объявил, что «Мэджик» получают пять минут, чтобы сделать выбор.
Все, что нужно было сделать Уильямсу – дозвониться до представителя «Мэджик» в Портленде. Но из-за непонятных проблем со связью он не мог этого сделать.
Время шло. Технические службы «Мэджик» пытались устранить проблему, но не преуспевали. Одна минута. Две минуты. Три минуты.
В итоге пресс-атташе «Мэджик» воспользовался технической новинкой, мобильным телефоном, и позвонил прямиком в штаб-квартиру НБА в Нью-Йорке.
До выбора оставалось 20 секунд.
***
Дэвид Флеминг, журналист Sports Illustrated: «Я брал интервью у Шака перед матчем серии плей-офф 97-го с «Ютой». Когда я подверг небольшому сомнению его слова о том, что судьи не свистят на нем фолы, потому что он такой большой, он сказал: «А ну подойди поближе карлик из SI». Затем, не поднимаясь (даже сидя, он был выше меня) он продемонстрировал на мне все приемы, которые сходят с рук его защитникам: как они его лупят по рукам, как бьют локтями под ребра, как наступают на ноги, как падают ему на спину, как дергают за майку и бьют сзади коленями… Все это продолжалось несколько минут. Завершив экзекуцию, он хихикнул и слегка покрутил мне ухо.
– Ну че, ты поверил мне теперь?
– Да, да, теперь верю.
Это было 19 лет назад. Мое ухо по-прежнему болит».
***
Пострадал от Кобе
***
«Я обожаю музыку. И вот в 94-м в Лондоне я попал на концерт психо-рэп-группы Grave Diggaz. У них есть такая чумовая песня “Bang Your Head”, а после концерта был конкурс по слэму. Там был свой чемпион, которого звали Череп. Не знаю, настоящее ли это имя, скорее всего, нет, это был такой огромный белый парень, похожий на питбуля, с татуировкой на голове. Очень мощно выглядел. Весь бритый. Я бы сказал, что у него было максимум 4 процента жира.
И вот все начали прыгать. И я тоже прыгал с ними. Мои телохранители Джером и Майк не понимали, что вообще происходит. Они думали, что это драка начинается, так что сразу встали в боевую стойку. Они ничего не знали о панк-роке и о том, какие сумасшедшие люди тусуются в клубах. Я им говорю: «Не волнуйтесь, это просто танец». На площадке осталось человек тридцать. Я кладу парней, слева и справа, врезаюсь во всех. Просто вырубаю всех вокруг. И вот мы вдвоем: я и Череп. Толпа взревела, как бешеная, когда он побежал ко мне и пытался прыгнуть на меня. Все такие: «О, нет, Череп бросился на Шака». Я тоже немного струхнул. Так что я немного сдвинулся и немного подтолкнул его задницей. Он воткнулся в эту кирпичную стену. И отвалился назад, упал на спину. Череп – в пролете. Я победил.
Все ходили на ушах. А когда Grave Diggaz закончили, начали брататься: «Да, Шак, ты крут, ты в порядке. Я и не знал, Шак, что ты настолько крут».
***
Придумал необычный дизайн для своих кроссовок.
***
«Моя первая зарплата составляла 1 миллион долларов. После налогов получилось 600 тысяч долларов. Я все потратил за 15 минут. Выплатил кредиты матери, выплатил кредиты отца, купил себе «Мерседес» и много костюмов. Купил «Мерседес» матери, купил «Мерседес отцу. Затем мне позвонили из банка и сказали: «Баланс вашего счета отрицательный: минус 200 тысяч». После этого я сказал себе: надо притормозить».
***
«Свой первый «Бентли» я купил по случайности. Как-то раз после тренировки – в шлепках, спортивном костюме, весь потный – я ехал мимо салона и решил заглянуть туда.
Я посмотрел машины, выбрал красивый «Бентли» и спросил: «Сколько она стоит?». Старый продавец, белый дядька классического плана, скептически на меня посмотрел и говорит: «Мальчик, ты уверен, что можешь себе позволить такую машину?». Это меня взбесило. Я, на самом деле, обиделся.
Когда я там стоял, вдруг услышал знакомый голос: оборачиваюсь и вижу Майка Тайсона. Он тоже покупает «Бентли». Он взял себе сразу две. Так как он взял две, вы же понимаете, что сделал я? Я не мог не купить три.
Уже не помню, сколько они стоили, но, думаю, что каждая обошлась мне в 200 тысяч долларов. В общем, я потратил 600 тысяч на машины, в которые даже не мог залезть. Пришлось еще платить за то, чтобы отодвинули кресло. Ну и, конечно, это был полный кошмар, когда мы пытались их продать после того, как они мне надоели. Произошло это где-то через год».
***
Лэрри Кристковяк: «Мэджик» играли два сдвоенных матча в Лос-Анджелесе против «Клипперс» и «Лейкерс». В первом мы уступили. Когда мы пришли на тренировку на следующий день, тренеры устроили нам полнейший разнос – это был кризисный момент сезона, все перестали стараться, парни слишком много развлекались вне паркета.
Так вот тренеры разделили нас на три команды по четыре человека в каждой и заставили играть на полплощадки. И так как я был самым крупным парнем в моей четверке, то мне пришлось сдерживать Шака. Тренировка вышла очень жесткой, тренеры не свистели фолы, и мы с Шаком разошлись и начали толкаться.
Тут вышел вперед Скотт Скайлз, как капитан команды и говорит: «Слушайте вы, соски, хватит ныть и вести себя как педики – если хотите подраться, деритесь». Ну мы с Шаком потолкались, выбросили пару ударов, а Скайлз повис у Шака на спине и пытался его остановить. Шак тем временем вел себя как дикий бык, пытаясь сбросить его с себя.
Мы со Скоттом очень близки. И видимо, он не сразу понял, что завел своего старого приятеля Лэрри в не очень хорошую ситуацию. Так что он попытался прийти мне на помощь, так как не хотел, чтобы Шак разорвал меня на куски.
Хотя я бы не удивился, если бы вся эта история была спровоцирована тренерским штабом. И не удивился бы, если бы Скотт знал об этом – он был полноценной частью тренерского штаба и присутствовал на их встречах. Он все начал, но это сработало.
Сразу после драки я убежал в раздевалку и готов был завершить карьеру прямо там. Потом ко мне пришли Деннис Скотт и Энтони Боуи и отговорили меня.
Я всегда смотрел на Шака и Скайлза как на двух боксеров. Один – супертяж, другой – в легком весе, оба совершенно не умеют проигрывать. Они обладали разной формацией, но оба являлись значимой частью нашей команды».
Потасовка завершилась тем, что Шак ударил Скайлза, но попал лишь по касательной. А затем, когда на него навалилась вся команды, отшиб руку о голову Грега Кайта.
***
«Наступил сезон-97/98: я увидел, что в первом матче мы играем с «Ютой», и сделал пометку в своем календаре. У меня остались незаконченные дела с Остертагом. Мне не понравилось, как он выпендривался после победы над нами в плей-офф, и я планировал поквитаться с ним.
Я увидел его на разминке и сразу же подошел к нему:
– Ты должен перестать болтать и сосредоточиться на баскетболе. Следи за базаром.
– На х*й иди. Сам следи за базаром.
– Ах, ты теперь еще и крутой?
Короче, мы начали пререкаться, он опять хамил, так что я повернулся и врезал ему по физиономии.
Да, знаю. Это было глупо. Но Остертаг свалился на паркет так, как будто я ему попал со всей силы кулаком. А я ему просто отвесил пощечину. Он ползал по площадке и причитал: «Мои линзы». Это было ужасно. Мне даже стало обидно за него. Я тогда не играл, потому что восстанавливался после разрыва мышц живота, но сразу понял, что влип в передрягу.
Лига дисквалифицировала меня на матч и оштрафовала на 10 тысяч долларов. Но это было ничто по сравнению с той выволочкой, которую мне устроил Джерри Уэст».
***
Подрался с Чарльзом Баркли
***
Побил мировой рекорд по шуткам о «твоей маме».
***
Отомстил «Клипперс» за то, что ему не предоставили 8 билетов для друзей и родственников.
«Перед игрой с «Клипперс» я похерил все предыгровые ритуалы. На тот вечер у меня была запланирована вечеринка. Я не поспал днем, так как у нас дома был кавардак: мой сын, который родился за два месяца до того, все время плакал, куча гостей, все шумели. Потом я надел новый костюм, который еще ни разу не надевал. Я приехал на игру ужасно уставшим и думал больше не о «Клипперс», а о вечеринке. Я надеялся, что все остальные проведут хорошую встречу, а я как-нибудь сойду за ролевого игрока. Мэджик Джонсон владел титулом чемпиона по вечеринкам, и я надеялся перехватить у него это звание.
И вот наступило время матча, и «Клипперс» показывают зубы. Они разозлили меня, так как не предоставили билеты для семьи и друзей. Обе команды из Лос-Анджелеса выступают в Staples Center, но в тот вечер формальным хозяином считались «Клипперс», и мне пришлось обратиться к ним. «Не, Шак, извини, это невозможно. Ну, хорошо, смотрите же, что я сделаю с вашей командой.
Перед игрой я подошел к Кариму и попытался привлечь его внимание (Абдул-Джаббар тогда работал помощником в «Клипперс» – прим.). «Эй, как жизнь?» Но он как будто не узнал меня. Посмотрел на меня и отвернулся.
«Клипперс» начали резво. В какой-то момент Фил мне кричит: «Давай же, хватит заниматься ерундой. Ты вообще не играешь. Ты что сегодня решил устроить вечеринку?” О-оу. Генерал все знает. Орет на меня. И «Клипперс» непочтительно ко мне относятся. Не играют против меня дабл-тимом. А это оскорбление. Я всегда говорю: «Если меня не дабл-тимят, то я накажу». И вот я наказываю. Не буду вдаваться в детали опять же, но к концу первой половине я набрал 26, а к концу третьей четверти – 42. Дядя Джером, мой телохранитель и охранник «Лейкерс», пошутил, что в честь дня рождения неплохо было бы набрать 50. «Ладно, наберу 50».
Меня пытался держать Пит Чилкатт. Потом за дело взялся Энтони Эвент – товарищ из моего родного города, который не мог со мной сладить даже тогда, когда мне было 12 лет. Так что я продолжал и продолжал. В итоге я набрал 61 очко. Кроме того, мы с Кобе здорово чувствовали друг друга в том матче и разыгрывали интересные штуки. Это был отличный день рождения, и он еще не завершился. На те деньги, которая моя мама получила после обмена моего «Феррари», она купила мне новый «Бентли».
***
Фил Джексон: «Как-то в мой дом в Монтане без приглашения заявился Шак. У него был концерт в Калиспелле, и он решил заглянуть ко мне. Меня не было дома, так что Джун пригласила его зайти. Когда я приехал, Шак прыгал с трамплина в озеро – и взбудоражил всю округу. На озере появились десятки лодок, а зеваки облепили залив рядом с нашим домом, чтобы посмотреть на великана, подлетающего в воздух. Шак не разочаровал. Порезвившись на трамплине, он начал отрабатывать комичные сальто с пирса, а затем прокатился на водных лыжах по заливу.
Раз уж он все равно намок, то я попросил Шака помочь мне убрать огромное дерево, которое упало в нашем дворе во время последнего урагана. Было занятно посмотреть, как он работает. «Тренер, мы хорошенько повеселимся», – сказал он мне, когда мы закончили. В этом был весь Шак: главное – повеселиться».
***
Говорил с помощью башмака.
***
«Билет из Майами был мне заказан в середине февраля. К тому времени отношения Пэта с игроками серьезно испортились.
И вот мы должны были начать тренировку, а Джейсон Уильямс опоздал на десять секунд.
Пэт был Пэтом, а потому начал материться на него и заорал: «А ну вали отсюда!»
Они начали кричать друг друга, а потом ДжейУилл повернулся и пнул тренерский столик. Я пошел за ним и сказал: «Погоди, вернись. Не уходи никуда».
Пэт услышал мои слова и начал вопить и на меня.
Дело в том, что Джей Уилл – мой корефан, я его вроде как привел в команду. Я пытался объяснить Райли, что мы команда и мы должны стоять друг за друга, а не выбрасывать парней из зала. Пэт закричал на меня и сказал, что, если мне это не нравится, то я тоже могу уходить.
Тогда я ему говорю: «Почему бы тебе не заставить меня это сделать?»
И иду на него. Ко мне подошел Юдонис Хаслем – я отбросил его в сторону. Зо попытался меня схватить – и отлетел, словно тряпичная кукла.
Мы стоим с Райли лицом к лицу, челюсть к челюсти. Я тычу ему в грудь, а он пытается оттолкнуть мой палец. Страсти разгораются. И становится все громче. Он кричит: «Да пошел ты!», а я ему в ответ: «Да ты сам пошел».
Зо пытается нас успокоить, и в его голосе слышатся панические нотки. Он продолжает говорить: «Чувак, ну чувак, не надо, чувак!». Наконец, я повернулся к нему и сказал: «Не беспокойся. Я не собираюсь бить этого человека. Ты что думаешь, я больной?!»
К этому моменту Пэт решил, что тренировка завершена. Он вышел из зала и направился к себе в офис, а все остались прямо там. Никто не знал, что делать. Думаю, все были в шоке, так как впервые кто-то пошел против Райли.
Все старались держаться от меня подальше, так как у меня на лице осталось смертоубийственное выражение «Шак сейчас всех порвет». В этот момент со мной никто не хотел связываться.
Естественно, на этом моя карьера в «Майами» была завершена. Пэт это знал, и я это знал. Я позвонил агенту и сказал, что нужно требовать обмен прежде, чем Райли выдаст прессе свою версию».
***
Подарил главный танец в истории баскетбола.
***
Горан Драгич: «Вообще ветераны в «Финиксе» не шутили над новичками, так что по большей части я избежал этого, но потом появился Шак, который не мог пропустить такого веселья.
Мне приходилось всегда таскать за ним его цифровое пианино. Это так и называется, пианино? Так вот мне всегда приходилось таскать его на выездные матчи. Понятия не имею, зачем оно ему было нужно. Несколько раз наши номера находились по соседству, и я ни разу не слышал, чтобы он играл на нем. Просто издевался надо мной».
***
***
Начал красить ногти еще до Родмана.
«Как-то я заметил, что у меня проблема с ногтем на ноге, так что я его закрасил. Смеха ради я взял и закрасил и все остальные ногти. На следующий день я набрал 53 очка в матче с «Миннесотой» – это был лучшая игра в моей карьере. Я тех пор я постоянно это делаю.
Педикюр ни в коем случае не говорит о том, что я планирую украшать и другие части тела подобным образом. Вы не увидите меня на телевидении или в газетах одетым так. Я – мужик, детка. Подчеркни это себе три раза».
***
Пришел на поединок Дага Кристи и Рика Фокса в незабываемом костюме.
***
– Как-то раз Стив очень сильно рассердился на меня. Помнишь?
– Когда ты чуть не задушил Гиричека?
– Ага. У нас был такой чувак Гордон Горочек. Он все время со мной спорил. Я ему говорю: «Завали бы ты уже, Гордон». Но он продолжал бухтеть. Так что пришлось мне применить к нему удушающий прием. Выходит Стив из раздевалки, а Гиричек дрыгается на полу.
– Игра начиналась через 20 минут. А у нас человек умирает.
Гиричек провел в «Финиксе» полтора месяца и после этого покинул НБА.
По другим свидетельствам, эпизод с удушением произошел не до, а после матча. После первого матча серии с «Сан-Антонио», который завершился трехочковым Данкана.
***
Снимался в смешных рекламах
***
Фил Джексон: «Знаете, иногда он смешил всю команду своими выходками на паркете. А порой шокировал всех на тренировках, особенно когда приходил голым, надевая лишь кроссовки».
Шак: «Не помню такого».
Элвин Джентри: «Раз в неделю или около того Шак бегал голым по раздевалке и бросался либо на партнера, либо на представителя тренерского штаба, заваливал их на паркет и валялся с ними. Он называл это «бразильским голым рестлингом».
***
Постриг Лу Амундсона.
***
Шак не находил себе места: Док Риверс рассказывал о плане на игру, и центровой старался сконцентрироваться, но не мог – у него не получалось расслабиться, а тренеры по физподготовке настоятельно рекомендовали ему перед матчами постоянно двигаться, постоянно разминаться и держать мышцы в тонусе.
Шак огляделся по сторонам, пытаясь найти гантели, чтобы разогреть бицепсы. Ничего под рукой не оказалось. Он огляделся снова и заметил Майка Лонгобарди, миниатюрного ассистента «Селтикс».
– Эй, Майк. Ну-ка поди сюда, – прошептал Шак.
– Че?
– Давай-ка я тебя поддержу на руках, братец.
Без лишних слов Шак схватил изумленного тренера и начал поднимать и опускать его на руках. Одновременно он полностью сконцентрировался на том, что говорил Риверс.
Все партнеры принялись хохотать
– Э, Шак…, – вяло пытался сопротивляться Риверс, на лице которого против его воли появилась улыбка. – Окей, парни, играем!
Когда команда выходила на площадку, Шак похлопал Риверса по плечу:
«Не беспокойся, коуч. Зато теперь я расслаблен и готов».
***
Не раскрыл тайну Адаму Сэндлеру.
***
Исполнил «When Doves Cry» Принса. Станцевал с Jabbawockeez. Спел с Бибером. Выступил в качестве дирижера. А также предстал в образе маскота неизвестного происхождения.
***
Марк Стейн, инсайдер ESPN: «В марте я узнал из надежного источника, что Шак планирует завершить карьеру. Решение было уже принято, и чем бы ни закончился сезон «Селтикс», его уже было не изменить.
Так что я отправился в Хьюстон в конце марта на выездное турне «Бостона», чтобы получить подтверждение из единственного не раскрытого источника по данному вопросу.
То, как Шак хромал по направлению к автобусу «Селтикс» после того матча, то, каким изможденным он выглядел, когда я шел за ним, говорило само за себя. Но подтверждения я так и не добился. На моем диктофоне как обычно появилось еще одно выражение упрямой непокорности и откровенной бравады.
– Чего вы ждете от возможности встретиться в плей-офф с такими парнями, как Дуайт Ховард и Эндрю Байнэм?
– Извините, что? Не надо мне задавать такие вопросы.
– Но людям это интересно. Эти парни играют так здорово, и все хотят увидеть, сможете ли вы с ними совладать один в один.
– Прежде всего – они не рискнут сыграть со мной один в один, даже в моем нежном 39-летнем возрасте. И знаете, что еще? Встречи между нашими командами связаны с борьбой центровых, так что я вообще не беспокоюсь об этом.
Вот такого Шака я хочу запомнить. Никто не болтал лучше.
Даже тогда, когда почти не мог ходить».
***
Показал задницу болельщикам «Кингс»
Фото: REUTERS
При написании материала были использованы автобиографии Шакила О’Нила «Шак держит ответ» и «Шак без купюр», статьи Sports Illustrated, GQ и ESPN.
Извиняюсь, что не по теме, но в свое время на службе, меня это просто доканывало.