Хэмилтон обложил «Мерседес» за потерю подиума. Но ему выдали лучшую стратегию для победы – пришлось извиняться
Крайне разъяренный, а потом смиренный Льюис.
Гран-при Нидерландов выдался для Льюиса Хэмилтона настоящим чертовым колесом: после первого поворота он ехал четвертым, едва не закончив гонку Карлоса Сайнса (и, возможно, свою), к середине дистанции был уже быстрейшим на треке благодаря умной стратегии «Мерседеса» и гнался за Ферстаппеном, а затем сэйфти-кар вообще все переломал.
Льюис оказался лидером, за ним – целая череда пилотов на свежем и самом мягком «софте». В итоге главные преследователи и обогнали №44.
Ферстаппен разделался с Хэмилтоном на стартовой прямой:
Три круга спустя его объехал и напарник Джордж Расселл:
Еще через три круга вперед вышел и Шарль Леклер на «Феррари»!
Казалось бы, совсем не здорово, да?
«Это был самый большой *****. Не могу поверить, ребята, вы меня ******. Не могу выразить, как я ******», – реагировал Льюис.
Вероятно, для фанатов Хэмилтона все так и есть, но почему же «Мерседес» вообще так поступил? Глупо же представлять, будто они сами решили: «не, не хотим красиво оформить первую победу в сезоне на домашнем треке Ферстаппена».
Для погружения в логику момента нужно вспомнить, что мы вообще знаем об атаках в «Ф-1»:
Обороняться почти всегда легче: из-за права диктовать траекторию, а также грязного турбулентного воздуха – любой преследователь страдает от него даже в новой «Формуле-1» (полностью избавиться от него в принципе не выйдет по самой сути движения машин в пространстве).
Особенно ярко работает факт турбулентного воздуха на узких олдскульных треках вроде «Зандворта»: здесь короткий круг, почти полностью состоящий из быстрых и среднескоростных поворотов. Следовательно, даже в случае пилотажной ошибки ты продолжаешь перекрывать часть траектории и не позволяешь сопернику просто проехать мимо. А небольшое количество медленных поворотов уменьшает и число точек жесткого торможения – где обычно и происходят рисковые «ныряния». Выходит, на треках вроде «Зандворта» очень удобно и быстро догонять, но объезжать даже с новыми шинами можно фактически лишь на главной прямой с DRS при хотя бы немного сравнимом темпе.
Потому теоретически на «Зандворте» фактор лидирующей позиции сильнее фактора свежих шин – и важнее было сохранить именно позицию (примерно как в Монако).
Выходит, сохранение лидерства было единственным шансом Хэмилтона на победу – ведь пит-стоп отбросил бы его за Макса (с Расселлом случилось именно это), и Льюису пришлось бы сражаться на таком треке колесо в колесо с действующим чемпионом мира и лучшей машиной пелотона.
Вспоминаем общее состояние «Мерседеса» (темп уже почти как у «Феррари», но еще не сравним с «Ред Булл») и легкость, с которой Макс объехал Льюиса на первой же прямой – кто-то правда теперь думает, что Хэмилтон смог бы что-то поделать даже на свежих шинах, но находясь позади?
И да, разница в темпе «Мерседеса» все еще оставалась: шанс на победу у немцев появился не из-за мощного прогресса, а из-за отказа лайвтайминга во второй практике: команды потеряли много сравнительных данных по износу шин, и проверять возможности «харда» пришлось экспериментально. Первым рискнул Алонсо, которому из-за старта в глубине нечего было терять, все посмотрели на его темп и переключились – но переход на «медиум» и «софт» возвращал «Мерседес» и «Ред Булл» на известную территорию, где преимущество Макса не вызывало сомнений.
Выходит, если бы восьмикратные чемпионы обслужили обоих пилотов, то потеряли бы шанс на победу – но да, скорее всего, Льюис сохранил бы место не ниже третьего. Однако команда выбрала риск с прицелом на более значимую награду и сделала самое разумное: разделила стратегии. Расселлу (в худшем случае все равно оставался бы третьим) поставили новый состав, а Хэмилтону выдали шанс доказать величие.
Если же команда выбрала бы оставить Джорджа впереди Ферстаппена, то меняется ровно одна переменная – в виде предположения «а что, если бы напарник задержал бы Макса и Льюис успел бы создать отрыв?» На него (с учетом всего вышеописанного) можно ответить только одно: «а что, если нет?» Ровно на этот случай Джорджу и позволили поменять шины.
И на круге возвращения в боксы (на английском он называется cool-down lap – буквально «остужающий круг») после клетчатого флага Льюис, к его чести, уже благодарил команду по радио.
Шеф «Мерседеса» Тото Вольфф: Извини, Льюис, не сработало. Мы рискнули, обсуждавшееся утром не сработало, обсудим позже в офисе.
Хэмилтон: Всем механикам: фантастическая работа сегодня, у нас были лучшие пит-стопы весь год, так что спасибо всем за ваш непрекращаемый труд. Давайте продолжим!
А к прессе Хэмилтон уже вышел с честным признанием: перебрал с эмоциями:
«Сейчас я чувствую себя нормально, но во время гонки эмоции скакали вверх-вниз. На старте я немного сцепился с Карлосом [Сайнсом] и переживал, что могу не завершить гонку – опять. Потом я думал, что мы действительно будем сражаться за победу благодаря стратегии. Затем появилась машина безопасности, которая полностью все нам запорола.
Я лидировал, да, но понимал: неважно, хорошо или плохо я проведу рестарт, мне не сдержать этих ребят. И я выплеснул эмоции. Извиняюсь перед своей командой, но это было так… (подбирает слова – Sports.ru). И я не хочу извиняться за свою страсть, иногда так бывает.
Мы наконец сражались с «Ред Булл» – прекрасное чувство, провели мега, просто лучшие пит-стопы. Когда я их увидел, то подумал: эти ребята готовы побеждать! Нам просто не повезло.
Сама стратегия выбрана правильно. Я очень надеялся, что нам удастся взять два первых места. Я был на грани срыва от эмоций, так что прошу прощения у команды».
Мнение «Мерседеса»: использована лучшая возможность, альтернативы тоже вели к проигрышу
«В таких ситуациях есть смысл разделить стратегии, – высказался Джордж Расселл. – Но, конечно, Льюис лидировал, и это непростая ситуация. Легко говорить, оглядываясь назад, но, думаю, если мы бы оба остались на трассе, Макс все равно бы выиграл».
«Льюис был впереди, так что у нас в любом случае возникла бы проблема, – объяснил Вольфф. – Можно позвать Льюиса в боксы, потерять позицию по отношению к Ферстаппену и оставить Джорджа на трассе – проигрыш. Можно совершить двойной пит-стоп – проигрыш. Так что риск стоил того.
Мы обсудили стратегию утром и решили, что пойдем на риск. В итоге это по нему ударило. Думаю, все обстоятельства – Макс [Ферстаппен], оказавшийся позади него и так далее – сложились очень неприятно».
С комментариями Льюиса – тоже никаких проблем: шеф «Мерседеса» воспринимает их со стоицизмом.
«В гонке испытываешь эмоции, и я тоже их чувствую. Когда находишься в болиде, они просто выплескиваются, ты не можешь ничего поделать.
Мы – мусорное ведро, пакет для рвоты, как в самолете. Мы все это принимаем, потому что должны. Так всегда происходило в отношениях между разочарованным гонщиком и пит-уолл».
А вы как бы поступили на его месте?
Ух, Хэмилтон вторую гонку подряд въезжает в кого-то на старте. Теперь чуть не выбил «Феррари»
Фото: globallookpress.com/IMAGO/nordphoto GmbH / Bratic, Antonin Vincent / Dppi/Dppi
Выигрывает - рыцарь Хэмилтон (всё сам, да сам), проигрывает - (виновата) команда.
Хорнер вчера сказал по этому поводу. Джордж остается позади, Хэмилтон не создает отрыв, а едет в секунде впереди, что б Джордж использовал DRS для обороны от Макса. Нужно было только обоим идеально провести рестарт
Теперь становится понятно, почему Хэм был недоволен, когда тебе отказывают в смене шин, а напарнику меняют, так он еще и выше приезжает. Стратеги, конечно, выдали добро