СССР помог «Феррари» с победой в войне за власть в «Ф-1» в 80-х. Речью стопроцентного агента КГБ на ключевом собрании
20-минутная речь советского делегата изменила историю автоспорта.
От редакции: Привет! Вы в блоге Masta Kink – эпичном доме подкастов о книгах про «Формулу-1». Здесь публикуются мощные ретроистории о гонках прошлого и рецензии на самые интересные биографии и рассказы про нашу любимую серию из первых рук. Поддержите автора плюсами и подписками – его уникальный контент того стоит!
В начале 80-х в «Формуле-1» развился очередной виток противостояния независимых команд со спортивными чиновниками: они выясняли, кому на самом деле принадлежит власть в чемпионате.
Лагерь частных команд (FOCA) возглавляли Берни Экклстоун и Макс Мосли, лагерь чиновников — президент ФИА Жан-Мари Балестр. «Феррари» в FOCA не входила и вместе с другими заводскими командами играла на стороне FISA. Однако в этой войне каждый отстаивал свои интересы – и иногда схватка принимала причудливые формы.
В 1982 году Балестр неожиданно для «Феррари» сблизился с FOCA, и чтобы не допустить между ними альянса, итальянцы взялись за международные политические рычаги.
Эту историю рассказывает Макс Мосли в автобиографии «Формула-1» и за ее пределами»
«После того, как апелляцию по поводу водяных баков отклонили, команды FOCA объявили о снятии с участия в следующей гонке — Гран-при Сан-Марино в Имоле. Они были готовы участвовать лишь при условии разрешения водяного охлаждения тормозов.
Мы упирали на то, что Апелляционный суд ФИА изменил правила без должного предупреждения. Но «Тиррелл» (олдскульная команда «Ф-1», гонялась в то время и пострадала от запрета больше всех – потеряла несколько подиумов – Sports.ru) только что подписал спонсорский контракт с итальянским производителем керамики и потому решила выступить несмотря на бойкот. И хотя стартовая решетка сильно похудела, итальянские болельщики были рады видеть две «Феррари» а присутствие двух «Тиррелл» означало: в гонке участвует достаточно машин, чтобы формально считать ее частью чемпионата.
Берни Экклстоун, Энцо Феррари и Жан-Мари Балестр (слева направо)
Для меня стало очевидно, что с политической точки зрения FOCA была сдувшимся пузырем — инструментом, который сломается у тебя в руке в самый важный момент. Настоящая власть в «Формуле-1» была у ФИА, которая как раз готовилась к большому собранию в Касабланке.
Мы планировали туда полелеть хотя бы ради сохранения единства среди сторонников. Арендовав самолет, мы отправились в Марокко: я, Тедди Мейер из «Макларена» и Берни Экклстоун. К этому времени Жан-Мари Балестр был практически в нашем лагере и, как следствие, столкнулся с нарастающим недовольством производителей. Руководитель «Феррари» Марко Пичинини, к примеру, очень не хотел, чтобы мы слишком сближались с Балестром, поскольку это могло обернуться новыми правилами, которые не устроили бы Скудерию. Поэтому он решил дестабилизировать Балестра примерно тем же способом, что и мы три года назад.
Его план состоял в том, чтобы итальянская нефтяная промышленность использовала весьма крепкие русские связи и повлияла на делегата СССР во Всемирном совете ФИА.
Русский делегат обычно говорил что-нибудь малозначащее, да и то ради того, чтобы просто попасть в протокол, – потом отправлялся на прекрасный ужин в ресторан Tour d’Argent. С ним всегда был переводчик – по слухам, стопроцентный агент КГБ.
Во время заседания в Касабланке делегат впервые выступил с речью, а после нее переводчик начал разглагольствовать на французском. Мы до сих пор не знаем, имела ли первая речь какое-либо отношение ко второй, но учитывая примерно 20 голосов от стран, из которых тогда состоял СССР – его приходилось воспринимать всерьез.
В Касабланке приняли два решения против Балестра – и он понял намек «Феррари».
Как только мы вернулись домой, то должны были отчитаться перед FOCA. Перед этим Берни отправил кого-то из отеля купить нам троим традиционную марокканскую одежду, включая фески, платья и туфли с загнутыми носами. Он настаивал на том, чтобы мы явились на встречу в таком виде.
После нескольких минут веселья мы доложили, что все предложения производителей отклонили, поскольку провал бойкота в Имоле означал, что организаторы больше нас не боялись. Остаток встречи ушел на то, чтобы отчитать Кена Тиррелла за нарушение договоренности и его поездку в Имолу».
Эта история была опубликована в книге Макс Мосли. «Формула 1 и за ее пределами», которая в России не издавалась.
Узнать больше об этой книге и послушать другие истории из нее можно в подкасте Masta Kink:
Masta Kink – это подкаст про книги о «Формуле-1», которые никогда не выходили на русском языке.
Вот какие эпизоды уже вышли в первом сезоне подкаста:
«Другая жизнь». Книга Вирджинии Уильямс об аварии Фрэнка Уильямса и ее невыносимых последствиях
«Я просто делала чай». Книга Дианы Спайрс о золотых годах паддока «Формулы-1»
«Моя жизнь с Айртоном». Книга Адрианы Галистеу о ее отношениях с Сенной
«Моя история». Книга Алекса Дзанарди о Формуле 1, титулах в США и аварии, оставившей его без ног
«Формула 1 и за ее пределами». Книга Макса Мосли о его пути к роли президента FIA
Подкаст доступен в Apple Podcasts, в Google Podcasts, в Яндекс Музыке, в Spotify и на YouTube.
Фото: classiccourses.fr
