В гибели Сенны винят поломку машины. Но версия с рисковым пилотажем вновь актуальна
Лучший инженер Формулы-1» – о роковой аварии в Имоле.
1 мая 1994 года произошла одна из главных трагедий в истории спорта – трехкратный чемпион «Формулы-1» Айртон Сенна разбился в повороте «Тамбурелло» на трассе в Имоле. Окончательной уверенности, что же тогда произошло, нет до сих пор: кто-то винит плохой болид, кто-то указывает на поломку рулевой колонки, кто-то объясняет все потерей управления из-за медленного прокола покрышки, а кто-то считает, что великий бразилец ошибся сам.
Вопрос настолько сложный, что требует экспертного мнения – поэтому немецкое издание Auto Motor und Sport встретилось с гениальным конструктором Эдрианом Ньюи. Инженер, выигравший со своими машинами 20 титулов в «Ф-1» и создавший тот самый злополучный «Уильямс» FW16, проанализировал все версии и высказал собственное мнение на произошедшее.
Машина для Сенны получилась не лучшей
«После двух лет успеха с активной подвеской при разработке FW16 без нее мы столкнулись с проблемами. Я неправильно рассчитал аэродинамический пакет болида. Окно дорожного просвета, с которым машина хорошо работала, оказалось слишком маленьким. Мы поняли это на тестовой сессии Дэймона Хилла в Ногаро прямо перед уик-эндом в Имоле.
Трасса «Пол-Арманьяк» тоже кочковатая, как и автодром Имолы. Я стоял на границе трека, смотрел на машину и осознал причину проблемы – боковые понтоны были слишком длинными. В результате воздушный поток «срывал» диффузор, как только передняя часть бокового понтона слишком сильно сближалась с асфальтом (например, на кочке). Сегодня это звучит смешно, но в 90-е у нас не было возможностей и должного оборудования, чтобы выявить эту проблему в аэротрубе.
Для решения проблемы нам надо было укоротить боковые понтоны, но из-за временных ограничений мы, понятное дело, никак не могли успеть сделать это к гонке в Имоле. Да, FW16 оказался на поуле в трех первых Гран-при подряд, но это заслуга исключительно Айртона. Никто не добился бы подобного с тем болидом.
Я много работал в офисе, пропустил заезд в Аиде (второй этап чемпионата мира – Sports.ru) и приехал в Имолу в последний момент. Как только я вошел в паддок, то первое, что увидел — взлетающую выше барьеров безопасности машину. Она взмыла минимум на два метра! Это был болид Рубенса Баррикелло.
Помню, как подумал: «Господи, что тут вообще происходит?».
Не сумел помочь «Симтеку»
«Помню еще одно событие того дня. У одной из машин команды «Симтек» отвалилось переднее антикрыло. Ко мне подошел их менеджер Чарли Муди — я знал его по совместной работе в «Марче» – и попросил о помощи с более надежным креплением детали. Но я не мог ему помочь, потому что не знал устройства переднего антикрыла «Симтека».
Я ответил Чарли, что это работа его конструктора Ника Уирта и все же предложил встретиться с коллегой. Однако Муди ответил, что Ник ушел на ужин. На следующий день Роланд Ратценбергер разбился насмерть из-за поломки переднего антикрыла. Его гибель невероятно сильно ударила по Айртону».
Обстановка перед гонкой была чудовищной
«Перед третьим этапом сезона давление на Сенну становилось все сильнее. Он пришел в «Уильямс» за лучшей машиной, но после двух Гран-при сидел с нулем очков в общем зачете. И, да, наша машина выглядела в Имоле не слишком хорошо. У нас не получалось точно определить приемлемый уровень дорожного просвета. Айртон постоянно жаловался то на недостаточноую, то на избыточную поворачиваемость — типичные симптомы нашей проблемы.
В Аиде Айртон наблюдал за поведением «Бенеттонов» на трассе и полностью уверился, что Михаэль Шумахер использовал трэкшн-контроль. Сенна считал, что боролся с не соответствовавшей правилам машиной.
Я встретил его в моторхоуме в субботу утром. Айртон сказал, что вступил в сражение с неравными условиями и спросил у меня, что мы можем с этим сделать. Я ответил, что мы разобрались с неполадками, знаем, как решить наши проблемы и скоро улучшим машину.
Потом была гонка. Она сразу же началась со столкновения на старте и выездом машины безопасности.
Поворот «Тамбурелло» вообще-то довольно просто пройти с полным газом. Но в вираже очень много кочек — они находились в основном на внутренней траектории, а на внешней их было меньше. Дэймон каждый раз предпочитал более безопасную внешнюю траекторию, но Айртон постоянно выбирал более скоростную внутреннюю».
Теории о причинах аварии Сенны
«Я не знаю, что конкретно случилось. Это навсегда тайна, покрытая мраком.
В болиде стоял гидроусилитель руля, и угол поворота измерялся датчиком в стойке передней оси, а не сенсором положения. После аварии мы смогли извлечь немного данных из двух поврежденных бортовых компьютеров, и оттуда мы увидели, что у угла поворота руля возникли внезапные колебания.
Эти данные можно было интерпретировать как отказ рулевой колонки. Но Айртон сразу после этого оставался в режиме полного газа еще полсекунды, затем снял половину усилия с педали и лишь потом убрал ногу окончательно и затормозил. Логика подсказывает, что в случае поломки рулевой колонки он остановился бы сразу же после обнаружения проблемы.
Если вы посмотрети запись с бортовой камеры Шумахера, то увидите: заднюю часть машины Айртона сорвало, он резко скорректировал траекторию, но поймал обратное скольжение — такова моя теория в данный момент. Такое часто происходит на овалах в США — если дергаешь руль в одном направлении, машина резко поворачивает в другом.
Почему это случилось на втором круге после завершения режима автомобиля безопасности, а не на первом? Давление в шинах было все еще низким, но на первом круге после заезда сэйфти-кара оно было еще ниже. Шумахер передавал по радио, что Сенна чуть не вылетел на предыдущем круге. Возможно, был медленный прокол в одной из правых покрышек, но теперь эту версию вообще никак не проверить, потому что оба колеса полностью уничтожены в аварии».
Эмоции от трагедии
«У меня сразу появилось плохое предчувствие, потому что Айртон не двигался в кокпите. Шлем замер в характерной для пилота позиции, слегка поодаль от «воротника». После этого ничего не помню.
К сожалению, я не очень хорошо знал Айртона. На установление отношений с новым пилотом уходит время. Я был среди его врагов долгое время, потому что работал в конкурировавших командах. Мы впервые встретились на заводе в декабре, и он сразу же попросил меня показать ему модель для аэротрубы. Он попросил объяснить ему все ключевые особенности машины — хотел знать все о ее конструкции».
25 лет назад разбился Айртон Сенна. У него были уникальные пилотаж и ментальность
За два года до гибели Сенна спас другого гонщика от смерти в «Формуле-1»
Эксперты выбрали лучший и худший болиды «Формулы-1» в карьере Айртона Сенны
Источник: Auto Motor und Sport
Фото: REUTERS (1,4); globallookpress.com/imago/WEREK (2,3,5)
Слов нет, что один, что другой .......
Есть другое объяснение, высказанное в одной из версий много лет назад, что свою смертельную рану Сенна получил еще до удара в стену, от одного из обломков стартовой аварии, попавших ему в шлем. В такой ситуации, аналогично пружине Барикелло попавшей в шлем Массе, пилот выключается и машина едет прямо. Подтверждений впрочем нет, а если есть данные, что Сенна осознанно тормозил перед контактом со стеной, а не просто отпустил газ, то значит есть опровержение. Ясно только одно, никакой "рискованный пилотаж" тут не при чем.
На онборде Шуми четко видно, что Уильямс подпрыгивает на кочке, приземляется выбивая сноп искр, и с этого момента едет по прямой в стену. Самое простое объяснение это поломка рулевой колонки от удара на кочке. И как показывает практика, самое простое объяснение чаще всего и является верным. Как бы Ньюи не хотел обратного.
мне было 12.
эхх