Лео Туррини. На смерть Серджио Маркионне
На смерть Серджио Маркионне. Я смог написать только это.
Тревожной осенью 2014 года, когда он решил стать президентом Феррари, я был среди тех, кто питал к нему серьезное недоверие. Даже больше того: относился к нему предвзято. Я задавался вопросом (вслух, публично, журналистов подхалимов и мерзавцев всегда не терпели), какое отношение имеет финансовый менеджер к такому уникальному месту, как Маранелло, где всё пропитано страстью к Феррари. И моя проверенная временем дружба с Монтедземоло, который проработал в Маранелло почти четверть века, явно не помогала притупить перманентное негативное отношение.
Пока однажды не случилась одна вещь, которая сегодня, учитывая трагическое стечение обстоятельств, вызывает у меня слёзы.
Я был в студии Sky, только что закончился прямой эфир, и я ждал начала следующей передачи. Зазвонил сотовый телефон. "Неизвестный номер", прочитал я надпись на экране. Я быстро ответил и обалдел, когда в трубке раздался голос: "Добрый вечер, я Серджио Маркионне". Моя реакция была предсказуемой: почему бы и нет, а я Наполеон Бонапарт. Перестань прикидываться дурачком, и скажи мне, кто ты на самом деле и чего хочешь, у меня нет времени…
"Послушай, я не Маурицио Кроцца (итальянский комик), я Маркионне, и я хотел бы поболтать с тобой. А ты"? И я ответил: конечно!
Кроме того, мне пришло в голову, что возможно парень тоже сможет приехать на прямой эфир Sky. Я был заинтригован. Признаюсь, даже ошеломлён. Несмотря на то, что он был очень занят: руководство Fiat Chrysler и Magneti Marelli, открытием нового производства в Alfa Romeo, тракторами Cnh, кроме того, он всё ещё летал из Турина в Детройт, Серджио Маркионне хотел поговорить о Феррари.
"Понимаете, я хотел бы, чтобы вы знали одну вещь: я искренне люблю Феррари, и это случилось не сегодня, не потому, что я стал президентом. В душе я феррарист, потому что я итальянец, выросший за границей, и когда мы находимся далеко от Родины, то цепляемся за что-то, что может позволить нам гордиться своим происхождением. Для меня этим "что-то" стала Феррари, и поэтому я никогда не сделаю ничего, что могло бы нанести ей ущерб. Наоборот, я сделаю всё, чтобы она снова стала сильнейшей в Формуле 1".
С тех пор я решил бороться с недоверием. Не всегда я разделял выбор президента Феррари, иногда я находил неадекватными выражения и действия, но уговаривал себя, что человек Маркионне болен вирусом феррариста. В его подходе к вещам Формулы 1, чувствовался позитивный настрой. Это забавно, знаете ли, но приходится констатировать тот факт, что гражданин мира, космополит и полиглот, каким был Серджио Маркионне, вернул понятие принадлежности к итальянской национальности в самое сердце Феррари. Я прекрасно помню недоумения, когда летом 2016 года, после назначения Маурицио Арривабене, в очень трудный момент, он назначает техническим директором Маттиа Бинотто, переводит Кардилле и Иотти с производства в гоночный отдел. Тем, кто критиковал его, думая, что это были решения, продиктованные отсутствием надёжных альтернатив, Маркионне ответил так называемым программным манифестом.
"Серьёзно, я не могу понять, почему итальянские инженеры, умеющие производить самые красивые машины в мире, не должны уметь создавать гоночные машины, способные побеждать".
Вот, за всё это я в долгу перед Серджио Маркионне. И ещё я у него в долгу за один секрет, который он захотел доверить мне по случаю прошлого Рождества. В кулуарах традиционной встречи с журналистами, он отвел меня в сторону. Не для того, чтобы раскрыть секрет о контракте Феттеля, нет.
Знаешь ли ты, что я жду, не дождусь, когда покину Fca в 2019, чтобы заниматься исключительно Феррари? Я люблю эти земли, я, наконец, нашел место, где пустить корни. И ещё я хочу купить дом здесь, в Маранелло…
Всего этого не случится, дорогой Серджио. Судьба распорядилась иначе. Мне очень жаль, что так вышло
Источник. Блог Лео Туррини https://www.quotidiano.net/blog/turrini/in-morte-di-sergio-marchionne-5.5165
Перевод Даниэль
