История о том, как Кими с первого раза не попал в Феррари
Информация о слухах, связывающих Кими и Феррари появилась в прессе весной 2001 г. Финна называли одним из претендентов на место в Скудерии - наряду с Монтойей и Дженсоном Баттоном. Речь шла о месте Барикелло, контракт которого заканчивался в конце 2001 г.
Опровергали слухи дружно обе стороны, включая и самого Кими. Рубенс - непосредственно заинтересованное лицо, когда ему был задан соответствующий вопрос, сказал, что все эти слухи про Кими и Феррари - ложь, и добавил: “... я сомневаюсь, чтобы Феррари стала бы рисковать, нанимая настолько молодого гонщика..” И еще: “Возьмите любого, кого вы захотите, на мое место [в Феррари], и я уверен, он не сможет сделать эту работу лучше, чем я. Мое будущее в Феррари не зависит от моих выступлений в следующих гонках. То, что я должен был доказать, я уже им доказал."
Нужно сказать, что для Барикелло 2001 г. был не очень простым с точки зрения отношений с напарником. Уже после Малайзии бразилец принялся жаловаться на поведение Михаэля. Затем последовала Австрия.Уделить ей немного внимания в связи со слухами о возможном переходе Кими в Феррари, не совсем бесполезно.На послегоночной пресс-конференции на A1-Ринге бразилец скромно отметил, что ситуация с пропуском Шумахера не прибавляет ему счастья, но, тем не менее, уклонился от прямых комментариев, сославшись на то, что дело это абсолютно внутреннее, и он должен прежде поговорить с командой, чтобы прояснить положение дел: “Я уже был в определенной ситуации в Малайзии и , к сожалению, я не в состоянии прямо сейчас раскрыть [здесь вам] свою душу. Прошу прощения."
Шумахер, отвечая на вопрос журналиста о том, что он сам думает относительно поступка Рубенса в конце гонки, сказал: “Я, естественно, счастлив, что он это сделал”, объяснив далее свое счастливое состояние перспективами в чемпионате.Позднее Рубенс “пришел в себя”, возможно, не без “помощи” команды; приободрившись, второй номер Скудерии перестал ныть, сказал, что, натурально, не был счастлив, когда его попросили пропустить Шумахера, и честно признался, что то единственное, что делает трудной его жизнь в Феррари, не имеет отношения ни к структуре команды, ни к командным приказам: “это просто тот факт, что Михаэль хороший пилот."
После “разговоров” с командой, Рубенс расслабился и даже пошутил в том духе, что, мол, когда они отвечали после гонки, по обыкновению, на ряд вопросов, связанных с контролем работы каждой из систем болида на ГП Австрии, то на вопрос “Как работало радио?” бразилец ответил: “Слишком хорошо!”Немного отвлекаясь, стоит сказать, что Рубенса в его высказываниях о своем статусе и статусе Михаэля в Феррари в тот год “качало” не слабо из стороны в сторону. После продления контракта Барикелло с итальянцами в прессе даже поговаривали, будто одним из пунктов этого документа было молчание Рубиньо на определенные темы (что маловероятно, судя, скажем, по пресс-конфе в Монце-01 и не только).
Возвращаясь к Австрии, не так интересно повторить, что говорили в паддоке и в прессе о той гонке (это, в принципе, нетрудно себе представить), сколько стоит вспомнить, что говорили о гоночной “философии” Феррари ее основные сотрудники.Когда у Шумахера спросили, чувствует ли он заслуженными для себя шесть очков в Австрии, полученные им вслед за свалившейся с неба неожиданной победой в Барселоне, Михаэль ответил: “Возможно, нет.” Но добавил: “Представьте, что в конце сезона я потеряю чемпионат из-за двух очков.” И в продолжение темы: “Это была наша философия.” “Мы делаем то, что считаем наилучшим, а не то, что устраивает других.” Михаэль отметил по ходу, что Макларен в таких ситуациях поступает иначе.
Жан Тодт прокомментировал австрийские радиопереговоры так: “Все команды используют и будут продолжать использовать командные приказы. Где [тут] скандал? У каждой команды свой способ ведения гонки. Наше решение было основано на ситуации, даже если это и всего лишь шестая гонка в году.” “Это нелегко - попросить одного гонщика пропустить другого гонщика, но мы - команда, и мы должны действовать в соответствии с этим. Мы решили, что шесть очков могут быть решающими для Михаэля.” “Естественно, пилот всегда надеется быть как можно выше на подиуме, это применимо к Рубенсу также, как и ко всем остальным пилотам.” “Он провел великолепную гонку. Он долгое время лидировал. Он мог победить, и почти сделал это.” Но: “Рубенс - часть команды, и он должен делать то, о чем команда его попросит. Он - профессиональный гонщик, т.к. ему платят за его работу, работу для команды, в интересах команды.” “Очевидно, что пилот обязан выполнять инструкции также, как это должен делать инженер, я и любой другой.”
Лука ди Монтеземоло заявил, что если бы не инцидент с Хуаном-Пабло (на 16 круге), то Шумахер запросто мог бы одержать победу в Австрии: “Я думаю, это была бы достаточно легкая победа.” И далее произнес “пророческие” или лицемерные , как кому больше нравится в свете Австрии-02, cлова: “Все было бы по-другому, если бы он (Рубенс) лидировал, и тогда никто не стал бы его трогать. Разница между вторым и третьим местом не решает ничего.”Между делом, в те дни Михаэль отметил вклад Монтеземоло в работу команды, особенно в части поддержки его самого (Шумахера) - “с того самого момента, когда я пришел сюда, я всегда имел его 100% поддержку”, а также в части помощи в обеспечении стабильности в команде, которую Михаэль назвал “очень важной”. Видимо, по этой же самой “важной” причине – поддержания стабильности в команде - чуть позднее, вскоре после ГП Австрии, когда у Шумахера спросили, хотел ли бы он, чтобы Рубенс остался в команде, Михаэль ответил: “Да. Он - великолепный напарник, и очень быстрый. Рубенс делает великолепную работу.”На таком фоне в 20-х числах мая Феррари объявила о продлении контрактов для обоих своих пилотов. Михаэль был рад: “Первоначально я не собирался делать это так рано (действительно, еще в марте 2001 Михаэль говорил, что пока они не ведут переговоров ни с кем по поводу его дальнейшей карьеры в F1, и что он не собирается этим заниматься вплоть до конца года), но у нас в команде настолько гармоничная ситуация. Здесь действительно великолепный [командный] дух.” Он также приветствовал подписание Рубенса: “Нет необходимости что-то менять. Это логичное решение для команды: сохранить комбинацию - я и Рубенс” (см. выше, стабильность - это “очень важно”).
Жан Тодт прояcнил положение Рубенса в команде следующим образом: “Рубенс не является номером два. Дело в том, что с того самого момента, когда Михаэль и Рубенс [находятся] вместе в одной команде, большую часть времени Михаэль был впереди и остается впереди, он сам поставил себя в приоритетное положение.” “[Если] Рубенс или [другой] напарник Михаэля будет постоянно впереди Михаэля, Михаэль должен [будет] помогать команде и своему напарнику. Именно так все и есть, и так и будет в будущем.”
Все эти события разворачивались на глазах у Кими, который, тем временем, довольно-таки неплохо проводил первую часть своего дебютного сезона в F1. Комментарии в прессе, по крайней мере, в британской (“Rising star Raikkonen”, “Brilliant Raikkonen” и т.п.), а также комментарии из паддока (Фрэнк Уильямс: “У него особенный талант, это видно сразу” и т.д.) по поводу выступлений молодого финна были достаточно позитивными и убедительными.Райкконен, надо думать, хотел попасть в топ-команду, как может хотеть этого любой новичок и не только.Но Кими хотел не в любую топ-команду.Он хотел в Феррари.В июле 2001 года BBC цитирует отрывок интервью Кими Райкконена британскому еженедельнику “Motorsport News”: “Я убежден, что однажды я буду гоняться за Феррари, немного больше опыта, и я буду там. Каждый в Формуле 1 хочет гоняться за них, но для меня это - цель, подобная завоеванию титула чемпиона мира.” (Учитывая одну из черт характера Кими, которую специально выделил Петер Заубер - непреклонность в достижении поставленной цели, не так и удивительно, где оказался в результате Кими , пусть и шесть лет спустя.;-))
Когда Кими это сказал, неизвестно; на сайте BBC эта инфа была датирована 11 июля. Однако, уже буквально через месяц с небольшим Кими, комментируя продолжающиеся слухи о его подписании в одну из топ-команд, сказал в интервью Autosport буквально следующее: “Приятно слышать от людей истории обо мне и Феррари, но я , в действительности, не слежу за ними (за слухами). Я был бы просто счастлив попасть в одну из топ-команд, и я , на самом деле, не сильно “заморачиваюсь”, в какую именно. Я предполагаю, это не имеет [большого] значения, если речь идет о Макларен, Уилльямс или Феррари.”
Что изменилось? Почему вдруг из команды-мечты Феррари стала для Кими одной из трех топ-команд, причем упомянутой третьей по счету после Маков и Уилльямса? Последнее, конечно, не важно, это могло быть просто нечаянно, просто так вот получилось, и все. Но, совершенно определенно, есть разница в том, чтобы сказать “гоняться в Феррари для меня - цель подобная титулу ЧМ” или сказать “it doesn’t matter” – да без разницы где оказаться: в Макларен, в Уилльямс или в Феррари.В то же самое время, в августе 2001-го, отвечая на вопросы по поводу продолжающихся спекуляций на тему ухода Мики и составе пилотов Макларен в 2002, Рон Денис заявил, что они знают точно день, когда будет выпущен пресс-релиз: “Когда мы будем готовы, мы поведаем каждому [о наших решениях].” Решение о контракте с Кими с Макларен на тот момнт, скорее всего, уже было принято. Позже Петер Заубер расскажет, как он получил предложение от Рона Денниса, который начал добиваться Райкконена практически с самого начала сезона 2001, и как Райкконен и его менеджер пришли к нему (к Зауберу) где-то дней за 10 до ГП Германии, и Кими рассказал, что он хотел бы перейти в Макларен. Таким образом, Макларен сделала Кими предложение, и, не смотря на слухи о нем и о Феррари, Кими и его менеджер решили его принять. Первой реакцией Заубера было “нет”, однако, в дальнейшем, “в ходе ряда дискуссий”, как выразился Петер, он “смягчился”.
13 сентября Лука ди Монтеземоло подвел жирную черту под слухами о Феррари и Кими Райкконене. Он отметил, что Кими “молодой, талантливый пилот и потенциальный чемпион мира” (об этом же, как все знают, говорил в самом начале 2001 года и сам Михаэль, первым обративший внимание боссов Скудерии на молодого финна: “Я видел его в Мюджелло. Я наблюдал за ним, и я оценил его времена на круге, и я смог увидеть, что он может стать чемпионом. Он будет ошибаться, но кто из нас этого не делает.” “Давайте дождемся его первых трех гонок, и мы сможем больше узнать о его таланте.”). Но, продолжил Монтеземоло, “…вы не можете судить о пилоте по одному сезону. Мы в Феррари, мы - чемпионы мира, мы знакомы с давлением [которое испытывают чемпионы] ... Я бы никогда не посадил молодого неопытного пилота в столь важный болид. Мы счастливы [иметь в своей команде] двух лучших пилотов в мире.” Ну и, ко всему, самая , что ни на есть, суть дела: “Сейчас, кроме того, не подходящий момент для нас [вести речь о Райкконене/ком бы то ни было еще], потому что у нас есть Михаэль Шумахер.”Точка.
А на следующий день , 14 сентября, все узнали об отставке Мики и о новой линейке пилотов Макларен, в составе которой “обнаружился” Кими Райкконен. Комментируя свое прибытие в Макларен, Кими сказал кое-что любопытное, среди прочего: “Это очень хорошо для меня, и я счастлив быть в Макларен. Я не хотел идти куда-то в другое место, как пилот номер два, а Макларен всегда имеет двух [равных по статусу] пилотов.”
Интересен “победный” комментарий Рона Денниса в связи с подписанием Кими в команду. “У нас нет командных приказов, что является критическим фактором. Вы не можете заявить кому-то вроде Кими “ты хочешь гоняться?” и он “проглотит” [после этого] все и скажет “абсолютно”. У него (Кими) было несколько опций, и одна из них заключалась в том, чтобы остаться там, где он находился (т.е. в Заубер) еще на год, а затем перейти в другую команду. То, что было совершенно непривлекательным [для него] в связи с этим [с этой опцией], это мысль о том, чтобы стать номером два.” “Он (Кими) очень прямолинеен относительно этого. И это сделало нашу задачу более легкой. Мы стараемся обеспечить полное равенство в команде, и, возможно, это [был] один из тех случаев, когда подобный подход принес свои дивиденды.”Не вызывает сомнений, в контексте, что команда, о которой идет речь, команда с явным делением пилотов на 1-2 – это Феррари. И после приведенных выше комментариев Кими и Рона, не будет большой натяжкой вывод о том, что препятствием для подписания Кими в Феррари послужила пресловутая “философия” Скудерии (воплощенная в жизнь в Австрии-01 и затем подробно разъясненння пилотами команды ее боссами в ходе обсуждения австрийского ГП) и, надо думать, опасения Кими быть при суперпремьере вечно вторым.Так Кими с первого раза не попал в Феррари.
Нужно сказать, что пару недель спустя Рубенс Барикелло предельно ясно высказался относительно спекуляций на тему своего положения “второго номера” в Скудерии. Отвечая на вопрос, трудно ли ему быть номером два при Михаэле, бразилец ответил: “Мы все знаем эту историю. Михаэль создал это место [команду Феррари - в том виде, в котором она была в то время]; если бы не он, никого бы здесь не было, Жана Тодта или Росса Брауна, так что, я просто благодарен за то, что являюсь частью этой большой семьи, и я просто воспринимаю это с позитивной стороны.” “Однажды, если я по-прежнему [буду] верить и сохранять мотивацию, чтобы все делать хорошо, я окажусь в центре внимания,. Я никогда и не собирался работать, думая о том, что кто-то что-то должен мне дать. Я должен сделать [все] это сам [пройти своим путем].”
Ну и, наконец, по поводу статуса пилотов в Феррари пришлось высказаться и Михаэлю. Autosport процитировал его в новостях от 29 сентября 2001 г.: “Люди всегда полагают, что это - моя команда, и что кто бы ни был рядом со мной, он автоматически [будет] вторым пилотом. Но ни в Бенеттон, ни в Феррари, это, в действительности, никогда не было правдой. Правда в том, что, к счастью, я всегда был способен оказываться впереди [напарников]. Я не могу ничего здесь изменить. Если так складывается, что я могу поделать? Понятно, я не хочу [искусственно] замедляться с тем, чтобы эту картину изменить.” “Рубенс - большой боец. Мы вместе привели Феррари туда, где она сейчас находится. Естественно, на данный момент, это хороший уровень. Мы приложим усилия, чтобы поднять ее на еще более высокий уровень.” “Но, я думаю, совершенно несправедливо называть его (Барикелло) вторым пилотом, потому что он автоматически [находится] здесь. Это неправда, на самом деле. И это относится и к другим командам. До меня дошли некоторые заявления, сделанные пилотами из других команд, которые не хотят гоняться за Феррари, потому что они не хотят быть номером два. Я этого не понимаю.”
О каких пилотах из других команд говорил Михаэль, сложно сказать. Хуан-Пабло Монтоя, которого, как уже было сказано выше, тоже “сватали” в Феррари, в апреле 2001 г. при ответе на вопрос о слухах про него и Скудерию высказался примерно таким образом: эта команда вертится вокруг Шумахера, второй пилот обязан помогать немцу, когда бы его об этом ни попросили, а у него (у Хуана) нет охоты переходить в команду, где заведомо не будет шанса стать первым номером.В середине мая Монтойя “углубил” эту мысль, заявив, что гонка в Австрии лишь подтвердила: “Феррари – очень скверная команда для любого пилота до тех пор, пока в ней находится Михаэль Шумахер.” Но вряд ли Михаэль стал бы осенью комментировать мнение колумбийца, озвученное пять месяцев назад. А в сентябре, кроме приведенного выше мнения Кими (подтвержденного прозрачными намеками Рона на иные опции для Райкконена), я не нашла ничего и пришла к мысли, что, вероятнее всего, Михаэль говорил именно о Кими. Думаю, именно слова Кими, возможно, задели Михаэля, и он решил их прокомментировать.
Здесь хочется сделать небольшое отступление, но по теме. Не понаслышке знающий “философию” Феррари Эдди Ирвайн после Австрии 2002 сказал, что Шумахер не виновен в том, что произошло, т.к. он точно также связан по рукам в Скудерии, как и Барикелло, и что Михаэль порой вынужден делать то, что ему велят: “Забудьте о миллионах которые ему платят, о победах, которые он принес или о его статусе внутри команды. Он просто еще один работник, который должен делать то, что ему велят. Если он пойдет против желаний команды, это может привести к анархии, а Шумахер – настоящий профессионал и командный игрок.”
Это, наверное, вообще отдельная тема – КТ в Скудерии, как и то, насколько правильно связывать ее исключительно с эпохой Михаэля, т.к. , судя по тому что приходилось читать, были другие исторические примеры, и есть практически новая история Скудерии и помощь Мики Сало и Михаэля, с недолеченной ногой, Ирвайну в 1999 в Хоккейнхайме и в Сепанге, соответственно и.т.д..Но, так или иначе, похоже, именно опасения быть вторым номером при Шумахере, отвратили Кими и его менеджмент от вполне реальной возможности подписать контракт с Феррари уже в 2001 г.
Мэтт Бишоп приводит слова Жана Тодта, которые тот сказал Райкконену, когда француз и молодой финн “пересекли” свои пути в одном из закоулков паддока в Монце в 2001 г. Поравнявшись с Кими, Жан негромко сказал: “То, что ты не присоединился к Феррари, будет самой большой ошибкой в твоей жизни.” Ответом, как пишет Бишоп, была тишина. “Экстраординарный момент. ” Бишоп уверен, что в 2001 г. Кими был очень близок к подписанию контракта со Скудерией, и только тот факт, что Шумахер, которому тогда было “всего” 32, и он не собирался, по мнению британского журналиста, ни с кем делить свой статус первого номера, помешал Кими его заключить.
Итак, Кими очень хотел и мог оказаться в Феррари уже в 2003 после двух лет в Заубер. Что и на каких условиях ему предлагали, и откуда появились у него основания для заявлений типа “не хочу быть вторым номером”, не знает никто, кроме тех, кто действительно знает. Но, даже учитывая юный возраст финна на тот момент, вряд ли это (не хочу “идти куда-то в другое место, как пилот номер два”) было сказано совсем сгоряча. Как бы то ни было, но, начиная с 2002, на протяжении ряда лет Кими проходил “школу жизни” в Макларен, закаляя и без того не слабый характер в многочисленных проблемах с болидами, упуская один титул за другим (в том смысле, что всего два титула было упущено;)).
Но, как выяснилось прошлой осенью, если бы только это! Если бы… Оказалось, самым неприятным для Кими в Макларен, и фактически тем, что подтолкнуло его к уходу из команды, были не столько проблемы с болидами и упущенные титулы, сколько отношения с боссом, пытавшимся контролировать поведение “тихого” финна вне гоночной трассы: “Я покинул Макларен, потому что с ними [у меня] были определенные проблемы, для меня это очевидно.” “Я находился в ситуации, которая не слишком мне нравилась. И это не имело непосредственного отношения к гонкам. Это, скорее, были вещи, связанные с моим поведением [вне трассы], с тем, как я провожу свое свободноее время. А я всегда был предельно откровенен в этом: я хочу жить своей собственной жизнью.”По ходу выяснилось, что Рон писал Кими “не очень-то приятные”, как сказал финн, письма (!) по поводу того, как Кими проводит свободное от гонок время. Интересно, что сделал Райкконен с этими письмами: хранит ли он их для истории, или они рвались/сжигались немедленно после прочтения; и, кстати, действительно, как сказал Кими, интересно было бы узнать, писал ли Деннис еще кому-то из своих пилотов, или один только Кими был способен вдохновлять босса Макларен на эпистолярные подвиги?
В конечном счете, все это теперь уже не важно. Потому что Кими все-таки сделал ЭТО. Он осуществил свою мечту. Как только Райкконен перешел в Феррари, он стал меняться буквально на глазах. Финн как будто оттаял и расслабился по-человечески в итальянской команде. Он счастлив, он улыбается, это очень здорово. Ко всему, он теперь - чемпион, что просто великолепно.И титул, кто бы и что бы ни говорил, он заслужил не по совокупности лет, проведенных в F1, а по результатам собственного труда, работы со своей бригадой инженеров/механиков, благодаря упорству и, как говорят финны, благодаря sisu - особенному боевому духу, когда почти свято веришь в то, что должен и сможешь преодолеть ситуацию/одолеть соперника (примерно, как в случае Давид-Голиаф), а также, без всяких вопросов, благодаря Команде. Феррари сделала Кими счастливым человеком, вернула любовь к F1 и помогла стать чемпионом. И вот здесь - удивительный момент и небольшая, но, можно сказать, все-таки ирония судьбы – критичным для титула Кими оказалась помощь напарника, фактически отдавшего ему свою победу. Параллели с Австрией-02 по многим причинам полностью неуместны, но, тем не менее – факт: Команда приняла решение, Масса подчинился, и Кими взял заслуженный со всех точек зрения титул. Мне хочется надеяться на то, что ,пусть и не все, но кто-то в Скудерии , успел полюбить финна также, как его любили и, как пишут знающие люди, любят до сих пор многие в Макларен. Об этом говорят и достаточно теплые и человечные отклики сотрудников Феррари, и такой мелкий, но приятный факт, как вывешенная в один из тестовых дней в Бахрейне табличка “winner” после удачной имитации ГП, а больше всего – довольный Кимин вид. Конечно, Кими – не Михаэль. Примерно год назад, в интервью одному из итальянских автоспортивных изданий, финн сказал, что он не хочет сравнивать себя с Шумахером, т.к. Михаэль – неповторим, и если начинать проводить параллели между ними, то “мы не сдвинемся с места”. Спустя год, мнение Кими не изменилось. Он по-прежнему не хочет сравнивать себя с Шумахером ни в гонщицком, ни в человеческом плане, но подчеркивает, что у него и Михаэля, не смотря на различия, совершенно точно есть одна общая черта – страсть к гонкам: “мы определенно похожи с точки зрения нашей страсти к гонкам.” И, конечно, так, как любили Михаэля в команде, вряд ли будут любить кого-то еще. Но они ведь могут любить не ТАК, а по-другому.:-)
И Кими есть за что любить: он очень быстр, профессионален, он спокоен и выдержан, не участвует в “разборках”, не лезет в политику, он просто делает свою работу, а также все то, о чем просит его команда. И Кими в его новой команде, судя по всему, и легко и приятно делать то, о чем его просят, потому что мудрое руководство, учитывая прискорбный опыт Макларен, не просит Кими делать то, что ему не нравится и, в то же время, не запрещает получать удовольствие от жизни вне гонок, делая то, что ему по душе, т.е. не мешает оставаться собой, что, как мы знаем, едва ли не самое важное в жизни для скромного парня из Эспо.
Все в том же 2001 г., в начале января, рассуждая на тему своего будущего в гонках, Михаэль сказал: “Я всегда говорил, что чувствую себя хорошо с Феррари. Мой контракт рассчитан еще на два года, так что еще слишком рано говорить что-либо об этом (о будущем). Нет необходимости в каких-либо спекуляциях. Я совершенно счастлив в настоящий момент, и если мы сохраним победную поступь, я бы, вероятно, сказал, что “никогда не сменю побеждающую команду”. “Я просто должен видеть, какое будущее у Феррари. Если я знаю – какое [оно, это будущее], тогда я знаю, мое ли это будущее.”Интересные слова, как мне показалось, особенно , если их спроецировать на то время, когда Михаэль должен был принимать решение о своем уходе: возможно, “увидев” будущее Феррари в один из дней 2005?, 2006? года, он постепенно стал “двигаться” в том направлении, что Феррари, вероятно, больше не является его будущим.Впрочем, это все “умничанье”, т.к. никто из нас не может доподлинно знать, что и как именно было на самом деле.Но очень трудно не согласиться с мнением колумниста южноафриканского автоспортивного сайта Эгмона Сиппела, написавшего, что с учетом опыта Шумахера и его знания Маранелло и Бриджстоун, а также с учетом того времени, которое (совершенно неожиданно для многих!) понадобилось Райкконену , чтобы приспособиться к новому болиду, шинам и к управлению агрессивным ТК Феррари, можно не сомневаться, что в 2007 г. Шумахер обыграл бы финна, гоняйся они рядом в Скудерии. Но кто бы мог такое предположить заранее? Да и мог ли это предположить сам Михаэль? “Итак, - цитирую Сиппела, - он (Шумахер) ушел и оставил для Кими открытой дверь, чтобы тот смог сделать две вещи, которых сам он никогда не смог сделать: выиграть в своей дебютной гонке для Маранелло и взять титул в свой первый же сезон с Феррари.”Конечно, в случае, если бы первый “приход” Кими в Феррари все же состоялся, очень интересно было бы посмотреть на финна в 2003 в Феррари рядом с Михаэлем. Еще более интересно было бы увидеть, как бы он поехал в 2004 на том невероятном болиде.
Автор Юнити
Текст - февраль 2008 года
По существу сейчас в Мерсах такая же ситуация - есть Хэм и 2-й пилот, одному платят 20 лимонов в год, другому 5, так что не одна Феррари заботится о командном преимуществе.
Кими - красавчик и чертовски быстр. Хотелось бы увидеть Кими на вершине подиума, но вряд ли это случится.