9 мин.

Рубенс Баррикелло: «Жена думает, я буду гоняться вечно»

16

На 15 минут весь личный состав пресс-центра переместился в моторхоум «Уильямс». Четверговый брифинг Рубенса Баррикелло чем-то напоминал конференцию Анны Скотт из финальных сцен «Ноттинг Хилл». Мы перебивали друг друга, повышали голос, а представитель команды выбирал, чья же очереди пришла задавать вопрос.

Герой дня заставил себя подождать. В моторхоум Рубенс зашел только после того, как раздал телевизионные интервью всем съемочным бригадам, и встретил стаю журналистов возгласом «Wow»…

– Что-то особенное?

– Три сотни гонок, Рубенс. Каково это?

– Это большая честь для меня принимать участие в таком событии. Особенно здесь, в месте, где столь много всего происходило в моей карьере. Первый поул и все остальное… Вы знаете – я уже говорил об этом не раз – меня самого впечатляет, насколько я могу быть конкурентоспособен после почти 300 гонок. Патрезе проехал 257 и решил закончить. Я думаю, он мог продолжить… Лично я чувствую себя великолепно. Как я сказал совсем недавно одному другу в Бразилии, когда я провел в «Формуле-1» еще менее пяти лет, я всегда чувствовал, что мне недостаточно выходных. Всегда, когда мы возвращались на трассу, я думал, что было бы неплохо отдохнуть чуть дольше. Теперь – я не знаю почему – все по-другому. После одной недели я уже снова хочу за руль. Моя жена боится. Она думает, что я буду гоняться вечно. Но… Все обстоит именно так.

– Кто-то заметил, что ты гонялся в трети из всех гонок «Формулы-1».

– Ух, вот это действительно впечатляет! Кто-то только что сказал мне, что я проезжал «Красную воду» больше, чем кто-либо другой. Я никогда об этом не думал. Но это приятно осознавать.

– В чем твой секрет?

– Думаю, самый большой секрет в том… Знаете, очень трудно получать удовольствие от трудностей. Но надо улыбаться им в ответ. Только так ты можешь стать сильнее. То, что в нашей жизни есть трудные моменты – это очень хорошо. Их надо преодолеть и стать лучше. Каждый год я чему-то учился и становился сильнее. Как человек и как гонщик. Я всегда был честен перед собой. Когда ты делаешь ошибки, в них надо себе признаваться. Я всегда говорил себе, что неправ, если был. Я думаю, команды, в которых я работал, ценили это. Возможно, это одна из причин, почему я все еще здесь.

– Понятно, что невозможно научиться всему… Но какие главные уроки ты извлек?

– Не надо обращать внимание на вещи, которые тебя беспокоят. Ты должен в первую очередь пытаться сконцентрироваться на том, что тебе нравится. Например, на пилотировании. В начале карьеры сложнее всего, наверное, привыкнуть к постоянным перелетам. Мы много путешествуем, и мне как бразильцу, наверное, приходится летать больше, чем кому бы то ни было из всех нас. Но каждый раз к концу сезона, мне легче переносить это физически.

– Как удается сохранить это чувство голода?

– Я не знаю. Это магия. Я удивлен, что я все еще полон энтузиазма. Я не знаю почему. Во время перерыва я возвращался в Бразилию, и с понедельника начал вставать каждый день на час раньше – делать зарядку, готовить к себя к возвращению в Европу. И я мог видеть реакцию своей жены. Когда в последний раз я встал в четыре утра, чтобы спуститься в тренажерный зал, она сказала: «Ты действительно сумасшедший». После тренировок я смотрел гонки. Я перевел все свои записи на DVD, и пересмотрел много гонок. Возвращаясь из зала в 5:30, я больше ничем не мог себя занять. Моя жена спала, мои дети – тоже. В семь они вставали, чтобы пойти в школу, а я был уже бодр…

– Ты помнишь, что происходило в каждой из твоих гонок?

– Я бы для каждой нашел пару фраз. У меня очень хорошая память. На самом деле, наверное, найдется одна гонка – может быть, две – подумав о которых я бы спросил себя: «А что же там было?» На этих видео – я пересматривал гонки «Формулы Форд», «Формулы-3» и «3000» – была пара гонок, когда я спрашивал себя: «Хм, что там случилось?» В одной из них у меня что-то сломалось, и я не смог вспомнить что именно. Это меня расстроило…

– Ты сказал, что жена взволнована тем, что ты, возможно, будешь гоняться всегда? Что ты сам по этому поводу думаешь?

– Она не то чтобы взволнована. Она никогда не говорила, что хочет, чтобы я остановился. Дети уж точно думают, что я буду гоняться всегда – и я рад этому. Я чувствую, что это будет тяжелое решение – сказать себе: «Пора остановиться». Но в то же время оно будет очень простым, потому что я всегда был честен с собой. Как только я пойму, что прохождение поворотов уже не доставляет мне того же удовольствия, что раньше, я пойму, что это значит…

– Есть что-то, о чем ты жалеешь? Например, о тех годах в «Феррари»…

– Нет, я ни о чем не жалею. Как я уже сказал, трудности сделали меня сильнее. Кто-то может сказать: «Но ты не выиграл чемпионат»… Да, не выиграл. Но я знаю, что очень многому научился за это время. И одна из главных причин, почему я все еще в «Формуле-1» – это желание стать чемпионом мира. Вы можете подумать: «Да он же сумасшедший», – но мне все равно. Вы бы никогда не поверили, что я мог финишировать на подиуме в 2008 году на «Хонде». Но я сделал это. Я думаю, мы должны мечтать о невозможном, и добиваться своих целей. Я ни о чем не жалею. Люди говорят, что у меня были плохие времена в «Феррари», но это не так. Это были отличные времена. Конечно, когда я выступал за них, я всегда боялся, что они действительно не дадут мне того, что я хочу. И когда я понял это окончательно, я осознал, что мне надо подыскать что-то еще. Вот почему я покинул команду на год раньше. Но это не были плохие времена. Тогда у меня была машина, которая позволяла мне выигрывать. Даже несмотря на то, что рядом был Михаэль. Я выступал за «Джордан», за «Стюарт»… и это тоже было весело, мне все нравилось, но у меня не было машины, способной выигрывать. В «Феррари» она была, и это было отличное время.

– Даже несмотря на то, что тебя часто критиковали? Даже в собственной стране…

– Я всегда был честен по отношению к людям в Бразилии. И сейчас они уже знают все, что я думаю по этому поводу. Мне кажется, многое изменилось с тех пор. Сейчас меня уважают гораздо больше. Возможно и из-за того, что произошло в последний месяц.

– Ты думаешь, что ты бы мог выиграть чемпионат, если бы команда не работала на Михаэля?

– Мы не можем так говорить. Потому что, прежде всего, очень легко сказать «да». Но мы никогда не вернемся в прошлое, мы никогда не узнаем, что бы случилось. Есть люди, которые говорят: «Если бы не эта поломка, я бы выиграл гонку». Но они не выиграли. Если я буду думать, что мог бы выиграть чемпионат, это не сделает меня сильнее. Я все стремлюсь к этому. И у меня все еще есть шанс.

– Когда ты пересматриваешь гонки, неужели – хоть иногда – ты не думаешь: «Я был достаточно хорош тогда, у меня была отличная машина, но у него был контракт»?..

– Нет, я живу настоящим. Очень просто – в плохом смысле – сказать: «О да, я был бы уже двукратным чемпионом, если бы не то-то и то-то». Но ничего бы не изменилось, я бы не стал лучше. Так что… я все еще борюсь.

– Шумахер извинялся перед тобой хоть когда-нибудь?

– Он сделал это сегодня! Я только что получил от него сообщение. Он извинился. Кто-то сказал ему, что я подумал, что он зажимал меня в стену. Он написал, что не хотел этого делать.

– Ты ответил?

– Да, я сказал «Спасибо, нет проблем».

– Это первый раз, когда он извинился?

– Я не могу вспомнить… По sms – наверное, да.

– Ты принял извинения?

– Да. И пожелал ему хорошего уик-энда.

– Ты очень долго в этом спорте. Возможно выжимать максимум из современного автомобиля «Формулы-1», когда тебе 41 год? Физически, морально…

– Сложно судить со стороны. Я не знаю его изнутри. Когда ему было 30, он был в прекрасной форме, он был невероятно хорош. Он практически не потеет, он много тренируется и все такое. Сейчас – не знаю. Если говорить обо мне, то сейчас я с физической точки зрения чувствую себя намного лучше, чем когда мне было 18 лет. Тогда у меня больше болела спина от нагрузок. Сейчас, как мне кажется, мое тело привыкло. Ну и, конечно, я стал лучше себя готовить. Если раньше я бегал по два часа, то теперь понимаю, что этого делать не нужно – достаточно 15 минут интенсивной нагрузки. Сейчас я намного лучше чувствую себя в машине, и мне кажется, что я вполне могу поддерживать такую форму и до 41 года. Но невозможно сказать наверняка.

– А если бы ты пропустил три года и вернулся…

– На этот вопрос я не могу ответить. Определенно, когда ты делаешь паузу в три недели, а потом возвращаешься за руль, тело реагирует. И, как мне кажется, три года должны сказаться…

– Был ли момент, когда ты думал о завершении карьеры?

– Нет, в голове у меня таких мыслей не было. Самый сложный период был, наверное, в 1996 году, когда у меня не было контракта с «Джордан» на следующий год. Я вел переговоры с командами из «ИндиКар», но в итоге перешел в «Стюарт». После этого я все время был сконцентрирован на «Формуле-1».

– За все эти годы какой поворот произвел на тебя наибольшее впечатление?

– Поворот? Даже не знаю, у меня настолько много впечатлений… Я столько раз проезжал «Красную воду» с педалью в полу на автомобиле с V10. Знаете, после этого… ты всю прямую едешь в холодном поту и пытаешься отдышаться. Это такой мощный выброс адреналина. Мне кажется, отчасти, конечно, и потому, что это опасно. На самом деле я не могу выбрать какой-то один поворот. В Малайзии отличная связка левый-правый на втором секторе – с полным газом. «Коупс» в Сильверстоуне, «Красная вода»…

– Многое ведь зависит и от машины. От уровня прижимной силы…

– Да, раньше – с V10 – это было сложнее. С V8 ее легче проехать на полном газу. На мокрой трассе – невозможно, но на сухой – да… Пока не знаю, как будет со 160 килограммами топлива на борту.

– В Венгрии ты был насколько близок от стены… Такие моменты не заставляют задуматься: «Может быть, я должен остановиться до того, как произойдет что-нибудь плохое»?

– Честно говоря, я не видел стену. В первый раз я увидел, на каком я был от нее расстоянии, только по телевизору. Я был сконцентрирован на обгоне, все мое внимание было обращено на Михаэля – не на стену. Я видел, что он смещается все сильнее и сильнее, но я бы ни за что не отпустил педаль. Я не чувствовал страха в этот момент. Я был настроен сделать это. Обгон должен был произойти. Меня не волновало, что рядом стена. После гонки Сэм Майкл прислал мне фотографию, на которой запечатлен момент, когда мы совсем рядом с тем местом, где заканчивается стена. Сколько там было? Один, два пальца? Но я не видел, что она совсем рядом. Наверное, к счастью.

Франкошам, 18.15

logoФормула-1
logoРубенс Баррикелло