Гений. Как Билл Уолш перевернул мир футбола и создал династию в НФЛ. Глава 25
ГЕНИЙ
Как Билл Уолш перевернул мир футбола и создал династию в НФЛ
Автор: Дэвид Харрис
Глава 25: «Что вы сейчас думаете о нападении Западного побережья?»
Еще до Супербоула XIX ходили разговоры о том, что теперь Билл Уолш может закончить тренерскую карьеру. Все сомнения окончательно развеялись в начале сезона 1985 года, когда Эдди Ди, за два года до окончания действующего контракта Уолша, подписал с ним новое соглашение на четыре года. Теперь президент и главный тренер «Фотинайнерс» должен был получать почти миллион долларов в год, что было в два раза больше предыдущей зарплаты и превышало оклад любого другого тренера НФЛ.
Адвокат Кармен Полиси, который вел переговоры по контракту со стороны Эдди, рассказал в интервью Chronicle:
«Эдди ДиБартоло хочет от Уолша не только управления франшизой, он по-прежнему хочет видеть его на поле… Он рассчитывал, что Билл отработает все четыре года предыдущего контракта, и мы решим вопрос о продолжении сотрудничества. К счастью, сейчас наша команда является лучшей в лиге, возможно мы сможем завоевать еще один Супербоул и подтвердить династию «Фотинайнерс». Мы понимали, что Уолш в состоянии подняться с командой до нового уровня…или закончить карьеру на пике славы».
В качестве еще одной награды за успешный сезон и победу в Супербоуле Эдди предоставил семье Уолш свой дом для отдыха на самом дорогом побережье озера Тахо, неподалеку от Тахо-Сити.
Деньги всегда много значили для Билла. Пережив детство во времена Депрессии, когда ему приходилось работать после школы, чтобы помочь семье, Уолш оставался, по словам сына Крейга, «очень скромным человеком», который всегда любил выглядеть богаче, чем мог себе позволить. Однако сейчас деньги были не главным в жизни тренера. В период после победы в Супербоуле XIX, признавая грандиозность своих достижений, Билл нашел свежую мотивацию в заключении нового контракта. То, что ранее казалось невозможным, теперь приобрело реальные очертания – Уолш мог развить успех и установить династию «Фотинайнерс», как это раньше сделали «Пэкерс» и «Стилерс». Сделать из «Фотинайнерс» лучшую команду 80-х, а возможно и 90-х годов, стало бы для Уолша венцом его карьеры. Он хотел поднять франшизу на новый уровень с таким же рвением, как ранее пытался доказать что может выиграть Супербоул, а затем подтвердить не случайность такого успеха. Как и всегда, страх неудачи и потребность в публичной поддержке будет активизировать его работу, словно на карту поставлена жизнь или смерть его любимого детища.
Мотивация Уолша подогревалась со всех сторон. Ожидания очередных проявлений гениальности тренера, ставшие постоянным спутником жизни Уолша, поднялись на новый уровень. Болельщики команды, пресса, и конечно Эдди мечтали, что «Фотинайнерс» будут каждый год выигрывать Супербоул. Почетное звание «Гений» теперь абсолютно соответствовало реальным достижениям тренера и употреблялось с заслуженным уважением. Для Билла Уолша планка успеха была так настолько высоко, как невозможно было раньше представить.
Однако Билл понимал, что при всем величии достигнутых результатов и уважении к его работе, надежды на победу в следующем Супербоуле зависят от бесконечного ряда факторов, которые должны выстроиться идеальным образом. Сам Уолш сравнивал такую цель с малореалистичной попыткой покорить Эверест – это невозможно было делать каждый год.
«Многие экспедиции пытаются покорить Эверест, начиная свой путь из базовых лагерей далеко у подножья горы, - объяснял Уолш, - Иногда они подходят на расстояние вытянутой руки к самому пику, но затем вынуждены сползать вниз к месту, откуда начинался подъем. Там им приходится долгое время собираться с силами и готовиться к новой попытке, прежде чем они начнут восхождение».
В силу накопленного опыта и достигнутого успеха базовый лагерь «Фотинайнерс» находился высоко на склоне горы в пределах досягаемости вершины. Команда теперь каждый год могла претендовать на общую победу.
«Хотя мы могли не достигнуть вершины, – отмечал Билл, - Мы всегда были близки к цели. Мы всегда выходили в плей-офф и подтверждали свой класс».
Это само по себе является уникальным уровнем успеха.
К сожалению для Уолша, выход в плей-офф теперь не считался экстраординарным успехом для «Фотинайнерс». Только завоеванные Супербоулы имели значение для публики и журналистов. Именно Уолш стал тем, кто будет нести ответственность, если завышенные ожидания не оправдаются.
Новый этап карьеры для Уолша ознаменовался изменениями в двух самых важных взаимоотношениях, усиливая чувство, будто земля уходит из-под ног.
Первым был Эдди Ди. До сих пор владелец «Фотинайнерс» предоставлял Уолшу большую свободу в принятии решений, не желая спорить с тренером, добившимся с его командой экстраординарных достижений за последние пять лет. Но второй Супербоул дал Эдди новое чувство уверенности в себе. Его вмешательство в работу тренера, не говоря уже о потребности в завоевании новых титулов, стало более агрессивными, чем когда-либо.
«Давление со стороны Эдди все росло и росло после второго Супербоула, - вспоминал друг Уолша, - Довольно быстро он завел привычку звонить Биллу посреди ночи с идеями или требованиями. Раньше он себе не позволял такого. Иногда Эдди набрасывался на Билла по пустякам, иногда просто вносил предложения. Обычно это происходило когда Эдди находился в компании друзей на вечеринке и думал, что в пьяных спорах ему пришла в голову очередная гениальная идея. Все зависело от настроения Эдди, которое могло меняться несколько раз за день. Со своей стороны Билл был не таким человеком, чтобы категорично запретить Эдди держаться подальше от команды. Эдди был боссом и Билл не хотел потерять работу. Так что если Эдди просил что-то сделать, Билл старался выполнять его указания без ущерба для общей работы. Он хотел, чтобы Эдди чувствовал себя счастливым, но это становилось все труднее и труднее сделать».
«Иногда Эдди относился к Биллу, как к дерьму, - вспоминал еще один приятель Уолша, - Но Билл всегда имел возможность обратиться к владельцу напрямую и получал то, что просил. Билл никогда не мог сказать, что его терпению пришел конец и он уходит от Эдди. У него хватало сил и терпения, чтобы решать возникавшие проблемы и пытаться сгладить конфликт. Иногда он просто тянул с решением вопросов, позволяя угаснуть пылу Эдди. Он был мастером по избеганию конфликтов. Его позиция иногда давала отрицательные результаты, но как правило приносила успех. Он был способен преодолеть любые препятствия и добиться цели в независимости от того, кто стоял на его пути».
Эдди выводила из себя такая манера поведения Уолша. Как вспоминал тренер, «именно в этот момент наши отношения стали более агрессивными».
Вторым значимым отношением, претерпевшим кардинальные изменения после второй победы в Суперболе, стал брак четы Уолш. Напряженность между ними нарастала и терпению Джери пришел конец. Она решила развестись с мужем, чему способствовало появление в жизни Билла еще одной женщины. Кристина Хэнсон, на 20 лет моложе Билла, была телевизионным метеорологом в Сакраменто и бывшей звездой Playboy. В 1982 году она стала первой женщиной на местном филиале NBC, которая получила должность обозревателя спортивных новостей. Кристина познакомилась с Биллом во время тренировочного лагеря команды. В итоге Уолш пригласил ее на ужин и у них завязался роман.
«Билл не считал себя суперзвездой, - вспоминала Хэнсон, - Он был самым обычным парнем. Мы решили пойти поужинать в местный ресторан. У Билла было отличное чувство юмора, иногда он напоминал мне большого ребенка. Он никогда не выглядел напыщенным, скорее казался отчасти наивным. Я могла дразнить Билла без опасения, что обижу его. Он был общительным, но немного застенчивым. С ним было весело. Часто он был задумчивым, дарил мне подарки и произносил комплименты. С точки зрения женщины он был очень сексуальным. Он всегда оставался любящим и почтительным, когда говорил о Джери, но я думаю наш роман позволил ему быть кем-то другим, чего он не мог получить в прежней жизни».
К 1985 году отношения Уолша и Хэнсон стали достаточно серьезными для того, чтобы арендовать общий дом в Фостер-сити, где они прожили до начала 1986 года. До этого момента они не задумывались о разводе Билла с женой, однако когда ДиБартоло-старший узнал о романе, то отреагировал крайне резко. Уолш, не желая противиться отцу Эдди, решил сделать паузу в отношениях с Кристиной и на некоторое время вернулся к своей жене.
По сути, Уолш переехал из Фостер-сити в штаб-квартиру «Фотинайнерс», регулярно оставаясь в кабинете второго этажа во время сезона до глубокой ночи, пытаясь выдать команде рецепт еще одного успеха и завоевать третий Супербоул.
(на фото - Кристина Хэнсон)
Частью плана Уолша на повторение успеха в сезоне 1985 года стало стремление как можно раньше закончить торжества по поводу победы в Супербоуле XIX. Сам тренер объявил об официальном окончании празднования в начале апреля, когда «Фотинайнерс» представили публике фильм, посвященный лучшим моментам прошлого сезона. Мероприятие проходило в Музее изобразительных искусств Сан-Франциско, а Эдди за свой счет организовал прилет на презентацию каждого члена победного состава. Это было торжественное событие, на которое допускались только лица, включенные в персональный список владельца «Фотинайнерс». Билл выступил перед началом праздника с программной речью.
«Мы все время слышим о династиях в футболе, - заявил Уолш, - Но я не думаю, что какая-либо команда в истории Национальной футбольной лиги смогла бы побить «Фотинайнерс»… «Фотинайнерс» 1984 года возможно лучшая команда всех времен!»
Тем не менее, наступил следующий сезон и Уолшу предстояло подтвердить свои слова.
Для начала Уолш не собирался останавливаться на кадровых перестановках. Он выиграл свой первый Супербоул с одной командой, второй Супербоул – с другой командой, построенной вокруг ядра первого состава чемпионов. Теперь ему предстояло определить, на кого из игроков прошлого сезона сделать ставку в походе за третьим Супербоулом. Ключом к этому процессу стало определение футболистов, с которыми предстояло расстаться. Уолш обладал чутьем в прогнозировании срока окончания успешной карьеры игроков и был полон решимости избавить команду от балласта. Его правило – лучше избавиться от игрока на год раньше, чем на год позже. Уолш уже имел репутацию беспощадного тренера, что нередко вызывало обиду у игроков.
«Тренер должен был сильным и уверенным в решении избавиться от игрока, - объяснял Билл, - Если тренер поддастся на чувства игрока или примет решения исходя из личных отношений с футболистом, то в будущем это создаст проблемы для команды. Тренер не должен думать, как его решение воспримет пресса или болельщики, не должен обращать внимание на реакцию остальных игроков. Единственной задачей таких решений должна быть общая польза для команды».
Расставание с игроками, которые верой и правдой служили команде долгие годы, всегда было необходимым шагом и Уолш никогда не сожалел о принятом решении.
Самым значимым кадровым решением Уолша перед сезоном 1985 года стало отчисление Фрэдди Соломона. Хронические травмы преследовали Соломона в течение последних двух сезонов и стали одной из причин, по которой тренер не видел его в составе. Уолш считал, что полноценное восстановление после травм в возрасте Соломона не позволит ему выдерживать нагрузки профессионального футбола. В прошедшем сезоне Фрэдди пропустил больше матчей, чем сыграл в полную силу. Когда-то Уолш рассчитывал, что его заменит Ренальдо Нехемиа, однако теперь тренеру приходилось рассчитывать на драфт, чтобы подобрать ресивера.
Новичком, захватившим воображение Уолша, стал Джерри Райс, выпускник «Миссиссиппи Уолли Стэйт», непримечательной спортивной программы второго дивизиона студенческого футбола. Этот колледж располагался в городке Итта Бена, штат Миссиссиппи и насчитывал всего 2500 студентов. Райс станет первым задрафтованным игроком с 1980 года для конференции, где играла команда «Уолли Стэйт». Большинство футбольной публики никогда не слышало про Райса, хотя он установил немало рекордов для своей команды. Джерри родился и вырос в Кроуфорде, штат Миссиссиппи, на небольшом хуторе размером с типовой квартал обычного города страны. Все лето Райсу приходилось помогать отцу, который работал каменщиком. Под палящим солнцем он таскал и подавал кирпичи на сельских строительных площадках и только чудом попал из этой глуши под рекрутский набор средней школы Б.Л.Мура.
(на фото - Джерри Райс)
Впервые Райс привлек внимание Уолша по ходу сезона 1984 года, когда «Фотинайнерс» поехали в Хьюстон на игру против «Ойлерс». После традиционной субботней встречи с игроками Билл поднялся в гостиничный номер и включил телевизор.
«Я лежал в постели и смотрел вечерние спортивные новости, - вспоминал Уолш, - Там показывали лучшие игровые моменты дня и комментатор сказал что-то вроде: «А теперь мы вам покажем феноменального игрока из Миссиссиппи». Это был Райс из «Уолли Стэйт», он и правда выглядел феноменально. Многие говорили, что он не сможет конкурировать с лучшими игроками НФЛ, ведь его команда не входила в первый дивизион NCAA. Но то, что я увидел, выглядело сенсационно независимо от уровня команды. Я очень хорошо помню, что подумал: черт, а ведь нам придется играть против этого парня. Я лежал и с интересом размышлял, кто из команд получит этого великого игрока».
Следующей весной Уолш уже не собирался уступать Райса без боя. Он предпринял меры, чтобы выбрать ресивера уже в первом раунде, хотя скауты команды категорично настаивали на обратном. Руководитель службы скаутов не видел для Райса шансов выше пятого раунда и яростно сопротивлялся Уолшу. Однако Билл не обращал внимание на подобные советы и настраивался на ранний выбор Райса.
У «Фотинайнерс» был в распоряжении пик № 28 первого раунда и тренер всерьез опасался, что Райс может уйти с драфта раньше. По соображениям Билла, «Даллас» с пиком № 17 вполне мог забрать ресивера под самым носом у «Сан-Франциско». Это заставило Уолша и МакВэя обзванивать почти все команды лиги, которая были готовы расстаться с высокими пиками первого раунда. В конце концов, им удалось договориться с «Пэтриотс», которые отдали свой пик № 16, а взамен получили пики «Фотинайнерс» первого, второго и третьего раундов. Сделка совершалась в день драфта и до момента объявления пика № 14 у «Фотинайнерс» была возможность отказаться от нее. Когда обмен был подтвержден, Уолш явно занервничал. Он попросил включить на проекторе видеофильм с игрой еще одного ресивера, который стоял вторым в его драфт-борде. Когда наступило время пика № 16 Уолш еще раз посмотрел на экран и сравнил двух ресиверов. Затем он выбрал Райса.
Никакой другой выбор не мог быть лучше. Как Джо Монтана и Ронни Лотт, Джерри Райс будет признан одним из величайших игроков, выбранных Уолшем на драфте. Хотя он не выглядел на поле вдохновляющим лидером, но до сих пор является живой иконой для каждого болельщика «Фотинайнерс».
Один из тренеров команды отмечал, что Джерри «настаивал на совершенстве во всем. Он всегда следил, насколько идеально выглядит форма, насколько безупречно выглядят его носки в бутсах. Он следил, чтобы номер на футболке выглядел идеально. Прежде чем выйти на поле, он всегда смотрел на себя в полной амуниции. Он отказывался принимать что-то меньшее, чем абсолютное совершенство. Это касалось и игры. Он отказывался верить, что может приблизиться к этому стандарту в игре. Каждый год он приезжал в тренировочный лагерь словно новичок команды и работал упорнее и лучше, чем кто-либо другой. Он задавал такой стандарт работы на тренировках, что Билл мог буквально во всем ставить его в пример».
Приход Райса в команду, как и Роджера Крейга два года назад, добавил наступлению «Фотинайнерс» еще одно измерение. В прошлом сезоне защита соперника все чаще выпускала плотные формации и использовало мэн-ту-мэн прессинг, чтобы остановить горизонтальную игру нападения Уолша. У Джерри Райса была скорость, чтобы растянуть поле по вертикали, и необходимые навыки, чтобы в любой ситуации справиться с индивидуальным прикрытием. Это позволило Уолшу получить новые варианты и схемы игры в нападении, которые он никогда ранее не мог использовать. К окончанию профессиональной карьеры Джерри Райса будут признавать лучшим ресивером, когда-либо игравшим в НФЛ. Начиная с предсезонным матчей 1985 года Уолш сделал Райса игроком стартового состава, определив для Соломона роль запасного ресивера. После сезона 1985 года Фрэдди закончит карьеру.
«Ножовка» Рейнольдс также не задержался в команде надолго.
Рейнольдс был в числе игроков, с которыми Уолш планировал расстаться в первую очередь. Несмотря на огромный вклад футболиста в успехи последних лет, тренер еще в прошлом году просил Рейнольдса завершить карьеру, но в итоге смягчился и держал «Ножовку» в качестве бэкапа в победном сезоне. Рейнольдсу исполнилось 38 лет, он мог относительно неплохо играть только на первых даунах.
Этой весной Уолш уже прямо указывал Рейнольдсу на необходимость уйти из футбола. Тренер предложил игроку два варианта – либо уйти с пустыми руками из команды, либо использовать опцию в контракте и перейти на работу в качестве ассистента тренера «Фотинайнерс». Позже Рейнольдс будет жаловаться, что Уолш заставил его преждевременно закончить карьеру, но тогда он неохотно согласился и перешел в тренерский штаб. «Ножовка» быстро осознал, что работа тренера совершенно не подходит ему. Игрок, который сутками напролет просматривал записи игр, чтобы подготовиться к очередному матчу, сейчас сидел в комнате с тренерами и давал чересчур откровенные оценки бывшим партнерам по команде. Это создавало нервозную обстановку, Рейнольдс быстро испортил отношения не только с тренерами, но и с футболистами. После 12 дней работы ассистентом тренера Рейнольдс решил завязать с этим неблагодарным делом и навсегда покинул игру.
Еще одним важным аспектом перед сезоном 1985 года стала идея, которую Уолш постоянно твердил своим игрокам – как трудно повторит успех второй год подряд. Билл рассчитывал такими разговорами вдохновить команду.
«Во время тренировочных сборов Уолш каждый день напоминал нам, как трудно вновь стать чемпионом, - рассказывал Джо Монтана, - Кто знает, может все эти разговоры дали обратный эффект?»
В любом случае, в арсенале Уолша всегда были слова, которыми он пытался бросить вызов рутинной работе и повысить настрой игроков. Внешние факторы также накладывали отпечаток на подготовку к сезону. Теперь уже никто в лиге не мог недооценивать «Фотинайнерс». Каждый тренер в НФЛ досконально изучил все наработки Уолша, стали появляться новые схемы игры в защите, чтобы остановить хваленое наступление «Сан-Франциско». Это заставляло Уолша искать новые варианты игры в нападении, чтобы постоянно удивлять соперника. Кроме того, Национальная футбольная конференция включала в себя ряд необычайно талантливых команд, три из которых были способны сами создать династию в ближайшее десятилетие. Эта тройка уже претендовала на титул лучших команд современности, и «Фотинайнерс» предстояло побеждать их, чтобы добиться успеха не только в этом году, но и до конца десятилетия.
Первой такой командой были «Чикаго Беарс». Возглавляемые Майком Диткой, бывшим тайт-эндом последней эпохи доминирования «медведей», они поднялись из подвала лиги до участника плей-офф сезона 1984 года.
Дитка, уже зарекомендовавший себя как яркий и талантливый тренер, даже близко не напоминал Уолша стилем работы. Его команда состояла из массивных игроков, а очень жесткая и печально известная защита «46» наводила террор на своих противников.
«Их защита была вызовом, - признавал Уолш, - Мы должны были иметь стальные нервы, чтобы отойти от собственного стиля футбола и перестроить всю схему игры ради победы над «Чикаго». Но даже это не всегда помогало».
В сезоне 1985 года «Беарс» планировали подняться на следующую ступень успеха и победа над «Фотинайнерс» могла стать для команды Майка Дитки трамплином для взлета на долгие годы.
Вторым сильным соперником, которого Уолшу предстояло опасаться, были «Нью-Йорк Джайентс». Эту команду тренировал Билл Парселлс, который в итоге станет одним из лучших тренеров своего времени. За последние 10 лет «Джайентс» не добивались больше девяти побед за сезон, но дважды выходили в плей-офф, где оба раза уступали «Фотинайнерс». Как и у «Чикаго», сильной стороной «Джайентс» была защита.
«Возможно я немного неандерталец, - хвастался Парселлс, - Я думаю оборона является ключом к победе в любом виде спорта. Защита была моим приоритетом с первых лет работы. Именно этого я хотел как тренер. Не просто футбол, а футбол в защите. Это не слишком гламурно для тех, кто предпочитает эстетику. Но это гламурно для меня. Повторяю, защита является ключом к успеху».
Команды Парселлса гордились грубой силой и обобщенно презрительно относились ко всем соперникам, предпочитавшим мягкий и элегантный футбол. Особые счеты «Джайентс» имели против команды Уолша. Парселлс неоднократно утверждал, что его стиль футбола «не требовал никому ничего доказывать. Это источник первозданной силы, который сам доказывал себя». Кроме того, как и «Беарс», команда Парселлса совершила путь из низов лиги до уровня лидера.
Третьим – и самым сложным по мнению Уолша – пунктом к станции «династия «Фотинайнерс» являлись «Вашингтон Редскинс», которых тренировал Джо Гиббс, будущий член Зала Славы. Гиббс возглавил «Вашингтон» во время «чудесного» сезона «Фотинайнерс» и с тех пор дважды признавался лучшим тренером НФЛ, выиграв Супербоул XVII и проиграв в Супербоуле XVIII. Уолш считал Гиббса своим основным соперником среди тренеров и всегда рассматривал очные поединки между командами как тест на реальную силу «Фотинайнерс».
Гиббс не являлся сторонником яркого нападения, но планомерно ставил качественную игру по обе стороны мяча. Защита его команды всегда могла похвастаться яркими именами. После памятного и противоречивого матча за звание чемпиона НФК каждая встреча «Редскинс» и «Фотинайнерс» приобрела принципиальное значение.
На самом деле, возможно ни один период в истории НФЛ не мог сравниться с тем набором реальных претендентов на победу, которых предстояло одолеть «Фотинайнерс» на пути ко второму Супербоулу подряд.
Чтобы полностью сфокусировать команду на подготовке к сезону и избежать ненужных отвлечений, тренер внес изменения в работу тренировочного лагеря. Уолш приказал огородить базу и футбольные поля «Фотинайнерс» несколькими линиями из заборов и веревок. Подростки из близлежащего городка были наняты на работу в качестве сотрудников «Лагеря безопасности». Одетые в яркие футболки, дети держали в страхе всех поклонников «Фотинайнерс», которые устремились в Роклин, чтобы посмотреть на тренировочные сборы команды. Вопреки обычной практике, Уолш распорядился свести к минимуму автограф-сессии игроков, чтобы вызвало бурю возмущения у болельщиков. Уолш оставался для прессы самым доступным членом команды.
«Он постоянно на виду, - отмечал один журналист, - Он всегда дает кому-нибудь интервью, у него всегда есть время для прессы. Он настолько доступен для общения, что мы узнали даже о его больной спине, которую он поддерживает тугим поясом».
Также Уолш попытался сделать атмосферу на сборах максимально веселой и беззаботной. По предложению Баббы Пэриса он организовал конкурс рыболовов на берегу пруда в кампусе колледжа Сьерры. Вся игроки были разделены на равные команды и соревновались в максимальном улове за получасовой отрезок времени. Команда, которая наловила больше всех, получала по $100 на человека. Это соревнование вызвало у игроков необычайное веселье.
Также Уолш организовал для команды поездку на концерт в соседнем Сакраменто и всю дорогу издевался над журналистами, пытавшимися догнать на трассе его «Порше». Вопреки обычной рутине, Уолш даже находил время шутить по поводу лишнего веса Баббы Пэриса.
Целью всех мероприятий Уолша должен был стать настрой команды на повторение успеха прошлого сезона, но как только начался чемпионат, показалось, что все усилия пошли прахом.
Предзнаменования для неудачного сезона «Фотинайнерс» появились, когда команда прилетела в Миннесоту на матч открытия чемпионата. Во время разгрузки багажа менеджер по экипировке обнаружил внутри одной из сумок змею. Когда об этом эпизоде узнали игроки, то общее мнение лучше всех выразил Дуайт Кларк: «Змея – одна из худших спутников удачи, которые можно представить». И первая игра сезона сразу подтвердила плохую примету.
Согласно прогнозу букмекеров «Фотинайнерс» выходили с форой в 11 очков на матч с соперником, который закончил прошлый сезон с показателем 3-13. Открыли счет гости – фамбл нападения «Миннесоты» был возвращен на отметку 24 ярда до зачетной зоны, а после двух комбинаций Роджер Крэйг поймал пас на 14 ярдов, пробежал еще 10 ярдов и занес тачдаун, 7-0. Затем начались досадные ошибки. Находясь на половине поля «Миннесоты» на пути ко второму тачдауну, Роджер Крэйг нелепым образом выронил мяч и допустил фамбл. В следующей атаке Монтана бросил мяч точно в руки лайнмену защиты хозяев. На очередном драйве «Фотинайнерс» Уэнделл Тайлер выронил мяч в рэд-зон соперника. Только благодаря слабой игре «Викингов» счет все еще оставался 7-0 к перерыву.
Тем не менее «Фотинайнерс» начали вторую половину матча, полностью контролируя события на поле. Первый драйв позволил за 10 розыгрышей пройти 59 ярдов. К сожалению на втором-и-гол Фрэдди Соломон поймал короткий пас, но выронил мяч из рук, допустив фамбл. После обмена пантами «Миннесота» наконец-то организовала длинный драйв на 87 ярдов и сравняла счет, 7-7. «Фотинайнерс» ответили драйвом на 70 ярдов, большую часть которых набрал акробатическими прыжками Джерри Райс. Райс уже получил от партнеров прозвище «Мир», а своей игрой убедил Монтану, что «Джерри может находиться где угодно на поле, но все равно поймает пас».
Свинг-пас на 18 ярдов, пойманный Крэйгом, сделал счет 14-7. «Миннесота» ответила пасом в тачдаун на 44 ярда, во время которого Ронни Лотт попался на ложный розыгрыш и упустил своего игрока. «Фотинайнерс» смогли вновь выйти вперед в середине заключительной четверти после еще одного тачдауна Крэйга, 21-14.
Казалось, что «Фотинайнерс» уверенно доведут матч до победы, но внезапно все изменилось. Когда защита гостей смогла остановить драйв «Миннесоты», Уолш планировал провести затяжную атаку, чтобы сохранить мяч до последней секунды игры. Перед выходом игроков нападения на поле Билл предупредил Уэнделла Тайлера о недопустимости еще одного фамбла и посоветовал покрепче держать мяч в руках. Вместо этого, на первом же розыгрыше Тайлер попытался прорваться через лайнменов, но врезался в партнера по команде и выронил мяч. Защитник «Миннесоты» подобрал фамбл и вернул его на отметку 1 ярд до зачетной зоны гостей. На следующем розыгрыше хозяева сделали тачдаун и вновь сравняли счет, 21-21.
«Фотинайнерс» предстояло возвращать мяч после удара хозяев. Уолш был полон дурных предчувствий и предупредил, что на возврате нужно фиксировать мяч любой ценой, даже если придется сесть на колено на отметке 20 ярдов. Однако возвращающий игрок поймал мяч, отбежал назад в поисках лучшего маршрута и потерял мяч на ровном месте. «Викинги» подобрали фамбл на отметке 34 ярда на половине поля гостей. Через три розыгрыша хозяева впервые в матче вышли вперед, 28-21.
У «Фотинайнерс» оставалось полторы минуты, чтобы сравнять счет, но команда вновь начала ошибаться. На втором розыгрыше Монтана допустил фамбл и едва успел накрыть его. Эрл Купер выронил мяч из рук после отличного паса квотербека. Монтана попытался повторить бросок на Купера, но замешкался и получил сэк. Кейт Фанхорст на ровном месте заработал два желтых флага с потерей ярдов.
Тем не менее «Фотинайнерс» добрались до половины поля соперника. Кларк отлично поймал мяч, который мог принести почти 20 ярдов, но получил пасс-интерфиренс в нападении. Последний отчаянный пас Монтаны, который мог спасти игру, закончился перехватом.
Все утверждали, что матч открытия 1985 года стал одной из худших игр эпохи Уолша.
«Чтобы найти столь ужасную игру мы должны заглянуть на много лет назад, возможно в 1980 год», - признавался Уолш.
«Фотинайнерс» набрали 489 ярдов в нападении, почти на 200 ярдов больше соперника, но допустили 7 фамблов (из которых пять привели к потере владения), два перехвата и заработали 10 нарушений.
И этот провал стал только началом. Команда Уолша проиграла подобным образом четыре из первых семи игр.
«Это стало для нас неприятной тенденцией – проигрывать столь безответственным образом, - объяснял позже Билл, - Мы ужасно принимали мяч. Мы допускали фамблы. Мы не использовали отличные возможности в зачетной зоне соперника. Мы позволяли себе упустить преимущество и проигрывали».
В поиске причин неудач Уолш пытался пересмотреть некоторые проблемные вопросы из провального сезона 1982 года. Одним из них было постоянное отвлечение на околофутбольные события, и тренер вновь обратил внимание на Монтану. На этот раз Уолш обеспокоился семейной жизнью квотербека. Монтана женился в межсезонье и его жена собиралась рожать в первые недели футбольного сезона.
«Очевидно, что Монтана выглядел эмоционально отвлеченным на протяжении большей части первой половины сезона, - отмечал журналист The Chronicle, - Его семья ждала ребенка и мысленно Джо был далеко за пределами поля».
После приватного разговора с квотербеком тренеру показалось, что Джо игнорирует его слова о необходимости помогать команде. Тогда Уолш выразил через прессу свою озабоченность по поводу влияния ожидаемого рождения ребенка на успехи Монтаны. Из весьма резких заявлений тренера мог вновь разразится конфликт, однако жена Монтаны наконец-то родила и Билл прекратил публичные комментарии на эту тему.
Кроме Монтаны, проблему вновь создавали наркотики. На это раз гнев Уолша обрушился на Ронни Лотта. У них состоялась частная встреча по этому вопросу и Лотт отмечал, что Уолш «бесконечными нотациями вынес мне мозг и почти довел до сердечного приступа».
Это случилось на следующий день после возвращения из Миннесоты. Лотт все еще не мог прийти в себя после пропущенного через его позицию тачдауна на 40 ярдов.
«Уолш вызвал меня в свой кабинет, - вспоминал Лотт, - Глядя мне в глаза, он заявил, чтобы я сделал тест на наркотики. Я был в шоке. Я только спросил: «Зачем? Только потому, что в первой игре сезона я провалил два розыгрыша? Вы наверно шутите! Вы же знаете, я никогда не употреблял наркотики…» Это был худший момент в моей профессиональной карьере. Я никогда не думал, что меня заподозрят в употреблении дури…Я бы никогда не поставил под угрозу свою карьеру. Из кабинета Уолша я выбежал в слезах. Я заперся в квартире, выдернул шнур у телефона. Я ни с кем не хотел разговаривать. От обиды я плакал почти всю ночь и не смог уснуть».
На следующий день Ронни принял вызов. Он вновь пошел к Биллу и взял двух свидетелей – координатора защиты Джорджа Сайферта и тренера дифенсив-бэков Рэя Родеса.
«Я кипел от волнения, - объяснял Лотт, - Я так задыхался, что едва мог говорить… Я сказал тренерам: «Парни, я хочу чтобы вы услышали – я никогда не выходил на поле под действием наркотиков. Я никогда не употреблял наркотики и не собираюсь это делать. Если вы хотите, чтобы я теперь сдавал тест каждый день, то – вперед! Но я обещаю вам, что мой тест никогда не будет положительным…» Я хотел, чтобы Уолш понял, к какому типу людей я принадлежу. Если бы он и впредь намекал, что мои ошибки на поле являются следствием употребления наркотиков, я бы этого не потерпел».
Уолш больше не поднимал эту тему в разговорах с Лоттом.
Тем временем команда Уолша продолжала испытывать на себе «змеиное проклятие». Каждое новое поражение заставляло Билла нервничать и выходить из себя. Самый неудачный матч «Фотинайнерс» провели против «Чикаго Беарс», проиграв со счетом 10-26. Команда Майка Дитки бесподобно проводила сезон, разрывая на части любого соперника, и закончит его с показателем 15-1. По словам журналиста The Chronicle, «Фотинайнерс» были забиты в землю лучшей командой лиги и показали, что они уже не чемпионы, а просто куча парней, бессмысленно бегающих по полю».
С таким определением согласился и Уолш. Он назвал поражение от «Чикаго» худшим за последние 15 лет своей карьеры.
«Мы столкнулись с защитой «46» в прошлом году и с трудом победили их, - вспоминал Уолш, - Но в этом году мы не справились».
Команда Майка Дитки уже выглядела как действующий чемпион.
В череде досадных поражений даже многообещающий дебют Джерри Райса уже не выглядел спасением для команды. Новичок пропустил пару игр из-за травмы плеча, но и без этого нередко стал допускать ошибки во время приема мяча.
«Он просто слишком сильно хотел поймать мяч и стать спасителем, – отметил Уолш, - Он хотел бежать с мячом к зачетной зоне раньше, чем поймал пас. Болельщики стали неодобрительно приветствовать Райса, когда он начал допускать ошибки. Для Джерри такая реакция была намного болезненней, чем я представлял. Это заставило Райса быть в постоянном напряжении. Я должен был работать персонально с ним, чтобы поднять его уверенность в своих силах. Я говорил с ним наедине, показывал примеры великих игроков, которые сперва разочаровали публику, но затем стали героями лиги. Я слегка приукрашивал, но понимал, что в случае с Райсом это сработает».
Однако времени на выход из кризиса почти не оставалось. Перед выходом на финишную прямую сезона «Фотинайнерс» шли с показателем 5-5 и должны были выигрывать оставшиеся игры, чтобы сохранить надежды на повторение успеха прошлого года. Они начинали сезон как явные фавориты, а сейчас их шансы на победу в Супербоуле выглядели, по словам одного из комментаторов, «тусклыми, как 40-ваттная лампочка». Даже Уолш, казалось, выглядел заторможенным и чересчур осторожным при выборе сценария на игры. Команда отчаянно барахталась в болоте середняков лиги.
Но конечно ни «Фотинайнерс», ни Уолш не собирались сдаваться. Одним из лучших качества всех команд Билла было то, что они могли сплотиться во время неудач. Этот сезон не стал исключением. «Фотинайнерс» выиграли три матча подряд, в том числе у «Вашингтона» 35-8, что давало команде Уолша преимущество над «Редскинс» в случае равного результата в сезоне. Несмотря на разгромный счет Уолш заявил, что его команде просто повезло – подопечные Гиббса доминировали на поле, а неожиданный результат принесла блестящая работа защиты «Сан-Франциско». Игру линии нападения Уолш описал ярко: «Они бродили по полю, словно жертвы амнезии».
Затем последовало поражение от «Рэмс», но в этой игре был свой позитив – Джерри Райс наконец-то показал яркую игру, поймав 10 пасов на 214 ярдов. На следующей неделе «Фотинайнерс» вернулись на путь побед и к последнему матчу регулярного сезона подошли с показателем 9-6. Такой же результат был и у «Вашингтона», поэтому команде Уолша нужно было побеждать, чтобы гарантировать место в уайлд-кард.
Эта решающая игра состоялась за три дня до Рождества, «Фотинайнерс» принимали на своем поле «Даллас». Соперник хоть и не напоминал ту мощную команду, с которой Уолшу приходилось встречаться в начале десятилетия, но уже обеспечил себе победу в дивизионе и выход в плей-офф.
«Фотинайнерс» решили все свои проблемы к началу второй половины матча, оставив «Даллас» без набранных очков в семи драйвах подряд. При этом защита «Сан-Франциско» сделала два перехвата, два сэка, подобрала фамбл и выстояла на двух четвертых даунах. Монтана бросил 18 точных пасов из 21, набрал 279 ярдов. Хозяева победили 31-16, это была четвертая победа подряд над «Далласом», который раньше был камнем преткновения для «Фотинайнерс». Выход в плей-офф отправил команду в Нью-Йорк на матч с «Джайентс».
После завершения регулярно сезона Уолш имел полное право заявить скептикам, сомневавшимся в силе команды, чтобы они прикусили языки. Но Уолш сдержался от публичных высказываний, так как понимал, что его ждет дальше.
Пытаясь провести аналогию со «змеиным проклятием», руководство команды пыталось найти хорошее предзнаменование перед матчем уайлд-кард. Эдди Ди вспомнил, что оба Супербоула команда завоевала после побед над «Джайентс» в плей-офф, но он писал против ветра. Состав «Фотинайнерс» сейчас напоминал группу раненых фронтовиков. Джо Монтана потянул грудную мышцу в игре с «Далласом» и ежедневно получал дозу из шести обезболивающих инъекций, чтобы просто выходить на поле. Уэнделл Тайлер рвался в бой, хотя две недели назад перенес операцию на колене и бегал, как черепаха. Тэкл Майкл Картер едва мог ходить из-за растяжения связок лодыжки. Рэнди Кросс вторую половину сезона играл только «на уколах» и к матчу с «Джайентс» не мог даже подпрыгнуть. Роджер Крейг, который страдал от хронической опухоли колена, подвернул его в самом начале матча с «Джайентс» и выбыл из игры. Эрик Райт порвал мышцы живота и не был включен в заявку на матч. Миддл-лайнбекер Майкл Уолтер вывихнул большой палец руки и каждый контакт причинял ему адскую боль. Ронни Лотт играл со сломанной рукой, а один из пальцев был так сильно раздроблен, что его пришлось частично ампутировать в межсезонье.
«Джайентс» также закончили сезон с показателем 10-6. Они играли на своем поле и считались фаворитами. Билл Уолш понимал, что происходит. Повторить успех прошлого года было практически невозможно.
«Нью-Йорк» открыл матч драйвом в ред-зон гостей, который закончился филд-голом, 3-0. Во второй четверти хозяева занесли тачдаун, а «Фотинайнерс» только перед перерывом смогли набрать три очка, 10-3. Тачдаун «Джайентс» в третьей четверти установил окончательный счет матча 17-3, а команда Уолша впервые за три года закончила игру без набранного тачдауна. Для всех было очевидно, что выиграла лучшая команда.
В раздевалке «Джайентс» Билл Парселлс сиял от счастья. В коротком интервью он иронично спросил у журналистов: «Что вы сейчас думаете о нападении Западного побережья?». С этого момента термин «нападение Западного побережья» навсегда станет нарицательным именем атакующих схем Уолша. Самому Биллу такое название не нравилось. Он считал, что нападение «Фотинайнерс» является плодом его кропотливой работы, а не какого-то мифического «Западного побережья». Он никогда не говорил об этом прессе, но часто обсуждал с близкими друзьями.
В раздевалке «Фотинайнерс» бродил сосредоточенный и ошеломленный Эдди. Он смотрел вокруг и чувствовал себя словно посетитель в больничной палате.
«Я напоминал мумию, - вспоминал Монтана, - Две трети тела у меня было обмотано бинтами, под которыми лежали мешки со льдом».
Во время интервью Уолш сдержал боль и разочарование от поражения. Он заявил, что проигрыш является его виной, а затем слегка пофилософствовал о раннем вылете из плей-офф.
«Даже если бы мы прошли «Джайентс», - отметил тренер, - Я не представляю, с кем бы я выходил на поле через неделю».
Команда Парселлса прошла дальше, но через неделю была наголову разбита «Чикаго» 21-0. Танковая колонна под названием «Беарс» держала курс на первую победу в Супербоуле.
«Фотинайнерс» вылетели из Нью-Йорка через пару часов после окончания матча. Когда самолет приземлился в Сан-Франциско, команду встречала группа из 200 самых преданных болельщиков. Фанаты держали в руках плакаты со словами поддержки игрокам, пока те хромали через терминал аэропорта.
«Мы вернемся, - заверил журналистов Уолш, ни одним словом не выражая того отчаяния, которое наполняло его сердце, - Мы вернемся».
