6 мин.

Лучший день в жизни. Василий Уткин – о великом матче с первого ряда, из-за спины Гуса Хиддинка

6 k

Бывают счастливые дни. Когда рождается первенец (в духе времени добавим: или первенка). День рождения; правда, чем дальше, тем в нем счастья меньше. День встречи со старым другом… Вот это как раз очень актуально, ведь живем во время разлук.

А бывает такой день, в котором получилось все. Он не мог быть ни увлекательнее, ни полнее, ни вульгарнее, ни чище. Просто идеальный день. Лучший.  

Для меня вне конкуренции таким днем остается тот самый. Накануне у нас даже четкого плана не было. Мы окончательно решили рвануть в Швейцарию на игру вечером, досмотрев четвертьфинал с Португалией. Было поздно и не вполне трезво.

Мы так и не раскачали на выезд Дяденьку. Он поклонник Голландии (а не Нидерландов!!) с 74-го, мне было два года. Ужасно жаль, что я не увидел его эмоций – то есть Юра болел бы точно за Россию, столько сил было вложено в дискуссии о Хиддинке. Но после матча в нужной компании Розанов наверняка породил бы несколько драматичных мемов. 

Но мы решили: едем. Я, Макс Сицкий, который у нас отвечал за все коммуникации, и Геночка. Выезд часов в шесть, или в пять. Причем мы с Максом заранее запланировали, что проедем через Мюнхен, там позавтракаем. В Мюнхене базировалась наша банда на чемпионате мира за два года до того; решили угостить Костю мюнхенским завтраком.

А потом пошло. Вы бывали за день в пяти странах? Вы спросите, на кой; но разве вы не вспоминали бы такой день. Из Вены в Мюнхен, потом чистая придурь – зарулили в Лихтенштейн, это по дороге, главное вовремя затормозить, а то проедешь; потом туннели, озера – и вот Базель. Швейцария.  

В одиночестве, но я отправился перекусить во Францию. Время было, Базель на границе; я съел-то там дюжину устриц да луковый суп, но зато оформил пента-трик.

Город был оранжевым. Голландские болельщики на любом турнире самые занятные и яркие. Костюмы, экшны, в Базеле они прыгали в речку с достопримечательного моста. Поверьте, их очень не хватало, оранжевых, сами знаете, когда – совсем недавно! – на Никольской. 

А там – в избытке. Наших было мало: люди брали тур на три матча, к выходу в плей-офф наша сборная не приучила.  

Но мы не то чтобы много смотрели по сторонам. Мы потом обсуждали впечатлы с Константином – как-то странно, но нас вело что-то подобное чувству долга. Мы не могли пропустить такой матч. Мы были всего лишь зрителями, почти болельщиками, но мы просто не могли там не быть. Как бы ни были ярки картинки вокруг, мы ждали только игру, ничего кроме игры.

Приехали на стадион. Получили билеты. Служащий что-то буркнул. Тимур (он уже был в Базеле, работал корром со сборной) перевел: проводит, сами не дойдем.

И вот нас ведут, ведут… и мы садимся в первом ряду. Прямо за скамейкой сборной России.

А над нами, рядах в пятнадцати, сидели комментаторы. В том числе Юра Черданцев. Накануне он написал мне. Юра прочитал, что мы хотим приехать на игру, и почему-то воспринял это так, что я хочу сам отработать четвертьфинал…

Но мы так не работали. Я составил расписание на весь турнир до его начала. Изменений по ходу почти не было (ну, например, мы с Юрой решили последний матч наших в группе комментировать вместе, и другую игру в итоге работал незапланированный Казанский. А поди плохо?)

Мы не успели расстроиться, что не увидим игру с более-менее привычной точки. Мы были немедленно взяты этой игрой, которую мы наблюдали на расстоянии вытянутой руки, в полный плен и нас тащило, как несчастного моряка в рассказе Эдгара По в воронку адского течения Мальстрем, нас влекло, как оторвавшийся аэростат в неведомую страну, и что нас там ждало, чернота или счастье, у нас не было времени подумать.

Хиддинк на бровке работал брутально и артистически. В какой-то момент судья Бузакка изнемог под его выкриками. Бузакка подбежал к Гусу. Они стояли нос к носу, Бузакка на него орал. Мне казалось, что до меня долетают судейские слюни.

А Гус не орал. Он сказал: It’s a football! Not office!

И резко похлопал судью по плечу (или что-то в этом роде); уже сработало – не стоило эскалации, он управлял всем. Бузакка отправился судить.

На описание того Хиддинка не хватало, конечно, Пушкина Александра Сергеича. Но он позаботился заблаговременно: 

Выходит Гус. Его глаза

Сияют. Лик его ужасен.

Движенья быстры. Он прекрасен!

Он весь как божия гроза… 

Голландцы казались до игры страшным соперником. Они просто скомкали в группе Италию; Франция не была им соперницей – они катились гигантским смертоносным апельсином диаметром с лондонское колесо обозрения, оставляя за собой колею. И вдруг после часа стало даже не видно, а почти что слышно, что они не успевают.

Ван Бастен, их тренер, был великий игрок и дельный малый, но он допустил классический просчет. Его команда была суперготова к первому дню турнира и дальше могла только держать уровень. Не прибавлять. 

А сборная России прибавляла. Четвертьфинал стал пиком для нее. Эмоциональным. Физически можно было дальше; но как быть с опустошением? Откуда взять мотив? Мы с Розановым шли комментировать полуфинал с Испанией, как на выходной. История Евро уже написалась, дальше можно было бы постараться в другой раз.

Так что упрекать сборную России в том, что и она была ровно в том же состоянии через несколько дней, никак не нам. 

Но то было позже. А лучший день в жизни не собирался заканчиваться, он продолжался и вполне мог стать черным. Ван Нистелрой сравнял счет в конце. Дополнительное время, пауза перед ним, когда мы с наших кресел за скамейкой слышали не только слова, мы слышали шипение заморозки, мы слышали, как отматываются тейпы, слышали дыхание – не метафорическое дыхание игры, а тяжелое дыхание наших игроков, которым предстояли еще полчаса…

Чем кончилось, вы знаете. Это был опустошительный матч. В пресс-центре, где все мы встретились, Юра был настолько выхолощен, что несколько раз повторил: ну и кого мы обыграли?!

Знакомое чувство.

Мы приехали к отелю, где жила швейцарская часть нашей команды. Голод был просто животный. Мы почти не разговаривали, мы обменивались какими-то междометиями.

Нам с Геночкой и Максом предстояла дорога домой. Я не вожу машину; я сел и тут же отрубился. 

В Вене мы были уже под утро. Макс и Костя отправились спать, а я – писать тексты.

«И тут Гус, видя наши каменные рожи, неожиданно подмигивает – и улыбается». Вот что Василий Уткин написал сразу после матча

Никто и никогда не заменит нам Гуса Хиддинка

«Пушка страшная» – главный мем Евро-2008. Черданцев изменил карьеру Колодина, но не сделал его удары опаснее

Фото: Gettyimages.ru/Shaun Botterill, Laurence Griffiths, Lars Baron

logoВасилий Уткин
logoсборная Нидерландов по футболу
logoМассимо Бузакка
logoСборная России по футболу
logoГус Хиддинк
logoЕвро-2008