Врачи «Динамо» спасли девушку. И рассказали, как правильно оказывать первую помощь
Почитайте, это действительно важно.
Московское «Динамо» уверенно ведет в противостоянии с «Йокеритом» – 3-1, но выяснилось, что главное спасение по ходу этой серии совершили не вратари бело-голубых, а их клубные врачи.
В среду, 27 февраля, в твиттере команды появилось сообщение, что Валерий Конов и Игорь Шмелев спасли жизнь работнице отеля, в котором остановилось «Динамо».
Конов – в центре, Шмелев – второй справа.
Мы дозвонились до доктора команды Валерия Конова, и он рассказал нам подробности:
– Это произошло после первого матча с «Йокеритом», команда уже поужинала, остались мы – я и Игорь Шмелев. К нам за стол подбежал встревоженный защитник Андрей Миронов и сказал, что нужна медицинская помощь: он пошел за ключами для номера, и девушка на ресепшене на его глазах потеряла сознание. Сначала я думал, что это розыгрыш: Андрей – большой шутник, но, глядя на него, понял, что все серьезно. Мы бросились туда.
От места, где мы ужинали, до ресепшена метров 30 – когда мы подбежали, работники отеля пытались привести девушку в чувство. Глаза у нее были закрыты, на вопросы не отвечала, сохранялось учащенное дыхание. Мы стали действовать в такой ситуации как обычно: человек лежит на спине – поднимаешь ему ноги для того, чтобы усилить приток крови к голове.
Главным было понять причины потери сознания, чтобы знать, чем именно помочь девушке. Сразу же отмели вариант с эпилепсией – не было никаких ее признаков. В итоге девушку удалось привести в полусознательное состояние, стали задавать вопросы – слава богу, английским она владеет хорошо. Выяснилось, что ее зовут Сара, она сама немка, приехала сюда учиться в университете и в гостинице просто подрабатывает.
Девушка при падении сильно ударилась затылком о пол, мы осмотрели ее шейный отдел и голову – убедились, что видимых повреждений нет. Начали говорить о ее здоровье: надо было исключить сахарный диабет, который обычно может привести к таким последствиям, но она сказала, что цифр своего сахара в крови не знает. Стал спрашивать ее о давлении – Сара ответила, что обычно давление у нее пониженное. Пульс измерили – на запястье плохо прослушивался, зато хорошо определялся на сосудах шеи – он колебался в районе 120-130 ударов в минуту и был аритмичным. Спросил, часто ли у нее бывают подобные приступы – ответила, что последний был три месяца назад.
Когда Саре стало лучше, ее коллеги попытались ее посадить – и она повторно потеряла сознание. Хотя я просил не сажать ее без нас, пока мы с Игорем разбирали медицинский чемодан: «Давайте или мы занимаемся, или вы!». Тут уже главное было не навредить девушке – могли быть другие последствия. Мы настаивали, чтоб работники отеля вызывали скорую.
Я все допытывался до девушки, какой у нее диагноз – она отвечала, что в течение 10 лет беспокоят подобные приступы, но диагноз не называла. Пришлось идти другим путем: «Пожалуйста, назови хотя бы препарат, который ты принимаешь». Она написала на бумаге название препарата, по названию которого мы определили, что у нее гипофункция (пониженная деятельность органа, системы или ткани – Sports.ru), а именно надпочечниковая недостаточность. Мы знали, что этот препарат применяют как заместительную терапию при недостаточной функции коры надпочечников и он является глюкокортикоидным гормоном – Игорь достал из сумки укладку с экстренной помощью, где находился аналогичный препарат, который мы готовы были ввести ей в критической ситуации до приезда скорой помощи.
С таким заболеванием в спортивной медицине сталкиваться не приходилось, но я проходил эту тему в институте – в 1978 году мне на госэкзаменах попался билет с таким вопросом, сдал на отлично.
С собой у нее препарата не было – мы не отругали ее, конечно, но намекнули, что при ее ситуации лучше бы носить его. Измерили давление, и нас это насторожило: обычно, по словам Сары, у нее низкое давление, но в тот момент оказалось повышенное – 135 на 120 – это очень неприятные цифры.
Мы не знали, имеем ли мы право с нашей лицензией оказывать помощь в Финляндии или нет, но в любом случае если б она стала «уходить», мы начали бы вводить медикаменты. У нас все было готово: препараты, которыми она пользовалась, и препараты, корректирующие сердечнососудистую систему, чтобы привести давление в норму. К счастью, приехала местная скорая (я, правда, недоумевал, почему она у них едет 35-40 минут). Так что ничего героического не произошло. Единственное, мы внимательно следили за показателями гемодинамики. Самое главное было – поддержать ее жизнедеятельность, просто корректировать и следить.
– Где был врач гостиницы? Наверняка какой-то свой доктор должен был быть?
– Ой, я их порядков не знаю – подошел ли он и был ли вообще... С нами присутствовал какой-то молодой человек, который пытался курировать происходящее и что-то советовал, но, честно говоря, мы на него даже не обращали внимание. Да и говорил он только по-фински.
Ключевыми, конечно, были ответы самой Сары – после второго обморочного состояния, когда спросили про сахар, про давление, нет ли каких-то кардиологических заболеваний. Она хорошо говорит по-английски, это помогло.
– А как давно вы так хорошо знаете английский, что готовы даже иностранцев лечить?
– Да там вопросы-то несложные: например, «What about sugar on your blood?» – она все это прекрасно понимала. А английский знаем давно. В 1976 году Игорь занимался на кафедре факультетской терапии у профессора Владимира Маколкина – и он нам организовал направление на ведущие городские курсы №1, где учили иностранным языкам даже будущих дипломатов. И вот мы два года факультативно после учебы в институте ходили, занимались английским дополнительно к программе, которую дают в школе и институте.
В то время ведущая медицинская литература выходила только на английском языке – его знание нам было профессионально необходимо. К тому же мы всерьез увлекались музыкой – хотели понимать, о чем поют The Beatles и The Rolling Stones. Мы еще не знали, что границы будут открыты – в школе учился-то я еще с внуком Брежнева в одном классе, а классной руководительницей у меня была Татьяна Колоскова – жена Вячеслава Ивановича.
– Вас потом в отеле поблагодарили по-русски.
– Нет, по-русски благодарят не так (смеется). Я прихожу в номер, а там письмо от руководства отеля с благодарностью за оказанную помощь и целый килограмм финского черного 90%-ного шоколада – его как раз можно есть перед играми спортсменам (молочный, к примеру, не рекомендуется). Я и принес его в раздевалку парням.
А с Сарой все в порядке, пришла поблагодарила нас, когда мы уезжали на второй матч – тогда же и фото совместное сделали.
– А что делать в похожих ситуациях людям, которые далеки от врачебной практики? Кроме того, что звонить в скорую.
– Конечно, сначала нужно проверить пульс и дыхание, в идеале еще и выяснить причину. Если эпилептический приступ – положить на бок, чтобы язык не запал и рвотные массы не попали в дыхательные пути, и следить, чтобы язык не был прикушен. Если причина – сахарный диабет, то вы должны узнать, какой сахар: повышенный – нужно вводить инсулин, пониженный – наоборот надо дать человеку кусок сахара или хотя бы конфетку. Причина такого состояния – это очень важно.
В этот момент к разговору присоединяется и Игорь Шмелев, который до прихода в спортивную медицину проработал 23 года кардиологом-реаниматологом – и с таким опытом понятно, что с Сарой в любом случае все было бы хорошо. По словам Валерия Конова, его напарник по одному пульсу может многое рассказать о здоровье человека.
– Если человек рядом с вами потерял сознание, а вы даже не знаете, как определить у него пульс, в первую очередь нужно оценить кожные покровы: как правило, они могут быть в такой ситуации бледными и влажными. Потеря сознания чаще всего связана с падением артериального давления или причинами, вызвавшими это падение, – поэтому надо человек положить на спину и приподнять ноги чуть выше головы, для того чтобы усилить приток крови к головному мозгу. Это должен знать каждый человек. Это и есть первая помощь – дальше нужно смотреть по ситуации и, если есть возможность, конечно, вызвать скорую.
Если человек не дышит – нужно сделать удар кулаком в центр грудной клетки, в область сердца – и начать прямой массаж сердца именно выпрямленными в локтях руками и с периодическими вдыханиями рот в рот или рот в нос. Желательно использовать какую-нибудь ткань, чтобы не было контакта с кожей – но при его отсутствии можно и так. В выдыхаемом воздухе человека содержится до 14% кислорода – этого достаточно, чтобы поддержать жизненно важные функции организма.
– Это первый случай нехоккейной помощи во время хоккейного сезона или уже происходили подобные ситуации?
– На нашей памяти есть несколько подобных случаев, просто мы их никогда не афишировали.
Хотя о некоторых ситуациях все же известно. В 1991 году, во время серии «Динамо» с клубами НХЛ в Северной Америке, шайба попала в лицо женщине, которая сидела на трибуне прямо за советской командой. Дожидаться бригады врачей Валерий Конов не стал и полез через ряды – у болельщицы было сотрясение и рваная рана кожи головы. Женщину отвели в медпункт, и Конов – как говорит, по привычке – наложил самостоятельно несколько швов. Она его поблагодарила, а подоспевшие американские врачи опешили от такой самостоятельности приезжего доктора.
Валерий вспомнил и еще об одном случае много лет назад, он летел со сборной Союза с Кубы – и одна из пассажирок потеряла сознание. «На борту был хороший медицинский набор и быстро удалось установить, что у женщины повышенный сахар в крови – на рейсе был с собой инсулин. Ввел его – все, женщина пришла в порядок».
Фото: twitter.com/Дмитрий Федоров; instagram.com/shmelev9547; dynamo.ru
Чему нас учат такие истории? Подготовленному человеку всегда легче в такой ситуации...
SOLOMBALA правильно сказал - не лезьте в рот! Переломаете ему зубы и мышцы порвете только. На бок вы его не положите, кстати - он сильно дергается. Надо просто держать голову крепко, чтобы он не бился ею об пол и не получил ЧМТ дополнительно. И не держите его! Только держите голову. Приступ идет не больше 1 минуты, с языком ничего страшного не будет.
Вспомнить бы чего вчера было, а тут такое:) Профи! Молодцы.
В Посаде у друга матери случился инсульт в прошлый понедельник. 2 часа он ждал скорую. 2 часа Карл!