Пер Мертезакер: я хочу заставить задуматься молодых футболистов
Я много делал для поддержания своей физической формы. Моя личная команда [терапевтов] стоила мне 10% чистой зарплаты - несколько сотен тысяч евро. Однако это было абсолютно правильным решением. Все окупилось через два сезона, когда я продлил свой контракт еще на три года. Я не смог бы играть за топ-клуб АПЛ в течение семи лет без этого дополнительного ухода.
Опыт подсказывает мне, что никогда не бывает достаточно того, что ты делаешь. Например, я всегда был большим фанатом йоги, потому что я видел, что это улучшает равновесие и гибкость.
Даже в 33 я был одним из самых гибких в Арсенале, если речь шла о мышцах моей спины. Практически никто не ходил на занятия йоги, которые предлагал клуб. Чаще всего на них ходили только четверо из нас: я, Эктор Бельерин, Начо Монреаль и Томаш Росицки.
Молодые игроки, которых перевели в первую команду, улыбались во время этих занятий. Они думали, что мы медитируем. Они были счастливы, если у них в ногах был мяч, а все остальное их интересовало мало. "Я играю в футбол и хожу на тренировки. Этого достаточно".
Но нет, этого недостаточно, если ты хочешь оставаться на определенном уровне долгое время или хочешь развиваться.
Или ты с самого начала учишься у родителей, учителей и у тренеров брать на себя ответственность, или ты не делаешь этого вовсе. Это тот тип упрощения, с которым мы должны бороться.
Осенью 2017 года ко мне подошел игрок U18 и спросил, можем ли мы сесть и немного поговорить. Я чуть не упал - настолько я был удивлен. Такого не случалось за шесть с половиной лет, что я был в клубе. Он хотел поговорить со мной о лидерстве.
Я потратил много сил, пытаясь убедить одноклубников в том, что им следует больше заниматься своим телом и пробовать новое. Но постоянно работать над своими слабыми сторонами? Едва ли кто-то это делает.
Когда я получил травму в матче против "Сандерленда" [в сезоне 2011/12], я начал работать с Ларсом Линхардом. Бывший спортсмен, ныне спортивный ученый, а также первооткрыватель нейрорегулируемых тренировок.
Работа с ним была большим успехом. Мы всегда полагаем, что можем бегать и ясно видеть, потому что нам ничего не мешает. Но это не так. Ларс показал мне, что наши глаза - важный фактор, особенно если это касается нашего выбора времени (тайминга).
Тайминг моей правой стороны был отличным, но у меня было ощущение, что мой левый глаз не был готов к этому. Почему это было так? Было ли возможно натренировать и улучшить работу [левого глаза] так, чтобы мне не приходилось поворачивать мое тело целиком, чтобы посмотреть налево? Это означало, что в 50% случаев, когда мяч летел ко мне, мой мозг говорил: "Эй, я не могу разглядеть этот мяч, так что я не собираюсь прыгать за ним".
Из-за того, что мой левый глаз не смотрел на мяч, я всегда поворачивал мою шею, чтобы использовать ведущий правый глаз.
В футболе особо не занимаются всеми этими вещами, несмотря на то, что они могут иметь решающее значение. Игроки скорее будут поднимать тяжести, стоять со своими гантелями - но как это поможет мне на поле?
Во время упражнений с Ларсом мы отчетливо видели, что мои глаза двигались по-разному, когда объект приближался ко мне. Мой левый глаз всегда оставался в центре, а не фокусировался на объекте.
Он показал мне, как сделать мой левый глаз сильнее. Я носил повязку на правом глазу, чтобы мой левый глаз фокусировался на объектах. Через несколько недель я действительно смог заметить разницу во время матчей. Если мяч оказывался в воздухе слева, я гораздо лучше представлял себе, где он может приземлиться.
Благодаря Ларсу я не получал травм четыре с половиной года. Встреча с ним изменила мою футбольную жизнь.
Также было важно делать упражнения перед матчами, чтобы настроить свое зрение. Одним из упражнений было нечто вроде отжиманий для глаз. Ты подносишь карандаш прямо к носу и заставляешь свои глаза смотреть в середину. Когда ты делаешь это на тренировочном поле, большинство людей думает: "Что он делает? Он что, совсем дурак?"
Обычно я делал это дома или в номере отеля. Я делал шесть или семь упражнений, иногда прямо перед началом матча в раздевалке. Меня не волновало, что обо мне думали другие или их смех. Но вы снова увидели, как что-то новое и неизвестное приводило к смеху, а не к вопросу: "Что это ты там делаешь?"
Футболисты привыкли заниматься только по три часа в день. И из этих трех часов на тренировочном поле половину времени они в своих мобильных телефонах.
У нас есть все деньги в мире, но мы не понимаем, насколько важно наше тело. В среднем профессиональная карьера игрока длится 7,5 лет. 10-15 лет, если все идет хорошо. Ты должен делать все возможное, чтобы быть на максимуме.
Многие игроки даже не знают, что такое максимум - для них это лишь веселье на поле. Однако быть профессионалом - это больше, чем это.
В качестве руководителя академии "Арсенала" я буду делать все возможное, чтобы заставить молодых игроков задуматься. Я хочу за ставить их задуматься, чтобы они были готовы принять новые идеи, хочу защитить их от травм, если это касается их тела и души.
Я хочу убедить их в том, что они должны делать что-то, чтобы добраться до вершины мира. Я хочу быть примером для них. У меня не было такого пути наверх, но каким-то образом я все равно смог его пройти, потому что я делал все возможное, чтобы увеличить свои шансы на успех. Талант - это то, что ты извлекаешь из своего положения.
Источник: The Guardian
Отрывок интересный; книга, скорее всего, тоже.