7 мин.

Сказание о Ледяной Деве. Часть первая

169

Я решил разбить рассказ о Крис Эверт на три части в основном из-за большого объёма материала.

При подготовке данного материала были использованы следующие источники:

  • Книга Джонетт Ховард «Соперницы»

 -------------------------------------------------------------------------

Ice Maiden

Что такое «Ледяная Дева»?

Холодной, непроницаемой, бесстрастной материей был Лёд, а слово Дева имело двоякое значение для британцев. С одной стороны оно означало невинность молодой женщины, но в то же время в Шотландии так называли одну из ранних форм гильотины. Именно этим сочетанием женской красоты со смертельной концентрацией и эффективностью можно охарактеризовать спортивную биографию Крис Эверт. По завершению её карьеры Джон Макинрой заметил: «Она была убийцей, которая хорошо одевалась, говорила правильные слова и, в то же время, кромсала вас на кусочки».

 

С самого начала за Эверт закрепилось прозвище «Ледяная Дева» за то, что она оставалась хладнокровной при любых, даже чрезвычайных обстоятельствах, тогда когда другие игроки “сыпались” под давлением. Эверт не оспаривала решения линейных судей, всегда оставалась собранной и, что пожалуй самое главное, играла всё так же безошибочно. Более того, зачастую она поднимала уровень своей игры пропорционально возраставшему напряжению матча.

Джимми Эверт, её отец и тренер, с ранних лет приучал Крис не показывать своих эмоций на корте. Он говорил ей: “Если ты расстраиваешься или сердишься, то твоя соперница видя это получает преимущество. Если же ты всегдв невозмутима, хладнокровна и контролируешь себя, то это даёт тебе  дополнительное психологическое преимущество”. И его дочь прекрасно овладела этим искусством, пряча свои истинные чувства как хороший игрок в покер. Это умение не показывать свои эмоции не только создавало образ «хладнокровной» Крис, но и вселяло страх в сердца её соперниц, как будто она прятала какой-то секрет, не желая раскрывать его до окончания последнего победного розыгрыша.

 

Но откуда же пошла её репутация «Ледяной Девы»? Она сложилась практически сразу, с первого появления Крис Эверт на американском телевидении в 16-летнем возрасте во втором круге Открытого чемпионата США в 1971 году. Проигрывая 4-6, 5-6 и 0-40 американке Мэри Энн Эйзель, входящей в первую десятку рейтинга, Крис показала теннисной публике, что её никогда не стоит преждевременно списывать со счетов.

Да, у её соперницы было три матч-пойнта. Но после того как Эверт послала неберущийся обводящий форхенд мимо неё на втором матч-пойнте  комментатор Бад Коллинз из телекомпании Эн-Би-Си заметил: «Если кто-то здесь и нервничает, то это НЕ Кристина Мэри Эверт». А после того как Крис спасла  пятый матч-пойнт комментатор Энн Джонс из Великобритании, ведущая репортаж вместе с Коллинзом, внесла свою лепту в создание «Ледяной Легенды», добавив: «Она выглядит такой спокойной в этих обстоятельствах. Не знаю как ей это удаётся».

Но только после того как был отыгран шестой матч-пойнт, выигран гейм, а позже и тай-брейк «Ледяная Легенда» обрела реальные очертания. В начале тай-брейка Бад Коллинз объявил всей, застывшей в напряжении обширной телеаудитории: «Маленькая Ледяная Женщина из Форт Лодердейл Крисси Эверт! ... на подаче, розыгрыш первого очка ‘внезапной смерти’». Так родилась Легенда.

«Крисси Эверт не заботит счёт или драматизм ситуации – она просто наносит победные удары!», провозгласил Бад Коллинз когда Крис быстро выиграла третий сет, а с ним и весь матч.

Позже Эверт рассказала журналистам, что перед тем как она отыграла первый из тех шести матч-пойнтов, она думала как, проигравшая, пойдёт к сетке навстречу своей сопернице: «Как я буду выглядеть? Милой? Печальной? Усталой?». И тут прилетела подача Эйзель, «как огромный воздушный шар», который как будто напрашивался, чтобы по нему как следует попали. «Так что я выбрала точку и ударила его двуручным бекхендом», добавила Эверт.

Видео того матча с комментариями – конечно же! - Бада Коллинза.

Насколько неправдоподобной казалась победа 16-летней Эверт 4–6, 7–6, 6–1 при шести отыгранных матчпойнтах, то что последовало за этим было не менее удивительным. При яростной поддержке стадиона Эверт победила после проигрыша первого сета француженку Франсуазу Дюр в третьем круге и австралийку Лесли Хант в четвёртом. После игры Хант, сказала рыдая: «Я могу победить Крис Эверт, но не двенадцать тысяч человек». А когда Дюр вернулась в раздевалку она была чрезвычайно расстроена тем, что болевшие за Эверт зрители приветствовали её ошибки, а не победные удары Крис.

«Надеюсь теперь они довольны», причитала Дюр.

Довольны? Ажиотаж вокруг Крис поднялся необычайный. Нью-Йорк Таймс назвала её «Золушкой в Кроссовках», а Нью-Йорк Дейли Ньюс - «Солнышком» (“Little Miss Sunshine”). Барри Лордж из журнала «Теннис» заливался соловьём: «10 чудесных дней в Нью-Йорке правили чувства, а Открытый чемпионат США стал местом великой любви». Когда Эверт со своей матерью шли по территории Форест Хиллс обезумевшие болельщики устраивали давку, чтобы подобраться поближе к юной теннисистке и прикоснуться к шляпе, которую она носила для защиты от солнца, или стащить свитер, накинутый на плечи. Билли Талберту, директору Открытого чемпионата США, после победы над Эйзель пришлось проводить все матчи Эверт на главном корте стадиона. Как он  объяснял впоследствии: «Если бы я этого не сделал, они бы взбунтовались». Публика была настолько очарована Эверт, что Коллинзу поручили во второй уик-энд  турнира провести с ней первое в истории интервью по общенациональному телевидению.

«В те дни не телевидении было так мало тенниса, что у нас на Форест Хиллс даже не было своей комментаторской кабинки», вспоминает Коллинз. «Была только открытая площадка со стололм. Мы привели туда Крисси. Я умею проводить интервью, но с ней было очень тяжело. Она была очень стеснительной и замкнутой. Тем временем на центральном корте начался другой матч. Играл Панчо Гонсалес. В то время он был ещё заметной фигурой. Ну вот значит, Крисси сидит лицом к корту, а я соответственно спиной. И пытаясь хоть что-то из неё выжать я видимо повысил голос».

«Ну она сидит и в её глазах читается одна мысль: ‘Когда же всё это закончится?’. Я нажимаю, стараюсь изо всех сил – о, это было ужасно – и вдруг мы слышим, что вокруг наступает тишина, а я всё ещё продолжаю говорить. Крисси видит как Гонсалес подходит к нам поближе. И кричит: ‘ЧЁРТ ПОБЕРИ, БАД! Ты что не понимаешь, что мы тут МАТЧ играем?’»

«У бедной Крисси глаза делаются как блюдца. И на этом интервью заканчивается»

«Его никак нельзя было назвать успешным», с усмешкой говорит Коллинз.

 

Перед предстоящим ей полуфиналом с Крис Эверт Билли Джин Кинг нервничала гораздо больше обычного. Она понимала с каким талантом ей придётся иметь дело и осозновала, что если проиграет, то вся её затя с созданием женского тура обречена. Люди скажут: «На что вы, профессионалы, годны если вас запросто обыгрывает любитель?». Ставки были предельно высоки.

BJK

Самолёты ревели на находящемся неподалёку аэропорту Ле Гардиа и переполненные трибуны взрывались аплодисментами при каждом удачном ударе Эверт. Крис сумела отыграться со счёта 0:40 на своей подаче и повести в счёте. Она сумела взять и два первых очка на подаче Кинг. Но та собралась и выполнила эйс а затем переиграла соперницу в затяжном ралли на задней линии. А выиграв свою подачу отпраздновала это событие три раза обойдя кругами место где она стояла словно дикая кошка, запертая в клетке в зоопарке.

В том матче не было умопомрачительных поворотов сюжета. Позже Эверт рассказывала: «Я вышла на корт совершенно не представляя что меня ждёт, но думая что она сыграет в привычном своём стиле с мощной подачей и выходом к сетке. А она весь матч резала и резала. Так и изрезала меня на кусочки".

Но в том матче не было проигравших. Одноклассники встретили Крис как героиню. Мэр Форт Лодердейл послал ей розы. На следующий день в школе за ней по пятам ходили репортёр и фотограф журнала «Лайф». И сама Кинг направила Эверт поздравительную телеграмму во время дождя, задержавшего женский финал, в которой написала: «Когда ты уехала из Нью-Йорка начался дождь. Небеса огорчились, что ты уехала».

«Понимаете», говорит Эверт, глаза которой тридцать три года спустя наполняются слезами. «Билли ничего такого не обязана была делать».

 

Вторая часть рассказа будет посвящена детским годам Крисси