Уим-2012. Фото дня. №11
В полуфиналах темы Роджера и Серены звучали небесной музыкой. В обоих случаях это были не матчи, а священнодействия.
Я наслаждалась игрой Серены. Не игрой, показанной обеими в этом матче вообще, а именно игрой Серены. Не хочу сказать, что Виктория играла плохо. Она играла здорово, а с точки зрения степени вовлеченности в процесс это один из самых зрелых ее матчей, а может и самый зрелый. Но все-таки игра Серены вчера – это другой уровень. Уровень произведения искусства. И дело не в подаче и прочем технико-тактическом оснащении. И нельзя сказать, что она была так уж безупречна, используя весь свой инструментарий. Произведение искусства это не то, что совершено с точки зрения техники исполнения, а то, в чем чувствуется божественное присутствие. Молодые люди еще плохо видят этот божественный свет, потому что сами его не излучают, поэтому не принимают его как фактор влияния, поэтому не делают на него поправку и поэтому я думаю, что Вика была обречена. Хотя, конечно, матч сделало то, что Вика об этом не знала.
А мужской полуфинал это было священнодействие, сравнимое, наверное, даже с финалом Уимблдона 2008 года. Финал Уимблдона на первый взгляд кажется действом куда более масштабным, потому что в нем Рафа, по сути, осуществил слом эпох. Но там было все слишком как-то прямолинейно. Очень мощно, но прямолинейно. Такое себе «Иду на Вы!». А в этом полуфинале было так много смысловых кусков замешано, что голова идет кругом. 30-летний Роджер, который не выигрывал мэйджоры больше двух лет и которому эксперты в массе своей уже отказали, борется за первую строчку рейтинга с самым современным, самым актуальным теннисным богом. В этом матче Новак не отдал №1, но в нем он отдал судьбу №1 в руки Федерера, а это кое-что да значит. В этом матче седьмой титул Уимблдона (сравняться с Сампрасом) и №1 (сравняться с Сампрасом) были, как и сейчас остаются, еще только в перспективе – но эта перспектива была! И от этого дух захватывало. Джокович в своем новом качестве на теннисном небосклоне не так уж долго, и выражаться в терминах «эпоха Джоковича» еще, конечно, рановато, поэтому не знаю как назвать, но в полуфинале имела место смена уже сложившейся за полтора года исторической конструкции. Которая исключала Федерера из числа реальных фаворитов на турнирах «Большого шлема» по причине существования Джоковича с Надалем. Прошлогодняя победа Федерера над Джоковичем, где без божественного присутствия тоже явно не обошлось, в этом смысле ничего не меняла – для Федерера Надаль в финале РГ это «идущие на смерть приветствуют тебя». Тогда Роджер явно поработал на Рафу. А сегодня он поработал сам на себя и в воскресенье в финале будет даже фаворитом.
Я очень рада за Серену и Роджера. Очень рада их возвращению. Серена ушла в 2010-м и за эти два года ей пришлось пережить и сапог, и угрозу смерти, и ложную надежду в прошлом году на US Open. Роджер тоже «ушел» в 2010-м, у него не было сапога и угрозы смерти, но пережил он, кажется, не меньше, если принять во внимание проигрыши Джоковичу с матчболов на US Open два года подряд. А в этом году они оба стали первыми и, возможно, последними, то есть единственными свидетелями церкви синего грунта, а теперь через два удивительных матча вышли в два финала Уимблдона. Желаю им удачи.
Кстати, почему Джокович с Надалем не жалуются, что на Уимблдоне скользкая трава?
То, что на траве ноги проскальзывают это стандартное свойство травы. Такое покрытие одинаково скользкое во всех ситуациях, игроки к этому готовы и, к тому же, играют в специальных туфлях.
На синем грунте игроки скользили совершенно неожиданно. В большинстве случаев надо было жёстко упираться ногами в грунт, иначе ты просто к мячу не будешь успевать, и покрытие ногу обычно держит, и вдруг в какой-то момент нога неожиданно проскальзывает. Это очень травмоопасная ситуация. Возможно, сыграв достаточное количество турниров на таком покрытии, игроки и разобрались бы, как именно надо на нём двигаться, но заставлять платить за обучение большим количеством травм в учебный период негуманно. Да и впоследствии повышенный риск получить травму остаётся.
В пять мо Москве.