16 мин.

Сила и слабость Моники Селеш

51

Удивительное дело, об обладательнице девяти титулов «Большого шлема» очень часто говорят с частицей «бы». Что было бы, если бы не украденные у нее 28 месяцев карьеры в самую пору расцвета? Что было бы, если бы не психологическая травма, от которой она так и не оправилась по большому счету? Если бы не травмы? Если бы не Граф? Если бы…И почему-то не хотят понять, что она может считать свою жизнь удавшейся и без всяких «если бы».

Моника Селеш родилась 2 декабря 1973 года в югославском городе Нови-Сад (сейчас этот город находится в Сербии) в семье венгров по национальности. «Селеш» по-венгерски означает ветреный. Ее папа, Кароль, был художником-мультипликатором, а мама Эстер – программистом. Как раз Кароль и сыграл решающую роль на раннем периоде карьеры дочери. Он стал и первым тренером Моники, и ее наставником, учителем. Это он обучал ее основам тенниса на автомобильной стоянке после того, как местный теннисный клуб отказался принять семилетнюю девочку из-за того, что она была слишком мала. Тогда Кароль натянул веревку между двумя машинами на стоянке и начал играть с дочерью сам. Он мотивировал малышку, рисуя на теннисных мячиках героев ее любимых мультиков и предлагая представить себя, например, котом Томом, который ловит вредного мышонка Джерри. Но это далеко не все. Семья не могла себе позволить профессионального тренера, поэтому, вооружившись журналом «Мировой теннис» и своими знаниями художника о биомеханике, Кароль Селеш использовал анимационные рисунки, чтобы показать Монике, как правильно выполнять удары. Он считал, что детей надо поддерживать во всех их стремлениях, поэтому одобрил желание дочери держать ракетку двумя руками, несмотря на советы профессионалов.

И ему же пришлось бороться с предубеждением даже в своей собственной семье, которое касалось женщин, занимающихся профессиональным спортом. Вот как вспоминает об этом Моника: «Даже в моей собственной семье профессиональный спорт был делом непозволительным. Я помню, сколько раз мой отец, который был моим наставником, воевал с моей бабушкой, которая считала, что девочка не должна заниматься спортом. Она должна играть с подружками или с куклами. Бабушка все время дарила мне этих Барби». Бабушка полагала, что, занимаясь спортом, девочка не будет женственной, и даже после победы восьмилетней внучки на турнире для двенадцатилетних бабушка не порадовалась потенциально большому будущему девочки, а запричитала: «Что же с ней будет?»

Первую победу Моники на детском турнире Disney Sport Goofy (там она вошла в шестнадцать лучших в 1983 году и выиграла в 1984 и 1985 годах, заодно в 1985 году победив и в паре) следует отметить по одной простой причине – именно там, согласно легенде, Селеш начала кричать. Дело в том, что раздражающие одних и восхищающие других дикие крики Марии Шараповой начинались с Моники Селеш, даже в этом она была первой.

После первых побед менеджеры клуба, в свое время отказавшегося принять девочку, сами пришли приглашать ее в свое заведение. Правда, время для тренировок ей предоставили самое неудобное. И все же благодаря поддержке родителей Селеш постоянно шла вперед. Она вспоминает, что в ответ на все вопросы ее отец сказал: «Моя дочь будет делать все, что она хочет. Если завтра она проснется и скажет, что она больше не любит теннис, значит, будет так. Главное, чтобы она чем-то занималась в своей жизни».

Понятно, что это завтра никогда не наступило. Наоборот, в 1985 она выиграла Orange Bowl, где привлекла внимание знаменитого Ника Боллетьери, и в 1986 переехала из Югославии во Флориду учиться в его академии. Сначала ее родители остались в Югославии, а с ней поехал только ее брат Золтан, который на 8 лет старше Моники. Отсутствие родителей и языковой барьер осложнили бы жизнь любого ребенка, а тут еще тренеры академии Боллетьери решили заставить Монику играть одной рукой. В конце концов, ее родители решили бросить работу и присоединиться к дочери во Флориде, чем и внесли решающий вклад в ее будущее. Каролю удалось настоять на том, чтобы Монике позволили играть так, как она уже привыкла, а именно держа ракетку двумя руками, что очень помогло становлению ее игры.

В своей книге «Мои взлеты, мои падения» Боллетьери много писал о Селеш. Например, ее удары с отскока он описывает так: «Ее замах очень компактен – мягкое круговое движение, и она может приспособить его к любому удару, на который она отвечает, в течение нескольких секунд, независимо от его скорости и от степени его сложности. Она готовится к удару рано и при контакте использует свой вес. Ее движение в след за мячом длинное и агрессивное, помогающее ей не только бить сильно, но восстанавливаться быстро. Она практически всегда встречает мяч в корте и использует силу оппонента, преобразуя ее в свою. Даже при том, что ее удары с отскока имеют верхнее вращение, это вращение особенное, оно позволяет ей контролировать мяч и в то же самое время направлять его в противоположную от оппонента сторону. Ни один другой игрок, ни мужчина, ни женщина, не имеет на вооружение столь впечатляющего приема».

Уже в 1988 году Селеш дебютировала на турнире WTA во Флориде, где одержала победу в первом круге, став на тот момент седьмой в списке самых молодых игроков, побеждавших в основной сетке турнира WTA (с тех пор в этом списке ее подвинули Каприати, Хингис и Ларчер де Бриту). Надо отметить, что Селеш никогда не играла ни челленджеров, ни квалификаций, которые являются обычным способом попадания молодых игроков на турниры WTA. С самого начала своих выступлений Моника получала wildcard на все турниры, что объясняется как ее собственными талантами, так и связями теннисного гуру Ника Боллетьери. В общем 88-й год она закончила 86-м номером мирового рейтинга, при этом еще не являясь профессионалом.

Трудное решение о переходе в профессионалы было принято 13 февраля 1989, и трудным оно было потому, что означало для нее отказ от стипендии в колледже и обязательность послематчевых конференций. В первом же турнире в качестве профессионала в Вашингтоне она дошла до полуфинала, по дороге обыграв игрока тогдашней Топ-10 Мануэлу Малееву, правда при этом подвернула лодыжку. Из-за этого она была вынуждена сняться с полуфинала, очень огорчив директоров турнира. На корт она вернулась только в апреле и сразу выиграла первый титул турнира WTA в Хьюстоне. Примечательно, что в финале она обыграла Крис Эверт, первую сеяную на том турнире. В этом же году состоялся впечатляющий дебют Селеш на турнирах «Большого шлема». На «Ролан Гаррос»-89 она дошла до полуфинала, где проиграла в титанической борьбе самой Штеффи Граф (счет был 3:6, 6:3, 3:6). Таким образом, было положено начало соперничеству, вокруг которого будет вращаться весь женский теннис в течение последующих 4 лет. На «Уимблдоне» она была уже посеяна под 11 номером и дошла до 4-го круга, где опять проиграла Граф на центральном корте, в присутствие принцессы Дианы. После четвертого круга US Open, полуфинала в Цюрихе, финала в Брайтоне она закончила год в десятке и квалифицировалась на итоговый турнир года. Так девочка накануне своего 16-го дня рождения оказалась 6-м номером мирового рейтинга.

1990-й год продемонстрировал самую долгую победную серию в карьере Моники – 36 матчей и 6 титулов подряд, включая «Ролан Гаррос». Как раз во время этой серии Ник Боллетьери выгнал Селеш из своей академии. В один прекрасный день ей сказали, что ей там просто нет корта. Причина до сих пор остается неясной, в своей книге Боллетьери написал, что семья Селеш выдвигала какие-то непомерные и неразумные требования. В общем, они переехали в Сарасоту, и единственным тренером Моники остался ее отец. В этом же году в финале Берлина Селеш одержала первую победу над Штеффи Граф, прервав победную серию той, состоящую из 66 матчей. По воспоминаниям журналистов Граф так разозлилась, что пробила дырку в стене раздевалки своей ракеткой – еще бы, ведь она проиграла в Германии на глазах бундес-президента. Ну а потом был «Ролан Гаррос»-90, где в финале опять была повержена Граф, и который сделал Селеш самой молодой в истории чемпионкой French Open и второй после Мартины Хингис в списке самых юных чемпионок турниров «Большого шлема» ХХ века.

В 90-м году вышла ее первая биография в серии «Мир тенниса». Там отмечалось, что поистине пионерским моментом в игре Моники было то, что она принимала мяч очень рано и всегда била по восходящему мячу: «Ее способность бить по восходящему мячу с идеальным чувством скорости и ритма позволяет ей направлять удары в обе стороны корта, выводя из строя любого соперника». Сейчас такая манера приема мяча входит в арсенал любой продвинутой теннисистки, но следует помнить, что именно Селеш была в этом первой.

Вообще, об ее манере игры тогда писали и говорили очень много. Джон Баррет (World Tennis) описывал Монику так: «Ни одна женщина прежде не играла так, как Моника. Двуручные удары с обеих сторон, которые летели в цель глубоко и быстро с непревзойденной точностью лазерного луча. Но ее главным преимуществом был ее ум, который реагировал на опасность со скоростью компьютера и делал ее лучшим игроком ее поколения». Действительно ее ментальная сила упоминалась многими специалистами помимо силы и точности ударов. Питер Бодо писал: «Ум, как стальная ловушка, только вы показываетесь поблизости, вас затаскивают внутрь, и вы пойманы». Он же восхищался силой ее характера, ее храбростью на важных очках – она могла выполнить чистый удар в линию на матчболе. И еще один момент, который отмечают все – это то, что она всегда была собрана, сконцентрирована и в каждый момент игры производила впечатление полной самоотдачи (тут кстати приходились и дикие крики).

В 1991-1992 годах Селеш уже доминировала в туре, обогнав по результативности Штеффи Граф и получив звание первой ракетки мира. Только турниров «Большого шлема» было выиграно 6. Эти два года она выигрывала все турниры «Большого шлема» за исключением «Уимблдона». Если говорить о статистике, стоит отметить еще такой момент: до вынужденного перерыва в карьере Селеш успешно защищала все ТБШ, которые она выигрывала. В «Уимблдоне»-91 она вообще не участвовала, здесь интересно то, что она снялась с турнира за 3 дня до его начала, не дав практически никаких объяснений прессе. Это породило множество слухов от нервного срыва и беременности, до сговора со страховыми компаниями. На самом деле в этот момент она страдала от болевого синдрома голени, который мог отлучить ее от тенниса на полгода в том случае, если бы она сыграла на «Уимблдоне». А объяснений журналистам он не дала просто потому, что не понимала важности общения с прессой и не считала важным информировать болельщиков о том, что считала своим личным делом.

Тем не менее, 27-ю днями позже она появилась на выставочном турнире в Нью-Джерси. Как раз в это время проходили матчи Кубка Федерации, где она отсутствовала якобы из-за травмы. В результате Селеш была оштрафована на 20 000 долларов и отстранена от участия в Олимпиаде в Барселоне. Одержанная в том же году победа на US Open примечательна тем, что Моника в этот момент была младше, чем победительница юниорского чемпионата, а также тем, что ее полуфинал против Дженнифер Каприати был назван одним из величайших матчей в истории женского тенниса и поднял этот вид спорта на новый уровень. Там был в полном объеме продемонстрирован современный силовой теннис со стороны обеих соперниц. И, несмотря на проблемы, которые у Селеш были с ITF (отлучение ее от Олимпиады), WTA объявила ее игроком года. Финал «Ролан Гаррос»-92, где Моника опять обыграла Штеффи Граф, был объявлен WTA величайшим матчем в истории.

«Уимблдон»-92 опять не покорился Селеш при весьма любопытных обстоятельствах. Почему-то именно на этом турнире, известном самыми долгими традициями и самым большим уважениям к условностям, у Селеш возникали проблемы с криками на корте. Сначала в четвертьфинале Натали Тозье обращалась к судье с жалобой на мешающее ей поведение Селеш. Несмотря на то, что Селеш была вынуждена приглушить свои крики, она выиграла и в полуфинале встретилась с Навратиловой. Навратилова тоже жаловалась судье и даже сравнила ее крики «с визгом кастрируемого поросенка». В итоге Навратилова проиграла, Селеш впервые в жизни вышла в финал «Уимблдона», но, несмотря на полученные извинения, она все же была очень обижена и сказала, что в финале намерена отказаться от криков. Может поэтому, а может по каким-то другим причинам она проиграла в финале Граф практически без борьбы 2:6, 1:6.

В любом случае, после третьей подряд победы на итоговом турнире, она второй раз получила звание «Игрок года», вновь закончила год первой ракеткой мира и установила рекорд по полученным призовым как среди женщин, так и среди мужчин – 2 622 352 доллара. За эти два года Моника выиграла 6 ТБШ, 22 турнира, в 33 из 34 играла в финале, а статистика побед/поражений составила 159-12. А потом наступил 93-й год.

Начался он многообещающе – Моника защитила титул на Открытом чемпионате Австралии, доведя количество побед на турнирах «Большого шлема» до восьми. Но затем начались неприятности. В Париже Селеш подхватила тяжелую вирусную инфекцию и не участвовала в нескольких следующих турнирах, ее возвращение было назначено на Гамбург. Именно в этом городе 30 апреля во время четвертьфинального матча против Магдалены Малеевой при счете 6:4, 4:3 в пользу Селеш, она была ранена в спину ножом во время смены сторон. Безработный Гюнтер Порхе, фанатичный болельщик Штеффи Граф, ранил Селеш для того, чтобы, по его словам, помочь любимой теннисистке вернуть первый номер мирового рейтинга. Селеш упала на корт, тренер Малеевой, ее брат Золтан и неизвестный зритель унесли ее с корта на носилках, а турнир был продолжен, в отчет о матче было записано, что Селеш снялась из-за травмы.

Физическая травма оказалась не слишком тяжела, хотя примерно с месяц Селеш не могла расчесываться (не могла поднимать руку), но надо признать, что психологически она уже никогда не стала прежней. Следующие 27 месяцев она пыталась найти эмоциональный баланс. Ее лечащий врач Джерри Мэй рассказывал, что она заработала «Порхе-фобию», она запиралась в своем доме в Коларадо, часто плакала и боялась, что Гюнтер Порхе снова на нее нападет.

Оценивая последствия этого происшествия, мы переходим в сферу «если бы, да кабы». Том Перротта (Tennis.com) считает, что если бы не нападение сумасшедшего немца, Селеш могла бы выиграть примерно 15 турниров «Большого шлема», соответственно количество побед Граф уменьшилось бы с 22 до 17-16. Отдавая должное Штеффи как величайшей теннисистке в истории, Перротта тем не менее пишет: «Если бы у Селеш не украли 28 месяцев на самом пике ее карьеры, дистанция между Граф и Селеш была бы гораздо меньше».

К тому же дополнительное давление на Селеш оказал приговор, вынесенный преступнику – 2 года условно, точно такое же наказание немецкий суд вынес Борису Беккеру за 3 000 000 евро невыплаченных налогов. Но это было не единственным и даже не главным ударом – на той же неделе, когда Монику ранили, ее отцу был диагностирован рак. Все то время пока отец Моники боролся с тяжелейшим заболеванием, сама Селеш боролась со своими страхами и обидами. На фоне стресса она начала много есть, к тому же она продолжала расти: «Единственным содержанием моей жизни были еда, страх и депрессия».

В 94-м случилось много разных вещей. Во-первых, она получила американское гражданство. Во-вторых, фигуристка Ненси Карриган была ранена поклонником ее соперницы Тони Хардинг, это напомнило Селеш о ее собственной трагедии. А в годовщину нападения погиб пилот формулы-1 Айртон Сенна. В общем, в этом году она объявила, что вообще не намерена возвращаться на корт, но слово свое не сдержала. В этот момент огромную помощь ей оказали ее врач Джерри Мэй и встреча с великим боксером Мохаммедом Али, который сам боролся с тяжелой болезнью. Доктор Мэй задал ей простой вопрос – как она представляет себе счастье, и она ответила: «Игра в теннис». После этого ей самой и всем окружающим стало понятно, что она все же вернется.

В начале 95-го она уже тренировалась в местном теннисном клубе, а в феврале ее навестила вездесущая Мартина Навратилова и подарила ей золотой браслет, который должен был принести ей удачу. В марте Моника уже планировала свое возвращение, тренировалась каждый день и сидела на диете. Единственное, что она так и не смогла в себе преодолеть – она больше никогда не играла на турнирах в Германии, да и кто сможет ее за это винить. Итак, 29-го июля состоялся выставочный матч между Моникой Селеш и Мартиной Навратиловой, в котором Моника победила со счетом 6:3, 6:2 и продемонстрировала всем болельщиками и специалистам значительное дополнение к своему арсеналу – улучшенную подачу. Также следует отметить, что она была на 5 сантиметров выше и на 4.5 килограмма тяжелее, чем до нападения. Тем не менее, возвращение получилось практически триумфальным. Послу двухгодичного перерыва она выиграла первый же турнир, в котором участвовала, проиграв всего 14 геймов в 5 матчах. Затем дошла до финала US Open, не проиграв ни сета, впрочем, в финале она проиграла Граф со счетом 6:7, 6:0, 3:6. Спустя несколько месяцев Селеш завоевала свой девятый титул «Большого шлема», одержав победу на Australian Open.

Безусловно, она уже никогда не стала прежней, но если принять во внимание те физические и психологические травмы, которые она перенесла, то такое возвращение можно, безусловно, назвать успехом. Сравнить Селеш до покушения и после можно по следующим показателям, которые приводит Питер Бодо.

До нападения После нападения
Титулы ТБШ 8 1
Всего титулов 32 31
Разница побед/поражений 253/30 (89%) 342/91 (79%)

За последующее время своих выступлений (последний матч она сыграла в 2003 на «Ролан Гаррос») Селеш не входила в десятку только в течение 4-х недель. Она довела общее количество своих побед на турнирах до 53 и обыгрывала всех величайших теннисисток послеграфовской эпохи, включая Хингис, Дэвенпорт, сестер Уильямс и Каприати. Ее последний финал ТБШ состоялся на «Ролан Гаррос»-1998, всего 3 недели спустя после смерти ее отца. У любой другой теннисистки все эти результаты были бы выдающимися, а в случае с Селеш остается гадать, каких результатов она бы добилась, если бы не нападение безумного фаната Граф.

Только в феврале 2008 года, не сыграв за последние 5 лет ни одного матча из-за постоянных травм, Селеш официально объявила о своем уходе из тенниса. Но созданный ею силовой стиль женского тенниса, буквально захватил мир. Впрочем, на фоне нынешних теннисисток Топ-10 она вспоминается как что-то маленькое и хрупкое. Например, Том Перротта пишет: «На корте она казалась меньше, теннис превратил ее из высокого, хихикающего, безвредного подростка, а позже из элегантной женщины в злющего противника, который выглядел, честно говоря, довольно непрезентабельно по сравнению с Граф (которая, между прочим, на 2 сантиметра ниже Селеш). Двуручные удары Моники заставляли ее спину горбиться, когда она играла. Но даже без этих двуручных ударов, она все время находилась ближе к корту, чем ее оппонентки и бегала больше (не грациозно, но и не неуклюже, лучшим словом будет целенаправленно). На корте она всегда создавала впечатление давления на соперницу». И Питер Бодо все время отмечает главное качество Селеш – это ее нацеленность на победу.

Но не все и не всегда считали ее сильной. Дэн Берн – музыкант и поэт, уже давно написал песню, посвященную Монике Селеш. В ней есть такие строчки:

«Вы помните Монику, кричащую на бэкхенде,

прячущую себя, когда она выходила из дома по вечерам,

с волосами, покрашенными так, как будто что-то подсказывало ей:

«Держись потише, пониже, оставайся незаметной и невидимой».

Ему казалось, что где-то в глубине души Моники, даже в тот момент, когда она была непобедимой, жили страх и неуверенность. Трудно сказать, прав ли он, ведь это точка зрения поэта.

Но именно силы, целенаправленности, нацеленности на победу и не хватило Монике, чтобы полностью раскрыть свой огромный талант после злополучного происшествия. Что-то мешало ей обрести покой в душе, но, похоже, сейчас это, наконец, произошло. По крайней мере, анонсируя выход книги мемуаров в апреле 2009 года, Селеш обещает, что там будет рассказано, как и благодаря чему она обрела «спокойствие и радость жизни». Почитаем, узнаем.