Джон Макинрой в 1981-м выдал самую знаменитую тираду в истории тенниса. Она принесла ему больше славы, чем все титулы
Не шутка.
В воскресенье 61 год исполнился Джону Макинрою:
• рекордсмену по общему количеству титулов (156: 77 одиночных, 78 парных);
• единственному игроку, который одновременно был №1 в одиночке и паре;
• автору одного из самых выдающихся индивидуальных сезонов в истории тенниса (82-3 в 1984-м);
• и конечно, великому теннисному скандалисту.
После тенниса Макинрой собрал музыкальную группу и два года с ней гастролировал, написал несколько автобиографий, открыл теннисную академию и художественную галерею, сыграл самого себя в куче фильмов и сериалов и стал вдохновением для разных темпераментных кино- и театральных персонажей. Cэр Иэн Маккеллен моделировал по нему шекспировского Кориолана, Том Халс – Моцарта, за которого был номинирован на «Оскар», а группа End of a Year (позднее – Self Defense Family) посвятила его взрывному характеру песню McEnroe.
За почти 20 лет в профессиональном теннисе Макинрой ссорился с соперниками, судьями и журналистами не реже, чем выигрывал турниры, но по-настоящему культовым стал только один эпизод – тот самый, что подарил теннису, возможно, его главную крылатую фразу.
***
На «Уимблдон»-1981 Макинрой приехал через год после того, как проиграл там Бьорну Боргу финал, который не одно десятилетие считался лучшим матчем в истории тенниса (6:8 в пятом после того, как в четвертом отыграл семь матчболов, из которых пять – на тай-брейке, вырванном 18:16). С тех пор американец взял у шведа реванш в финале US Open (6:4 в пятом), но мечтал о «Уимблдоне» – и поэтому нервничал:
«Я был тогда в страшном напряжении, – вспоминал он 20 лет спустя, – потому что после победы над Боргом в Нью-Йорке знал, что я могу, что я должен, что я выиграю «Уимблдон» – если только не случится какая-то катастрофа». Катастрофы начались в первом же круге.
Макинрой играл с середняком Томом Гулликсоном (и выиграл 7:6, 7:5, 6:3), но с самого начала матча был «натянут, как фортепианная струна».
«Я не мог успокоиться, даже когда повел в счете с запасом. В тот день демоны целиком заполонили мой мозг. Когда во втором сете идиотское решение судьи вывело Гулликсона вперед 4:3, я разбил ракетку, и [судья на вышке Эдвард] Джеймс дал мне предупреждение. Чуть позже, когда моя подача взбила мел с линии, но линейный засчитал аут, я швырнул и новую ракетку с воплем, прилетевшим прямо из моего родного Куинса:
«Не может быть, что вы это серьезно!» (‘You cannot be serious!’)
По другой версии, эпизод произошел при счете 1:1 в первом сете, но сути это не меняет:
Одно это выступление не тянуло на место в истории – но оно продолжилось:
«Чуть позже Гулликсон не попал подачу, но ему аут никто не засчитал. Мы провели розыгрыш, в котором с каждым ударом во мне росло возмущение, и после него я спросил Джеймса, не заметил ли он случайно, что подача не попала.
– Подача была в корте, мистер Макинрой, – ответил он.
– Да вы просто отбросы мира (англ. pits of the world – Sports.ru), знаете это? – закричал я. Еще один красочный привет из Куинса.
Джеймс записал что-то у себя в блокноте и сказал:
– Я отбираю у вас очко, мистер Макинрой.
Мистер Эдвард Джеймс никогда не был в Куинсе. Потом оказалось, что у себя в блокноте он записал «Да вы просто моча мира» (англ. piss of the world – Sports.ru) – отсюда и штраф на очко за нецензурную брань. Но в тот момент я этого не знал и в ярости вызвал супервайзера. Когда вышел супервайзер Фред Хойлс – фермер из Линкольншира, – я использовал эпитет со скотного двора, чтобы описать свои чувства от происходящего.
Потом я указал на Джеймса и завопил – так, чтобы попасть в микрофоны и в уши всему Корту №1: «Нельзя, чтобы он лишал нас очка, потому что он некомпетентный дурак!».
По итогам матча Макинроя оштрафовали за брань и неспортивное поведение и пригрозили отстранением от турнира. Лондонские газеты заклеймили его позором, окрестили суперзасранцем (Superbrat) и «истеричным экстравертом».
Турнир он все же выиграл, взяв реванш у Борга в финале, но Всеанглийский клуб в качестве порицания за его поведение не наградил его почетным членством, как традиционно делают со всеми чемпионами. Макинрой в ответ не пришел на чемпионский ужин (получил членство через два года, когда выиграл турнир во второй раз).
***
Сейчас фразу «You cannot be serious» знает любой теннисный болельщик даже из тех, кто никогда не видел матчи Джона Макинроя. Так называлась его первая автобиография (вторая – Serious, третья – But Seriously), так же он в 2006-м рекламировал прокат автомобилей National, а в 2007-м – Seat (протестовал против штрафа за неправильную парковку):
А смелее всех, кажется, эпизод еще в 1982-м обыграли британские комики Кэплан Кэй и Роджер Киттер, выступавшие под псевдонимом The Brat. Они записали музыкальный скетч Chalk Dust – The Umpire Strikes Back («Меловая пыль – судья наносит ответный удар»), который представляет из себя спор «Макинроя» и судьи с неожиданной концовкой:
Но это они, конечно, несерьезно.
Джон Макинрой – об уважении к Боргу, упущенном «Ролан Гаррос» и болельщике, подстреленном на US Open
Любите теннис? Подписывайтесь на наш инстаграм и смотрите лучшее из мира тенниса прямо сейчас!
Фото: East News/AP Photo/Peter Kemp; Gettyimages.ru/Tony Duff
https://www.youtube.com/watch?v=fd90m3xKfl8