11 мин.

Воин

51

Нечасто Deuce пишет о наших. Статью о Михаиле Южном нельзя было не перевести, хотя отрывки уже были в новостях, да и на других сайтах. Автор – Роберт Дэвис.

«Герой России Михаил Южный, чьими отличительными чертами являются воинское приветствие после победы и бойцовский дух, продолжает дело своего отца под руководством много лет тренирующего его Бориса Собкина.

Михаил Южный легко перекидывает мяч через сетку, аккуратно посылая его на ракетку своему тренеру Борису Собкину. Южный готовится к полуфиналу St. Petersburg Open. Они тренируются молча. После 18 лет вместе игроку и тренеру слова не нужны. По ходу тренировки Собкин хочет понять, хватит ли Южному сил на борьбу с талантливым Дмитрием Турсуновым.

Скоро он узнает.

При счете по 4 в первом сете мощные удары Турсунова с отскока заставляют Южного попотеть. Вся это беготня из стороны в сторону оставляет Южного без сил и без ног – ведь он еще не до конца восстановился от инфекции, из-за которой был вынужден сняться с Кубка Кремля на прошлой неделе. Но, несмотря на это, Южный делает брейк и ведет 5:4 в первом сете. И здесь его организм окончательно ломается. Южный просит у судьи на вышке Карлоса Бернардеса туалетный перерыв. Просьба удовлетворена, и он бежит в раздевалку, где немедленно скрючивается – его выворачивает наизнанку.

Он возвращается на корт, и ему удается удержать подачу и взять первый сет.

Хотя болельщики явно поддерживают Южного, Турсунов не сдается – после победы во втором сете делает брейк и ведет в третьей партии. Подавая при счете 2:4 Южный выдерживает такую осаду, что Петр Великий гордился бы им. Южный держит оборону 13 минут 50 секунд. Из этой осады он выходит с обратным брейком. Болельщики удивленно качают головами и аплодируют как сумасшедшие.

Весь матч Южный нагружает бэкхенд Турсунова резаными в равном темпе и перекрученными форхендами. Обычно Южный не стонет во время матча, но когда такое случается, это происходит при ударах справа и означает, что он в атаке. Это скорее даже не стон, а приказ – он посылает мяч с особой миссией. Следующие несколько геймов становятся соревнованием по перетягиванию каната – Южный отбивается от мощных атак, а Турсунов вгрызается в каждый розыгрыш. Главные козыри Михаила Южного, которого россияне ласково называют Мишей, определить легко – голова, сердце и ноги.

При росте 183 сантиметра и весе 73 килограмма Михаил Южный не возвышается над своими соперниками. Его четко вырезанное лицо подчеркнуто темными бровями и тяжелой челюстью. Резкие черты Южного способствуют тому, что в момент решительности он выглядит впечатляюще суровым. Но когда Южный доволен, его улыбка, украшенная ямочками на щеках и милой щербинкой в передних зубах, выглядит на миллион долларов.

Турсунов и Южный бодаются до решающего тай-брейка. Турсунов сразу же вырывается вперед со счетом 6:3. Дав сопернику три возможности победить, загнанный в угол Южный отбивается как в фильмах о Рокки. Борис Собкин сидит в первом ряду, зажав голову ладонями, и качается вперед-назад. У Турсунова только одна проблема – в такие моменты Южный наиболее опасен.

Когда все заканчивается, и Южному все же каким-то образом удается избежать поражения, Борис Собкин идет по коридору, сложив руки за спиной и покачивая головой.

«Этот матч – это все, что надо, чтобы понять Мишу, – говорит Собкин, – Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».

Официантка Гранд Отеля Европа в Санкт-Петербурге Екатерина Кемпик пришла посмотреть матч Южного.

«Он мне очень нравится, – говорит Кемпик, – Я часто видела его в ресторане в отеле, в России он звезда. Для меня он олицетворение русского мужчины – серьезный, трудолюбивый боец».

Легендарный российский теннисист Александр Метревели согласен с этим.

«Он настоящий боец. Трудно сосчитать, сколько матчей он вытянул из тяжелейших ситуаций. Россияне уважают Мишу за то, что он трудяга. И он человек невероятного бойцовского духа. То, что он сделал в Париже в Кубке Дэвиса – один из множества примеров».

Метревели имеет в виду финал Кубка Дэвиса-2002 в Париже. Как обычно бывает у французов, это было настоящее шоу. Президент Франции Жак Ширак был на трибунах, как и Борис Ельцин. Учитывая, что у россиян в команде были победители турниров «Большого шлема» и звезды АТР Марат Сафин и Евгений Кафельников, мало кто думал, что мы увидим 20-летнего Южного в деле. Даже сам Южный в это не верил.

«В первый день капитан сказал мне, что я, может быть, сыграю последний матч, потому что Кафельников был не в лучшей форме, – вспоминает Южный, – Но я ему не поверил. Как я могу сыграть важный матч, если в команде есть звезда масштаба Евгения? А потом в воскресенье утром я увидел, что Кафельников приехал без формы и ракеток. И тогда я понял, что обязан сыграть за Россию».

Татьяна Наумко, долго работавшая с Андреем Чесноковым, знает Южного с 8 лет. Она была в Париже на том матче.

«Я поговорила с ним перед матчем. Я сказала: «Михаил, ты должен стать роботом. Не думай о ситуации. Веди себя, как машина – бэкхенд, форхенд, форхенд и бэкхенд, кросс, по линии. Будь роботом, Михаил».

Не самый плохой совет от одного из лучших российских тренеров. Но на Южном, как на персонажах романов Толстого, лежала не одна тяжелая ноша. Да, это был решающий матч финала Кубка Дэвиса со своим давлением. Но было и другое – всего за месяц до этого неожиданно умер отец Михаила.

«Все, что у нас есть, мы имеем благодаря папе, – говорит старший брат и бывший игрок Андрей Южный, тогда находившийся с командой в Париже, – Мы попали в теннис благодаря папе. Мы встретились с Борисом благодаря папе. Папа многим пожертвовал ради нас. Он был полковником советской армии. И он ушел из армии ради того, чтобы поддерживать наши карьеры. Папа и Миша даже родились в один день – 25 июня. Понимаете, это же почти невероятно»

Итак, исполнители на сцене, и судьба Кубка Дэвиса решалась в матче между французом Полем-Анри Матье и Михаилом Южным. С самого начала Матье заиграл лучше, выиграл первый сет и с брейком повел во втором.

«Я точно знал, что мешает Мише, – признается Андрей, – Внутри него кипели эмоции, и они не давали ему играть. Я понимал, что это не те эмоции. Я знал, что должен делать».

Андрей отправил капитану команды Шамилю Тарпищеву сообщение с просьбой передать Мише, чтобы тот взял туалетный перерыв. Это дало возможность поговорить с братом. Когда Южный вернулся на корт, он получил предупреждение за подсказки от тренера. Неизвестно, что Андрей сказал, но это, должно быть, было что-то очень действенное –Михаил Южный изменился до неузнаваемости. Он выгрыз два сета и сравнял счет, а потом в пятом вырвал Кубок Дэвиса для России.

«Очень многие спрашивали нас с Мишей, что я ему сказал. Мы никогда не скажем. И вам я тоже не скажу, потому что это только наше дело».

«Мне было очень тяжело из-за смерти отца, – признается Южный, – После победы в какой-то момент я был очень рад. А потом я хотел, чтобы отец увидел, как я играю такой важный матч для России. Он отдал все, чтобы мы могли играть в теннис, и то, что он не увидел меня в деле – это было очень, очень тяжело».

«Это было ужасно, – вспоминает Собкин, – Радость, горе. Мы радовались победе, но грустили, что его отец не может его видеть. Было пролито много слез».

Именно отец, Михаил Южный-старший, решил, что его сыновья должны играть в теннис. И как многие мальчики, маленький Михаил пошел по стопам старшего брата – Андрея.

«Летом мы занимались теннисом, – говорит Андрей, – а зимой – фигурным катанием. А потом однажды, когда мы подросли, тренер спросил у папы, не хотим ли мы серьезно заняться теннисом. Если мы решили стать профессионалами, мы должны идти в клуб «Спартак». И папа сказал: «Да, почему бы и нет. Давайте попробуем».

Легко сказать, трудно сделать. Каждый день они подолгу добирались до «Спартака». Это занимало больше часа – в метро и на двух автобусах. А их мама, экономист, нашла еще две подработки, чтобы оплачивать обучение сыновей.

«В «Спартаке» отличные игровые традиции, – говорит Татьяна Наумко, – Мальчишки часто стояли за ограждением и смотрели, как тренируется Андрей Чесноков. Он был их кумиром. И маленький Миша тоже стоял там».

«Нашим родителям надо было во что бы то ни стало найти нам тренера, – говорит Михаил Южный, – Это было непросто. Вначале мы с Андреем смотрели, как тренеры работают с учениками. А потом мы самостоятельно отрабатывали удары с пакетом старых мячей, которые насобирали».

«Миша и Андрей все время тренировались вместе без чьей-либо помощи, – вспоминает Собкин, – Вначале Миша постоянно ломал ракетки и кричал. Редкий тренер захочет работать с ребенком с таким сложным характером. Они тренировались 15 минут, а потом приходил член клуба и говорил, что этот корт занят, и они должны немедленно идти на другой. 10-20 минут на том корте – и снова та же история. И так целый день. У Миши в глазах было что-то, искра, может быть. Иногда глаза говорят больше, чем родители. Конечно, тогда я не видел в Мише игрока Топ-10. Но я понял, что в нем есть что-то особенное».

На дворе был 1995 год, когда 13-летний болл-бой Михаил Южный впервые понял, что значит быть национальным героем. В решающем матче встречи Кубка Дэвиса против Германии в «Олимпийском» Андрей Чесноков отыграл 10 матчболов и выиграл у Михаэля Штиха со счетом 14:12 в пятом сете.

«После матча очень многие хотели оказаться поближе к Чеснокову, – вспоминает Южный, – Я пошел в раздевалку, а Андрея там окружало столько народу, что он даже не заметил, что забыл кроссовки на полу. Я был очень маленький и увидел их там. Я взял их и отнес к себе домой. Они все еще у меня».

Когда встает вопрос, повлиял ли на Михаила еще кто-нибудь из российских игроков, Собкин иронично отвечает: «Скажем так, к счастью, другие российские игроки не слишком его волновали».

Может быть, другие игроки и не повлияли, но влияние тренера Бориса Собкина несомненно. Собкин – не обычный тренер и прошел не свойственный тренерам путь. Он работал профессором математики в престижном советском университете. И в то же время он был достаточно хорошим игроком-любителем, чтобы быть спарринг-партнером Чеснокова.

«Борис очень умен, – говорит Андрей Южный, – Он постоянно что-то изучает, придумывает, как сделать Мишу лучше. Даже по прошествии стольких лет. Борис в каком-то смысле образец для меня».

«Борис – широко мыслящий человек, – говорит Наумко, – Он постоянно учится. И я уверена, что именно поэтому Миша до сих пор прибавляет».

Совершенно верно, Михаил Южный в свои 28 лет продолжает прибавлять. В этом году он повторил свой лучший результат на турнире «Большого шлема» – на US Open обыграл Джона Изнера, Томми Робредо и Станисласа Вавринку на пути к полуфиналу, где проиграл будущему чемпиону Рафаэлю Надалю. А через две недели после этого он выиграл седьмой титул в карьере на турнире в Куала-Лумпуре.

Когда Южному задают вопросы об этом успешном сезоне, он отвечает уклончиво.

«Что значит, хороший год? – спрашивает он, нахмуривая брови, – Иногда начинаешь год хорошо, а заканчиваешь плохо. Или наоборот. Я думаю, лучше подождать конца сезона, а потом уже оценивать его».

«Южный невероятно психологически устойчив, – утверждает Петер Лундгрен, тренер Станисласа Вавринки, – Он умеет приспосабливаться к любым условиям. И он может очень быстро менять скорость и направление мяча. Его резаный бэкхенд можно считать одним из лучших в мире. Он очень разнообразно играет резаным и с его помощью может легко нейтрализовать атакующий пыл соперника».

Если резаные удары помогают Южному удержаться в игре, то крученый бэкхенд по линии сбивает соперников с ног. В его сильной и загрубевшей рабочей руке скрывается мягкость и аккуратность, проявляющаяся при ударах по мячу. Если в его броне и есть брешь, то это подача. Эйсов у него, как козырей у неудачливого картежника.

«Подачу надо улучшать, – признает его брат, – Я уверен, что Борис придумает что-нибудь».

«На самом деле, нам во многом надо прибавлять, надо работать, – говорит Собкин, – Сейчас мы составляем план. Но, конечно, я не буду публично углубляться в детали».

«Мало кто видит теннис так, как Борис, – говорит близкий друг Михаила и коллега по АТР-туру Сергей Стаховский, – Он невероятно умен, и его тренировки с Мишей уникальны. Но это еще не все. Знаете, у них с Мишей очень интересные отношения. Они оба много читают. Миша постоянно читает. Когда я только начал с ними общаться, я был удивлен уровнем их разговоров. Миша все время шутит, а Борис отвечает еще остроумнее. И этот обмен идет постоянно. Поначалу я думал: «Ух ты, на какой я планете?»

Притязания Южного на место на итоговом турнире в Лондоне сошли на нет, когда он из-за травмы спины снялся с турнира в Париже. Долгий сезон закончен, и для Михаила пришло время ехать домой к жене Юлии и сыну Максиму.

Южный и Собкин выходят из отеля Pullman Hotel в Париже на холодную и дождливую улицу и загружают теннисные сумки в машину, чтобы поехать в аэропорт Шарля де Голля и улететь в Москву. Вот уже Борис начал заметно сутулиться, а Михаилу требуется больше времени, чтобы восстановиться после матча, чем раньше. Но кое-что не изменилось за почти двадцать лет совместной работы. По-прежнему искрятся глаза Михаила, и по-прежнему рука Бориса лежит на его плече».