37 мин.

На Олимпиадах так не везло еще никому. Просто безумие

287

Стас Купцов – о Стиве Брэдбери, который совершил главное чудо на льду.

Стив нежился на идеально зеленом газоне, поедая любимое мороженое Magnum – единственное спасение от жары, обрушившейся на Брисбен. Последнее время солнце пекло каждый день, но привыкнуть к этому было непросто, в особенности после интенсивных занятий на единственном катке в округе. Холод, идущий ото льда, всегда был приятен Стиву.

Здесь же, в парке, от солнечных атак спасал пломбир, покрытый шоколадной глазурью, который парень только что купил у пожилой женщины. Они перекинулись парой слов, правда, Стив рассеянно отвечал на вопросы продавщицы, думая совсем о другом.

Он поставил перед собой цель наконец-то заговорить с длинноногой брюнеткой, регулярно катавшейся в парке на роликах. Стиву нравились ее зеленые глаза, вокруг которых собирались морщинки, когда она смеялась, а также ямочки на румяных щеках и улыбка, от которой он таял точно так же, как его любимый пломбир на австралийском солнце.

Парень старался перебрать все возможные варианты предстоящего разговора, но когда услышал звук трения маленьких колесиков о раскаленный асфальт, забыл все заученные слова.

Девушка в этот раз распустила косички, и за ней тянулся шлейф блестящих на солнце волос. Глаза ее горели как никогда, она напевала про себя что-то энергичное, и Стив, распахнув рот, едва не пропустил девушку мимо – в чувства парня привел пломбир, растекшийся по коленке. Редко такое случалось, чтобы что-то отвлекало Стива от мороженого, но это был тот самый раз. Он непроизвольно выругался, и тут же услышал звонкий смех девчонки, которая увидела, как Стив оконфузился, и остановилась посередине дороги, глядя на него и озорно улыбаясь.

Часто бывает так, что тот ангельский образ, который появляется в голове, когда мы впервые видим человека, рушится, едва только начинается разговор. Все было хорошо поначалу, когда Стив купил себе и красивой девушке мороженого, и они пристроились на скамейке, чтобы узнать друг друга получше. Но потом она открыла рот, и все пошло не по сценарию Стива.

– Я давно вижу тебя здесь, – сказала девчонка, которую звали Оливия. – Ты все время смотришь на меня, будто я какой-нибудь диковинный зверь.    

– Например, утконос? – расхохотался Стив, но вскоре обнаружил, что смеется в одиночку. «И в самом деле, шутка не очень удачная», – подумал он, но его успокаивало хотя бы то, что девушка все еще сидела рядом и смотрела на него с интересом, пусть его уже и поубавилось.

– Ну, мне просто нравится наблюдать за тобой, – промямлил наконец Стив. Обычно бледный, теперь он был краснее рака.

– А знаешь, сколько я видела парней, которым нравится то же самое? – усмехнулась Оливия. – Чем ты лучше конкурентов?

– А хотя бы тем, что я – профессиональный спортсмен! – выпалил Стив. – И подаю надежды. Этого достаточно, чтобы заинтересовать тебя?

– М-м, смотря какой вид спорта, – Оливия склонила голову набок, и Стив, на секунду заглянув ей в глаза, смущенно отвел взгляд. – Если ты футболист, выступаешь за команду AFL, то я сегодня же пойду с тобой в кино. На любой фильм. Только при одном условии – ты приглашаешь меня на ближайший матч. Хочу посмотреть, чего ты стоишь на поле.

Стив собрался было соврать – очень уж хотелось ему пойти на свидание с брюнеткой.

– Только сначала скажи мне, – внезапно нахмурилась Оливия. – А зачем ты жрешь мороженое, если занимаешься спортом? Тебе же надо соблюдать режим и все такое!

– Знаешь, ты права, – разоткровенничался Стив. – Я не очень дисциплинированный. Так и не смог от мороженого отказаться. От чипсов смог, но только не от мороженого. А еще я иногда пропускаю тренировки, потому что люблю рубиться с друзьями в видеоигры. Но это совсем редко бывает…

Оливия посмотрела на него, потом закатила глаза и фыркнула.

– Ладно, нарушитель режима, я-то тебя прощу, но простит ли тебя футбол… – вздохнула девчонка. – Или ты чем-то другим занимаешься?

– Не поверишь, но я выбрал шорт-трек! – признался он, в последний момент решив сказать правду. – Ну, разве не круто?

Оливия несколько секунд непонимающе смотрела на Стива.

– Я не поняла, – наконец произнесла она. – Это что за вид спорта такой?

– Мы занимаемся на треке, ну, это такая ледовая площадка, типа катка, – начал объяснять он. – Мы катаемся на коньках, у тебя вот колеса, а у нас – лезвия. Поверь, это классный вид спорта, им занимаются только сильные, уверенные в себе парни. Задача – опередить всех соперников, финишировать первым. Ты бы видела, какие мы зарубы с пацанами устраиваем. Придешь посмотреть?

Стив заметил, как Оливия резко поскучнела.

– Я не знаю ни про какой шорт-трек, – наконец сказала она. – Ладно, занимался бы футболом или крикетом, да хотя бы долбанным гольфом… Но какой каток, какой лед, какие коньки на лезвиях? Мне кажется, ты несешь полный бред, просто решил поиздеваться надо мной. А я не люблю этого.

– Но я не вру, – Стив снова почувствовал, как по коленке растеклось мороженое, о котором он умудрился забыть во второй раз. – Я действительно занимаюсь шорт-треком!

– Ну так и вырежи себе подружку изо льда, придурок! – вскрикнула Оливия и, надев коньки, укатила прочь.

Стив смотрел ей в спину, сжав кулаки. Иногда он жалел, что выбрал вид спорта, который много лет назад сделал его отца чемпионом Австралии. Но только не в этот раз. Сейчас он жалел не себя, а девчонку, которая, судя по всему, не хотела открывать для себя что-то новое. Таких людей он презирал.

– Парень, прости, но она права, – сказала мороженщица, которая следила за их разговором. – Никогда про этот вид спорта, шорт-трюк, не слышала. Мы ведь живем в теплом климате, зачем такой ерундой заниматься? Мой тебе совет – займись-ка лучше учебой, прокачай мозги.

– Не шорт-трюк, а шорт-трек, – пробурчал Стив. – А мозги сами себе прокачивайте. Вижу, вам это нужнее.

Схватив велик, Стив покатил домой. Он яростно вращал педали, надеясь, что когда-нибудь его покажут по телевизору, и эти дамочки поймут, что жизнь полна сюрпризов. Стереотипное мышление, из-за которого многие не понимали его увлечения, Стива сильно раздражало.

Он принял твердое решение: однажды о нем заговорят с восхищением. А шорт-трек станет более популярным видом спорта в Австралии.

…

Тяжело дыша, Стив покинул ледовую арену ­Iceworld Acacia Ridge с чувством выполненного долга. Он знал, что совсем скоро в Сиднее пройдет чемпионат мира, и старался выполнять все предписания тренера. Отец тоже не давал расслабиться, постоянно напоминая о предстоящем турнире.

Стив с завистью посмотрел на парня, стоявшего возле магазина напротив – тот с наслаждением курил, пуская дым, как это делали какие-нибудь плохие ребята в голливудских фильмах. Стиву всегда хотелось попробовать курева, но шорт-трек лишал его многих удовольствий. Хотя и давал немало.

Из дверей арены с шумом вывалился крупный парнишка с длинными вьющимися волосами. Он был похож на рок-звезду, особенно когда улыбался. Это был Ричард Низельски, его партнер по сборной. Он держал за талию очередную подружку, которые липли к нему.

– Ну что, Стиви, дружок, пойдем порубимся в видеоигры? – пробасил Ричард, и Стив поморщился.

– Нет, я хотел еще на велике покататься, мы ведь должны готовиться к чемпионату… – залепетал Стив, но Ричард, поцеловав подружку в губы, строго посмотрел на друга.

– Да все будет отлично, вот увидишь – кто выиграет этот чемпионат, если не мы? – отмахнулся он. – Скоро приедут Джонни и Эндрю, наши молчаливые, угрюмые партнеры, и дисциплина наладится сама собой. Должны же быть у нас какие-то развлечения, помимо шорт-трека? Заведи лучше себе подружку, приятель, тебе ведь 17, а это уже очень много. Правда, детка?

Смуглолицая блондинка по имени Хлоя, слегка полноватая и очень сексуальная, только показала Стиву язык, после чего снова слилась в поцелуе со своим бойфрендом.

– Ричард, тебя послушать, так я божий одуванчик, – фыркнул Стив. – Я просто более разборчивый, в отличие от некоторых.

– Та-а-к, что это он сказал? – возмутилась блондинка, и Ричард недовольно посмотрел на друга.

– Просто этот неудачник завидует нам, малышка, – пояснил он подружке, и та сразу успокоилась. – В общем, Стиви, дорогой мой, садись-ка на велик и улепетывай, а мы с Хлоей пойдем в ближайший клуб, зависнем там надолго.

– Стойте! – вскрикнул Стиви. – Я с вами. Но только не удивляйся потом, если эти дурни из Новой Зеландии увезут золотые медали.

…

Зря Стиви так переживал. На домашнем чемпионате мира-1991 Ричард Низельски, Стивен Брэдбери, Джонни Ках и Эндрю Мюрта завоевали для Австралии историческое золото на дистанции 5000 метров.

О шорт-треке наконец-то заговорили в стране, кадры с победного выступления великолепной четверки облетели ведущие газеты, ребят показали по телевидению. Лучший способ популяризации зимнего вида сложно было представить.

Правда, серьезных спонсоров этот титул так и не привлек. Членам сборной по-прежнему приходилось зарабатывать на стороне. Стив, как самый младший в команде, все еще жил с родителями и подрабатывал – ходил по домам, записывая показания электросчетчиков. У Ричарда был небольшой бизнес, он изготавливал ботинки для коньков. Джонни тоже стал мелким предпринимателем. А самый старший, интроверт Эндрю, устроился на полноценную работу геодезистом при Кентерберийском совете. Ему было тяжелее всего, потому что тренироваться приходилось на рассвете и поздним вечером. Он не мог часто посещать каток, поэтому много бегал, плавал, регулярно ходил в тренажерный зал.

Через год чемпионы мира приехали в Альбервиль, чтобы выиграть Олимпиаду-92. Никто не сомневался, что они способны стать первыми.

– Мы должны порвать всех! – орал Ричард, когда оставались секунды до старта полуфинала. – Парни, мы одна команда, вся страна сейчас смотрит на нас. Давайте не обосремся! Еще чуть-чуть, и мы – в финале.

Стивен улыбнулся. Во всей Австралии было только пять парней, способных кататься на приличном уровне, но этого оказалось достаточно, чтобы ехать на Олимпиаду фаворитами. В Европе и Азии на тот момент хороших конькобежцев было непривычно мало, поэтому шансы австралийцев котировались как никогда высоко.

Их успех казался феноменальным, но у него были причины. С первой тренировки у ребят возникла особая химия, они чувствовали друг друга так хорошо, словно были братьями-близнецами. Да, им удавалось собираться на льду вместе крайне редко, потому что они жили в разных городах. Зато на катке они становились единым целым и готовы были сметать любых соперников. А лидером той чудо-команды был Ричард Низельски.

Но именно Ричи подвел всех в олимпийском полуфинале, когда при передаче эстафеты споткнулся о разметку, отлетел в сторону и впечатался в борт. Эта ошибка не позволила Австралии бороться за медали.

Стивен готов был убить лучшего друга, выдернуть ему все волосы. Долгое время Ричард был для всех в команде примером для подражания, парни восхищались его уверенностью в себе, в той миссии, которую они возложили на себя – сделать шорт-трек массовым видом в Австралии. И он же оказался человеком, который лишил их всего.

– Ты сказал, что мы войдем в историю, докажем всему миру, что в Австралии есть люди, готовые рушить стереотипы, показывать, что и мы способны быть на льду звездами, хотя и живем в стране с пальмами и кенгуру, – бесновался Стивен, пока Ричард, опустив голову, сидел напротив него в раздевалке. – Я поверил в тебя, ребята поверили в тебя, как ты мог так облажаться, Ричи? Да ты просто трепло…

– Да, Стиви, я виноват, – пробормотал Ричард, подняв голову и уставившись на него тяжелым взглядом. – Оставь меня в покое, я сам себя ненавижу…

– Знаете, что я думаю? – заговорил Стив, когда тишина стала гнетущей. – Сегодня мы все должны повзрослеть. Раз уж мы выбрали шорт-трек, значит, должны забыть о праздной жизни. Отныне будем пахать как проклятые, понятно? Никаких вольностей, ночных клубов, нарушений режима. Следующая Олимпиада будет всего через два года, и это наш последний шанс, потом мы уже будем ни на что не годными стариками. Так давайте соберемся и докажем прежде всего самим себе, что еще на что-то годимся!

– А я думал, что так и должно быть, – подал голос Эндрю Мюрта. – Я думал, вы все пашете, как волы, отдаете последние силы. Как это делал я. Тогда понятно, почему мы все-таки облажались!

…

Стив сидел за столом с отцом и слушал наставления. С самого детства у него был кумир – чемпион Австралии Джон Брэдбери, человек, который был одним из первых, кто занялся популяризацией шорт-трека в Австралии.

– Сынок, я не устану тебе повторять, – говорил Джон, пока Стив ковырялся ложкой в супе. – Ты не добьешься успеха, если не усвоишь мои слова. Ты должен много тренироваться. Что важно в шорт-треке? Выносливость, техника, скорость. Это все можно и нужно тренировать. Дело не должно ограничиваться катком. Ты обязан много кататься на велосипеде, нужно постоянно ездить в горы. Очень рекомендую тягать «железо» в зале, это тоже тебе пригодится. Сейчас стала популярной фитнес-аэробика, постарайся выкраивать время и на нее. Все те часы, что ты проведешь за этими занятиями, помогут на льду, в то короткое время, когда нужно будет выжимать из организма максимум.

Ты хорош, я вижу, как ты стараешься, ценю, что стал идеально соблюдать режим, но продолжай наращивать обороты. Тебе повезло, твои физические данные очень хороши, твой организм приспособлен к интенсивным нагрузкам, он легко справляется с молочной кислотой. То же самое я могу сказать и о твоих напарниках. Я прекрасно вижу, что в Австралии нет быстрых шорт-трекистов, просто потому, что родители не ведут детей на каток, а чем меньше мальчишек, тем меньше вероятность вырастить гениев. Вас слишком мало, не из кого выбирать. И это счастье, что в стране все-таки нашлись пять талантливых человек. 

– Папа, обещаю, я не сдамся! – ответил Стив, глаза которого заблестели. – Я буду вскрывать лед коньками на тренировках, делать все, о чем ты сейчас говорил, и даже больше. У меня осталось мало времени, чтобы чего-то добиться, но я постараюсь. Ты еще будешь мною гордиться!

В Лиллехаммере Стив едва не побывал в шкуре Ричи, когда в полуфинале на передаче эстафеты помешал японцам – судьи получили повод для дисквалификации, но команда все же прошла в финал.

– Ребята, давайте будем реалистами – с чемпионами мира итальянцами бороться очень сложно, – говорил тренер на короткой предфинальной установке. – Предлагаю в начале гонки сосредоточиться на канадцах, у них есть слабое звено. Я хочу, чтобы Мюрта всегда выходил на лед, когда там будет эта черепаха – мы тогда точно победим их, и медаль, не важно, какого достоинства, станет нашей.

– Я согласен, – закивал Ричи. – Да, мы не самые быстрые, давайте не забывать об этом. Но Мюрта за счет опыта может принести пользу, уж слишком несбалансированный состав у соперника.

– Ричард, не забывай, что ты сам выйдешь на последние два круга, так что не вздумай всю ответственность за результат взвалить на плечи партнера, – нахмурился тренер. – И я очень надеюсь, что не повторится Альбервиль. Да, Ричи? Ты же сможешь устоять на ногах?

– Коуч, обижаешь, – насупился Ричи. – Вам все кажется, что у меня в глазах одни девочки, да забудьте вы о том клоуне, что был когда-то. Я теперь взрослый человек, и ставлю перед собой взрослые задачи.

– Хорошо-хорошо, – улыбнулся тренер. – И помните, что при передаче эстафеты вы должны задавать импульс партнерам, толкайте их. Вы знаете, что в этом наша сила, не забывайте вкладывать силы в толчок. В пылу борьбы можно забыть об этом, но тогда нам не видать медалей. Ну ладно, с богом, парни!

Это была очень драматичная и экстремальная гонка. Канадцы были сломлены на 24-м круге, и опытнейший Мюрта внес в их провал свою лепту.

А на 33-м круге сильно прибавили итальянцы, поспевать за которыми стало невозможно, их преимущество только росло. Феноменальный рывок совершил  Мирко Вюллермин – через три года он врежется в грузовик на мотоцикле, после чего спорт для него закончится. По мистическому совпадению, в том же году его партнер по золотой олимпийской команде Орацио Фагоне тоже попал в аварию на мотоцикле, и ему совсем не повезло – врачи ампутировали шорт-трекисту правую ногу, однако со спортом итальянец не завязал, выступив на Паралимпиаде-2006 в составе сборной Италии по следж-хоккею.

Но тогда, в 1994-м, Вюллермин, Фагоне, Камино, Хернхофф познали наивысший триумф в карьере, став олимпийскими чемпионами.

Австралия и США сцепились за серебро, и эта схватка была жаркой. До последнего шла борьба, но Ричи последний этап провел чересчур академично, боясь снова упасть, и этим воспользовался американец.

– А-а, ребята, мы взяли бронзу, – вопил счастливый Стив, понимая, что команда все равно вошла в историю. Австралия впервые завоевала медаль на зимней Олимпиаде.

Немного грустным был только Джонни Ках, которому выпала незавидная роль запасного – вместо него на норвежском льду выступил Кирен Хансен, который теперь прыгал и кричал как ненормальный.

– Нет, а вы видели, как рванул итальянец?! – голосил он. – Да у него как будто мотор был в заднице!

– Парни, вы же меня простили? – широко улыбаясь, спросил Ричи. – Я все-таки не упал, чего вы так ждали, балбесы!

– Рич, ты, конечно, засранец, но разница между серебром и бронзой, по сути, небольшая, – пожал плечами Стив. – Вот если бы ты обкакался в битве за золото, мы бы тебя прямо здесь линчевали. Лично я начал бы с волос, выдернул бы их все – так хочется взглянуть, какой ты красавчик без этой своей бабской шевелюры.

Олимпийская бронза придала еще больший импульс для развития шорт-трека в Австралии. Когда Стив вернулся на родину, от него долго не отлипали журналисты, расспрашивая обо всем до мелочей. Отец с трудом сдерживал слезы радости, его сын был теперь не только чемпионом мира, но и призером Игр.

Но в том же 1994-м с ним произошла трагедия.

…

– Эй, парни, простите, что опоздал! – в ресторан зашел Ричи, к которому была приклеена очередная девица. – Омаров уже заказали? Шампанское откупорили?

– Давай, приятель, присаживайся, и знакомь нас со спутницей, – усмехнулся Стив, отодвигая стул.

– Да ее, кажется, Софи зовут. Или Грейс? – Ричи недоуменно потер щеку после того, как по ней прошлась ладонь возмущенной девушки, потом вздрогнул от звука хлопнувшей двери. – Ну вот, Стиви, поставил меня в неловкое положение. И ночь испортил. Хотел сделать ее бессонной…

Друзья собрались, чтобы отметить последние достижения. Они уже давно стали чем-то большим, чем просто партнерами по сборной.

– Итак, давайте скажу первый тост, – заулыбался Стив. – Он будет предельно прост – за то, что стали олимпийскими призерами!

– Ну, кто-то стал, а кто-то нет, – пробурчал Джонни, когда все выпили игристого. – Я только включаю телевизор, а там вы со своими медалями. Самовлюбленные питекантропы!

– Брат, не бурчи, ты был с нами в Лиллехаммере, мы ощущали твою поддержку, считай, что тоже завоевал медаль, – серьезно сказал Стив. – Тренер не нашел возможности поставить тебя основным, не хотел рисковать. Все еще впереди, может, мы в следующий раз улучшим показатели. А? Давайте теперь за это выпьем.  

– Хрена с два мы теперь что-то выиграем, – вздохнул Эндрю. – Сейчас в Европе и Азии снова появились суперталанты, так что мы точно будем в отстающих. Нас, стариков, будут сжирать на дистанции молодые, амбициозные роботы. Взять даже этих итальянцев. Они же просто метеоры. Интересно, с каких планет их доставили на Землю? Ну а теперь представьте, что такие же команды будут у голландцев, корейцев. Да от нас толку теперь чуть, только песком засыпать лед будем…

– Знаете, это все правда, – покачал головой Стив, прервав молчание. – Я тоже так думаю. Но! Это не значит, что нужно заканчивать. Перед нами по-прежнему стоит задача популяризации спорта. Мы чего-то добились, но это уже в прошлом, нужно думать, как дальше продвигать шорт-трек в массы. Я для себя уже давно решил, что буду идти только вперед, ни на что не оглядываясь.

– Да ты вообще молодчина, Стиви, – хмыкнул Ричард. – В 17 лет стал чемпионом мира, это же та-ак круто!

– С другой стороны, это меня и расстраивает, – отмахнулся Стивен. – Я тогда мог горы свернуть, выиграть хотя бы парочку медалей в индивидуалках. Но мне что-то не везло, то дисквалификации, то слишком самоуверенным был, то на режим плевал. Короче, я себя полностью не реализовал в шорт-треке. Зато вы о себе такого сказать не можете, парни. Уверен, все довольны тем, чего добились. Но только не я! И отец мне постоянно говорит то же самое.

– Эндрю, что сидишь, налей этому максималисту шампанского, а то еще немного, и замочит всю скатерть своими соплями и слезами, – пробурчал Ричи. – Думаю, Стиви, ты свои шансы еще не просрал, во всяком случае, ты не такой патологический старый хрыч, как наш достопочтенный Эндрю Мюрта, который всем нам в отцы годится.

Стивен знал, что в чем-то Ричи был прав. В 21-летнем возрасте еще можно было на что-то рассчитывать. Одержимый идеей добиться новых побед, он вновь стал упорно тренироваться. До тех пор, пока не грянул гром.

Трагедия произошла в Канаде, на ледовом катке Aréna Michel-Normandin. В экстравагантном костюме кислотного цвета Стив мчался к финишу, как всегда, выкладываясь по полной, не боясь входить в жесткий стык с соперниками. На очередном повороте он принялся наращивать темп, будучи лидером гонки, но в этот момент у него из-за спины выскочил соперник, попытавшись пройти его справа, по внешнему радиусу. Австралиец решил намертво приклеиться к наглецу, и в этой упорной борьбе, буквально взгромоздившись на соперника, не удержал равновесия  – опорный конек соскользнул. Его ноги взметнулись вверх, и теперь уже руки скользили по льду. А через секунду Стив вместе с двумя шорт-трекистами влетел в борт, оставив на льду кровавый след. Но это было только началом кошмара. Вокруг него стала растекаться лужа крови – соперник переехал ему коньком правый квадрицепс. Обычно человек вмещает в себя шесть литров крови. Уже в первую минуту после столкновения Стив потерял четыре! Как он сам утверждает, в тот день из него вытекло 5,5 литра...

После крушения Стив сразу почувствовал, как голова стала ватной, и веки начали слипаться. Пульс подскочил до 200 ударов в минуту. Вокруг него стали суетиться люди, притащили носилки, спасатели открывали и закрывали рты, пытаясь что-то ему втолковать, но он ничего не понимал, ничего не слышал. Мир стал исчезать, и он понял, что его засасывает в воронку смерти. То, что он так любил, те люди, ради которых он жил, оставались по эту сторону, а вот что его ждало в мире ином, он не знал, и знать на тот момент совсем не хотел.  

«Черт, Стиви, только не засыпай, дружище, иначе сдохнешь!» – пронеслось где-то в глубинах сознания австралийца, и он сконцентрировался на реальности, постарался вникнуть в разговоры спасателей, отвечать на вопросы, и его сознание включилось, заработало, и вскоре речи о том, что он может умереть, уже не шло. Врачи заштопали рану, наложив 111 швов на место пореза.

Но травма сильно повлияла на его физиологию. Стиву понадобилось слишком много времени на реабилитацию. И когда спустя год он вернулся на лед, сразу стало понятно, что та скорость, благодаря которой он еще мог рассчитывать на какой-то успех в индивидуальных гонках, исчезла навсегда. Теперь он был обыкновенным шорт-трекистом, без претензий на высокие места. И Олимпиада-98 в Нагано лишь подтвердила это – более того, сборная Австралии, которая некогда блистала на крупных соревнованиях, выступила так блекло, что после заключительной гонки друзьям было стыдно смотреть друг другу в глаза.

– На этом все, пожалуй? – спросил Стива Ричи, когда они гуляли по Японии. – Я-то уж точно завязываю, надоело. Позориться больше не хочу. Я такой же максималист, как и ты, ненавижу проигрывать!

Стив смотрел на ряженого самурая, японца-воина, который размахивал мечом так ловко, что сложно было не наградить его за труд. Стив достал несколько банкнот и положил в шляпу. Японец улыбнулся и протянул ему меч.

– Возьмите, возьмите! – попросил он, и Стив взял оружие в руки. Оно было не бутафорским, настоящим, а лезвие так остро заточено, что Стив испугался порезаться. Лезвие переливалось на солнце серебром, в отражении Стив увидел свои глаза. Они были полны печали, разочарования. Но холод, идущий от меча, взбодрил Стива. Он вернул меч самураю и низко поклонился ему.

– Нет, Ричи, я не закончил свой путь, – твердо глядя в глаза приятелю, произнес он. – Точку поставлю на своей четвертой Олимпиаде. Может, там я и буду самым старым участником, но плевать. Каждый раз, когда выхожу на трек, я чувствую себя живым. Настоящим. Без спорта я быстро загнусь.

– Ну дело-то хозяйское, – пожал плечами Ричи. – Решил остаться – так оставайся, бога ради. Только советую уже и о бизнесе каком-нибудь задуматься. Что-то наши славные победы не сделали нас мультимиллионерами. И даже просто миллионерами.

– Да, брат, как раз хотел узнать у тебя – это вообще сложно, мастерить коньки и продавать их? Буду торговать спортивной амуницией, как и ты!

…

Врач зашел в палату к Стиву, и тот ждал, что их разговор будет пустой формальностью. Пациент с улыбкой вспоминал инцидент на тренировке – пытаясь перепрыгнуть через упавшего коллегу, он споткнулся и ударился головой о борт. Да, было неприятно, но шесть лет назад он чуть не умер, потеряв уйму крови прямо на льду. Однако доктор, взяв рентгеновский снимок, слишком долго смотрел на него, что-то бормоча себе под нос.

– Док, может, расскажете, что со мной, я хоть жить-то буду? – рассмеялся Стив, и тут же схватился за шею, почувствовав покалывание. – Давайте, говорите уже, как есть, меня ничем не испугаешь.

Почесав лоб, доктор положил снимок на колени и со вздохом откинулся на спинку кресла. То, как он нахмурился, напрягло Стива, и он перестал демонстративно жевать жвачку, как будто ему было все равно. Назревал серьезный разговор.

– Стивен, при всем уважении к вашим спортивным достижениям, вынужден констатировать – вам придется завязывать с шорт-треком, – наконец заговорил доктор, поглаживая седую бороду. – Вот посмотрите-ка сюда, видите? Эти два позвонка сломаны. Сло-ма-ны! Это очень серьезно. Вам нужно будет носить корсет. Долго. Очень долго. А когда его снимут, займитесь чем-нибудь не травмоопасным. Если вы вернетесь на лед, то вам грозит инвалидное кресло. Понимаете? Риск слишком большой! Ваши позвонки могут срастись, но они станут хрупкими, вам будет противопоказано любое столкновение.

– Но я хочу выступить в Солт-Лейк-Сити, на своей четвертой Олимпиаде! – дернулся Стив и тут же охнул, снова схватившись за шею. – Черт возьми, я дал клятву, что буду там!

Доктор еще некоторое время пристально смотрел на Стива, потом, сложив руки на груди, произнес фразу, которую говорить не следовало:

– На Олимпиаде вам стукнет уже 29 лет, а это значит, что ловить там будет нечего, тем более с такой изувеченной шеей.

– Знаете что, док? – приподнялся на локтях Стив, чувствуя, как ярость клокочет в нем. – Идите-ка вы со своим пессимизмом в одно очень теплое и очень темное место!

Стив очень захотел вскочить и, покидая палату, громко хлопнуть дверью, но вместо этого бессильно опустился на матрас, вновь почувствовав головокружение.

– Вам нельзя совершать резких движений, – покачал головой доктор. – Сейчас позову медбратьев, вас отвезут на второй этаж, чтобы надеть корсет. Что вы будете делать после того, как его снимут, дело ваше. В конце концов, я вам не нянька. Эта ваша жизнь, хотите ее угробить, тогда я умываю руки. Мое дело – предупредить о последствиях.

– Вот и славно, – процедил сквозь зубы Стив. – Вы еще увидите меня по телевизору, док. Даю слово!

Следующие два года Стив лечился, а потом, когда корсет с него сняли, возвращал былую физическую форму за счет облегченных тренировок. Родители уговаривали его уйти из спорта и сосредоточиться на бизнесе, но Стив был непреклонен.  

Только перед Олимпиадой он впервые по-настоящему осознал, что едет в Солт-Лейк-Сити статистом. С ним в Штаты отправились молодые ребята, так как прежние партнеры по сборной давным-давно смотрели шорт-трек по телевизору. В этот раз Стива сопровождали Алекс Макивэн, Стивен Ли, а также братья Эндрю и Марк Макни. Никто из них и в подметки не годился его прежним товарищам, по которым он очень скучал.

По пути в олимпийскую деревню Стив выглядывал из окна машины и смотрел на проносившиеся мимо билборды – на многих был изображен Аполо Оно, человек, который ворвался в мир шорт-трека яркой кометой, став американской надеждой Игр-2002.

– Как думаете, Аполо выиграет олимпийское золото? – спросил Стив таксиста. Тот сразу приглушил музыку и заулыбался демонстрируя два ряда золотых зубов. Это был престарелый негр в кепке с эмблемой Red Sox.

– У меня нет никаких сомнений, этот парень – настоящий феномен! – заговорил он хриплым голосом. – Ему всего 19 лет. Но при этом все считают его фаворитом. Я уже устал слушать просьбы внучки взять у него автограф. Думаю, Аполо сейчас популярнее многих парней из Red Sox – правда, как только Олимпиада закончится, для меня вновь будут существовать только они.

– У Аполо хорошие гены, его отец – японец, а как показывает практика, азиатские конькобежцы очень сильны, их отличает невероятная выносливость, – задумчиво говорил Стив.

– А я знаю его папашу, он стрижет нашего постоянного клиента, очень богатого, кстати, мужика, – хмыкнул таксист. – У этого япошки даже свой салон красоты есть. Я как-то зашел, но как увидел цены… Плюнул и уехал прочь.  

Некоторое время они ехали молча, пока Стив не заговорил вновь:

– Да, Аполо очень хорош, и трибуны, наверное, будут бешеным ревом подгонять его. Мне это хорошо знакомо. На чемпионате мира в Сиднее поддержка зрителей окрылила нас всех, и мы победили. Как жаль, что здесь нет Ричи, Эндрю, Джонни, Кирена.... С ними я бы чувствовал себя более уверенно. А как можно быть уверенным в себе, когда здесь собрались Аполо Оно, китаец Ли Цзяцзюнь или канадец Марк Ганьон? Есть здесь и совсем молодой кореец Ан Хен Су... Говорят, это будущая суперзвезда, при этом он ничего еще не добился. А что до меня… Открою маленький секрет, коньки, на которых будет выступать Аполо, сделаны моей фирмой Revolutionary Boot Company.

– Ого, если наш Аполо победит, я помолюсь за тебя, – рассмеялся таксист. – Видишь, не зря ты на Олимпиаду приехал. Твой товар может здорово отрекламировать наш чемпион.

– А что, это идея! – кивнул Стив. – Все равно я туристом сюда приехал, так хоть бизнесом займусь.

Едва оказавшись в олимпийской деревне, Стив зашел в номер и открыл лэптоп. Поддавшись эмоциональному порыву, он написал письмо фавориту Олимпиады: «Аполо, если ты выиграешь олимпийское золото, можешь в интервью упомянуть нашу фирму RBC? Заранее спасибо, Стивен».

Выключив компьютер, Стив сложил руки на коленях и долгое время смотрел на лэптоп. Потом схватил стакан и швырнул его в стену.

…

Едва закончился четвертьфинал на 1000 метров, Стив, облокотившись о бортик, тяжело дышал и проклинал себя последними словами. Три дня назад была провалена эстафета, теперь же, судя по всему, он с позором завершил и выступление на 1000-метровой дистанции.

– Ах я придурок! – скрежетал он зубами. – Сегодня ноги совсем не бегут. Ну и пошло оно все на х... Зачем вообще сюда приезжать было…

Он прикатил третьим, и то лишь потому, что японец Тамура не удержался на вираже и врезался в борт. А чтобы выйти в полуфинал, нужно было попасть в число двух лучших атлетов. Но возможности Стива были уже совсем не те, что раньше.

Когда он собирался покинуть лед, чтобы отправиться в олимпийскую деревню, было объявлено о дисквалификации Марка Ганьона за толчок соперника. А ведь это был чемпион мира и олимпийский чемпион, которым все восхищались. Стив поначалу не поверил в свое счастье, но когда понял, что попал в полуфинал вместо фаворита, настроение у него сразу же поднялось.

– Я покажу вам еще много чего интересного, – подбежал он к зрителям.

Несмотря на эту браваду, Стив отлично понимал, что ловить ему больше нечего. И принял решение… не вмешиваться в борьбу в полуфинале!

– Я буду просто бежать по дистанции, экономить силы, – сказал он тренеру, и тот одобрил такую тактику. Вывести в финал самого престарелого участника Олимпиады-2002 могла только ошибка соперников, массовый завал на лед. Конкурировать ногами с полуфиналистами он просто не мог. Стив знал, что завал в принципе вполне может случиться, такое в шорт-треке происходило сплошь и рядом. А вот если он пойдет в рубку и попробует прыгнуть выше головы, то, скорее всего, допустит ошибку и сам окажется на льду.

И «ущербная» тактика сработала! За круг до финиша Стив все еще плелся на пятой позиции, мысленно проклиная себя за трусость, как вдруг кореец Ким Дон Сан, который бежал в группе лидеров в самом ярком костюме, запутался в собственных ногах и упал, позволив Стиву переместиться на четвертое место. До финиша оставалось совсем немного, однако австралиец по-прежнему был вне финала. И вот теперь уже канадец Мэтью Туркотт на крутом вираже не выдерживает и падает, о него тут же спотыкается Ли Цзяцзюнь – а ведь оба накатывали на финишную черту первыми.

Обалдевший от счастья японец Сатору Терао завершил гонку лидером, следом за ним пересек финиш Стив, который праздновал свой успех поскромнее. Показушное ликование Терао прервали судьи, посчитавшие, что спортсмен цеплял в ходе последнего поворота китайца, за что триумфатора дисквалифицировали. Он попробовал опротестовать отстранение, но протест отклонили. Позже президент Олимпийского комитета Японии назвал спорное решение «бесчестным», ссылаясь на видеоповтор, который наглядно показывал, что никакого нарушения со стороны японца не было. Но тот, кто был первым, стал в итоге последним. При этом упавших на лед записали в финалисты как пострадавших – хорошо хоть, что вместе со Стивом, которому отдали первое место в сумасшедшей полуфинальной гонке.

Перерыв между полуфиналом и финалом был совсем небольшим. Стив очень тяжело дышал, о том, чтобы становиться Суперменом и бежать изо всех оставшихся сил к золоту, не могло быть и речи. Он вновь договорился с тренером о выжидательной тактике, уповая на счастливое стечение обстоятельств. Учитывая, что до этого момента фортуна и без того была чересчур к нему благосклонна, Стив уже ни на что не рассчитывал.

Он был просто обречен на провал.

Перед финалом к австралийцу подъехал Аполо и, широко улыбнувшись, показал на коньки, подняв большой палец вверх. Стив улыбнулся в ответ, хотя с трудом сдержал в себе желание выдавить американцу глаза.

Повернув голову, Стив увидел Ан Хен Су. Ему показалось, что перед ним стоял Гарри Поттер. Конькобежец, которому на вид было лет десять, носил очки и смотрел на всех финалистов как на богов. За исключением Стива, разумеется – тот уже давно не был похож на бога шорт-трека. Вскоре щупленький кореец примет российское гражданство и станет суперчемпионом, известным всему миру под именем Виктор Ан.

Двумя другими соперниками андердога из Австралии были Ли Цзяцзюнь и Мэтью Туркотт. Неожиданно Стив понял, что среди финалистов нет ни одного олимпийского чемпиона. Эта мысль настроила его на позитив.

«Ладно, может, за «бронзу» зацеплюсь, стану двукратным бронзовым призером Олимпийских игр», – подумал Стив, надеясь, что хотя бы парочка соперников упадет.

В начале дистанции самым резвым был 16-летний кореец, который смело вышел на первое место, пока остальные раскачивались. Но ближе к концу Аполо и Ли перехватили инициативу. Вот только борьба этого дуэта за победу была настолько плотной, что китаец не выдержал и «отвалился» к борту. Тут же Ан Хен Су попытался вырваться вперед, но столкнулся с американцем под разочарованный вздох трибун – 15 тысяч человек рассчитывали, что в этот день их соотечественник станет олимпийским чемпионом. Канадец Мэтью Туркотт был слишком близок от массового завала, в итоге американец с корейцем взяли его в «коробочку».

Пока все лежали на льду, начиная шевелиться, чтобы все же пересечь финиш, Стивен Брэдбери спокойно, в черепашьем темпезавершил гонку олимпийским чемпионом. Серебро досталось Аполо Оно, бронза Мэтью Туркотту, «деревянная медаль» – Ан Хен Су. Китайца Ли Цзяцзюня дисквалифицировали.

Но все эти ребята померкли на фоне суперкрасавчика из Австралии. Его широкую, до ушей, улыбку запечатлели фотографы, после чего она пошла гулять по билбордам, по мировым СМИ. Мир сошел с ума по Стивену Брэдбери, человеку, который стал олимпийским чемпионом вопреки всему, благодаря ничтожно вероятному стечению обстоятельств. Его победу сравнивали с выигрышем самого крупного джек-пота в истории лотерейных розыгрышей.

Никто не понимал, как Брэдбери мог стать олимпийским чемпионом, да он и сам не знал этого. Позже во всех интервью он будет утверждать, что это судьба расплатилась с ним за те 20 лет, что он посвятил шорт-треку, за ту каторжную работу, что он проделывал на тренировках, за то, что он не послушался врачей и, рискуя здоровьем, приехал в Солт-Лейк-Сити, хотя понимал, что там ему делать, по сути, нечего.

Австралия получила своего первого победителя Игр в зимних видах. Им оказался человек, который стал одним из худших шорт-трекистов турнира по скоростным показателям. Его лучший результат на дистанции 1000 метров был лишь шестнадцатым в протоколе.

Через 12 лет в словаре терминов на австралийском английском Macquarie Dictionary появилось выражение Doing a Bradbury. Приводятся следующие варианты его перевода: «добиться чего-либо случайно», «выиграть, несмотря на экстремально низкие шансы на успех – обычно, когда более сильные конкуренты выбывают из-за непредвиденных обстоятельств», «бежать последним на турнире, делая это по тактическим соображениям, рассчитывая, что может произойти все что угодно».

…

– Стив, да ты самый крутой перец во всей Вселенной! – говорил Ричи, наливая другу еще виски. – Твоя рожа появилась даже на почтовых марках. Да и бабло теперь рекой течет, вон сколько спонсоров, даже тачку себе крутую купил. Молоток! Но знаешь, давай-ка завязывай уже с алкоголем. Глупец, перед тобой открывается столько возможностей, а ты все пьешь и пьешь, да и меня заставляешь!

– Но я не знаю, что делать, – вздохнул Стив. – Я ушел из спорта, но шорт-трек для меня – смысл жизни. А теперь, получается, я его лишился.

– И это говорит мне человек, на чьей сломанной шее висит золотая олимпийская медаль, – фыркнул Ричи, опрокидывая содержимое стакана в глотку. – Знаешь, я давно уже оставил спорт, но живу припеваючи. Занимаюсь бизнесом – раскручиваю гольф-площадку, поднимаю фитнес-клуб. В общем, жизнь, считаю, удалась. А знаешь, как далеко пошел Хансен? Парень без высшего образования теперь работает крупным банкиром в Сингапуре. Старичок Эндрю продолжает промышлять геодезистом, у него это здорово получается. Да все мы как-то пристроились, нашли себя...

Пока Стив жадно глотал виски, Ричи, постукивая пальцем по столу, внимательно смотрел на него. Олимпийский чемпион сидел перед ним с нечесаной головой, мелкой козлиной бородкой и мутными, пьяными глазами.

– Телка тебе нужна, я давно уже говорю, – серьезно сказал Ричи. – И знаешь, я сегодня пригласил на нашу вечеринку Аманду Баркер, она, между прочим, сержант полиции. Эта крутая блондинка с пистолетом в кобуре вправит тебе мозги. А вот и она, встречаем, встречаем!

Ричи вскочил и карикатурно зааплодировал. Стив поднял глаза и увидел массивную, но симпатичную девушку, которая села рядом и сразу заинтересованно на него посмотрела.

– Давайте сразу скажу, что я – шорт-трекист, – начал Стив, но девушка положила ладонь ему на колено и кокетливо улыбнулась.

– Я знаю, кто ты, красавчик, – сказала она с улыбкой. – Мне сказали, что одному человеку очень нужна помощь. И я знаю лучшее лекарство от хандры – поход в кино. Может, начнем с этого?

…

Стив с нежностью смотрел на уснувшую Аманду – с ней вся его жизнь действительно изменилась, он наконец-то обрел себя, и даже начал получать удовольствие от той славы, что на него обрушилась.

Услышав, как завибрировал телефон, он в последний раз взглянул на свою дремлющую подругу, и вышел из комнаты, чтобы ответить на звонок. Это был его агент, с которым он связался на днях, чтобы попросить помочь с поиском работы.  

– Привет, Роб, что у тебя есть для меня? – жадно спросил у агента Стив.

– Ты просто обязан приехать на ежегодную конференцию в Аделаиде, – услышал он ответ. – Получишь 10 000 долларов.

– Смешно, Роб, твой подкол засчитан, но не звони мне больше в столь позднее время с идиотскими шуточками, – пробурчал Стив. – Это кто же согласится отгрохать мне столько бабок? Столько же я за целый год зарабатывал, когда был шорт-трекистом. Короче, не смеши.

– Это стандартный платеж за 45-минутную речь, тебе просто нужно побыть мотиватором, рассказать, как ты пришел к той громкой победе, – объяснил Роб. – Тебя выслушают богатые люди, которые перестали верить в себя, находятся в кризисе, в творческом поиске. А у тебя сумасшедшая история успеха. Ну что, согласен?

– Дай подумаю, – Стив сделал паузу, но лишь для того, чтобы прикрыть рот и не закричать от радости. – Согласен, Роб, готов болтать хоть полдня за такие бабки!

– А-ха-ха, Стив, не забывай использовать в речи свое огненное чувство юмора! – расхохотался Роб.

С тех пор Стивен Брэдбери стал колесить по странам, рассказывать о чуде, которое с ним случилось в Солт-Лейк-Сити. И люди по-прежнему, спустя столько лет, с удовольствием его слушают, просят автограф, читают о нем статьи.

У Стива большая, счастливая семья. Он сделал предложение Аманде на Олимпиаде в Турине, когда, преклонив колено на Palazzo Madama, вручил ей кольцо с большим бриллиантом, и, конечно же, услышал в ответ «да». В это время на сцене перед ними выступал Паваротти, при этом на столике у влюбленных стояла бутылка шампанского и блюдце с клубникой.

– Я не могла даже мечтать о таком! – призналась сержант полиции, горячо целуя Стива, а через полгода, в присутствии 175 гостей, она вышла за него замуж в Брисбене. Сейчас у супругов трое очаровательных детей – близнецы Флин (мальчик) и Эрин (девочка), а также Райен, которая старше их на два года.

…

Часто Стива просят комментировать крупные спортивные соревнования, в особенности – зимние Олимпиады. Когда он освещал Игры в Сочи для австралийского телеканала Channel Ten, выяснилось, что Стив очень любит русских.

– Я был поражен тем, как тепло меня встречали в Москве, – говорит австралиец. – Даже подумать не мог, что я так там популярен. Ко мне подходили люди, просили сделать совместные фото. Это было та-а-ак неожиданно! А как круто они все устроили в Сочи! Когда гулял по олимпийскому парку, казалось, вижу что-то нереальное. Смотришь налево, смотришь направо, смотришь прямо, и каждый раз видишь очередной гигантский стадион. Самый крупный из них показался мне таким большим, что промелькнула мысль – а воздушные коридоры-то они перекрыли над ним, от греха подальше?! А как увидел олимпийский огонь, подумалось, что организаторы используют достаточно газа для того, чтобы запускать по одному российскому космонавту в космос каждую минуту. В Сочи все казалось таким большим, что я чувствовал себя хоббитом в стране гигантов. Сочи – это мощь. Русские здесь постоянно улыбаются, они гордятся тем, что построили. Мы знаем, что на это великолепие было потрачено 60 миллиардов долларов. Возможно, это самые крутые Игры в истории…

Одним из героев Олимпиады в Сочи был коллега Стива, в прошлом его соперник Виктор Ан. Для русского корейца у Стива тоже нашлась пара добрых слов.

– В Корее все помешаны на технике, – считает Стив. – А в России акцент делается на скорости и силе. Здесь он точно стал намного крупнее, мускулистее. Считаю, к Сочи Ан набрал просто сумасшедшую форму!

Вспоминая свое соперничество с Аном на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити, Стив не может сдержать улыбки. Да и вообще, каждый раз, когда Стив мысленно переносится в 2002-й, ему очень сложно не улыбаться – те события до сих пор кажутся ему сказкой. Но он оказался тем человеком, который смог сделать сказку былью. И мир этого никогда не забудет.

– Думаю, победа Австралии на зимней Олимпиаде, тем более при таких безумных обстоятельствах, затронула струнки души и у русских людей, – уверен Стив. – Ведь многим русским приходится совершать такие же подвиги регулярно!

Еще больше крутого чтива:

«Не позволю, чтобы гимн СССР звучал на Олимпиаде». Трагедия чемпионки, которая ненавидела коммунизм

«Я боюсь смерти, у нее нет сердца». Пират, проигравший наркотикам

«Ее не обязательно убивать – можно покалечить». Покушение на фигуристку-чемпионку

«У меня отобрали лицо и дали отвратительное тело». С этого борца с русскими корнями рисовали Шрека

Фото: Gettyimages.ru/Ezra Shaw, Stephen Munday, Robert Laberge, Mike Hewitt, Simon Fergusson, Michael Willson/AFL Media, Brian Bahr, Clive Mason, John Gichigi

шорт-трек
Стивен Брэдбери
Солт-Лейк-Сити-2002
Аполо Антон Оно
logoВиктор Ан
чемпионат мира