Косатки, опасность и романтика приключенческих книг. Как устроены северные экспедиции на яхтах
Отправляемся в путешествие вместе!
Стереотипное представление о яхтинге — это обычно солнце, вечеринки в купальниках и теплые края. Но, как мы уже давно рассказываем, ходить на яхте можно не только по Хорватии или на Сейшелах — в этом году мы впервые отправляемся на Курилы и вновь возвращаемся на Камчатку и Лофотенские острова.
В чем романтика северных походов, чем они отличаются от классических регат в жарких странах и как все устроено, рассказывают капитаны и участники экспедиций. А о том, как подготовить организм к перепаду температур и может ли помочь закаливание, можно прочитать в разделе «Здоровье» на Sports.ru, совместно с которыми мы подготовили этот материал и продолжим дальше рассказывать еще много интересного. Не переключайтесь.
Что такое северные экспедиции? Можно ли путешествовать зимой?
Северными экспедициями мы называем походы на север Европы (Фарерские, Лофотенские острова и другие места в Норвегии, Исландии, Шотландии) и России (Белое море, Камчатка, Курильские острова). Путешествия проходят только летом из-за климатических особенностей. Вода в Норвегии и на Фарерах не замерзает благодаря Гольфстриму (теплому течению в Атлантическом океане), но зимой все равно, как правило, не ходят — море более суровое, а температура воздуха слишком низкая для комфортного путешествия. «На море даже нулевая температура ощущается так, что хочется домой к камину», — объясняет Алексей Белозеров, сетевой инженер и капитан.
«Даже летом бывает довольно холодно. Как-то у нас был восьмичасовой переход на Лофотенах, при температуре плюс 5 ощущения были как при минус 15. На мне было пять слоев одежды, но еще чуть-чуть, и я бы замерз», — вспоминает Матвей Зверев, оператор и капитан.
Специальной экипировки для северного яхтинга не требуется — достаточно одеваться по погоде, как в любой поход, многослойно: термобелье, флиска и непромокаемая ветрозащитная куртка сверху.
На Севере именно на яхте путешествовать порой даже комфортнее, чем на машине, объясняет Артем Сизов, UX/UI-дизайнер, фотограф и капитан: «Помню, как в Исландии, где почти все время шел мелкий дождь и казалось, будто сам воздух постоянно мокрый, мы возвращались на лодку из очередного трекинга или поездки к гейзерам, сушили промокшую одежду в отсеке для двигателя (вообще так делать не стоит, но у нас была большая экспедиционная яхта с целой каютой для мотора, и капитан лодки разрешал) и радовались, что оказались в Исландии именно на яхте — всегда сухой и теплой внутри, — а не на машине в кемпинге, где пришлось бы мерзнуть в палатке».
Во время северных экспедиций не ставят исследовательские цели, но поездкой или туром назвать такое путешествие тоже будет неправильно, считает Матвей Зверев: «Когда люди собираются компанией и идут на собственном обеспечении, ни на кого не надеясь, без какой-то технической поддержки — это и есть экспедиция».
«Киты били хвостами по поверхности и выпускали фонтаны брызг». Косатки, осторожные сивучи, острые скалы и ветер
На Камчатке можно получить намного больше впечатлений, отправившись туда именно на яхте, рассказывает Артем Сизов:
«Буквально в каких-то 200 метрах от нашего катамарана пара серых китов показывалась из-под воды, ныряла обратно в глубину, била хвостами по поверхности и выпускала фонтаны брызг в воздух. Тогда казалось, что эта встреча — самое большое впечатление за поездку, ведь редким туристам удается рассмотреть китов настолько хорошо: с нами в группе был парень, который недавно ездил на специальный китовый тур в Норвегию, и даже там ему удалось заснять лишь хвостовой плавник одного кита, а тут целых двое и так близко. На самом деле мы все ошиблись — самым невероятным моментом экспедиции стала встреча с косатками на третий день.
Оказалось, что целое семейство косаток (пять или шесть особей) охотится на рыбу в этих местах. Животные были увлечены охотой и совершенно не обращали внимания на наш катамаран. Вся команда столпилась на носу, чтобы сфотографировать их черные острые плавники над водой, но косатки устроили для нас настоящее шоу: выпрыгивали из воды, появлялись с разных сторон, показывали то один, то другой бок и, кажется, играли с нашим катамараном».
Во время недельной поездки на яхте на Камчатку группе удалось увидеть и китов, и косаток, и медведей, и нерп, и целое лежбище сивучей — это такая же достопримечательность Камчатки, как вулканы и Долина гейзеров. На обычных экскурсиях туристов подвозят на моторном катере, они издали фотографируют скалу, на которой лежат животные, и уезжают обратно в Петропавловск-Камчатский. Но в путешествии на яхте открываются совсем другие перспективы.
«Мы были на своем катамаране с опытным капитаном, потому что на Камчатке из-за множества правил и пограничной зоны на лодках всегда есть местный, — делится Артем Сизов. — Коля совершенно виртуозно подошел к скале, на которой лежат сивучи, максимально близко, несмотря на достаточно большие волны и ветер, который сносил нас прямо к камням. Пожалуй, это был единственный момент экспедиции, когда я точно понимал, что не смог бы сделать так сам на своей лодке: подойти так близко к куче острых подводных скал, да еще и в таких погодных условиях, не задеть бортами камни и не спугнуть звуком мотора дико осторожных сивучей — это все для меня пока что какое-то запредельное мастерство».
Романтика Севера: суровая природа, чувство открытий из приключенческих книжек и дружба
«В 2017 году именно любовь к Северу привела меня в парус, когда я решила посетить Фарерские острова, но совершенно не понимала как. Согласиться провести неделю на небольшой лодке в акватории с крайне динамичным графиком приливов и отливов, при средней температуре воздуха в 10 градусов было авантюрой. Но именно этот непреодолимый авантюризм тогда влюбил меня в парус. Сейчас у меня больше десятка путешествий под парусом — на короткие и длинные дистанции, южных и, конечно, северных», — делится Анна Побиванцева, врач и капитан яхты. Она и другие капитаны в один голос говорят: те, кто попробовал северный яхтинг, влюбляются в него навсегда, потому что именно Север дает то, чего нет на юге.
«Памятное место из Шотландии — Кринанский канал, через который яхты срезают путь и проходят 15 шлюзов, большая часть из них открывается вручную. Незабываемо. Еще сильный ветер, дождь и виски», — вспоминает Алексей Белозеров.
Северный яхтинг требует больше энтузиазма и выдержки, чем походы по южным морям. Но это тот опыт, который магическим образом действует на путешественников. Север и парус помогают увидеть суровую красоту природы. «Волны, разбивающиеся об отвесные скалы, стаи чаек, балансирующие на порывах ветра, парус, отражающий яркое солнце. И это ощущение живет только на Севере», — рассказывает Анна Побиванцева.
«За три года у меня было много других регат: мы с друзьями побывали на Липарских островах и в Неаполе, в Турции, Черногории и Таиланде, но именно северные путешествия дают мне то чувство необыкновенных открытий, о которых писали в приключенческих книжках, которые я читал когда-то в детстве. Мне кажется, что именно северные экспедиции дарят то ощущение невероятного многообразия мира, чувство новых открытий и изумления, которого так не хватает в повседневной жизни», — признается Артем Сизов.
Многие участники, помимо красоты северной природы, отмечают также дружелюбие местного населения. Именно жители Севера, по их наблюдениям, отличаются особой отзывчивостью. Алексей Белозеров рассказывает, что местные жители всегда готовы помочь, а каждый встречный для них — друг: «Пятьдесят тысяч человек живут на крошечных островах на границе Атлантического и Северного Ледовитого океанов. Невероятно отзывчивые люди. Мы обошли весь архипелаг Фарерских островов и каждый день общались с местными, которые не раз выручали: то переходник для электричества привезут, то отдадут бутылку с охлаждающей жидкостью, то накормят морскими ежами».
«Ветер срывает воду с поверхности и превращает в пыль». Может ли яхта перевернуться? Можно ли упасть в море?
Опасен ли Север? Любые ситуации можно предотвратить заранее, на берегу, считают капитаны. Для этого нужно следить за прогнозом погоды, читать карты, изучать рельеф дна и другую информацию, которая важна в навигации. А в процессе — следить за приборами. По факту опасность — это форс-мажор.
Однажды во время перехода на Фарерских островах лодка под управлением Матвея Зверева попала во встречный ветер 50 узлов (это 80 км/час) с порывами до 60 узлов. Но ни одна система прогнозов не показывала сильный ветер, вспоминает Зверев.
«Мы шли под скалистым берегом, в зоне акселерации, где ветер усиливается, потому что падает с гор. Порывы были такой силы, что срывали воду с поверхности и превращали в пыль — это называется шквал, он приходил раз в пять минут. В итоге вместо трех с половиной часов мы шли восемь. Это было достаточно утомительно, но не опасно.
Пришлось на ходу подвязывать все, что может улететь, страховать парус, чтобы не раскрылся, все сидели в спасжилетах, пристегнуты, в обвязках. Волны перелетали через лодку. У меня был практически полностью женский коллектив, и девчонки потом признались, что было страшно. Особенно когда я ставил кого-то из них за штурвал, а сам пробирался на нос, чтобы проверить там привязанные вещи, и меня поливало волной».
С опытом ситуации, которые раньше заставляли сердце интенсивно биться, становятся обыденными. Например, большинство начинающих капитанов боятся швартоваться, но со временем учатся справляться без суеты. Некоторых поначалу пугает сильный ветер, но после нескольких часов хода при 30 узлах 20 узлов уже кажутся почти штилем.
Пока капитан не подает вида, команда будет думать, что все хорошо. Но хороший капитан обязательно должен проговаривать опасные моменты со своей командой.
«Я видел, как люди боятся сильного волнения и крена, но тут нужно объяснять, что это нормальные условия для яхты. Люди постоянно задают вопрос: что делать, если яхта перевернется? Перевернуть килевую яхту сложно: под водой на конце киля висит тяжелый свинцовый бульб. Сила тяжести тянет его вниз, препятствует крену и опрокидыванию. Яхта ведет себя как неваляшка: чем сильнее крен, тем больше сила, которая стремится поставить яхту вертикально», — Алексей Белозеров рассказывает, что даже если яхта перевернулась, то она, как правило, сама встанет обратно за счет того самого противовеса на конце киля.
Конечно, такая ситуация в любом случае приводит к стрессу и, возможно, травмам. В тяжелых погодных условиях члены команды пристегиваются к яхте специальными страховочными поясами и надевают спасательные жилеты, чтобы их не смыло в море. «Это важно, потому что спасение человека за бортом в тяжелых погодных условиях — пожалуй, самое сложное в яхтенной практике, потому что человек почти мгновенно пропадает из вида. Кстати, именно для видимости яхтенную одежду часто делают ярко-желтой, со светоотражающими элементами», — отмечает Белозеров.
Как живут в яхтенном походе? Как к нему готовятся капитаны?
Чтобы отправиться в приключение на яхте, не нужно никакой особенной подготовки. Если поход несложный, то это вполне может быть первый опыт пребывания на яхте. Однако арендовать яхту может только капитан — человек со шкиперской лицензией (получить ее можно после специального обучения).
«Перед всеми своими путешествиями на яхте я изучаю регион, куда предстоит отправиться, скачиваю приложения для навигации в нужной акватории, стараюсь узнать подробности о стоянках, маринах, чартерных компаниях и других особенностях яхтинга в регионе. И, конечно же, обязательно читаю документальную и художественную литературу о местах, где предстоит побывать — так можно не только узнать всякие интересные факты и истории, чтобы потом пересказывать их команде, но и заранее подготовиться ко встрече с новыми местами и погрузиться в атмосферу приключения еще до его начала», — рассказывает Артем Сизов.
Еще один плюс капитанства — участие в длительных переходах по несколько дней в открытом море, считает Анна Побиванцева: «Всего под парусом я выходила в море примерно 15 раз, но особенно хочу выделить океанские перегоны. В это время лодка непрерывно движется из пункта А в пункт Б, а график жизни построен вахтовым способом. Уже через пару дней все привыкают к подобному ритму и помнят только часы, когда нужно выходить на вахту. Мое любимое время у штурвала — с пяти до семи утра, когда меркнут звезды и наступает рассвет. Описать словами это практически невозможно, нужно однажды почувствовать, но после вы уже не сможете жить как раньше. Ты возвращаешься пусть не совсем другой, но изменившейся, кажется, самой счастливой на планете».
В остальных походах ночевки проходят у берега — в основном в маринах (и в северном, и в южном яхтинге) для безопасности людей на борту. Даже ночью держать курс отлично помогают системы навигации, GPS, детальные карты на планшетах и лоции (книги с описанием района навигации). Но вот чего нельзя предусмотреть — это контейнеры, признается Алексей Белозеров: «В среднем в год огромные грузовые контейнеровозы теряют около 2 тысяч контейнеров, которые дрейфуют по морям и океанам как мины, на которые натыкаются яхты. Неопознанные плавающие объекты — главный ночной страх, а не темнота как таковая. Конечно, вероятность тем выше, чем ближе идешь к торговым путям».
Как все устроено: команда новичков, теплый душ, трекинг и ночевки в городах
Поход на яхте вовсе не предполагает, что вы все время находитесь в море. На самом деле переходы — передвижения на яхте — занимают от 45 минут до восьми часов в день. И даже восемь часов — это два раза по четыре часа с перерывом на трекинг в горах.
«Если посмотреть на расстояния, которые за неделю проходит круизная яхта, они покажутся смешными. На машине эти 200–250 миль можно проехать за несколько часов. Но насыщенность этих дней на яхте и на берегу растягивает восприятие времени до месяца. Когда неделя подходит к концу, все немного грустят, но строят планы новых яхтенных походов. Затягивает. Именно этот зажженный огонь зацепил меня больше всего», — делится Алексей Белозеров.
Путешествия обычно занимают неделю, потому что яхты сдают на срок, кратный неделе. Вместимость лодок — от шести до 12 человек.
Важно, что в яхтенных путешествиях нет персонала. Есть капитан, который управляет лодкой и командой, которая помогает капитану во всем, начиная от управления лодкой и заканчивая приготовлением еды и уборкой. Именно это активное участие в процессе и цепляет, рассказывает Артем Сизов:
«Главной частью этого приключения мне казались водопады, вулканы и гейзеры, которые мне предстоит увидеть в Исландии. В первые же дни стало понятно, что я ошибся: ставить паруса, тянуть за неизвестные мне тогда веревки и, как настоящий средневековый мореплаватель, вглядываться в туман и волны в поисках нужного берега оказалось лучшим впечатлением за многие мои путешествия. Брызги волн и ветер в лицо, ощущение настоящих приключений и возможность увидеть мир под совершенно новым углом — это было ни на что не похоже».
Текст: Зинаида Костюкович Фотографии: Иван Гущин, Алексей Белозеров, Артем Сизов, Макс Авдеев, Кирилл Умрихин, Михаил Строев
