Страх и ненависть в Сочи-2014: Староверы, жаренная Волосожар и свидание на кладбище
Долго выпроваживать опять, спустя три дня после нашей первой встречи, задержавшуюся до девяти утра в моем номере псевдоангличанку Настеньку не пришлось. Оказалось, что уже в 12 ей надо было выходить на объект в горном кластере – на санно-бобслейную трассу «Санки» - рабочий график два через два. До Розы Хутор от Медиаотелей с парой-тройкой пересадок ехать надо было полтора часа, не меньше, а там еще и автобус до самих «Санок», который по горному серпантину плетется минимум полчаса, а ведь предстояло еще и душ принять, и переодеться. В общем, вылетела она из комнаты, как пробка из той бутылки шампанского, с которой все и началось.
Я же решил после бессонной ночи, сглаженной акробатическими упражнениями на хмельную голову, не сильно себя напрягать. Ехать на «Лауру», чтобы наблюдать за женской гонкой-преследования, где нам ничего не светило, не было ни сил, ни желания. Идти на парное фигурное катание и смотреть, как Траньков жарит Волосожар в короткой программе и в очередной раз получает рекордные баллы у предвзятого жюри – увольте. Созрел план поправиться баночной семеркой и к двум часам, найдя кого-нибудь в приятную компанию, отправиться на керлинг.
Утренний матч женской сборной, начинавшийся в 9:00, я, естественно, пропустил. Даже не представлял болельщиков, которые ходили на это извращение. А ведь некоторые из них жили в полутора часах езды от Олимпийского парка. Следующая сессия игр стартовала в 14:00. Смотреть на нашу мужскую команду, конечно, то еще удовольствие, но в дневном Сочи меня ничего особо не прельщало, а к керлингу причаститься хотелось. Тем более, что парни играли с экстравагантными норвежцами, вырядившимися пуще итальянских клоунов в бродячем цирке-шапито годов 60-х. Если понравится – останусь и на 19:00, посмотреть, все-таки, на женщин. От пронизывающего взгляда подведенных глаз нашего скипа меня всегда пробирало – хотелось увидеть все вживую. Тогда я еще не знал, что швейцарский ублюдок-тренер исключил Прививкову из сборной, убив интерес мужской половины населения к керлингу на корню.
Вечером же, отработав после награждения Виктора Ана интервью с ним (да, я и работать умею и стараюсь не забывать это делать), собирался воспользоваться своей приятной компанией с керлинга в самых грязных целях. Оставалось только найти подходящую кандидатуру.
***
Долго искать не пришлось, рыба сама плыла в руки. Увидев крючок она сама бережно насадила на него червячка, облизнулась и затолкала убийственно наточенное орудие себе поглубже в глотку.
- Пиво с утра? Это по нашему! – приветствовала меня одна из работниц НТВ в полдень в столовой для журналистов, подсаживаясь за мой столик. – А я как раз одна осталась. У меня сегодня выходной, а все остальные работают.
- Ну привет. Без пива за этим столом не сидят, - улыбнулся я подталкивая к ней банку восьмерки, которую взял просто так, попробовать нефильтрованного. – И не отказывайся, с трезвой тобой я на керлинг не пойду, - имя девушки я не называю умышленно – зачем человека лишний раз подставлять.
- На керлинг? Я думала, что мы прошвырнемся куда-нибудь.
- У меня был план сходить на керлинг в 14:00, потом в 19:00, а потом на медальную площадь ловить Виктора Ана после награждения бронзовой медалью. Если ты пожертвуешь ради меня своим временем часов до четырех и посмотришь на норвежских клоунов, то я наплюю на керлингисток и подарю их время тебе. Идет? А с Виктором Аном что-нибудь придумаем. Постоишь, концерт посмотришь, пока я буду с ним болтать – минут 15 не больше.
- По керлингу я согласна, а вот с Аном я тебя обломаю.
- Что десяти минут жалко?
- Нет. Его вчера награждали, сразу после соревнований.
- Что? Что за фигню ты несешь? Их всегда награждают на следующий день, если только они утром не выиграли свою медаль.
- Ану до сюда от «Айсберга» идти 10 минут, зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?
- Суки… - настроение начинало портиться. Виктора Ана от меня ждали в редакции, а заменить его могло только что-то схожее по уровню.
- А вот на фигурное катание я бы сходила. Я билет взяла. Туда даже журналистов только по билетам пускают – слишком популярное событие.
- Сгоняю в офис Олимпийского комитета России, эта старая карга, пресс-атташе ОКР без проблем мне его даст.
- У тебя нет билета? Они еще вчера все закончились. Уже без шансов.
- Блян… Но ты не знаешь всех возможностей, - сказал я допивая пиво и поднимаясь с места.
Я потащил НТВ-шницу в офис международного Олимпийского комитета. Мало кто знал, но там тоже выдавали билеты, практически круглосуточно. Из ОКР туда отправляли только когда билеты для российских журналистов кончались. Но говорили, что идти туда можно только за два часа до соревнований. Я понимал, что все наши обалдуи попрутся туда часам к пяти вечера, потому что короткая программа у пар начиналась в 19:00. Но я то знал, что билеты дают и раньше.
Так и получилось. Улыбчивая девушка без проблем дала мне квиток, да еще и за столом, а не как в ОКР выдавали – на обычные места, где и банку с пивом поставить некуда было.
Меня, конечно, подташнивало от фигурного катания, но перспектива провести вечер с НТВ-шницей, к которой я уже давно подбивал клинья еще в Москве, перевесила тошноту. Оставалось только не потерять ее в те полчаса, когда надо было спуститься в микст-зону, пообщаться с Траньковым и Волосожар.
Коньки Волосожар - валялись в коридоре
***
Скитания по олимпийским объектам описывать не – буду – стандартная нудятина. На керлинге было весело, на фигурке едва не заснул. Главное, что после всех этих телодвижений на льду, которые некоторые домохозяйки называют спортом, НТВ-шница предложила пробежаться до их студии, откуда велись прямые эфиры их канала с видом на «Большой» и Олимпийский факел.
- Там сейчас уже никого не должно быть, а вид просто потрясающий. Все время хотела, чтобы меня сфоткали. А сегодня и выходной, и я в платье и фотограф есть, - кокетливо улыбнулась она.
Студия располагалась прямо напротив главного Олимпийского факела, который на мое горе все никак не хотел тухнуть. Каждый раз, заходя в Олимпийский парк я бросал на него взгляд надежды, но это детище Газпрома стабильно полыхало, будто дразня меня.
Студия представляла из себя что-то похожее на металлический контейнер. Один из его торцов был приспособлен под вход – не самый удобный, конечно, но вполне удобоваримый. Второй торец был полностью открыт для камер. От окружающей же среды внутренности этой железной студии отделяло огромное монолитное стекло, идеально чистое, чтобы камера не выхватывала ни царапин, ни следов грязи или пыли. Именно через него все, кто смотрел репортажи в Олимпиаде видели ведущего на фоне панорамы Олимпийского парка.
Я не буду рассказывать, как она попросила пофотографировать ее на фоне этой панорамы, сначала в платье, потом без него… Этого не было – сделали пару карточек и просто трещали о работе. Решили устроить небольшой перекур в городе, свободном от табачного дыма, и вышли через задний торец на небольшую площадку, чтобы не дымить в студии.
И тут моим глазам открылось просто потрясающее зрелище, заставившее усомниться в том, что все происходящее – не очередной сон, порожденный больным воображением. Контейнер со студией НТВ находился на втором этаже и с заднего его торца открывался отличный вид на… кладбище.
Да. Я пребывал в настоящем первобытном шоке. Оказывается в самом центре Олимпийского парка, за высокой металлической оградой, скрытой от глаз еще более высокими кипарисами, находилось настоящее кладбище, спрятанное от глаз непосвященных.
- Что это за ересь? Что ты добавила в эти сигареты?
- Ты о чем?
- Это же, блин, кладбище! В Олимпийском парке! И ты мне раньше не могла сказать?
- Да телевизионщики все об этом знали. Думали и остальные в курсе. Просто сюжет нам снимать об этом было нельзя…
- Сотни тысяч людей идут по этим разноцветным мостам, направляясь к факелу, чтобы сфоткаться с ним, пьют, жрут, смеются, прыгают и не знают, что в десяти метрах от них расположились древние могилы.
Ни о каких фотках на аватарку или приятном вечере в гостиничном номере уже, естественно, не могло быть и речи. «Свидание на кладбище» - промелькнуло у меня в голове. И я, схватив НТВ-шницу за руку потащил ее виз по лестнице.
.jpg?f=webp&q=90&s=2x&w=730)
Фото не мое, с собой не было фотоаппарата, а все остальное, в другой день фоткал мой фотокор - не дает снимки
- Мы обязательно должны помянуть всех этих людей. Может и на призрак чей-то наткнемся.
- Ты что, с ума сошел? Нам же туда не пробраться!
- Это ты так думаешь.
ОМОНа, обычно дежурившего у этого идеально ровного оазиса из кипарисов уже не было. Я еще думал, зачем эти бравые парни постоянно кучкуются у живой изгороди?
Весь парк опустел – после 23:00 организаторы выгоняли всех посетителей, а к полуночи и сами покидали парк. Шел первый час ночи и было устойчивое ощущение, что кроме редких уборщиков и волонтеров, дежуривших на объектах, мы на этой огромной территории остались одни.
Только после тщательного исследования всего периметра зеленого круга нам удалось между деревьев узреть какое-то подобие калитки. Продираться пришлось сквозь впритык стоящие растения. Мне было все равно, а вот девушка в платье смотрелась более чем инфернально. Но у нее всегда свербело в одном месте, когда пахло хоть какими-то приключениями – качество, которое я в девушках просто обожаю.
Внутри, залитые полной луной, вразброс стояли очень потрепанные на вид могилы. Казалось, что они датируются позапрошлым веком, но самая старая, которую удалось найти датировалась 1923 годом. Позже я выяснил, что это было не просто кладбище – здесь с 1911 года хоронили старообрядцев. Они редко следили за памятниками, хоть и приходили навестить усопших регулярно. Неподалеку располагалась их деревня, которую организаторам удалось передвинуть на километр дальше от моря. А вот кладбище староверы отстоять смогли. Пришлось ложиться под бульдозеры и выслушивать угрозы собственной жизни, но они выстояли и ОКР, не без давления со стороны МОКа, не желавшего подобных скандалов, кладбище оставили, на время игр закрыв к нему доступ даже для родственников, даже на годовщины.
Мы нашли сохранившийся, хотя и трухлявый столик, я достал припасенную на этот вечер бутылку вина, купленную втридорога в баре для журналистов (иначе пронести вино на территорию парка было невозможно) и стыренные в том же баре бокалы. Не хватало пары свечей и какой-нибудь загробной музыки в стиле семейки Адамсов. Но и без всего этого атмосфера создавалась та еще.
Свидание на кладбище – ситуация анекдотичная, но даже для меня притворять все эти стереотипы в жизнь было бы слишком. Допив вино мы отправились бродить по парку, вполне стандартно завершив день в Екатерининском квартале, в номере для инвалидов.
Возможно, это была последняя шальная ночь с хмельной подругой, ведь завтра ко мне должен был переселиться фотограф, то этого квартировавший на балконе у своих друзей в городской черте Адлера. Мне стало его жаль и я предложил свою свободную кровать. Теперь придется пользоваться всем своим даром дипломата, чтобы выпроваживать его среди ночи на час-полтора. Хотя, многим из волонтерш, наверняка даже дрыхнущий фотокор – не помеха.
Если кто пропустил первые части:
Страх и ненависть в Сочи-2014: инкогнито в номере для инвалидов и волонтутки
