60 мин.

«Я боюсь смерти, у нее нет сердца». Пират, проигравший наркотикам

287

Стас Купцов – о горном короле Марко Пантани, который в один год выиграл «Джиро» и «Тур де Франс».

На трибунах небольшого стадиона в портовом городке Чезенатико собрались тиффози, горячо поддерживающие местный клуб. Одним из самых эмоциональных фанатов был импозантный пожилой мужчина в майке с надписью «Чезенатико». Он иногда вскакивал, гневно потрясая кулаком, или же отплясывал, празднуя удачные действия кучерявого паренька из юниорской команды.

– Эй, Марко, не щади соперников! – часто кричал он, сложив ладони рупором. – Если они такие болваны, то и поделом!

Весь матч он болел за внука, правого крайнего нападающего. Мальчишка лихо носился по бровке, а когда смещался в чужую штрафную, сметал защитников как кегли и обязательно наносил удар, плотный и акцентированный, так что вратарю приходилось вытягиваться в струнку, чтобы отбить мяч.

Защитники вспотели уже через пару минут после начала матча, а Марко Пантани неутомимо продолжал высекать искры из бутс, закладывая виражи один эффектнее другого. На счету форварда было несколько голов, а его команда выигрывала с большим отрывом. Каждый раз, забивая гол, Марко сломя голову мчался к трибунам и стучал кулаком по сердцу, обращаясь к Сотеро, своему любимому дедушке. И тот награждал его аплодисментами.

Остальные болельщики относились к подвигам мальчишки намного сдержаннее, а некоторые вообще освистывали паренька, хотя и болели за «Чезенатико». Да и тренер смотрел на своего «фантазисту» хмуро, а партнеры постоянно ворчали, что он не делает передачи, даже когда им остается только подставить ногу для гола.

Марко был слишком увлечен индивидуальными действиями, тем куском поля, который видел прямо перед собой, и ему не хотелось делиться мячом, своей добычей, с кем-то еще. Он редко поднимал голову, чтобы посмотреть на партнеров, и жаждал идти в обводку, а под конец слаломного прохода забивать красивые голы. А когда на матчи приходил дедушка, Марко вообще забывал, что футбол – игра коллективная, и забирал мяч надолго. Но в тех нередких случаях, когда команда играла против сильных, опытных соперников, она уступала зачастую именно из-за упрямства своего «крайка». И поэтому тренер в ответственные моменты убирал его с поля – от греха подальше. Либо же вообще не ставил на игру.

Проходной матч с аутсайдером Марко провел целиком – скорее, в виде исключения. Услышав финальный свисток, парень побежал «давать пять» партнерам, но те отворачивались от него, а тренер вообще показал кулак и не пустил в раздевалку, где должен был пройти разбор игры.

– Я не понимаю, что они хотят от меня, мы же выиграли! – сплюнул Марко, пока его дедушка гладил сухой старческой ладонью вьющиеся волосы мальчугана. – Мне надоели эти постоянные упреки. Забиваю гол, а они недовольны. Ну что за чушь? В чем суть футбола? В голах! Зачем мне делиться с кем-то мячом, если я могу и сам раскидать финтами этих неповоротливых дуболомов и внести мяч в сетку?

– Прости, мой мальчик, но мне кажется, у тебя что-то не так с шевелюрой, – пробормотал Сотеро, заметив, что на его руке осталось слишком много волос. – Ты заметно нервничаешь, когда играешь, и зря. Это пагубно сказывается на здоровье, у тебя ужасно ломкие, хилые волосы...

– Оставь мои волосы в покое! – заорал Марко, его лицо побагровело от гнева. Он даже топнул ногой от злости, но быстро отошел, вновь посмотрев на дедушку дружелюбно и попросив поделиться своим мнением об игре.

– Ты не прав, когда стремишься каждый момент решать сам, – пустился в рассуждения Сотеро. – Для меня, как для болельщика, ты все делаешь здорово. Но ты ведь знаешь, что я – коммунист. А коммунисты – сторонники коллективных, командных действий. Нужно делиться с другими теми богатствами, что у тебя есть. Например, мячом. Получил его? Так отдай тому, кто в нем больше всего нуждается!

– Ой, деда, не смеши мои бутсы, – отмахнулся Марко. – Я сам решу, кем мне быть на поле! Да и вообще, какой смысл тебя слушать, если тренер говорит то же самое, точь-в-точь!

Он присел на скамейку и, обхватив ободранные колени, молча стал смотреть на синее безоблачное небо. Хорошая погода совсем не радовала его, он был удручен. Тренер все реже доверял ему, предпочитая ставить на игру проверенных, командных игроков.

Вскоре из раздевалки высыпали ребята и принялись что-то обсуждать, поглядывая в сторону Марко. Вместе с тренером они подбежали к трибуне и попросили его выйти на поле. Тот, удивленно взглянув на деда, послушно выбежал на газон.  

– Ну что, Марко, сыграем? – спросил тренер и протянул ему мяч. Но как только парень попытался выхватить его из рук, мяч оказался в ногах другого мальчика. Марко бросился к нему, чтобы отобрать снаряд, но тот был переадресован тренеру. Так, играя в быстрый пас, ребята стали дразнить Марко, а он заводился все сильнее, желая отнять мяч, и бежал то в одну, то в другую сторону, пока не споткнулся о кочку и не упал, больно ударившись и ободрав локоть.

– Вот видишь, Марко, чего ты стоишь со своими финтами? – сдвинул густые брови тренер. – Ни-че-го!

Сказав это, он дал команду всем расходиться. Сотеро, к большому негодованию Марко, подошел к тренеру и пожал ему руку, посмотрев на внука и пожав плечами.

Вскоре на стадионе остались только Марко с дедушкой. У мальчугана глаза были на мокром месте, он глубоко переживал тот позор, который выпал на его долю, да еще и в присутствии деда. Но Сотеро ничего не сказал, только положил руку на плечо Марко, и они погрузились в унылое молчание.

С моря прилетели чайки, нарушив своими криками тишину, некоторые принесли в клюве улов. Терпкий запах рыбы заставил Марко очнуться от грустных мыслей. Он всхлипнул и стал дуть на локоть, глядя на слезшую кожу и запекшиеся капли крови.

Дед отлучился ненадолго и принес старый одуванчик. Вытянув его перед собой, он демонстративно дунул на седую головку цветка, разметав семена.

– Смотри, Марко, так бывает с детскими мечтами, – назидательно произнес он. – Мы надеемся, что сможем когда-нибудь исполнить их, а они разлетаются в разные стороны. В молодости всегда так, ты хочешь одного, второго, третьего. А надо ставить перед собой четкие, реальные цели. И добиваться их. Понимать, чем ты силен. Уверен, что в футболе тебя ждет успех? Может, стоит подумать о чем-то еще?

– Я знаю, что у меня получается лучше всего! – у Марко вдруг загорелись глаза, он вскочил и потянул деда за рукав. – Поехали на рыбалку!

Дед неторопливо поднялся и заговорщицки подмигнул внуку. Взявшись за руки, они быстрым шагом направились к старой колымаге Сотеро, где в багажнике лежали загодя припасенные рыболовные снасти.

Но Марко только делал вид, что ему стало лучше. На душе мальчика скребли кошки.

…

В оставшиеся летние деньки Марко частенько захаживал к дедушке и с интересом расспрашивал его о рыбалке. Сотеро готов был говорить о ней часами, а мальчик, слушая, любил возиться со стареньким великом, вынося его из захламленного гаража на лужайку.

Однажды, когда дед увлеченно рассказывал о рыболовных крючках, Марко целиком разобрал и собрал двухколесник. Оказалось, он принес с собой новенькие болты и смазку, чтобы завершить ремонт, который затеял уже давно. Руль драндулета западал, цепь держалась на добром слове, некоторые детали разболтались.

Завершив лекцию о крючках, Сотеро удивленно смотрел, с какой страстью мальчик колдовал над музейным экспонатом. Прикусив язык, он черными от смазки руками совершал невозможное, превращая развалюху в годный велосипед.

– Вижу, ты отлично обращаешься с этим мертвецом, и даже смог поднять его из могилы, – улыбнулся Сотеро. – Забирай себе! Только смотри, не преврати его окончательно в металлолом.

Марко обнял деда, а затем выскочил на улицу со своим железным трофеем. Он чувствовал эйфорию, в нем кипела энергия. Увидев мальчишек в одинаковых майках, кативших куда-то в сторону холмов, он решил помчаться за ними.

Все это время парню приходилось кататься на чужих великах, но теперь у него появился свой! И он решил испытать его боем.

Так вышло, что Марко встретил лучших учеников из велоклуба имени Фаусто Коппи – Андреа Агостини, Энтони Баттистини, Ренато Бальдассари и Франческо Буратти. Тренер попросил их совершить еще один рывок на холмы, и парни методично выполняли задание. Внезапно они услышали скрип у себя за спинами и, оглянувшись, увидели Марко Пантани, который повязал на лоб бандану и походил на разбойника. Он смотрел на них с вызовом и дерзко улыбался.

– Это еще что за дурак? – сплюнул Андреа. – Его велик сломается через пару метров, а он корчит из себя гонщика. Клоун, да и только.

– Эй, слышал его, дуралей? – повысил голос Ренато. – Возвращайся домой, да смотри, не растеряй по дороге свое сокровище. Небось из дедушкиного сарая достал?

Теперь уже Марко сплюнул, а потом, утерев нос и приподнявшись над сидением, изо всех сил закрутил педали. Ребята, переглянувшись, только пожали плечами – все они были на мощных шоссейниках и через некоторое время начали отрываться от преследователя. Марко стиснул зубы, но продолжал держаться в хвосте, не давая парням уйти слишком далеко. 

Ему нравилось ощущать скорость, представлять себя пиратом на лихом корабле, на самой высокой мачте которого гордо развевается черный флаг с черепом и перекрещенными костьми…

В этот раз погоня оказалась неудачной. В какой-то момент ученики велоклуба окончательно оторвались. Марко, тяжело дыша, ничего не видя перед собой, обливаясь потом, продолжал выжимать из велосипеда все, что можно, но его усилия были напрасны. Он остановился посреди пыльной дороги, преодолев очередной крутой подъем, и до боли сжал кулаки. А затем принялся бегать вокруг велосипеда, замахиваясь ногой, чтобы вмазать по нему как следует, но с огромным трудом сдерживал себя. Он понимал, что одного такого удара будет достаточно, чтобы велосипед развалился на части.

– Ненавижу тебя, ненавижу! – кричал Марко, не заметив, как перед ним появился мужчина на шоссейнике. Он качал головой, наблюдая за жаркой сценой.

– Ну, хорош! – сказал наконец незнакомец, схватив Марко за локоть. – Я следовал за своими учениками, как вдруг появился ты... И, не буду скрывать, я впечатлен. Приглашаю в наш велоклуб. Думаю, погоды точно не испортишь. А если будешь пахать как проклятый, как знать, быть может, когда-нибудь станешь новым Беппе Саронни!

– Тем самым? – округлил глаза Марко. – Да вам, наверное, голову напекло.

Парень тут же отчетливо вспомнил трансляцию с чемпионата мира в Англии, которую он смотрел на стареньком черно-белом телевизоре. На финише фаворитом выглядел американец Грег Лемонд, вальяжно кативший к золоту, как вдруг у него из-за спины выскочил и молнией метнулся к победе Беппе. Даже операторы, снимавшие решающий отрезок гонки, с трудом успевали поворачивать камеру вслед гиперактивному итальянцу.

После той победы Беппе дали прозвище Оружейный выстрел, и Марко, досмотрев трансляцию до конца, потом долго не мог заснуть. Он мечтал тоже когда-нибудь стать героем всей Италии.

– Ну так что, по рукам? – мужчина терпеливо ждал, когда Марко ответит ему что-нибудь вроде: «Да, синьор, я согласен». Но вместо этого услышал очередную колкость:

– Но я же проиграл! Эти черти оторвались от меня, как будто я какая-то гребаная черепаха…

Мужчина вздохнул и, отсалютовав Марко, отправился за учениками. Он чувствовал, что уже завтра утром в велоклуб обязательно придет этот парень с оттопыренными ушами.

И не ошибся.

…

Сотеро внимательно следил за успехами Марко в велоклубе. Не раз он приходил на тренировки так, чтобы внук его не видел, и много общался с тренером Николой Амадуччи. Тот выделял Марко, говорил, что Пантани подкупает своей целеустремленностью, хотя имеет и много недостатков.

– Что с ним не так? – спросил Сотеро, захотев услышать конкретный ответ.

– Понимаете, он слабенький спринтер, на равнинных отрезках уступает многим ребятам… – пожал плечами Амадуччи. – Зато каждый раз, когда надо ехать в гору, в нем что-то перемыкает, и в определенный момент он обязательно прибавляет. Пожалуй, Марко один из самых выносливых и непредсказуемых учеников.

– Я лично могу как-то помочь внуку? – поинтересовался Сотеро, глядя, как Марко делает упражнения на растяжку. Парень весь обливался потом, но продолжал с остервенением выполнять задание тренера.

– Ему нужен профессиональный велосипед! – Николо посмотрел на старика укоризненно. – Мальчик талантлив, но чувствует себя в клубе белой вороной. Я понимаю, его родители зарабатывают немного, но вы…

Сотеро кивнул и уже на следующей неделе пригласил внука к себе.

– Рассказывай, что за сюрприз? – спросил парень нетерпеливо, как только открыл дверь. – Новенькие бутсы?

– Марко, я искренне ценю твое увлечение футболом, – вздохнул Сотеро. – Но иногда нам приходится принимать непопулярные решения, чтобы двигаться дальше. Сейчас, Марко, я скажу тебе кое-что неприятное, и ты, вполне допускаю, очень сильно на меня обидишься. Но сказать это необходимо… Внук, ты слишком невысокий и тощий для футбола, и к тому же совсем не умеешь играть на команду. Я думаю, тебе стоит переключиться на что-нибудь другое, окончательно и бесповоротно. Поэтому мы поедем прямо сейчас в Чезену...

Марко хотел возразить насчет футбола и сказать что-нибудь яркое и эмоциональное, но прикусил язык, заинтригованный поездкой в Чезену. Он догадывался, что именно ему хотят подарить, но боялся сглазить. Марко и сам понимал, что с футболом нужно завязывать – велоспорт стал интересовать его куда больше.

Когда Сотеро привез мальчишку на завод имени Марио Вичини, парень почувствовал, как сильно заколотилось его сердце. Он знал, что Вичини становился чемпионом Италии на шоссе и несколько раз занимал призовые места на «Джиро» и «Тур де Франс», при этом о высоком качестве выпускаемых под его маркой велосипедах слагали легенды.

На заводе было много самых разных моделей шоссейников, и Марко ходил по выставочным залам с раскрытым ртом, пока Сотеро обсуждал с отцом мальчика Паоло финансовую часть вопроса. Сотеро хотел выплатить всю сумму целиком, но Паоло настаивал на том, чтобы внести свою лепту в подарок для сына. Он чувствовал себя неловко из-за того, что уделял Марко слишком мало внимания – работа отнимала у него все свободное время. Настала пора возвращать долги.

Внезапно оба замолчали, увидев, что Марко остановился и стал пристально рассматривать гранатово-красный шоссейник. Он был дороже остальных и стоил 145 евро (в пересчёте на современную валюту).

– Я хочу этот! – твердо сказал мальчик, повернувшись к Сотеро – на Паоло он даже не взглянул. – Дедушка, я редко о чем прошу, но теперь не могу сдержаться....

– Сынок, здесь же есть модели подешевле, а по функционалу они точно такие же! – удивился Паоло, ознакомившись с характеристиками «гранатового» красавца. Но Марко продолжал пристально смотреть на дедушку. Он чувствовал, что если не получит этот велосипед, это будет для него большим ударом.

И Марко получил, что хотел.

…

Это был пасмурный, дождливый день. Велосипедисты команды Fausto Coppi di Cesenatico в полосатых футболках во главе с Франческо Буратти катили на подъем. Из-за непогоды дорожное покрытие было влажным, но парни знали, что нужно делать. На днях в клуб приехал знаменитый наставник Витторио Савини, и нужно было умереть, но проявить себя.

Fausto Coppi di Cesenatico

Многие начали выдыхаться. Очередной крутой подъем давался особенно тяжело. Франческо вырвался вперед, твердо намереваясь выиграть заезд. Он был одним из тех, кто устал меньше, и в глазах его загорелся огонек – парня пьянило ощущение грядущей победы. Он поднялся над сидением, сосредоточенно смотрел вперед, и крутил педали в удовольствие.

Где-то позади лидирующей группы находился Марко. Он хищно всматривался в спины соперников, с удовольствием подмечая, что многие уже дышат неправильно, сбивчиво, а это означало только одно – сейчас он покажет мастер-класс. Марко совсем не устал, он катил в среднем темпе, экономя силы для решающего рывка.

Франческо, быстро оглянувшись и увидев, что ему никто не угрожает, прибавил ходу. Ему казалось, что проиграть он может только в одном случае – если велосипед вдруг развалится на части. Он видел, как на финише столпились болельщики, а чуть в стороне от них стоял Витторио Савини, сложив руки на груди. Рядом находился Николо Амадуччи и держал над ним зонтик.

Поддавшись порыву, Франческо поднял правую руку и поприветствовал толпу. И тут же увидел, как слева его опережает Марко, парень, который еще недавно не имел своего велосипеда. Франческо так удивился, что первые секунды не предпринимал никаких контратакующих действий.

Витторио, до этого отрешенно глядя на велосипедистов, заметно оживился. Он всматривался в лицо Марко и видел в этом тщедушном загорелом пареньке будущего чемпиона. И хотя Франческо включился по полной – на тренировках он частенько опережал Марко – все его старания были напрасными. Марко легко оторвался и перед самым финишем успел обернуться, чтобы скорчить рожицу. 

– Cagna! – взревел Франческо и показал триумфатору средний палец. Марко побагровел, всучил велик ошеломленному Витторио и с воинственным кличем побежал к обидчику, повалив его на землю и начав избивать – остальным пришлось оттаскивать баламута.

– Только попробуй еще раз обозвать меня, и я буду бить тебя, пока не потеряешь сознание, урод! – орал Марко, и на его губах проступила пена. – Ты слабак, ты проиграл, не выдержал темпа. И вместо того, чтобы поклониться мне, победителю, ты решил прилюдно унизить меня. Так знай, со мной это не пройдет, никто не смеет так обращаться со мной. Вы все – никто! Я – чемпион, запомните это!

Витторио восхищенно причмокивал, глядя на победителя. Ему было все равно, что на финише произошла драка, он обратил внимание на другое – Марко был полон энергии, хотя только что преодолел несколько крутых подъемов и должен был еле дышать. Почти все мальчишки, что пересекли финиш, повалились на землю, схватившись за животы. Они смотрели друг на друга глазами навыкате, и только Марко был свеж. И не потому, что не выкладывался на трассе, он еще как выкладывался, просто очень быстро восстановился после финиша.

– Иди сюда! – властно сказал Витторио, а когда Марко подошел, схватил его за подбородок и поднял голову, чтобы посмотреть прямо в глаза. – Если ты не станешь крутым шоссейником, я съем коровью лепешку, клянусь! И раз уж я дал такое обещание, то берегись – я сдеру с тебя семь шкур, но обязательно сделаю чемпионом.

Марко ничего не сказал, лишь показал большой палец и улыбнулся. А потом пошел к Франческо, чтобы хлопнуть его по плечу и извиниться. Они, в общем-то, были хорошими друзьями.  

Вот только на соревнованиях все без исключения становились для юного велосипедиста злейшими врагами.

…

Стоя возле зеркала, Марко был мрачен как никогда. Волосы вылезали клоками, и ему уже было сложно скрывать проплешины. Он приглаживал проблемные места, набрасывал на них пряди, пользовался гелем, но все было напрасно.  

Марко захотел ударить по зеркалу, чтобы оно раскрошилось, перестало показывать правду. Он часто видел в Чезенатико модных, стильных парней, которые носили яркую одежду, выглядели, как солисты Queen или Rolling Stones. Ему хотелось быть в их числе, ходить с высоко поднятой головой, обрамленной густой шевелюрой...

В окошко кто-то бросил камушек, потом еще один. Марко высунулся и крикнул, что будет через пару минут. На улице его ждала Пьетра, с которой ему ужасно нравилось целоваться, поэтому он торопился. Перед уходом Марко надел бандану, чтобы скрыть залысины.

Жители Чезенатико готовились к Рождественскому вертепу. Марко возглавил небольшую велосипедную процессию, взявшую курс на Порто Леонардеско, где отмечался городской праздник.

Люди заполнили улицы, и поэтому приходилось маневрировать. Марко легко объезжал прохожих на высокой скорости, но заметив, как сильно отстала от группы Пьетра, решил сбавить обороты.

Друзья Марко поспешили отправиться в ночной клуб, расположенный рядом, но Марко захотел остаться.

– Надеюсь, ты со мной? – спросил он Пьетру, завороженно глядя на парусники, думая, как было бы здорово украсть один из них и отправиться в заплыв по Адриатическому морю вместе с любимой.

– Извини, но я пойду с ребятами! – услышал он и изумленно посмотрел на Пьетру. Марко не заметил, как та стянула с него бандану и увидела залысины. В ее глазах появилось отвращение.  

– Вали! – крикнул он Пьетре в лицо, а сам вскочил на велосипед и, грубо оттолкнув девчонку, помчался домой.

Он мечтал поскорее забыть сладкий вкус ее губ, карие глаза, которые еще недавно смотрели на него влюбленно.

Но забыть никак не получалось.

…

Марко Пантани с родителями

Утирая со лба пот, по узкой улочке Чезенатико быстро шла Тонина Пантани, невысокая загорелая красотка. Ей в след раздавался восхищенный свист, но женщина ничего не слышала – лицо ее было перекошено от страха. Целый день она работала в своей лавке как проклятая, пропитав одежду запахом пьядин, пресных лепешек, от вкуса которых сходили с ума горожане. Погрузившись в работу, Тонина старалась отвлечься от мрачных мыслей, но ничего не получалось – она не переставала видеть перед собой человека, лежавшего на асфальте в луже крови.

Пресные лепешки Тонины, начиненные ветчиной или сыром, были предметом обожания жителей Чезенатико. С самого утра покупатели толклись возле лавки и громко, нетерпеливо галдели, ожидая, когда она откроет окошко и начнет выдавать пьядины. «Тонина, гори ты в аду со своими лепешками, да только смотри, чтобы они не обгорели!» – любил повторять один из постоянных покупателей, итальянец с внешностью типичного мафиози, который, получая лепешку, сначала долго ее обнюхивал, шевеля жиденькими усиками, а потом, причмокнув несколько раз, надкусывал и, закрывая глаза от блаженства, всасывал оранжевую ленту расплавленного сыра с видом человека, которому только что удалось выиграть в лотерею целое состояние.

Недавно он предложил Тонине бежать вместе с ним в Париж, где собирался открыть итальянский ресторан на деньги, заработанные в ходе одной «очень успешной сделки», но женщина, услышав, как синьор поносит ее мужа-водопроводчика, говоря, что с этим жалким неудачником она никогда не будет счастлива, выгнала нахала из лавки и велела в следующий раз хорошенько подумать, прежде чем делать подобные заявления.

Тонина горячо любила своего мужа Паоло. Это был надежный, красивый мужчина, с которым она чувствовала себя настоящей женщиной. И ее совсем не смущало, что он каждый день копался в водопроводах, понимая, что любая профессия важна, и если Паоло делал свою работу лучше остальных, почему он должен был искать другую? К тому же, Паоло умел красиво ухаживать и продолжал это делать даже после свадьбы.

Именно из-за любви к мужу каждый день Тонина, едва закончив удобрять желудки клиентов пьядинами, спешила в церковь святого Иакова, чтобы помолиться за своего Паоло.

Но в этот раз она торопилась совсем по другому случаю. Ей хотелось помолиться за сына, за Марко. Когда-то он стал для нее чудом, посланным свыше! Врачи утверждали, что у нее не может быть детей с Паоло, но потом она родила Лауру, прелестную здоровую девочку. Врачи сильно удивились, посчитав это крупной удачей, и каково же было их изумление, когда Тонина родила еще и сына!

Марко был замечательным ребенком, она души в нем не чаяла. И когда он подрос и решил всерьез заняться велоспортом, возражать не стала. Но шло время, и Марко изменился в худшую сторону. Спорт сделал его одержимым. Он закатывал истерики из-за каждого поражения, тренировался как проклятый, забывая обо всем на свете – да хотя бы о том, что он – молодой человек, который мог бы влюбляться, ходить в кино, путешествовать. Но велосипед заменял ему все радости жизни.

Она понимала, что заставляло его замыкаться в себе, избегать общества, но одержимость велоспортом стала опасной для жизни. На днях Марко так увлекся очередными соревнованиями, что не заметил, как на дороге появилась машина и сбила его. Весь в крови, он поднялся и попытался поднять велосипед, чтобы продолжить гонку.

Оказалось, что у него разорвалась селезенка – врачам пришлось вытаскивать парня с того света. Но спустя всего пару часов, когда Тонина прибежала в больницу вся в слезах, он уже улыбался и с хохотом рассказывал, что с ним случилось. 

Глядя в его глаза, Тонина видела сумасшедшего, человека, которому плевать на смерть. И поэтому она спешила к церкви, чтобы помолиться за его душу.

Она даже представить себе не могла, сколько боли предстоит еще испытать ее сыну.

…

Менеджер профессиональной велокоманды Carrera Давиде Бойфава сидел в кресле, положив ногу на ногу, и взбалтывал лед в бокале с виски. Нахмурив лоб, он смотрел в окно, слушая немного сбивчивую, эмоциональную речь Пино Ронкуччи. Давиде не нравилось, с каким накалом говорил Пино, но ему импонировали факты, которые перечислял новый наставник Марко Пантани, парня, который только что выиграл любительскую версию «Джиро».

– Так, давайте разговаривать по существу, – прервал пылкую речь менеджер и сделал глоток виски. – Мне и без вас известно, что Марко хорошо проявил себя на последних соревнованиях, но мне хочется узнать, насколько он хорош в плане физики, каковы его природные данные. Только говорите правду, я не терплю, когда меня водят за нос!

– Марко феноменален! – заверил Пино, показав большой палец. – Например, у него удивительное сердце, оно бьется по 36-38 раз в минуту и при этом за короткий срок восстанавливается. Даже после сложного восхождения сердце Марко чрезвычайно быстро стабилизируется, именно этим он отличается от остальных. Особенности работы его сердца дают ему серьезное преимущество, он способен на подъемах творить невозможное, прибавлять в любой момент и опережать самых крутых велосипедистов, словно это какие-то стойки. Каждый раз, когда вижу это, мне хочется плакать и смеяться. Еще у Марко прекрасные антропометрические данные, идеальное соотношение веса и мощи, а вообще, я готов бесконечно говорить о его плюсах...  

– Но все эти его качества хороши для гор, а что он в «разделке» будет делать? – вздохнул Давиде, наклонившись к столу и взяв ручку. Он стал вертеть ее в пальцах, продолжая смотреть в окно, и по его лицу невозможно было понять, доволен ли он ходом беседы.

– Да, я не буду лгать, на равнине он хуже выглядит, но, поймите, в горах он становится богом! Там он – Роберто Баджо, который обходит одного защитника, второго, третьего, и вколачивает мяч в сетку… Его горных скиллов вполне достаточно, чтобы приносить вам громкие победы, синьор Давиде.

– Cazzata, чушь собачья! – на лице менеджера впервые появились эмоции. – Не навязывайте мне свое мнение, пожалуйста. Я уверен, что хороший профессиональный велосипедист должен быть универсалом. Так, я все с вами понял, зовите вашего Марко, хочу посмотреть на него, прежде чем принять решение.

Пино кивнул и скрылся за дверью. Вскоре ее распахнул Марко, по нему было видно, как сильно он возбужден.

– Послушайте, Давиде, я сильно уважаю вас как менеджера… Понимаю, вы ищете бриллианты в навозе, и таких дерзких парней, как я, в вашем кабинете побывало немало, – начал Марко, и менеджер невольно сфокусировал взгляд на нем, забыв про окно. – Но у меня есть козыри! Я могу перечислить вам свои победы, но полагаю, что вы и так отлично знаете статистику. Ну и зачем тогда лишние разговоры?! Если вы наймете меня, то получите классного велогонщика. И знаете, что? Я внимательно изучал контракт, который вы хотите подписать со мной… Кое-что меня сильно смущает!

Давиде холодно посмотрел на Марко, ожидая, что он скажет дальше.

– Синьор, а почему в контракте не прописано, сколько я получу, если одержу победу на «Джиро» или «Тур де Франс»? Очень странно, ведь я гарантирую, что они будут!

Холодные глаза Давиде неожиданно потеплели, он впервые за целый день улыбнулся, и увидев, с каким вызовом на него смотрит 22-летний юноша, вообще расхохотался. Он схватил контракт и подписал его торопливым росчерком, потом поднял бокал и, все еще посмеиваясь, произнес:

– Что же, Марко, отныне ты – представитель профессиональной команды Carrera. И даже не знаю, поздравлять тебя с этим, или сразу дать телефон похоронного агента. Потому что либо ты выиграешь мне кучу трофеев, либо я заставлю тебя сдохнуть на тренировках.

Уже в августе новичок Carrera провел свою первую профессиональную гонку, Гран-при Камайоре, но среди тиффози, наблюдавших за ней, не оказалось самого главного фаната.

Сотеро, лучший друг и наставник Марко, умер, так и не дождавшись триумфа своего внука.

…

Мигель Индурайн был монстром, крупным большеносым испанцем, больше похожим на быка, который летал по трассе со скоростью ветра и сносил всех на пути к победе. Это был почти неуязвимый атлет, который обладал невероятной выносливостью за счет объема легких в восемь литров, что на два литра превышало стандартные показатели. Его кровообращению завидовали все лучшие велогонщики планеты, всего за минуту сердце Индурайна прокачивало по организму до семи литров крови. Пульс Дона Мигеля в состоянии покоя составлял 28 ударов в минуту, что было в два раза ниже нормы. Единственным недостатком был слишком крупный торс, что не мешало испанцу быть суперчемпионом.

Мигель Индурайн

– Этот парень даст слабину, вот увидишь, – заявил Марко своей маме, поедая очередную пьядину. Он жадно облизывал пальцы, представляя, как атакует Индурайна, опережает его, а потом оборачивается и показывает ему средний палец. – Он слишком огромен, как вообще его велосипед-то выдерживает? Мама, я дам бой этому напыщенному болвану. Без партнеров по Reynolds он ничего не умеет, я же буду действовать нахрапом, в горах никто меня не удержит. Хватит уже, зрителей достали эти академичные гонки! Нужно возвращать сердце в велоспорт, а кому это делать, как не мне?

– Мой мальчик, в год, когда ты стал лучшим на молодежном «Джиро», Индурайн выиграл сразу и «Джиро», и «Тур» – этот мулат бесподобен, как же ты хочешь его победить? – вздохнула Тонина, подавая очередную пьядину.

– Ах, мама, победить можно кого угодно, если только захотеть!

– Постой, сынок, ты еще не рассказал, как собираешься бороться с Индурайном, если ты – второй гонщик в Carrera после Клаудио Кьяпуччи? – поинтересовалась Тонина. – Не о нем ли говорил Индурайн: «Мои победы были бы не так прекрасны, не будь у меня в соперниках Кьяпуччи?»

– Мама, умеешь же ты испортить настроение, – нахмурился Марко. – Клаудио пора отправлять на свалку, пусть уступает место молодым. Я сожру его на горных этапах и не поперхнусь. Я – лучший…

– Ты говоришь таким тоном, что я тебе верю, – вздохнула Тонина. – Умоляю только об одном, не убивай себя ради достижения этой цели. Ведь если ты умрешь… То никогда больше не попробуешь моего абрикосового джема!

С этими словами она достала из шкафа баночку с лакомством и протянула сыну.

– Клянусь, я постараюсь жить – твой джем того и правда стоит, – расхохотался Марко и сделал сразу четыре бутерброда, которые проглотил за пару минут.

А потом поехал на кладбище. К тому, кого любил больше всех на свете.

– Ты будешь еще гордиться мной, дедуля! – сказал он, и сразу же представил себе лицо Индурайна.

– Что ж, я покажу Мигелю, кто настоящий чемпион, – фыркнул Марко, а потом подошел к надгробию, склонил перед ним колено, и прочитал молитву.

И вздрогнул, услышав, как свалился велосипед, прислоненный к дереву. Тот самый, который когда-то купил внуку Сотеро.

…

Главной сенсацией «Джиро»-94 неожиданно для всех стал велогонщик из команды Gewiss-Ballan Евгений Берзин, крашеный блондин с хитрой улыбкой. Этот выскочка из Выборга числился поначалу вторым номером в команде, но начал творить на трассах такое, что вскоре примерил розовую майку лидера – раньше подобное не удавалось ни одному русскому велогонщику.

Берзин был типичным раздельщиком, и в тот год все его лучшие качества обострились на итальянских этапах. Как потом скажут злые языки, не без допинга, учитывая, что Берзин слишком быстро сошел с небосклона.

Евгений Берзин: «Какой смысл вытаскивать «старый» допинг. 70 лет назад была война – начнем стрелять?»

На фоне Индурайна и проводившего выдающийся сезон Берзина, хрупкий и миниатюрный горняк Пантани мог стушеваться, но вместо этого дал соперникам бой.

Лысый итальянец в бандане и с серьгами в ушах мгновенно завоевал сердца болельщиков во всем мире. 

Стихией Il Pirata, как его называли тиффози, была горная атака, безудержная, непоколебимая. Он был создан для красивых рывков на изломе, в безнадежных ситуациях. В разреженном горном воздухе его легкие работали как кузнечные меха, а в голове существовал только один посыл – мчать вперед.

Зачастую это было на грани безумия, в условиях, когда организм в любой момент мог отказать, но что-то удерживало его в седле, не позволяло свалиться в глубокий обморок. Что бы ни случилось, Марко Пантани продолжал бороться, неумолимо накатывать на соперников, и горы были его лучшими друзьями.

Три таких разных велогонщика – испанский альфа-самец Индурайн, загадочный русский блондин Берзин и агрессивный итальянец Пантани сцепились в невероятной схватке за «Джиро».

Этап до Мирано

Человек с надписью Carrera на майке рванул на подъем. И это был вовсе не первый номер команды Кьяпуччи, а новый ее герой.

Он ехал так быстро, что на его фоне казалось, будто остальные крутят педали как в замедленной съемке. И все же сильнейшие гонщики сопротивлялись, пытались прибавить ходу.

Их раздражало фиглярство итальянца. Его трюки на велосипеде казались издевкой, хотя на самом деле Марко просто подбирал наиболее удобные и оптимальные позы для конкретной обстановки. Он постоянно экспериментировал в поисках лучшей аэродинамики, иногда совсем сползал с седла, подтаскивая филейную часть тела к заднему колесу настолько близко, что некоторым казалось – еще чуть-чуть, и колесо начнет полировать ему бедра.

Лучшим гонщикам мира становилось все сложнее сопротивляться ему. На этапе до Мирано Марко был настолько хорош, что мог не оглядываться на финише – все равно никого позади не было.

Этап с Мортироло

Люди, что следили за гонкой, вновь видели невероятное – Пантани атаковал и успешно. Индурайн был выжат как лимон, его огромные легкие выдохлись, лицо побледнело. Пантани дышал ему в спину, и испанец не выдержал напряжения. 188-сантиметровый Индурайн уступил выскочке из Чезенатико. Такая же участь постигла и обладателя розовой майки Берзина.

Финишируя на Априке, Пантани видел, как сотни рук ликующих итальянцев тянутся к нему, слышал, как красотки признаются ему в любви, и при этом ощущал металлический привкус во рту – он выжал из организма все возможное и невозможное, чтобы победить.  

Вице-чемпион «Джиро»-1994

И хотя Пантани проявил себя блестящим горовосходителем, необычайно ярким и талантливым велогонщиком, победу на итальянской многодневке одержал Берзин. Зато Il Pirata победил Индурайна, оттеснив его на третье место. Так закалялась итальянская сталь.

На «Тур де Франс» того же сезона испанец, правда, взял реванш, став чемпионом в генерале. Кроме него, на пьедестал попал латвиец Петр Угрюмов, а Il Pirata довольствовался третьей позицией.

…

Марко Пантани, грязно матерясь, вращал педали, участвуя в третьеразрядной классике Милан-Турин. Заниматься ерундой его заставил Давиде Бойфава, посчитав, что его лучшему гонщику нужно как следует подготовиться к «Джиро Ломбардии», заключительной однодневной гонке сезона.

– Снижай темп, продолжай в тренировочном режиме, – услышал он команду менеджера и вновь произнес несколько крепких матерных выражений.

1995-й год получился неровным – из-за нелепой аварии он пропустил «Джиро», а потом нестабильно выступил и на «Тур де Франс». Il Pirata ставил перед собой слишком высокие цели, и поэтому злился, что Индурайн, которого во Франции он не раз выставлял дураком, был неуязвим в «разделках», а потому оказался недосягаемым для итальянца в общем зачете. А еще Марко бесило новое прозвище Il Elefantino, которым его наградили тиффози.

Вспомнив о последних неудачах, Марко стиснул зубы и продолжил вращать педали. Он еще не знал, что регулировщики решили, будто отстающей группы нет и гонка закончена. Они допустили грубейшую ошибку, восстановив движение автомобилей. Одной из машин, которым позволили ехать через велотрассу, был Nissan.

Марко, одолеваемый мрачными мыслями, катил в среднем темпе вместе с остальной группой гонщиков, как вдруг увидел перед собой джип, и времени что-то предпринять у него не осталось. Только инстинкт помог итальянцу остаться в живых – он успел затормозить, но страшного столкновения избежать не удалось.

В разные стороны полетели детали велосипеда, а сам Марко, несколько раз перевернувшись, замер на асфальте. Он лежал в луже крови, медленно растекавшейся под его телом. На пару минут гонщик потерял сознание, а очнувшись, начал бормотать молитвы. Затем он попробовал привстать, но дикая, непереносимая боль вспыхнула в ноге.

– А-а! – заорал итальянец. Он посмотрел на ногу: из разорванной плоти торчали кости. Он потянулся было к ноге, но обнаружил, что рука его согнута под неестественным углом. 

– Мамочка! – раздался вопль рядом, и Марко повернул голову. В следующую секунду он пожалел, что сделал это. Рядом, истекая кровью, лежал гонщик, бедро которого было похоже на кашу из костей. Марко вскрикнул и потерял сознание.

Очнулся он уже на больничной койке. Вскоре его навестили врачи:

– Синьор Пантани, мы успешно провели несколько операций, сейчас ваше состояние немного стабилизировалось. Но появилась новая проблема. Во время лечения мы обнаружили у вас превышение количества красных кровяных телец. Норма гематокрита в организме спортсмена – 50%, у вас же этот показатель был превышен на 10%. Уровень гемоглобина тоже был довольно высоким – 20,8 г на 100 мл, тогда как норма – 18 г на 100 мл. Однако вскоре оба показателя стали резко падать, и мы теперь боимся, что вам придется делать гемотрансфузию.

– Речь идет о спасении вашей жизни! – кивнул коллега доктора. – Это совершенно необходимо. 

Марко вздохнул и подписал согласие на операцию. Но волновало его другое – превышение гематокрита вызывало подозрения, что спортсмен употребляет ЭПО. И хотя в те времена санкции против велогонщиков, чья кровь была насыщена красными кровяными тельцами, не применялись, игры с гематокритом могли привести к печальным последствиям – как с Марко, который едва не умер после аварии от анемии.

Впрочем, вскоре Марко забыл про анализы, потому что врачи огорошили его другой неприятной новостью – оказалось, что  на больничной койке ему придется провести минимум полтора года.

Кое-кто из врачей намекал и на досрочное завершение спортивной карьеры.

….

Рыболовная шхуна медленно покачивалась на оливковых волнах. Старик в кепке и оранжевом комбинезоне стоял на палубе и приводил в порядок снасти – проверял крючки на удилищах, осматривал старенькую сеть, выискивая дыры, и был настолько погружен в работу, что не заметил, как с улицы, облокотившись о каменный бордюр, за ним пристально наблюдал мужчина.

Он был лыс, в ушах блестели серьги. Быстрым движением руки мужчина вытер слезы, проступившие на глазах. И достал из внутреннего кармана куртки фотокарточку, чтобы посмотреть на дедулю.

Сотеро был источником его вдохновения, человеком, которого он любил и уважал безгранично, и старик, возившийся с рыболовными снастями на рыбацкой шхуне, был похож на него как две капли воды.

С шумом заработали винты, и шхуна начала двигаться в сторону моря. Старик достал сигарету, но долго не мог закурить, потому что ветер задувал огонь.

– Ах, чтоб тебя! – воскликнул он, и в этот момент все-таки зажег сигарету. Глубоко затянувшись, он взглянул на Марко Пантани.

Поначалу глаза его были безразличными, и вдруг сигарета выпала из артритной ладони, и он, закашлявшись, поспешил на корму, чтобы получше разглядеть ведущего велогонщика Италии.

Марко улыбнулся и поднял руку, поприветствовав старого рыбака. Он был счастлив видеть человека, который так сильно был похож на того, кто всегда занимал особое место в его сердце.

Как же ему не хватало дедули сейчас, когда он вышел из больницы и приступил к тренировкам! Но о больших стартах врачи запретили даже думать.

– Марко, ты мой кумир! – хрипловатым голосом крикнул старик. – Знаю, ты вернешься в строй и надерешь всем зад. Ну и задал же ты трепку этому испанскому зазнайке, я уж думал, никто не способен рубиться с ним на равных…

Дальше Марко не мог разобрать – шхуна уплыла слишком далеко. Он смотрел, как она рассекала морскую гладь, пенила воду. Ему казалось, что он только что увидел призрака, и теперь этот призрак удалялся от него навсегда.

Марко вздохнул и решил посетить церковь, чтобы поставить свечку за деда, но по пути зашел в бар – очень хотелось пропустить стаканчик.

В помещении было шумно, громко играла музыка, и многие танцевали на небольшой площадке, освобожденной от столов. Марко дал знак бармену, чтобы тот плеснул ему что-нибудь покрепче.

А потом он увидел ее. Это была белокурая красавица в роскошном платье. Королева танцпола водила руками из стороны в сторону и щелкала пальцами. Прикусив нижнюю губу, она кокетливо смотрела на мужчин, которые облепили ее. И хотя красотка щедро дарила ухажерам свою улыбку, никто из кавалеров по-настоящему ее не интересовал.   

Энергичная композиция закончилась, и Марко вышел на танцпол, сорвав с лица бандану. Красотка тотчас перестала быть звездой – мужчины мигом бросили ее, окружив своего кумира.

Многие стали судорожно искать клочок бумаги и ручку, чтобы заполучить драгоценный автограф, а Марко, механически расписываясь, не сводил глаз с девушки. Она поначалу опешила, удивившись тому, что происходит, а потом с интересом взглянула на Марко. Тот подмигнул диджею, и он, широко улыбнувшись, поставил медленный танец. Il Pirata подошел к девушке и пригласил ее танцевать.

Кристина Йонссон из Дании влюбилась в итальянца в тот же день. 

…

Марко зашел в большой, просторный кабинет, где, по словам менеджера Витторио Савини, должно было произойти нечто грандиозное. «Пусть это будет для тебя сюрпризом!» – ухмыльнулся он, после чего отправил своего подопечного «в добрый путь».

Возле окна стоял комод, заставленный черно-белыми фотографиями. С них на посетителя кабинета смотрел молодой человек с оттопыренными как у Il Pirata ушами и немного стеснительной улыбкой. Здесь же, на одной из полок, стоял диплом за победу на этапе «Тур де Франс» в 1955 году.

Марко задумчиво ходил по мягкому тосканскому ковру, изучая историю президента команды Mercatone Uno Лучано Пецци. Его впечатлили фотографии – в молодости бывший велогонщик был очень похож на него.

– То, что ты видишь, ничего не значит, – услышал он за собой скрипучий от старости, но твердый голос, и, быстро обернувшись, увидел совсем уже немолодого, измученного болезнями человека. – Я имею в виду диплом… Честно говоря, мне хотелось выбросить его, когда я завершил карьеру.

– Слушайте, выиграть этап «Тур де Франс» – большое достижение, – удивился Марко, присаживаясь в кресло. – Многие могут об этом только мечтать!

– Марко, не надо кокетничать, – взорвался Лучано, который только что казался таким спокойным. – Ты же спортсмен, знаешь, насколько неприятно быть позади. Я не мог совершать блестящие атаки, опережать всех, как это делаешь ты. Я был улиткой, которую обгоняли все, кому не лень. Но в тот день, когда я выиграл этап, я испытал невероятные эмоции. Это было… божественно, ни с чем не сравнимо. Наверное, круче только забить решающий гол в финале чемпионата мира за сборную Италии.

Марко улыбался – он абсолютно точно понимал, о чем толкует этот человек. Внезапно улыбка исчезла с лица Il Pirata.

– Простите, я больше не хочу говорить о велогонках, – вздохнул он. – Это в прошлом. Вы же знаете, я получил травму, долго лечился, моя команда разваливается, потеряла спонсоров. Я вот думаю заняться чем-то еще. Недавно на дискотеке встретил потрясающую девушку, и мы…

Лучано резко подскочил, не дав Марко закончить.

– Молодой человек, перестань молоть ерунду! – яростно заговорил он, а лицо его перекосилось от злости. – Думаешь, я просто так вспомнил о своей единственной значимой победе за всю карьеру? Нет! Дело в том, что ты, Марко Пантани, способен побеждать не только на одном этапе, как я, ты в состоянии выиграть что угодно, включая «Джиро» и «Тур»! Для тебя, дорогой мой, препятствий нет! И как ты можешь взять и бросить все, растоптать мечту, забыть о своем предназначении? Это немыслимо, в конце концов, это позор! Такие вот работяги, как я, могли только мечтать о том, что доступно тебе. Мы пашем на тренировках в надежде «выстрелить» на ближайшей гонке, но выходим на трассу, а там мимо нас, обдавая горячим ветерком, проносятся метеоры, как ты или Индурайн. Кстати, испанец завязывает, он уже потерял мотивацию, а это значит, что тебе дают зеленый свет. Тебе просто нужно протянуть руку и взять трофеи! Глупец, неужели ты откажешься?!

Марко вскочил и сжал кулаки.

– Я не виноват, что все против меня, синьор! – закричал уже он. – Удача отвернулась от меня. Но будь у меня крепкая команда и крутой велосипед, я бы, уж поверьте, показал все, на что способен!

– Ты – настоящий Il Pirata, но тебе нужно золото, нужны победы, – Лучано вновь заговорил спокойным голосом. – Знаю, ты ненавидишь, когда тебя называют слоненком, но мы поработаем над твоим имиджем. Вот, держи.

Он вынул из ящика  стола желтую бандану с надписью Mercatone Uno и большие  круглые серьги, как у настоящего пирата. 

– А еще тебе нужно отрастить аккуратную бородку, и все, образ завершен! – улыбнулся Лучано. – Ты будешь лучшим пиратом в нашей команде, и поведешь остальных за собой. По рукам, Марко?

– Да, разрази меня гром! – вскрикнул Марко, и они с Лучано расхохотались, страшно довольные друг другом.  

– В конце концов, – задумчиво сказал напоследок Лучано, – там, где недостаточно будет физики, можно будет посоветоваться с нашим доктором, он что-нибудь придумает.

Марко непонимающе уставился на президента.

– Он дунет в твои паруса, Il Pirata, так дунет, что корабль будет недосягаем, – пояснил Лучано, после чего протянул контракт и ручку.

…

Универсал из велокоманды Mapei-GB Павел Тонков прогуливался по итальянской улочке, пребывая в хорошем настроении. Ровно до того момента, пока не открылось окно на втором этаже ветхого домика с потрескавшейся желтой штукатуркой. Из проема высунулась девица, в руках ее было ведро с ледяной водой.

Ощутив, как за шиворот льется жидкость, Павел вздрогнул и, подняв голову, пригрозил даме кулаком. В след ему раздалась отборная ругань – велогонщика поносила невероятно красивая смуглая брюнетка.

Аппенины сходили с ума, ведь на носу была «Джиро»-1998, многодневка, в которой на победу претендовали сразу два итальянца, действующий чемпион Иван Готти и местный любимец Марко Пантани.

Тиффози не давали русскому претенденту ни секунды покоя – с тех пор, как он выиграл «Джиро»-1996, а затем дважды становился вице-чемпионом. Парень из Ижевска был для итальянцев врагом №1, особенно теперь, когда на трассу вернулся любимчик всей Италии Il Pirata. Аппенины болели за лысого горовосходителя, но Тонков, думая о нем, был спокоен как удав – там, где горы, Пантани мог быть великаном, но на равнине итальянец был мелкой букашкой, которую ижевчанин собирался прихлопнуть.

…

Итальянцы разбили палатки возле трассы, ведущей на вершину Монтекампионе. Они бросили дела и привезли с собой все, что, по их мнению, могло помочь Марко Пантани победить Павла Тонкова.

Многие своими руками создали пиратские костюмы и взяли самодельные флаги, на которых вместо черепа была изображена голова ижевчанина. Тонков еще ни разу не надевал розовую майку, но дышал лидеру общего зачета Пантани в спину. И собирался захватить лидерство.

Итальянцы решили устроить русскому нахалу теплый прием, чтобы помочь любимчику. А Тонков почти весь этап держался за спиной у Il Pirata. Со всех сторон на него орали обезумевшие тиффози, которые периодически выбегали прямо на трассу, чтобы сбить настрой претендента на лидерство.

Мальчик в очках и зеленой полосатой майке был особенно настойчив – он бросился за ижевчанином и, сказав несколько непечатных выражений, плеснул ему в лицо из бутылочки. Тонков не выдержал, повернул к нему голову и хотел что-то сказать, но передумал.

Il Pirata же наслаждался реакцией публики. Итальянцы орали, визжали, рвали на себе футболки, показывая вытатуированные инициалы Марко. Один из них в костюме тритона танцевал какой-то дьявольский танец, а когда увидел Пантани, кинулся за ним, что-то громко вопя и потрясая трезубцем.

– Хочешь, я воткну эти лезвия ему в зад? – крикнул фанат с вытаращенными глазами, на что Пантани лишь ухмыльнулся.

Он часто смотрел прямо в лицо Тонкову, а тот, чувствуя, как силы оставляют его, пытался просто не потерять из виду розовую спину. Иногда Il Pirata вставал с седла и включал скорость, но русский отвечал тем же. Пока однажды у него уже не осталось сил на контратаку.

Марко Пантани пошел в отрыв. Вся Италия замерла, наблюдая за тем, как творится история. Только что Тонков и Пантани катили в одной связке, но теперь Il Pirata наращивал преимущество, бешено крутя педали, паря над сиденьем. Тонков же, опустив голову, в среднем темпе продвигался к финишу, не находя резервов на ответный рывок.

Пересекая финиш, Марко победно вскинул руки и молниеносно оглянулся – нет, русского конкурента он не увидел, а позже узнал, что оторвался от него аж на полторы минуты.

Ижевчанин крест на своих амбициях не поставил, потому что впереди была «разделка», и уж там он готов был отвоевать потерянное время. Но его подвела левая нога, заболевшая так некстати, а еще фантастический рывок в исполнении Il Pirata – там, где Тонков делал его десять раз из десяти, итальянец вдруг проявил себя непоколебимо.

Но как? Неужели ему помог тот самый ветер? Позже Тонков еще долго будет удивляться, что именно случилось с Марко Пантани на последних этапах «Джиро», на трассах, где горняк физически не мог победить универсала.

…

– Да-а! – орал Пантани, в которого влюбилась вся Италия. Он поливал шампанским себя, друзей, а еще проституток. Голые девицы ползали по полу, подставляя рты под шампанское. Они готовы были выполнить любую его просьбу. И он не уставал придумывать для их гибких тел все новые и новые задания.

Где-то там, в Чезенатико, его ждала Кристина Йонссон, однако Il Pirata был опьянен своей победой, ему казалось, что он стал сердцем Италии, которому поклоняются как божеству. Так почему он не может позволить себе немного пошалить? Тем более что совсем скоро Крис получит ключи от Mercedes...

– Дорогой, для тебя все делаю бесплатно, – шепнула одна из жриц любви, после чего Марко закатил глаза, ощущая тепло ее губ и красоту нового мира вседозволенности. Он давно так не расслаблялся, давно не чувствовал себя настолько счастливым.

Но где-то внутри себя знал, что счастье будет длиться недолго. Он привык, что жизнь сначала возносила его, а потом швыряла на землю.

– Эй, ангел с гор, ты мой герой! – услышал он ласковый шепот, но вынужден был отвлечься на телефонный звонок.

Насчет мимолетного счастья он был прав – звонил Витторио, чтобы сообщить ужасные новости...

Через несколько дней Марко стоял возле гроба, не видя ничего, кроме лица Лучано. Эйфория от победы на «Джиро» ушла безвозвратно.

Лучано смог найти для Il Pirata мотивацию вернуться в велоспорт, помог ему совершить невозможное, выиграть вторую по престижности многодневку. Но теперь Марко снова остался один, как после смерти Сотеро.

Он почувствовал, как крепко сжала его ладонь Кристина, девушка, которую он полюбил, но еще не так сильно, чтобы она могла компенсировать такую потерю. Он высвободил руку и буркнул Крис, чтобы она не лезла к нему, не мешала слушать скорбную речь главы  Mercatone Uno Романо Ценни. 

Чувствуя, что моральные силы уже на исходе, Марко всем кивнул, поцеловал Лучано в холодный лоб, после чего быстрым шагом направился к машине.

Его догнал Романо и сказал всего несколько слов, но этого было достаточно, чтобы Il Pirata вспомнил – впереди новое испытание, к которому нужно подойти в полной боевой готовности.

– Выиграй для старика! – вот что сказал ему Романо.

Il Pirata решил, что вполне способен повторить подвиг своего соотечественника Фаусто Коппи, который в 1952 году выиграл и «Джиро», и «Тур».

– Пора итальянцам возвращаться на вершину! – ответил Марко, едва заметно улыбнувшись.

В конце концов, теперь только велогонка могла отвлечь его от траура по Лучано.

…

Немецкий лидер команды Telecom Ян Ульрих пытался разглядеть, что происходит впереди, куда только что устремился Пантани. Здесь, на подъеме в Альпах, действующий чемпион «Тур де Франс» чувствовал себя паршиво. Вспоминая предсезонку, он мысленно корил себя за то, что много провалялся на диване, пичкая свой организм любимым шоколадом, из-за чего набрал лишний вес и теперь, когда нужно было прибавлять, не мог найти сил.

– Да где же этот итальяшка! – воскликнул он, всматриваясь вдаль. Стекла очков запотели, он видел лишь спины коллег. Дождь все лил и лил, видимость стала почти нулевой, но тут к Der Kaiser подбежал помощник и крикнул: «Пантани вышел в лидеры, он отрывается, о боже, он катит как на мотоцикле!!!»

Ян Ульрих чертыхнулся и попробовал прибавить, но организм сопротивлялся. Немец хотел взвыть от безысходности, он проклинал итальянца, хотя и знал, что горняк из Чезенатико обязательно пойдет в отрыв. Но Ульрих даже представить себе не мог, насколько беспощаден будет соперник, да и мысли о преимуществе в три минуты немного успокаивали его.

Вот только Il Pirata был в своей стихии. В условиях, когда остальные могли только жаловаться, итальянец чувствовал себя превосходно. Он подставлял лицо дождю, как ребенок, открывал рот, чтобы глотнуть холодной воды. Итальянец был абсолютно свободен, рядом не было никого, и даже в этой ситуации он наращивал темп. Пока Ульрих и остальные претенденты отдавали последние силы, он катил, как будто и не было позади изнурительного подъема.

Марко пожирал преимущество немца, желтая майка которого становилась все призрачнее. Лишь на спуске он позволил себе немного замедлиться, чтобы надеть куртку — все-таки на трассе было слишком холодно, и в команде настаивали на технической паузе. Il Pirata остановился и с пренебрежением натянул прозрачный комбинезон. А затем помчался вперед, к финишу.

Это был чемпионский рывок. После финиша, который подарил ему гигантский отрыв от Ульриха, он мысленно пообщался с Сотеро и Лучано, пообещал им, что выдержит все, но станет победителем «Тур де Франс». И сдержал слово.

Франция полюбила нового чемпиона почти так же сильно, как Италия. Пантани спас «Тур де Франс-1998», который погряз в допинговых скандалах, из-за чего половина участников снялись с гонки. Французская команда Festina рассекретила свое жульничество и повергла соотечественников в уныние. Однако требования немедленно отменить веломногодневку, чтобы провести более глубокое расследование, заглохли на фоне изумительной борьбы Пантани и Ульриха, которая завораживала болельщиков, а журналистов заставляла писать не только о скандалах и грязном закулисье.

Впереди 28-летнего итальянца ждали грандиозные свершения… Но Марко Пантани знал, что его счастье не может длиться вечно. И ждал подвоха.

Ян Ульрик, Марко Пантани и Бобби Джулич

Может, поэтому он и стал творить добрые дела, занялся благотворительностью – чтобы боги прекратили на него гневаться. Когда в Ассизи произошло крупное землетрясение, он заплатил дальнобойщику, чтобы тот целиком наполнил свой грузовик едой и доставил ее всем тем, кто потерял кров и нуждался в пище.

А однажды отправился в Люксембург, в самую глушь, чтобы попытаться вернуть к жизни Чарли Гауля.

...

В деревянном домике на отшибе Ангел с гор, уйдя на покой, отгораживался от внешнего мира. Никто больше не узнавал в Чарли Гауле самого беспощадного горовосходителя в мире, человека-легенду, который превращал велосипед в ракету, когда дело касалось подъемов.

После завершения карьеры он отрастил волосы и длинную бороду, спрятав свое вечно печальное лицо в диких зарослях. Точно так же он сам затерялся в лесной глуши, оставив с собой из живых существ только верного пса. Его имя обросло легендами, журналисты мечтали найти отшельника и взять у него интервью, но Чарли Гауль был для них недосягаем. 

Иногда он появлялся на веломногодневках, просто стоял посреди толпы, как призрак, и смотрел, как мимо проносятся велогонщики. Он завороженно поворачивал голову, глядя на парней в майках разных цветов.

В год, когда Чарли встретил свою третью жену, Жози, его отшельничеству пришел конец. И все же иногда он чувствовал острую необходимость в уединении, и тогда отправлялся в свой любимый дом на отшибе, где находил счастье в тишине и покое.

А когда о нем снова все надолго забыли, Марко Пантани приехал, чтобы поговорить со своим кумиром и вернуть его в велосообщество.

– А-а, Марко, решил навестить старого пердуна! – кисло рассмеялся хозяин дома, когда увидел на пороге свежеиспеченного чемпиона «Джиро» и «Тур де Франс». – Тебе нужно еще раз победить в Италии, чтобы сравняться со старичком Чарли по титулам...

– Знаете, для меня это честь… – начал Марко, но вдруг понял, что говорит сам с собой — Чарли скрылся в деревянном доме. Марко пожал плечами и вошел в прихожую, где его ноги стала обнюхивать большая старая псина.

За столом, помешивая ложкой  кофе, сидел Чарли.

– Зачем пожаловал? – коротко спросил он, доставая ложку из чашки и кладя ее на салфетку.

– Я хотел пригласить вас на ближайшие гонки, знаю, вы до сих пор любите наблюдать за…

Чарли демонстративно зевнул, после чего сделал большой глоток кофе и, одобрительно крякнув, поставил чашку на блюдце. Взяв из сахарницы кусок рафинада, он положил его в рот и принялся посасывать. Марко ошеломленно смотрел на этого человека и никак не мог поверить, что именно этот дикарь когда-то наводил ужас на соперников. Он запросто мог увеличить скорость на крутом подъеме в полтора или даже в два раза.

– Сахар помогает мне мыслить быстрее, – заговорил Чарли, разжевывая рафинад. – А знаешь, что помогало мне ускоряться в горах?

– Нет, и что же? – с интересом спросил Марко.

Чарли надолго замолчал, как будто забыл, что разговаривает с живым человеком, а не с плодом своей фантазии. Тогда Марко решил  перехватить инициативу и рассказать, почему он сам «добавляет газа» в горах.

– Каждый раз я хочу, чтобы эта пытка закончилась как можно быстрее! – объяснял  Il Pirata, глядя, как Чарли с равнодушным выражением лица жует сахар. – Я спешу, потому что мои легкие рвутся в клочья, потому что перед глазами стелется туман, потому что мир готов вот-вот исчезнуть в кромешной тьме. Я боюсь смерти, я мчусь от нее что есть сил, но старуха продолжает преследовать. Смерть везде, Чарли, она – мой главный враг, и она гораздо сильнее Индурайна, Ульриха и Тонкова вместе взятых. Мне не уйти от смерти, потому что ее велосипед безупречен, и ей не нужно восстанавливаться, ведь у смерти нет сердца!

Чарли взял еще кусочек сахара и скормил его псу, потом посмотрел на Марко и нахмурил брови.

– О чем мы с тобой говорили? – спросил он и разразился безумным хохотом. Марко захотелось уйти, громко хлопнув дверью. Но он предпринял еще одну попытку наладить коммуникацию.

– Чарли, мне нужна ваша помощь. Я очень хочу войти в историю, стать первым, кто два года подряд…

Внезапно Чарли вскочил и бросил в сторону итальянца чашку. Марко, успев пригнуться, услышал, как она разбивается вдребезги. 

– Довольно! – закричал Ангел с гор, заливаясь слезами. – Не хочу слышать о твоих планах. Пойми, каждое твое слово отдается болью в моем сердце. Каждый день я просыпаюсь с мыслью о том, чтобы вскочить на велосипед, отправиться на дистанцию, и снова стать чемпионом. Я становился безупречным героем, когда садился на велосипед. Но те дни в далеком прошлом... Осталась только оболочка. Без велосипеда я никто, ноль.

Марко подошел к Чарли и крепко обнял его. Ангел с гор долго плакал, пока не отстранился, чтобы внимательно посмотреть на чемпиона.

– Спасибо тебе, Марко, – сказал он мягко. – Я видел твой триумф, следил за твоими успехами. И знаешь, что? Думаю, та сила, что была когда-то у меня, передалась и тебе. Ты — это я. Горовосходитель. Маленький человечек, который, вскочив на велик, становится бессмертным. Мы ангелы с гор, Марко. А разве смерть может убить ангела? Не бойся, дорогой. Такие, как мы, живут вечно!

...

Марко смотрел в потолок и думал, как будет праздновать свою вторую победу подряд на «Джиро». Конкуренты остались далеко позади, с каждой гонкой его преимущество становилось все больше.

Приятные мысли прервал громкий и настойчивый стук в дверь.

– Витторио, открой, посмотри, что это за идиоты! – проворчал Марко и отвернулся к стенке, решив еще немного поспать. Когда он закрыл глаза, приготовившись увидеть приятные сновидения, его начали трясти за плечо.

– Какого хрена! – вскочил он, и увидел перед собой мертвенно-бледное лицо своего менеджера. Рядом с ним стояли инспекторы из Международного союза велоспорта. В руках они держали какие-то бумаги.

– Тут сказано, что у вас превышен уровень гематокрита, – сухо произнес один из них. – Ваш показатель – 52, хотя норма — 50. Мы вынуждены отстранить вас от велогонок на две недели.

Марко переглянулся с Витторио, а потом изо всех сил сжал кулаки, стараясь сдержать приступ гнева.

– То есть, вы пришли сюда, чтобы в заувалированной форме сказать – эй, парень в розовой майке, пора завязывать с гонками, ты же допинговый прохвост, жрешь ЭПО, все дела. Так?

– Синьор, я повторяю, у нас появились данные, что ваша кровь содержит излишнее число красных кровяных телец… – механическим голосом произнес инспектор.

Его коллега решил тоже вступить в разговор:

– Синьор Пантани, давайте начистоту. Четыре года назад вы попали в аварию, и тогда у вас тоже были превышены показатели гематокрита…

– Я все понимаю, – Марко заговорил мягким, спокойным тоном, но чувствовалось, что это давалось ему с трудом. – А теперь скажи, уровень гемоглобина у меня сейчас тоже превышен?

– Нет, но…

– Пошли вон отсюда! И чтобы я вас больше не видел! – закричал Марко, после чего инспекторы поспешно удалились.

– Марко, не паникуй — тебя никто ни в чем не обвиняет, – попытался успокоить его Витторио, но Il Pirata начал громить мебель. Он прекрасно знал, что превышение количества кровяных телец было одним из признаков употребления ЭПО. Тогда еще не было технологий, которые могли выявлять этот допинг в лабораторных условиях, поэтому специалистам приходилось ориентироваться на косвенные показатели.

– Как они могли подумать, что я употребляю допинг? – кричал Марко, схватившись за голову. – Это же мизерное превышение, в пределах погрешности.

– Ну-ну, Марко, не городи ерунды, – вздохнул Витторио.

– А что ты скажешь о гемоглобине – он-то в норме! – взвизгнул Пантани. – Видимо, кому-то захотелось, чтобы в моей крови был ЭПО. Витторио, это грязные подковерные игры. Союз подтасовал результаты, я в этом уверен!

– Послушай, Марко, давай мы просто переждем эти две недели, а потом ты поедешь во Францию и снова будешь победителем «Тур де Франс»! – попытался образумить своего подопечного Витторио, но тот ничего не хотел слушать и отказался от всех оставшихся выступлений.

– Я вам покажу – ЭПО! – орал он, прячась от журналистов на своем ранчо, где с приступами гнева итальянца тщетно пыталась бороться Кристина. – Я заставлю мудаков из союза провести тесты на ДНК, пусть они утрутся своими обвинениями. Ублюдки, сволочи! Вокруг одни предатели... 

Журналисты, еще вчера певшие Il Pirata дифирамбы, теперь жаждали добить падшего героя. Обиженный на весь мир велогонщик каждый день ощущал неимоверное давление. Он слышал крики людей, которые разбили палатки возле ранчо, желая еще больше унизить Марко, придумывая все новые обвинения.

Италия раскололась на две части — тех, кто по-прежнему любил его, и тех, кто ненавидел.

Марко чувствовал себя загнанным зверем. И чтобы заглушить душевную боль, начал употреблять наркотики.

…

Вторую половину «Тур де Франс»-2000 американец Лэнс Армстронг из US Postal катил в желтой майке лидера. Казалось, он был не человеком, а каким-то инопланетным существом с неиссякаемой энергией. Его ноги творили невозможное.

Никто не знал, что Армстронг был мошенником, который будет доминировать много лет за счет допинга. Тогда он был велобогом, способным совершать любые подвиги. Невозмутимым, уверенным в себе.

А на пятнадцатом этапе он впервые узнал, кто такой Марко Пантани. Итальянец был полной ему противоположностью. Это был человек, раздавленный судьбой, растерявший чемпионскую форму, разбитый, униженный и почти сломленный.

И все же Марко не мог жить без гонок, он не хотел идти по стопам Ангела с гор, не желал быть призраком, который иногда, украдкой, следит за велогонками, сливаясь с безликой толпой.

Дух победителя еще окончательно не погас в нем. Он где-то тлел, но угли еще источали жар. И Пантани смог обжечь Армстронга.

Это была дуэль, вошедшая в историю. Они шли бок о бок, не желая уступать. Лэнс совершал рывки, которые уничтожили бы любого соперника, но Марко отвечал на каждый  взрывным движением вперед. Это были бульдоги, которые вцепились друг другу в глотки.

Перед финишем Марко вдруг поднял голову и посмотрел на Лэнса. Что он увидел? О чем подумал? Через несколько минут итальянец сделал последнее нечеловеческое усилие и пересек финиш первым.

Лэнс, привыкший подавлять всех своих соперников, встретил того, кто дал ему могучий отпор, и на пресс-конференции нашел для себя оправдание:

– Я сделал это из уважения к былым заслугам Марко, учел, сколько всего неприятного  пришлось ему пережить за последнее время…

Услышав это, Il Pirata стал пунцовым от гнева, на его зубах заскрипели отборные ругательства. 

И на следующем этапе, до Морзине, состоялась его лебединая песня. В середине гонки он провел свою фирменную атаку, превратив велосипед в мотоцикл, вложив в рывок все силы, что у него еще были, желая отомстить бестактному американцу за оскорбление.

Это был сколь красивый, столь и безумный поступок. Отказываясь от еды, от теплой куртки на спуске, дрожа от холода и от обиды, он выбился из сил, уничтожил свой организм, который просто не выдержал колоссального напряжения. Тот Il Pirata, из прошлого, мог в данной ситуации перетерпеть, но от него уже мало что осталось.

Последующие годы карьеры Марко Пантани были уже агонией. Его чемпионский дух в последний раз сверкнул в истерзанном наркотиками теле на злополучном этапе до Морзине. Тогда Армстронг испугался и даже ненадолго поверил, что Марко восстал из пепла, но потом американец сожрал его на трассе, и до конца многодневки оставался в желтой майке лидера. Настала эра Лэнса Армстронга, эра допингового короля!

А Марко Пантани продолжил падение в бездну.

…

Маленький человечек медленно брел по побережью Карибского моря. Прозрачный белый песок к вечеру остыл и стал совсем неприятным. Ноги путника вязли в нем, да и усилившийся ветер мешал прогулке.

С ближайшей пальмы упал кокос и прикатился под ноги к человечку. Он поднял орех, постоял с ним, задумавшись о чем-то, потом с воплем первобытного человека швырнул в море, и неторопливо продолжил свой путь.

Через полчаса человечек упал лицом вниз, в соленую воду, и вскоре почувствовал, как задыхается. В последний момент он все же перевернулся на спину и вырубился. Очнувшись, он увидел прямо перед собой Фиделя Кастро. Лидер Острова свободы широко улыбался.

– Рад тебя видеть, Марко! – сказал он. – Ты чуть не умер, там, на берегу. Зачем ты ходишь по моей стране один? Ведь всякое может случиться! Почему не позвонил? Мы ведь нормально общались в прошлый раз. Думал, друзьями стали. Разве нет?

С этими словами он протянул гостю сигару, но Марко покачал головой.

– Не куришь, значит, да? – ухмыльнулся Фидель. – Спортсмен, понимаю. А у меня есть для тебя подарочек.

Он кивнул одному из автоматчиков, своих цепных псов, и тот ненадолго вышел, чтобы прикатить чудо-велосипед.

– Целиком сделан из золота, только цепочка серебряная, – пояснил Фидель.

Он показал на бассейн, что располагался на территории его секретной резиденции.

– Хочу, чтобы ты сделал пару кругов, – дал задание команданте. – Ты не думай, будет весело. Альфредо сейчас приведет цыпочек. Думаю, ты любишь женщин? Уверен, что да. У меня есть разные. Свои, доморощенные, европейки, на любой вкус. Азиатки есть. Ну и черненькие, конечно, тоже. Но прежде их придется заслужить. Давай, приятель, прокатись! Покажи, что умеешь. Ты ведь не разучился кататься?

Марко пожал плечами, сел на золотое седло, и, не справившись с управлением некондиционного велосипеда, упал в бассейн.

Оказалось, его с головой накрыла волна, отчего он очнулся от сна снова на пляже. Выкашляв морскую воду, Марко пополз на четвереньках в сторону своей хижины. Ему казалось, что в окне горит свет и на ступеньках сидит Крис, но, моргнув, он не увидел никого.

В хижине было еще холоднее, чем на улице. Он раскрыл чемодан, достал несколько пилюль – антидепрессантов, и запихнул их в рот, даже не запивая.

– Так-то лучше, – шепотом произнес он, чувствуя, как по всему телу поднимается дрожь. – Так-то лучше.

…

Он смотрел то на стену, то на потолок. На кровати были разложены наркотики, самые разные. В основном снег.

Иногда он употреблял, а после снова смотрел на стену, потом – на потолок. Стена-потолок-стена-потолок-стена-потолок.

Он был один. Все бросили его. Все! Родители отвернулись с тех пор, как он начал принимать наркоту. А последним предателем стала Крис, которую Il Pirata действительно любил. Она улетела в Данию. 

– Я больше так не могу! – крикнула Крис напоследок. Он до сих пор слышал эти слова, прокручивал в голове вновь и вновь. Любовь могла вытянуть его, это был канат, за который он держался, а под ногами маячила пустота. И вот этот канат выхватили у него из рук.

Марко потерял счет времени. Иногда он выглядывал из номера. И видел то Сотеро, то Лучано. Они смотрели на него и улыбались.

Однажды он хотел обнять дедулю, но вместо него в объятиях итальянца оказалась уборщица по имени Лариса. Она плохо говорила по-английски.

– Эй, как я выгляжу, крошка? – спросил Марко, обдав ее зловонным дыханием. Лариса посмотрела на итальянца с ужасом, не зная, что сказать. Но Марко буравил ее взглядом, и ей пришлось импровизировать.

– Я вас не знаю! – сказала она, на самом деле плохо понимая, что говорит. Марко захлопнул перед ней дверь и с хмурым выражением на лице побрел к наркотикам.

Днем он позвонил на ресепшн, чтобы заказать омлет. Его доставил Оливер Лаги, владелец пиццерии, что была напротив гостиницы.

Услышав стук в дверь, Марко бросился к ней, распахнул, а затем разочарованно посмотрел на Оливера, как будто ждал кого-то еще. Потом переместил взгляд на омлет и грустно улыбнулся.

Оливер отшатнулся – от итальянца дурно пахло, как будто он давно уже не мылся. Присмотревшись, Оливер ахнул.

– Да вы же Марко Пантани, победитель «Джиро» и «Тур де Франс»! – воскликнул он. – Вы мой кумир, я следил за всеми вашими выступлениями…

Неожиданно Оливер расплакался. Марко тупо смотрел на него, не зная, что сказать, как успокоить. Потом нашелся.

– Ну, ну, не надо, – говорил он, похлопывая Оливера по плечу. – Не стоит плакать. Смысл?

Немного успокоившись, Оливер сказал, что омлет – бесплатный.

– А вот это лишнее! – твердо сказал Марко.

– А можно… – промямлил Оливер, вытирая слезы. – А можно я еще как-нибудь приду к вам, например, завтра? Я мог бы принести вам еды, и мы поговорили бы с вами о велогонках…

Марко снова с минуту тупо смотрел на Оливера, словно не понимал, о чем тот толкует. Потом вымученно улыбнулся, кивнул.

– Да-да, конечно, – произнес он, медленно закрывая дверь. – Мы еще… поговорим. Мы еще… отпразднуем мои победы…

На следующее утро Лариса постучала, чтобы убраться в комнате Марко Пантани, но тот грубо выпроводил ее. Через некоторое время, услышав возню за дверью, он выглянул и увидел нескольких постояльцев, стоявших в холле.

– А я вас знаю! – сказал он и поспешно скрылся в номере. Больше живым его никто не видел.

Портье Пьетро Буччеллато вскрыл дверь номера, где остановился Марко Пантани, поздно вечером – постоялец не отвечал на звонки. Он нашел итальянца на полу, лежащего лицом вниз. Его большая, лысая голова сильно распухла от удара.

Он был уже мертв, его тело остыло. Повсюду были медицинские препараты и много-много порошка.

Так ушел из жизни великий Марко Пантани, горовосходитель с большим сердцем.

Еще больше крутого чтива:

«Эй, жирный, какой навоз на вкус?». Американский фермер, победивший Карелина

«Я убил ее! Господи, забери меня». Трагедия Оскара Писториуса

Чемпион мира по боксу убил 20 человек. И стал героем

«У меня отобрали лицо и дали отвратительное тело». С этого борца с русскими корнями рисовали Шрека

Фото: Gettyimages.ru/Bongarts (1); a href=»http://www.findagrave.com»>findagrave.com/Luca Bonini (3); gcfaustocoppi.it (7); corriere.it/Olycom (8); globallookpress.com/Schicchi/Giacomino/Ropi (9); youtube.com/Luca Gregorio (10); globallookpress.com/imago (11); Gettyimages.ru/Pascal Rondeau/Allsport (12), Pascal Rondeau/Allsport (13); Mike Powell/Allsport (14); sportevai.it (15); REUTERS/Remy Steinegger (16), Stefano Rellandini (17); Gettyimages.ru/Alex Livesey/Allsport (18), Andreas Rentz/Bongarts (19); it.wikipedia.org/Aldo Bolzan (20); REUTERS/Paolo Cocco (21); Gettyimages.ru/Henri Szwarc/Bongarts (22); globallookpress.com/Arcieri/Ropi (23); Gettyimages.ru/Tom Able-Green/Allsport (24)

Марко Пантани
logoдопинг
logoТур де Франс
logoДжиро д'Италия
велошоссе
происшествия