«Хоккеисты – это имущество, а не люди». Участник суперсерии-2007 о своем непростом карьерном пути
Прошло восемь лет с тех пор, как я провел свой последний матч в юниорской лиге. День, о котором я так долго мечтал, наконец, настал. Хотя, все произошло не совсем так, как я представлял. Моя карьера в ОХЛ подошла к концу теплым весенним днем – я так хорошо помню этот день, так как именно тогда началась мое падение. Когда плей-офф подошло к концу, я был измотан и переломан. Плечи разбиты, ноги не двигались (не говоря уже об эмоциональном истощении за последние 12 месяцев). Но, конечно, предстояло еще много работы, так как в «Коламбусе» не хотели, чтобы летом я прохлаждался, так что я был отправлен в АХЛ в состав «Сиракьюз», что должно было стать новым шагом, приближающим меня к НХЛ.
Очень скоро я осознал, что, поставив подпись под профессиональным контрактом, я самолично, как бы помягче это сказать, лишил себя свободы. Это был приятный вечер в Виннипеге, я гулял по пригороду, когда мой агент, в то время это был Даг Вудс, позвонил мне и сообщил, что меня приглашают в расположение молодежной сборной Канады, которая готовилась в Квебеке к чемпионату миру. Я был на седьмом небе от счастья. Агент сообщил, что уточнит все детали и позже перезвонит. Так что я стал обзванивать всех друзей и знакомых, а что должен делать обычный пацан в такой ситуации? Это мировое первенство, команду тренирует мой будущий клубный тренер (Кен Хичкок), что может пойти не так?
Через пару часов раздался звонок, который резко изменил мое отношение к НХЛ. Мне не разрешили поехать в сборную, так как я должен был стать «ключевой частью» команды в плей-офф АХЛ. Эта ключевая роль заключалась в двух сменах за два матча. Самое запоминающееся событие того времени – конфронтация с каким-то бездомным, который пытался напасть на меня в подземном переходе по дороге в отель. Я чувствовал, что меня предали, что меня обманули – я быстро уяснил, что хоккеисты – это имущество, а не люди. Оставшееся время в составе «Сиракьюз» стал полным разочарованием. Я возненавидел «Блю Джекетс»: они лишили меня важного карьерного этапа. Мое психологическое состояние становилось все хуже. После травмы плеча я выбыл на долгий срок и, скажем так, стал слушать не лучшие советы, которые серьезно повлияли на мое будущее. Я потребовал, чтобы меня отпустили домой, где я мог бы спокойно готовиться к следующему сезону и, в котором я открою себе дорогу в Зал хоккейной славы.
Чем ближе был сентябрь, тем хуже я себя чувствовал. Пропуски тренировок, постоянные гулянки – в общем, делал все, что не должен делать человек, мечтающий попасть в НХЛ. Когда я осознал всю тяжесть ситуации, то начал страшно бояться провалиться. Что если я никогда ничего не добьюсь? Что если, что если, что если... мне 19 лет, мир лежит у моих ног, а я не могу собраться с мыслями.
Я стал обсуждать с родителями и агентом, что мне делать дальше; ни физически, ни морально я не был готов взять ответственность на себя. Я проинформировал «Коламбус», что не смогу прибыть в тренировочный лагерь из-за своих проблем, и тогда все действительно начало валиться.
Я считал себя молодым парнем, который не может выполнять свою работу, но для хоккейного мира все стало гораздо серьезнее. Когда моя история стала достоянием общественности, то мой телефон стал разрываться от звонков, да так, что, в конце концов, мне пришлось его отключить. Кто-то хотел расспросить о моей ситуации, кто-то хотел убедить меня не бросать мечты об НХЛ. Некоторые открыто говорили мне, насколько глупый поступок я совершаю. Также была небольшая группа близких и друзей, которые дарили мне поддержку и любовь – за что я всегда буду им безмерно благодарен.
Если вы действительно хотите узнать, кого можно назвать настоящим другом, то «завершите карьеру» в 19 лет. Я покинул родной домой и жил с приятелями в Сент-Катаринс. Можно сказать, что в то время я сам распахнул дверь перед дьяволом. Пока я жил там, обо мне стали расползаться различные слухи. У всех было свое мнение обо мне. Наверное, у меня просто такое лицо, которое не нравится людям, потому что повсюду я стал сталкиваться с неприязнью. В таком молодом возрасте я не был готов к подобному, так что я прибег к помощи единственной вещи, которая, по моему мнению, могла заглушить боль и снять грусть.
Я не знал, что делать дальше. Я скучал по хоккею, это была единственная вещь, которой я занимался с детства, моя первая любовь. Мне повезло, что в Сент-Катаринс располагалась юниорской команду (Junior B) и с ней был связан мой близкий друг. Они даже позволили мне заниматься вместе с командой, чтобы привести себя в форму. Около месяцев я занимался собой, стараясь держать себя в руках. Приближался декабрь, и я чувствовал себя неплохо – ноги бежали, руки работали. Я начал переговоры с «Коламбусом» относительно своего возвращения в новом году. Я был готов двигаться вперед.
Я понимал, что возвращение не будет простым. Сначала я приехал в Коламбус, чтобы просто потренироваться, а только потом смог встретиться с командой. Очень быстро я осознал, что стал лишним в коллективе. И это объяснимо: несколько месяцев назад я бросил всех из этой раздевалки, а теперь приперся, чтобы украсть чью-то работу. Уже во второй игре я сломал руку и пропустил шесть недель из-за операции.Тогда я впервые познал вкус и все прелести болеутоляющих. После завершения сезона я вернулся домой с новыми взглядами на жизнь. Тренерский штаб «Сиракьюз», без сомнения, много со мной поработал и был готов к новому старту.
Следующий сезон прошел хорошо. Меня обменяли из «Коламбусе» в начале регулярки. Нужно было быть умнее и понимать, что не стоит верить их словам. Теперь я стал собственностью «Филадельфии». Фарм-клуб в АХЛ, «Адирондак», тренировал мой бывший тренер по юниорам, Грег Гилберт. Казалось, все это мне на руку. Но в следующем сезоне все вновь начало разваливаться.
Я вновь повредил плечо и вновь вернулся к болеутоляющим. Раньше мне приходилось их использовать, но я не видел в этом ничего плохого, потому что все шло хорошо. Все изменилось, когда в команде сменился главный тренер.
С первого же дня я почувствовал, что я новому наставнику в команде не нужен. Пока я сидел в запасе, то осознавал, что моя жизнь возвращается в то состояние, в котором я находился во времена выступления за «Сиракьюз». Я чувствовал себя изгоем, ненужной игрушкой в месте, где во мне не нуждались. Я стал принимать таблетки, чтобы справиться со своей тревогой. Все достигло такой критической ситуации, что у меня начиналась трясучка, если я не принимал таблетки. Я не могу себя контролировать. Новый приступ? Прими пару таблеток. Все еще не прошло? Закинься еще парочкой. Иногда за день я мог принять 10-15 таблеток, чтобы просто смочь нормально функционировать.
К тому времени все в команде знали, что у меня проблемы. Принимая столько таблеток, сложно держать это в тайне от людей. Но мне удавалось скрывать всю тяжесть моей ситуации и критичность моего положения. Так было до одного морозного утра. У меня случился новый припадок, я закинулся горстью таблеток, от чего словил крутой трип. После этого я запрыгнул в свою тачку. К счастью, я так никуда и не уехал и не навредил никому…
Источник: The Hockey News.
Где сейчас участники суперсерии-2007. Сборная Канады
«Я превратился в парня, которого сам же и ненавидел». История борьбы Ричарда Клюна
P.S. VK сообщество | Блог «Новый Уровень»
Thank you, muchly!!!