Максим Соколов: «В детстве стоял на воротах в валенках»
Экс-вратарь, а ныне тренер ХК СКА Максим Соколов пришел в студию Радио Зенит и объяснил причины восьмиматчевой победной серии команды, вспомнил, как переквалифицировался из нападающего во вратари и назвал точную цифру своей первой зарплаты в СКА.
- В регулярном чемпионате КХЛ наступила пауза. Чем сейчас занимается команда?
- У нас десять хоккеистов откомандированы в национальные команды России и Швеции. Оставшиеся игроки тренируются вместе с талантливыми ребятами из «СКА-1946», ведь нам предстоят три сложные выездные встречи перед Новым годом, а после праздника – еще столько же не менее сложных поединка. Затем последует серия домашних матчей через день. Поэтому мы работаем над физическими кондициями, ну и пробуем новые тактические приемы. Многое получается, надеюсь, наши новинки можно будет увидеть в ближайших встречах.
- Сергей Зубов включен в тренерский штаб сборной России. Он все время сейчас проводит с национальной командой или появляется в расположении СКА?
- Мы проводили два полных тренировочных дня без него – по рекомендациям Сергея Зубова. Но сейчас он с командой и возглавил весь тренировочный процесс. Все складывается так, как мы задумали.
- (вопрос слушателя) Расскажите о своих первых впечатлениях, когда вы впервые встали на лед. Спрашиваю я потому, что мой сын только начинает кататься, и я никогда его не видел таким радостным.
- Мои впечатления были диаметрально противоположными. Поэтому при взгляде на счастливых детей на льду я начинаю им искренне завидовать. У меня в детстве были плохие коньки, а желания кататься на них особо не было. Тогда я любил баскетбол и футбол. Хоккей же был просто ближайшей секцией к моему дому. Я мучился первый год: летела шайба - я за ней, она в другую сторону, я пока разворачивался, эпизод уже завершался. Мне было неинтересно, поскольку я находился вне игры. Во второй год отец мне купил нормальные коньки, я начал забивать и стал получать удовольствие. Но все равно самое большое и искреннее удовольствие я получал, когда играл со своими друзьями в баскетбол. Поэтому всем родителям, чьи дети делают первые шаги на хоккейной площадке, и у них не все получается, я хочу сказать, что есть прецеденты и примеры, когда в дальнейшем все налаживается.
- А сколько вам тогда было?
- По современным меркам много. Мне было семь лет, а сейчас начинают заниматься с четырех или с пяти. Поэтому не надо обольщаться, когда ребенок показывает хороший результат в раннем возрасте. Все навыки формируются чуть позже.
- В моем хоккейном детстве было так: на ворота ставили того, кто хуже катается, или того, кого хотели отчислить. Вы по такому же критерию оказались в воротах?
- Вообще я был нападающим, между прочим, был вторым по числу голов. Но два голкипера заболели, а надо было играть. Я в свободное время выходил во двор, и меня ставили в ворота. Без коньков, в валенках. Такой вот самодельный хоккей. Поэтому у меня был некоторый опыт во вратарском искусстве. Поэтому тренер выбрал меня. А когда ребята после болезни вернулись в строй, я оказался сильнее. Те матчи мы выиграли, вышли в финал, но там проиграли. Впрочем, всем понравилась моя игра. А вот, кстати, с Ильей Ежовым случилось ровно то, что вы сказали – его поставили в ворота, потому что он плохо катался. Илья начал поздно. Его родители уехали в Монреаль, а в Канаде все поголовно занимаются хоккеем. И там Ежов получил первый опыт. А так, как никакого опыта в хоккее Илья не имел, его поставили в ворота. Но в итоге у него получилось. Преодолел несколько ступеней и теперь играет в КХЛ.
- У вас есть понятное объяснение, как СКА сумел одержать восемь побед подряд?
- Начало сезона не задалось из-за того, что у команды как раз не было такой серии побед. Победы и поражения чередовались. Половину последних матчей мы выиграли в овертайме. Это говорит о высоком напряжении тех встреч. Мы играли до последнего розыгрыша. Важно то, что коллектив воспринял мысль, которую хотел донести новый тренерский штаб. Мы стабильно играем все 60 минут, знаем, что нужно делать на площадке. Состав команды сбалансирован и способен на многое.
- Можно ли объяснить словами, что сделал Сергей Зубов? Произнес пламенную речь? Или достал из кармана новую игровую схему? Хоккеисты же те же самые.
- Неспециалисту это не видно, но сыграло свою роль то, что состав сбалансированный. Нет большой ротации. Утверждены основные приоритеты у команды и ее лидеров. Есть четкое разделение труда. Хоккеисты знают, что должны делать, чтобы принести пользу команде.
- (вопрос слушателя) Всем известно, что вратарь – это полкоманды. Вы же тренер вратарей. Как вы оцениваете свою роль в СКА? И что вы испытали, когда вернулись в родной клуб?
- Я никогда себя не оценивал в процентном соотношении – ни в качестве игрока, ни в качестве тренера. Я ощущаю себя частью большой сплоченной команды и делаю все зависящее от себя, чтобы побеждал именно клуб. Не отдельный игрок, а именно команда. Что касается возвращения, мне действительно приятно. Я играл в ХК СКА то время, когда клуб был не нужен никому, не платились деньги. Как-то мы перебивались с воды на сухари. Я тогда не особо хотел уходить из команды, но так сложилось, меня ведь и продали, чтобы расплатиться по зарплате. Сейчас все иначе: это земля и небо. И победа в Кубке Гагарина – это елей на душу.
- (вопрос слушателя) Хотел узнать ваше мнение по поводу слов Крикунова, который заявил, что в нашей стране нецелесообразно проводить турнир по системе плей-офф, ведь это сказывается негативно на сборной.
- Крикунов тогда заявил: если мы хотим поставить интересы сборной выше интересов чемпионата, тогда нужен гладкий чемпионат. Кроме того, все команды задействованы в Кубке, и клуб заканчивает сезон в феврале. Конечно, никто из болельщиков в этом не заинтересован. Но хоккей именно для этого и сделан: играть в плей-офф и выигрывать в нем. Посмотрите на футбол: насколько матчи на выбывание интереснее гладкого чемпионата!
- В Петербурге есть множество молодежных команд. Каков, на ваш взгляд, их уровень? Ну и самое главное, все болельщики ждут, когда же петербургские мальчишки будут играть за СКА?
- Это очень важный, интересный и нужный вопрос. Если мы говорим о детско-юношеских секциях, то пока мы, к сожалению, отстаем от Москвы. Тем не менее, ребята все равно появляются. Если же говорить о молодежном хоккее, то есть интересные проекты – помимо СКА-1946 это «Серебряные Львы», «Динамо». Конечно, все упирается в количество льда. Погода не позволяет проводить тренировки на открытом воздухе, поэтому нужно, чтобы крытых катков было больше. Чем больше их будет, тем больше будет собственных воспитанников. Да, они уже появляются. Не просто так один из них недавно взял Кубок Гагарина в составе СКА, хотя пробиться в главную команду очень непросто. Я говорю об Александре Барабанове, он по праву занимает свое место в команде. Уверен, будут и еще ребята.
- (вопрос слушателя) Как вы поддерживаете своих хоккеистов, находясь на скамейке, и в чем заключаются ваши функции во время матча?
- Тренером вратарей я был в прошлом сезоне, сейчас я тренер. Некоторые функции изменились, некоторые углубились и расширились. Если мы говорим о матче, то во время игры вратаря уже лучше не дергать. Единственное, что ты можешь, это смотреть на его состояние и как-то на это влиять. Что же касается моих функций на лавке, то здесь есть множество моментов и деталей. Главный тренер физически не способен видеть абсолютно все, поэтому ему нужно помогать. Это и смены соперника, наши смены, наблюдение за состоянием хоккеистов. Не буду раскрывать всех секретов, скажу лишь, что сейчас набор моих функций гораздо шире чем, когда я был тренером вратарей.
- Вы достаточно часто во время игры разговариваете с Сергеем Зубовым, обмениваетесь мнениями. Он с вами советуется?
- Это и советы, и поддержка, и какие-то насущные, текущие вопросы: как соперник играет на сменах, как обстоят дела с нашими вбрасываниями и так далее. Главный тренер формирует свое мнение по эпизодам, здесь мои слова могут быть полезными. Он собирает информацию. Хоккейный матч – живой процесс, тут очень многое решают эпизоды. Важно быть сконцентрированным и давать полезную информацию.
- По ходу сезона в тренерской команде появился Алексей Ярушкин. Какова его роль?
- Он пришел в команду по рекомендации Романа Борисовича Ротенберга, который знает его по МХК «Спартак». Я Алексея знаю по работе в Мытищах, до этого он трудился в «Витязе», у него большой тренерский опыт. У него живой, подвижный ум, мы быстро нашли общий язык. Сейчас у нас идет плодотворная работа. Непосредственно во время матчей он сосредоточен на игроках защиты и сменах.
- (вопрос слушателя) Очень хочется, чтобы удачная серия команды продолжалась и чтобы вы вернулись с выезда, ее не прервав. Вопрос у меня чисто вратарский. Я люблю смотреть, как пробивают пенальти в футболе и буллиты в хоккее. Так вот в футболе это почти на сто процентов гол, если пенальти не забит, пробивающий хватается за голову, а вратарь признается героем. А как в хоккее? Иногда посмотришь, в послематчевой серии из шести попыток реализуют только одну.
- Спасибо за пожелания, продлить победную серию будет просто замечательно! Что же касается буллитов, то это отдельная история, психологическая. Обычно в хоккее, если забивается гол, то это нападающий молодец, а не вратарь плох. Считается, что хороший голкипер отбивает в среднем один буллит из трех. Хотя тут еще нужно смотреть, кто исполняет буллит и кто играет в воротах.
- Бывают случаи, когда во время буллита вратарь специально гадает или провоцирует соперника на то, чтобы тот направил шайбу в определенное место ворот. Насколько все это эффективно и как действовали вы?
- Обычно здесь сказывается опыт. Когда ты становишься взрослым спортсменом, ты уже начинаешь понимать манеру хоккеистов. У каждого есть в наличии максимум четыре отлаженных трюка, а некоторым хватает и одного. Ты все это знаешь и, прежде всего, отталкиваешься от возможностей соперника. Например, мне никогда не удавалось удачно противостоять Сергею Мозякину. Хоть я и знал все его четыре варианта, но он использовал один из них именно в тот момент, когда я этого меньше всего ожидал. Мне с ним всегда было сложно, даже с Дацюком было проще, хотя уровень владения шайбой у Павла выше. В хоккее, если вратарь начинает гадать, это, как правило, заканчивается голом. В футболе шансы примерно пятьдесят на пятьдесят, а в хоккее совсем другие цифры, намного меньше.
- (вопрос слушателя) Выступая за «Нефтехимик», вы одержали победу в Петербурге, и «Ледовый» устроил вам овацию. Случалось ли подобное в других городах, где вы играли?
- Прекрасный вопрос. Нет, больше нигде такого не было. Нечто подобное было в Омске, но все равно в памяти осталась именно та теплая встреча «Ледового». Я играл за соперника СКА, играл хорошо. Казалось бы, трибуны должны, наоборот, болеть против меня. Но нет. Тогда я получил такой мощный заряд энергии, до сих пор очень благодарен фанатам. Это совершенно точно было одно из лучших ощущений в моей карьере.
- Возможно, такая реакция болельщиков была вызвана тем ощущением, что если бы в свое время тренеры больше доверяли в плей-офф не Якубу Штепанеку, а Максиму Соколову, то мы бы гораздо раньше выиграли Кубок Гагарина.
- Об этом я уже не думаю. К тому же, это тренерское решение. Очень серьезная история – поставить неосновного вратаря на самые важные матчи плей-офф. Для этого тренер должен быть крайне волевым парнем и очень сильно верить в своих хоккеистов. Наверное, тренер не смог предугадать ситуацию. Возможно, некоторые матчи я тогда действительно мог выиграть.
- Милош Ржига в свое время, говоря о лидерах в раздевалке, рассказывал, что Максим Соколов – человек, который ведет всю команду. Но на площадку вы при этом не выходили. Как это может быть?
- Есть много факторов. Может быть, физические кондиции уже не те, возраст сказывается, есть более хорошие игроки. Даже если ты не играешь, но у тебя наработан авторитет, ты будешь иметь вес. Если ты живешь честно, все видят, как ты трудишься, не ругаешь тренера, а работаешь на каждой тренировке, то все понимают, что ты здесь не просто так. И таких примеров масса.
- (вопрос слушателя) Какой самый курьезный гол вы пропустили?
- Я думаю, что его до сих пор можно найти на Youtube. Это был чистый автогол в чемпионском сезоне за Омск. В конце регулярного сезона мы играли против ЦСКА. В одном из эпизодов последовал вброс в нашу зону, шайба неудачно ударилась ребром о борт, я поехал ее останавливать, подвернул ногу, меня отнесло, и шайба выскочила. А на ворота уже накатывал соперник, забивать в пустые. Я хотел выбить шайбу клюшкой, но так получилось, что сам завел ее за ленточку. Матч мы проиграли, но на тот момент мы уже попадали в плей-офф, а потом и стали чемпионами. Так что сейчас, кроме улыбки, этот гол ничего в памяти не вызывает.
- (вопрос слушателя) Что вы купили на свою первую зарплату профессионального хоккеиста?
- Это было довольно странное время, клуба не имел возможности иметь на балансе еще одного спортсмена. Я был записан в СКА как ремонтник плоскостных сооружений. По-моему, моя зарплата была 117 рублей.
- А что вы должны были делать по штатному расписанию?
- Борта носить, я это прекрасно помню. Получив первую зарплату, я купил кроссовки, а остальное отдал маме.
- (вопрос слушателя) Полевые игроки могут во время игры выплеснуть свои эмоции, подраться. А как выплескивает эмоции вратарь?
- Нужно сказать, что я не всегда был сдержанным. Когда Сергей Зубов приехал в Петербург из Америки, первое, что шокировало его, это драка до крови вратаря с полевым игроком. Тот вратарь был я. Поэтому я не всегда сдерживал эмоции. Однако когда это важная игра, на кону победа, приходится жертвовать собственными амбициями в угоду команде. Необходим контроль над всем: мыслями, действиями, эмоциями. Это вопрос концентрации. Если игрок позволяет себе какие-то действия, которые идут против команды, это из-за расконцентрированности.
- (вопрос слушателя) Нет ли у вас желания написать пособие или книгу о вратарском мастерстве?
- Пособие – точно нет. А книгу – только не о вратарском мастерстве, потому что это будет неинтересно. Уже столько подобных книг написано и специалистами, и неспециалистами.
- Вас сложно представить без книги. Поэтому если бы вы писали не о вратарском мастерстве, то о чем?
- Книги важны для меня, да. Кстати, чтение на планшетах меня не захватывает: нет переплета, запаха бумаги, букв. Ну а если бы я писал, то о ситуациях и о воспоминаниях в хоккее и вне хоккея. Не обязательно свои истории, может быть, те, что мне удалось услышать. Они могли бы воспитать хорошие качества в людях.
- В СКА сейчас очень интересная вратарская бригада: Коскинен, Ежов и Шестеркин. Можно ли говорить о том, что среди них есть первый номер?
- Безусловно, Микко Коскинен замечательно играл в Кубке Гагарина в прошлом сезоне, он имеет больше времени. Илья Ежов очень ответственный и серьезный парень. Он работает на команду – это хорошее качество. И еще есть талантливый молодой парень, которому нет еще и двадцати лет. Он проводит хорошие матчи. Но пока он слишком юн, поэтому играет меньше. Мне кажется, у нас сбалансированная система, и она приносит свои плоды. Зрителям не так уж важно, кто играет в воротах.
- Прошлогодние метания, которые завершились приглашением Коскинена, - это было сложно?
- Конечно, было странно. Александр Салак – очень талантливый, но есть особенности характера, и ты понимаешь, что мы не сможем выиграть. Нужно больше стабильности и уверенности в человеке. Но свой талант Салак доказывает в матчах «Сибири». Уверен, что его пригласят на матч всех звезд.
- (вопрос слушателя) Как вы относитесь к женскому хоккею?
- Вполне лояльно. Пускай люди самовыражаются, занимаются тем, что им приносит удовольствие. Но я смотрю женский хоккей только на Олимпиаде, когда играют канадки, американки, швейцарки, финки, ну и наши. Уровень Олимпийских Игр еще можно воспринимать. А регулярный женский чемпионат по своему уровню больше похож на юношескую лигу. Мне женский хоккей напоминает ту игру, которую показывает мой сын.
- (вопрос слушателя) Все знают, что Шестеркин переходил в СКА из «Спартака». Тяжело ли психологически переходить во вражеский стан?
- «Вражеский» - эта категория не для меня. Ну а переход – это всегда не просто. Особенно первый в карьере. Иначе смотришь на вещи, живешь вдали от родителей и друзей. Последующие переходы гораздо проще.
- Хоккей в последние годы утратил корневую систему. Игроки переходят из клуба в клуб, а местных воспитанников почти нигде нет. Вы играли в разные годы в СКА. Есть разница, когда все свои или когда среди своих - только вы и Сушинский?
- Да, приятнее видеть рядом с собой тех ребят, с которыми перешел во взрослый хоккей из молодежного и детского. Но так бывает чрезвычайно редко. Если говорить про школу, то челябинская школа – сильная, в этом городе играют свои воспитанники. Но это не так важно. Куда важнее то, как тебя поддерживают. Если мы видим полные трибуны «Ледового», то не так важно кто на площадке: парень из Калуги или Москвы. Сейчас другое время. Да, хоккеист может десять лет выступать за одну команду, но потом переходит в другую, а на площадке он бьет своего партнера. В этом нет ничего такого. Мы не вернемся в 80-е когда за сезон было максимум два перехода. Не знаю, лучше это или хуже.
Фото: Татьяна Сухарева
