8 мин.

Руководитель «Барс бэнда»: Они кричат «Русские, вперед!», а у меня мама татарка, куда мне свою вторую половину девать?

26

«Барс бэнд» – уникальное явление в отечественном спорте. Выпускники казанской консерватории в одночасье создали музыкальную группу на трибунах ледовой арены. Инициатива болельщиков-музыкантов в итоге выросла до целой театральной постановки. Сейчас без диксиленда невозможно представить ни одного матча плей-офф с участием «Ак Барса». В эксклюзивной беседе с корреспондентом sport.kazanfirst.ru руководитель ансамбля Андрей Николаев рассказал, кто воровал инструменты, почему он рад отдаленности фанатов «Ак Барса» и «Рубина» и за что он невзлюбил Марию Климову

– На одном из матчей знакомые ребята пришли на трибуну с инструментами. Я их увидел и говорю: «А давайте поиграем!». И с первого сезона в КХЛ, на играх плей-офф начиная с московского «Динамо» мы стали выступать. И сразу же столкнулись с агрессией со стороны соперников. Например, служба безопасности команды соперника у нас воровала инструменты: только оставишь без присмотра – они сразу уносят.

– А есть более приятные воспоминания?

– Особенно хорошо мы прозвучали в финале с «Локомотивом». Там работало много прессы, которая относилась к нам вполне благожелательно, потому что подобного журналисты еще ни разу не видели. Мы ведь играли прямо на секторе. Собственно, команда нас не слышала, но мы старались для болельщиков, для тонуса. На будущий год мы уже договорились с ХК МВД и выходили играть в холл для местной публики. Это было выразительно и эффектно, и самое главное, что напряженная атмосфера противоборства и агрессии сразу же спала. До матча и наши и балашихинцы были напряжены и депрессивны, но мы начали играть, и все стали плясать, скакать и петь. Все в итоге закончилось братанием. То есть на лицо ход, который может поменять атмосферу, что актуально в связи с тем, что в стране есть проблемы с фанатьем. С людьми, которые устраивают погромы и участвуют в сомнительных мероприятиях.

–  Это, наверное, не совсем про хоккей?

– Это совсем не про хоккей, это про футбол. Как раз в хоккее таких нет, там другая обстановка. Хоккейная аудитория радикально отличается от футбольной: она победительна. Наши болельщики знают, что такое победа на самом высшем уровне. А в футболе мы до сих пор ничего не выиграли. Может быть, это мировой тренд, когда все быдло собирается в фирму, но я думаю, что это связано с тем, что у нас в футболе нет традиций. И мы просто переняли чужие: хулс, тиффози, торсида и так далее. Приходилось часто сталкиваться, когда играешь в Москве, на матчах ЦСКА, «Динамо» или «Спартака», то есть там, где есть место футбольным фанатам, сектор соперников выделяется своим поведением. Наше отличие, что мы это не приемлем. Может быть, это и хорошо, что болельщики «Ак Барса» и «Рубина» совсем не близки. Мы всеми силами в Москве пытались сблизиться с футбольными фанатами. Мы приходили на матчи «Рубина» в сетках «Ак Барса». Но у нас стали возникать конфликты.

– С казанцами?

– Да, с казанской основой, которая приехала болеть за «Рубин». Для нас что «Рубин», что УНИКС – одно и то же, это же Казань. Мы за все казанское. Но футбольные фанаты нам говорят, что мы оскорбляем их тем, что не в цветах «Рубина». И им наплевать, что мы все равно болеем за «Рубин». Я пытался объяснять ребятам: «Ваши родители еще знакомы не были, когда я поехал на первый выезд «Рубина» в 1978 году». До сих пор помню все самые посещаемые матчи, это игры с «Алгой», «Кайратом», «Пахтакором», «Барселоной» и «Интером». Когда «Рубин» играл с «Кайратом» люди сидели даже в проходе на ступеньках.

– А реально ли в российском футболе существование таких бэндов, которые бы снимали напряжение и позитивно заряжали людей?

– Думаю, это возможно. Но это было бы сложнее, потому что если музыка у хоккейной публики рождает позитивные эмоции, то у футбольных, я допускаю, она проявит все самые худшие черты характера. Здесь проблема в генетической разнице между фанатами. Хоккейные сами себя создали, с самого начала строили свою субкультуру. А вот в футболе культуры, как таковой не было, и ее заимствовали.

– Но ведь болельщики «Ливерпуля» всем стадионом поют «Ты никогда не будешь один» и футболисты слышат это даже в раздевалке. Почему у нас в России подобное невозможно?

– Там существуют традиции: певческая культура и культура футбола. Они все это изобрели, а не мы.  Поэтому у нас не поют так, как хотелось бы отцам-основателям. У нас петь привыкли за столом. Я был на домашнем матче «Челси» и я слышал, как замечательно там поют. Но они родоначальники футбола и они это создали. Мы же можем перенимать только отрицательные проявления в виде мордобоя. Но англичане от этого ушли, избавились от хулсов. Зато сейчас это все процветает у нас. 

– Именно поэтому, казанские болельщики подпевают «Небу славян», считая, что это нацистская песня?

– А вот это самый больной вопрос. Почему на казанском фан-секторе нужно кричать: «Русские вперед»? Мы живем в мультикультурном и многоконфессиональном городе. Они кричат русские вперед, а у меня мама татарка, куда мне свою вторую половину деть? Это нонсенс! Если мы говорим о нашем человеческом общежитии в этом городе и государстве, этого быть не должно по определению. Но еще больший нонсенс – появление татарского «Рубина».

– Я был на первой сходке татарского «Рубина» в статусе журналиста. Она чуть не закончилась дракой в центре города в час пик с националистами. Вовремя вмешался ОМОН.

– Это говорит о том, что менеджмент «Рубина» полный ноль, раз создали такую ситуацию. Ты обратил внимание, что это ярко выраженная конфронтация, в сущности – стрелка? Я понимаю, когда подобное происходит между фирмами. Допустим, «кони» и «мясо» – у них традиционная война. А здесь все свои. И эту ситуацию создало руководство «Рубина». Я не знаю, кто персонально за это отвечает. Может Климова, она еще работает?

– Уже нет.

– Недавно совершенно случайно оказался с ней в переписке в социальной сети. Мы разговорились по поводу выходки Гулливера на «Петровском». Я сказал, что эти фанаты – быдло. И она стала предостерегать: «Ну, поаккуратней». Я ответил: «Почему аккуратней?! Вираж – это быдло, и вы это быдло распустили». Это их маркетинговый шаг такой. И фигня, которую организовали в Питере, сейчас у нас корни пускает по питерской кальке. У нас такого никогда не было. А они ничего не понимают в наших реалиях. Они приехали, бабки срубили и дальше свалят с позором. А у нас теперь возник татарский «Рубин». Это повод для обострения межнациональных отношений. Но ведь Поволжье и Татарстан – это уникальный анклав, которого больше нет нигде в мире. Здесь христианство и мусульманство уживаются в мире больше тысячи лет. И какая­-то Климова из-за своего невнятного понимания маркетинга, организовывает нам толкование, как нам надо болеть. Я понимаю, что, таким образом они интригу создают, чтобы люди ходили.

– Но это не тот сериал, на который я бы повел семью.

– Чума на ее дом! Я хочу, чтобы так и было записано: Чума на ее дом! Для меня боление – это культурологическое явление. И мы по этому принципу пытались выстраивать наш московский фан-клуб. Когда играет «Ак Барс», мы занимаем два сектора. На первом сидят «кузьмичи», на втором мы собираемся. И к нам люди все больше и больше тянутся, потому что для них мы заменяем землячество. Не по национальному признаку, а по территориальному. Например, Сергей Локустов, который у нас играет на баритоне, он вообще из Брянска. Тромбонистка Маша – полька из Киева. Есть ребята из Владимира, Самары, казанских-то меньшинство. Но люди тянутся к нестандартному, к доброжелательности. С основателями мы решили с самого начала, что не можем и не должны быть агрессивными. Это не наш путь. Как мы можем выйти против «коней» или «мяса», когда у нас девочки есть, а хулиганов нет?

– И поэтому выбрали музыку, чтобы разительно отличаться от хулиганов?

– Музыка – это одна из иллюстраций, которая делает нас нестандартными и сказывается на болении. Хоккей – это праздник и соревнование. Но не такое – раззудись плечо, размахнись рука! – а соревнование в креативе. И люди должны выходить с этого праздника, не потому, что они победили или кого-то раздолбали. А потому что они испытали кайф, катарсис от совместной энергетики. В «Барс бэнде» есть такая глубинная основа. Это большой айсберг, где наверху музыканты, а внизу вот эта платформа.

– Где-то есть подобные бэнды?

– Боюсь показаться нескромным, но подобного нигде нет. Есть диксиленд в Майами, но они играют только негритянские вещи. А вот таких, чтобы стояли на секторе я больше не видел.

Оригинал: http://sport.kazanfirst.ru/feed/18845 

Дата: 1.06.2014 г. 

Мария Климова
интервью
logoРубин
logoКХЛ
logoАк Барс
болельщики