Экспансия НХЛ в Нью-Йорк: «холодный» гангстерский боевик. Часть 2
Другое настроение было у Джорджа Рикарда. То, что он прогадал, «Техас» понял сразу. Самое забавное в этой ситуации заключалось в том, что Рикард, согласно контракта, продвигал в десятках газет рекламную кампанию по раскручиванию новой игры. Он даже приобрел и разместил в «Мэдисоне» радиостанцию, которая должна была вести репортажи хоккейных матчей. Интерес публики подогревался простым маркетинговым слоганом: «К нам приехали ни кто-нибудь, а самые настоящие канадские чемпионы самой канадской игры!»
Между прочим, в той команде играли три будущих члена Зала славы: Билли Барч, Шорти Грин и Хэп Холмс, а в следующем сезоне к ним присоединился еще и Мервин «Ред» Даттон – единственный игрок в истории Лиги, ставший в будущем ее президентом. Когда осенью началась продажа билетов, приступ депрессии у Рикарда обострился – билеты на весь сезон разошлись за считанные часы – и это в зал вместимостью 18 тысяч.* Деньги и слава уходят к другим, а он не имеет даже минимальной доли – лишь жалкие крохи с аренды. Неужели никакого выхода?
Выход нашелся. А иначе – где бы сейчас играли Тема Панарин, Игорь Шестеркин да Влад Гавриков?
*В разных источниках число мест на хоккейных матчах в MSG-III колеблется от 15 до 18 тысяч, но я точно знаю, что в сезоне 1925/26 были широко распространены стоячие места, а потому цифру в 18 тысяч не ставлю под сомнение. Позже произошла реконструкция, стоячие места были упразднены, и вместимость арены, соответственно, снизилась.
Могу предположить, что среди вас есть те, кто знает, или хотя бы слышал, о «честном, благородном слове», которое Джордж «Текс» Рикард дал Уильяму «Большому Биллу» Дуайеру. Так сказать – устное дополнение к подписанному контракту. Вы ведь понимаете, что большинство дел, проворачиваемых такими персонажами как «Большой Билл» (да и «Техас» – тоже) должны были оставаться в тени и не иметь за собой какого-либо документального шлейфа (даже для очкариков-историков). А суть этого «клятвенного завета» заключалась в том, что «Нью-Йорк Американс» будет единственной хоккейной командой, для которой MSG станет родным домом. Данное «джентльменское соглашение», которое, как вы догадались, Рикард нарушил, стало легендарным: оно не единожды упоминается в различных летописях и мемуарах; есть конкретный номер «The New York Times» с упоминанием об этом эпизоде; о нем говорится в официальном фильме NHL, снятом к 100-летию Лиги… И даже ваш покорный слуга уже однажды реконструировал эту историю в одном из своих опусов. Возможно, в очередной раз возвращаться к ней и не имело бы смысла, если бы не некоторые нюансы, которые многие почему-то упускают из вида. Но обо всем по порядку.
Первый матч в «Мэдисон Сквер Гардене» был намечен на 15 декабря 1925 года. «Нью-Йорк Американс» принимали «Монреаль Канадиенс». «Американцы» против «Канадцев»! Уже интрига! Но я вам напомню еще и спортивную составляющую: весной эти команды должны были играть в финале Кубка Стэнли (пусть «Американс» тогда и назывались иначе), но встреча, из-за описанных впервой части причин, сорвалась. А в первой игре нового сезона, которая уже состоялась за неделю до указанных событий, в Монреале, нью-йоркцы победили – 6:2. Вывеска – что надо. Матч начинался в 20:00.
А примерно в «3:15» («возле бани, может раньше, может позже…») того же дня на руках Билла Дуайера щелкнули «браслеты» (и отнюдь не золотые). «За попытку дачи взятки представителю власти». Шикарная драматургия! Интересно, кто и когда занес в сеть именно такую хронологию событий? Если писать сценарий к гангстерскому боевику – то, что надо. Согласитесь. Однако, Дуайер, если честно, был арестован еще 4 декабря. Это, конечно, несколько ослабляет пружину сюжетной линии, но события по-прежнему не кажутся рутиной.
То была повседневность, которой «Большой Билл» уже давно не занимался. Шла партия ямайского рома (да-да, того самого, о котором пела героиня Светланы Светличной в «Бриллиантовой руке»). Алгоритм был отработан. На определенном его этапе офицеру береговой охраны нужно было дать взятку в 500 долларов. Повторяю, «Билл» подобными делами уже давно не занимался – ведь он был «Большой». Но кто-то где-то заболел, опоздал, не пришел, и мзду пришлось заносить Дуайеру лично (известно даже, что за всю «комбинацию» было проплачено 50 тысяч, но прокол произошел на этих пятистах). На вышеупомянутом матче «Американс» – «Канадиенс» все приглашенные на игру мафиози, а их было немало, сошлись во мнении – «Большого Билла» подставили. Но кто? И за что? Впрочем, последний вопрос, пожалуй, уберем – как-никак речь все-таки идет о гангстере. Конечно, век спустя откопать какие-либо подробности – нереально, но давайте хотя бы попробуем вскрыть кое-какие детали.
В архивах нью-йоркской полиции вы сможете найти отчеты неких тайных осведомителей о том, что в августе и сентябре 1925 года Джордж Рикард имел встречи с неким мобстером Фрэнком Костелло. При этом Костелло будет проходить по тому же делу, что и Дуайер – попытка дачи взятки должностному лицу. Но позже дело против него было прекращено. А вскоре группировка Костелло взяла под контроль ставки на боксерских поединках, организуемых Рикардом, и «Текс» лично способствовал этому. Кто же он такой – Фрэнк Костелло? Давайте познакомимся поближе. Чуть-чуть. Я и так развернулся уже слишком широко.
В начале 20-х бутлегерский бизнес Нью-Йорка контролировали, в первую очередь, ирландские группировки. Первыми в этом списке стояли Уильям Дуайер и Оуни Мэдден. Дуайер был умным, Мэдден – беспредельным. Далее шла более молодая поросль (и не только ирландцев), желавших как можно глубже вклинится в это прибыльное дело. Костелло от рождения был итальянцем (сицилийцем(!)) Франческо Кастилья, но взял ирландскую фамилию (да-да – Костелло – ирландская фамилия), чтобы войти «своим» в круг ирландцев. Он был сверстником Мэддена (30+) и может-быть от этого сильнее остальных стремился к большей доле в криминальном бизнесе. Но воевать с Мэдденом – перспектива так себе: человек по прозвищу «Killer» был беспощаден. И сицилиец вошел в доверие к Дуайеру. Постепенно он стал главным партнером «Большого Билла», но для Костелло этого было мало.
Возвращаемся к хоккею.
Чарльз Адамс, владелец «Бостон Брюинз», негодовал. Он не сумел получить в свою франшизу никого из чемпионского состава расформированного «Гамильтона».
Его удручало пребывание «Брюинз» в андеграунде турнирной таблицы. Он вызвал Арта Росса – генерального менеджера «Бостона» и поделился с ним своей досадой: «Неужели невозможно нигде найти качественных игроков?» «Игроки, конечно же, есть, но…» – Росс задумался. «Я слушаю, Росс.» «На Тихоокеанском побережье существует Западная хоккейная лига братьев Патриков. Там много классных игроков.» «Кто основной владелец Лиги?» «Лестер Патрик.» Далее я не буду описывать подробности поглощения НХЛ Западной хоккейной лиги за деньги Чарльза Адамса. Лестер Патрик понимал, что его предприятие обречено – НХЛ начала экспансию в США и контракты игроков стремительно пошли вверх.
Например, зарплаты игроков «Гамильтон Тайгерс» шли в диапазоне «до 3 тысяч», после переезда в Нью-Йорк диапазон изменился – «от 3 тысяч», плюс щедрые премиальные… алкоголем. Владельцы WHL (включая Лестера Патрика) продали права на игроков и франшизы Национальной хоккейной лиге суммарно за 258 000 долларов (в иных источниках можно встретить цифру в 300 тысяч, возможно – это простое округление, а возможно, было продано еще какое-нибудь оборудование). Забавным видится тот факт, что сами «Брюинз» заключили контракты лишь с тремя бывшими представителями WHL, правда, в этой тройке была, пожалуй, самая яркая звезда «западников» – Эдди Шор. Ну, а остальные хоккеисты были отпущены на вольные хлеба, что и поспособствовало расширению НХЛ до десяти команд, но мы сейчас не об этом.
Поглощение WHL произошло в мае 1926 года. Но должен сказать, что развал западно-канадских лиг начался гораздо раньше. WHL – это лига, объединившая команды, которые продолжали «борьбу за живучесть» после крушений Западно-Канадской хоккейной лиги (WCHL) и Тихоокеанской хоккейной ассоциации (PCHA). Но были в тех лигах, и в WCHL, и в PCHA, коллективы, которые не пережили финансовых штормов и канули в Лету, не присоединившись к WHL. Хоккеисты из этих клубов частично пристроились, кто где смог, а частично – пытались это сделать, мыкаясь по городам и весям. Теперь, гипотетически, представьте примерно такой диалог, который мог случиться в первые месяцы 1926 года (разговаривают два хоккеиста): «Привет, ты где сейчас?» «Я там-то, а ты?» «А я заходил туда-то и туда-то. Везде облом.» «Слушай, я встречал такого-то, ты его должен помнить, вот он говорит, что в Нью-Йорке, в «Мэдисоне», по ночам тренируются какие-то парни.» «В «Мэдисоне»? Ну, «Американцы», наверное, кто же еще.» «Ты не понял, тренируются по ночам. Говорят, что это парни «Техаса» Рикарда.» «Техасские парни? Может техасские рейнджеры? А-ха-ха!» «Точно! Техасские рейнджеры! А-ха-ха!»
Джордж Рикард по-прежнему опасался объявлять о том, что желает вступить в конфронтацию с Биллом Дуайером из-за кое-каких обязательств перед последним. Хоть его и видели на спортивных мероприятиях в «Мэдисоне» с Фрэнком Костелло и с Оуни Мэдденом, и о чем-то они беседовали, а сам «Большой Билл» был надежно изолирован, но на свободе оставались его люди. Особенно он остерегался личного телохранителя «Большого Билла» – Джека «Легаса» Даймонда. Если самого Дуайера называли «гуманным гангстером», то свирепый «Легас» выделялся жестокостью. Этот человек пережил десять покушений и был беззаветно предан своему боссу*. Любое неосторожное действие по созданию собственной хоккейной команды, не осталось бы незамеченным тем же Дагганом, а там… Однако, в организации «Американс» у «Текса» был свой человек – Джон Хэммонд.
*Конечно, преданность Джека Даймонда – понятие очень условное. Он всегда стремился вести свою игру, раз за разом предавая вчерашних соратников. В 1931 году он будет застрелен, и у полиции будет множество версий того, кто бы мог расправиться с «Легасом» – уж слишком много было желающих свести с ним счеты. Но конкретно в тот раз, в ситуации по «Мэдисону», он выступал на стороне Дуайера, возможно, преследуя какой-то свой интерес.
Президент франшизы – Джон Хэммонд*. Хэммонд был соучредителем «Мэдисон Сквер Гарден» – ему принадлежало примерно 20% акций арены. По просьбе и при посредничестве Рикарда он принял на себя роль президента расплывчатой организации – «Нью-Йорк Американс». Но его, офицера армии США, откровенно тяготила эта роль. Он должен был мириться с тем, что матчи «Американс» в MSG мафиози использовали для своих сходок. Он догадывался, что на этих встречах прокручиваются какие-то мутные делишки, но вынужден был закрывать на это глаза. Поэтому, когда «Текс» поделился с ним планом по созданию собственной команды, которая будет принадлежать MSG, Хэммонд с охотой согласился участвовать в этом мероприятии.
* Капитан Хэммонд (позже – майор) служил военным атташе при посольствах США в Аргентине, Уругвае, Парагвае. Он познакомился с Рикардом как с человеком, сопровождавшим президента Теодора Рузвельта в его турне по Южной Америке. Далее между ними завязались приятельские отношения. В 1915-м Джордж Рикард, практически, был обязан ему жизнью за эвакуацию свою и своей семьи из зоны конфликта на парагвайско-боливийской границе.
Я знаю, что… Вам знакомо имя Константин Фолконер Кэри Смайт? А Конн Смайт? Да, да – этот человек вошел в историю Лиги как «Кленовый диктатор», и мы его связываем целиком и полностью с «Торонто Мэйпл Лифс». Но свою деятельность в НХЛ он начинал именно в «Нью-Йорк Рейнджерс». В должностях тренера и генерального менеджера одновременно. С обоих постов он был смещен перед самым началом сезона 1926/27 в пользу Лестера Патрика. Интересно, что именно Патрик рекомендовал Смайта «Тексу» Рикарду. Познакомились две легенды летом 1925 года на… стройплощадке*… О, это отдельная история, которую сегодня лучше не начинать.
Когда у Лестера Патрика случилась первая встреча с Джорджем Рикардом, я не знаю. Но я знаю, что именно во время того свидания Патрик рекомендовал «Техасу» строителя из Торонто, который весьма основательно и толково разбирается в игре. И когда в «Мэдисоне» начались ночные тренировки для «отверженных», с прицелом на создание новой команды, проводил их именно Конн Смайт.
*Именно в беседах на стройплощадке по реконструкции «Патрик Арены» в Виктории, Конн Смайт обрисовал Лестеру Патрику план организации «фермерских хозяйств» – фарм-клубов для ведущих франшиз. Позже эту концепцию Конн Смайт успел внедрить сначала в «Рейнджерс», а позже, соответственно, и в «Мэйпл Лифс».
Ночные тренировки – это было уже тем «шилом», которое в «мешке» MSG утаивать было невозможно. Тем более, что по Нью-Йорку, в определенных кругах, активно ползли слухи о «Техасских рейнджерах». Народная молва, как это часто бывает, окрестив собственным именем еще несуществующую франшизу, полетела впереди грядущих событий. Рикард понимал, что настала пора выходить из тени.
Далее я приведу лишь последовательность встреч некоторых заинтересованных лиц. Записей бесед с этих рандеву не сохранилось, поэтому возможные диалоги вставляйте сами, в пределах приобретенного вами словарного запаса. Сначала Рикард инициировал встречу с Дагганом. Следующая сессия прошла в более расширенном составе: Дагган позвал «Легаса» Даймонда – телохранителя Дуайера, Рикард пригласил Костелло и Мэддена. В конце концов… В Нью-Йорке действовало немало преступных группировок, в том числе с этническим уклоном. Но основным «смотрящим» (а может – одним из основных) был еврей Арнольд Ротштейн (в фильме «Великий Гэтсби» он был прототипом Мейера Вольфшайма). К нему и пошли. Решение было таково: «слово», которое «Текс» дал «Большому Биллу», не считается «словом», которое гангстеры дают друг другу, ведь Рикард не был гангстером, и Дуайер был сам виноват, что поверил на слово человеку не из ихнего круга общения. А дальнейшие отношения Рикарда и Даггана, Рикарда и НХЛ – это уже не забота Ротштейна, либо кого-то еще из присутствующих. Вот так. Между прочим, Ротштейн будет застрелен в 1928-м недалеко от «Мэдисона». Преступление так и не было раскрыто.
Решение «главного арбитра» стало прямым ударом по Дуайеру и Даггану: «Американс» платили аренду MSG, в то время как новая команда Рикарда была бы «внутренней» и не несла таких расходов. Дуайер, как владелец, не мог заблокировать процесс из-за вынужденного отсутствия и из-за давления «внешних сил», организованного Рикардом, что усилило напряжение. Историки отмечают это как «предательство» со стороны Рикарда: он использовал энтузиазм Дуайера для запуска хоккея в Нью-Йорке, а затем подорвал его бизнес, чтобы захватить рынок. Дагган, как инициатор франшизы, оказался в роли второстепенного партнера, чьи усилия по привлечению инвестиций были обесценены.
Дагган отказался продавать лицензию Рикарду (третью – не забыли?), хотя тот и предлагал 20 тысяч долларов. Более того, «фронтмен» «Американцев» встретился с Колдером и, обвинив «Текса» в нечестной игре, потребовал наложить табу на принятие в НХЛ команды, создаваемой конкурентом. Но НХЛ была заинтересована в расширении. Гангстерские разборки волновали Лигу меньше всего. Джордж Рикард подал официальную заявку на вступление в Лигу.
Даже неожиданное появление на публике «Большого Билла» ничего не изменило. Впереди будут суд, апелляции, еще суд, и еще; будет взятка в 37 тысяч баксов, повлиявшая на достаточно мягкий приговор – 2 года; будет выход по УДО через 15 месяцев – все это будет позже. А в конце марта 1926 года Уильям Дуайер был отпущен под залог. Однако, повторяю, это ничего уже не решало. «Король умер, да здравствует король.» И хоть Дуайер продолжал здравствовать, он уже не был «королем бутлегеров», каковым являлся полгода назад. Его ниша в криминальном бизнесе всего за 2-3 месяца значительно сократилась: Костелло и Мэдден, поспособствовав Рикарду с «индульгенцией» в захвате сферы хоккея, останавливаться не стали, кое-что урвав и для себя в области бутлегерства. Дуайер попытался контратаковать Рикарда, надавив на «административные рычаги», но этим лишь катализировал процесс приема в НХЛ новой нью-йоркской франшизы. До штаб-квартиры Лиги в Монреале очень быстро дошли слухи: «Большой Билл» дал понять, что будет влиять через свои связи в администрации Нью-Йорка на выдачу лицензий MSG для проведения тех или иных мероприятий.
В Монреале к данной угрозе отнеслись со всей серьезностью. Хоккейный рынок «Большого яблока» всех впечатлил, а перспектива появления там второй команды Лиги повысило воодушевление. И потому наметившаяся конфронтация заставила предпринимать срочные ответные меры. Владельцы двух монреальских франшиз, «Канадиенс» и «Марунз» – Лео Дандюран и Джеймс Страчан, в экстренном порядке снарядили в Нью-Йорк Фрэнка Колдера. Колдер взял с собой юристов НХЛ. Когда вы будете запрашивать официальную дату образования франшизы «Нью-Йорк Рейнджерс», вам будет предлагаться, в зависимости от источника информации, два варианта: 17 апреля – в этот день в Нью-Йорке в Лигу был официально принят и юридически оформлен клуб, принадлежащий «Madison Square Garden Corporation» (MSG Corp.); и 16 мая – в этот день на заседании совета директоров НХЛ «Нью-Йорк Рейнджерс» были приняты в Лигу… Опять же – официально. Обычно эти два мероприятия проходят одновременно, но в тот раз условия диктовали форс-мажорные обстоятельства.
Во время нью-йоркской процедуры в документах франшиза сначала именовалась «New York Giants Professional Hockey Club, Inc.». «Нью-Йорк Гигантс». Это, конечно же, была отсылка к бейсбольному клубу MLB с подобным названием – весьма популярным, между прочим, чемпионом 1922 года. В то время, видать, не заморачивались вопросами идентичности, как ныне. Когда документы были уже подписаны, Колдер сказал: «Мистер Рикард, даже живя в Монреале, я знаю, что вашу команду именуют «Техасские Рейнджеры». Это ведь так?» «У Вас отличные источники информации, мистер Колдер.» «Так какого черта Вы морочите мне голову какими-то Гигантами?» «Рейнджеры в Нью-Йорке?» И уже вдвоем: «А почему бы и нет!» Документы были тут же переделаны. Так появилась франшиза «New York Rangers Hockey Club».
А теперь про «честное слово», которое Рикард дал Дуайеру и не сдержал. Ведь многие из вас, особенно те, кто имеет дело с документальным делопроизводством, наверняка задались вопросом: да неужели в договор аренды между MSG и «Нью-Йорк Американс» это «честное слово» не было оформлено документально? Было. Все было. И потому Фрэнк Колдер приехал в Нью-Йорк с юристами. И был найден пункт договора, который юристы Джорджа Рикарда решили обойти. И это у них получилось. Вот смотрите (если, конечно, вам это интересно). § 3.2 договора: «Никакой другой команде НХЛ не будет предоставлено право проводить домашние матчи в MSG в течение срока действия настоящего договора аренды без письменного согласия Арендатора («Американс»)». Вот какую интерпретацию этого толкования дали юристы MSG в апреле 1926: «Запрет другой команде НХЛ играть домашние матчи в MSG без согласия «Американс» – законен. Но MSG может создать свою команду, которая не будет «другой франшизой», а будет собственностью арены.» С этим доводом согласились и юристы НХЛ.
Конечно, «Большой Билл» был очень недоволен подобным оборотом событий. Мягко говоря. Можно было бы привести массу его афоризмов на эту тему, среди которых есть просто-таки шедевральные высказывания. Но зачем? Сейчас, глядя на ситуацию с высоты времени, понимаешь, что Дуайер слишком долго переживал свое поражение. Ему, пока позволяли финансы, и пока рядом был такой человек как Томас Дагган, стоило, наверное, срочно решать вопрос со строительством собственной арены. Но он в 1928 году зачем-то приобрел еще одну команду НХЛ – «Питтсбург Пайрэтс» (сделка вновь была оформлена на подставных лиц). У «Питтсбурга» была самая маловместительная арена в Лиге, и вот здесь Дуайер начал строительство новой. Но в 1929-м произошел обвал Уолл-стрит и началась «Великая депрессия». А в 1930-м умер Томас Дагган и равнозначной замены на его место так и не нашлось. В 1936 году франшизу «Нью-Йорк Американс» забрали у Дуайера за долги и она перешла под прямое управление Лигой. Желающих приобрести хлопотный актив больше не находилось, к тому же началась 2-я Мировая война с новыми проблемами, и в 1942 году клуб прекратил свое существование, сменив в последний сезон своего бытия название на «Бруклин Американс»… Это кратко.
На самом деле история на этом не закончилась, а лишь прервалась. Франшиза была не ликвидирована, а лишь «заморожена» ее деятельность. Окончательно похоронили «Американс» лишь в 1946-м. Сын Уильяма Дуайера (Уильям Дуайер-младший) собрал группу инвесторов, которые готовы были вновь привести ее к жизни. Однако «Нью-Йорк Рейнджерс» наложили жесткое вето на попытку реанимировать клуб — они были монополистами НХЛ в «Большом яблоке» и не собирались ни с кем делить эту монополию. Это событие убило «Большого Билла», который скончался от инфаркта через несколько месяцев после отказа «Рейнджерс». Ред Даттон — последний президент организации «Нью-Йорк Американс» и президент НХЛ 1943-1946 — на демарш «Рейнджерс» (MSG) в сердцах заявил следующее: «Пока я жив, «Рейнджерс» никогда не выиграют Кубок Стэнли». Даттон скончался в 1987-м, единственная с 1940 года победа «Рейнджерс» в Кубке датируется 1994-м.
Впрочем – это из области конспирологии. В более чем 100-летней истории НХЛ отыщется немало заклятий/проклятий, которые сбывались и не сбывались, а иные «действуют» и поныне (например,заклятие Имлаха). Я же, если вы не устали, хочу предложить вам еще историю про то, как «Нью-Йорк Рейнджерс» «выстрелили себе в ногу», составляя… Вы будете смеяться — договор аренды. Ведь, обратите внимание, с момента основания и до 1950 года включительно, команда 7 раз выходила в финал Кубка Стэнли, но в «Мэдисоне» провела лишь 6 матчей из 32 сыгранных в тех сериях (не пытайтесь задействовать арифметику: то был период становления Лиги, и иные серии состояли из двух матчей, а иные – из семи). Особенно досадным, я думаю, выглядело поражение 1950 года, вошедшее в эпос НХЛ как один из двух финалов, где победитель определился в овертайме седьмого матча: пять из семи матчей той серии состоялись на площадке соперников «Рейнджерс» по тому финалу – «Детройт Ред Уингз», а еще два прошли на нейтральном стадионе – в Торонто. Так в чем же дело, за что наказание такое?
Дело в том, что одним из учредителей MSG-II (еще II) был цирк «Ringling Bros». Очень солидная организация с капитализацией на 1925 год примерно в 20 миллионов (тех) долларов (стояли на уровне ведущих голливудских киностудий). Джордж Рикард предлагал цирковым выступить соучредителями и в MSG-III, но те отказались, договорившись о ежегодной аренде арены до 8 недель с марта по май. Первая гастроль «Ringling Bros» в MSG-III состоялась в 1925 году и была ограничена 28 днями (и принесла около 250 тысяч прибыли). Однако, далее труппа стала укрупняться за счет очень квалифицированных артистов, едущих из Европы, разоренной войной и социальными потрясениями, и сроки гастролей стали расти. Выше я сказал, что руководство «Мэдисона» «выстрелило себе в ногу» из-за неверно составленного договора аренды с цирком. Я соврал. Не было ни одного долгосрочного договора. А было примерно так: Джон Ринглинг, основной владелец цирка, или кто-то от его имени, где-то за месяц до гастролей звонил в «Мэдисон» и говорил: «Мы приезжаем такого-то числа. Ждите.» В MSG их ждали с распростертыми объятьями. Ведь кроме аренды помещения, «Мэдисон» имел также процент от продажи билетов. Например, в 1930 году, в разгар «великой депрессии», арена получила с гастролей «Ringling Bros» около 200 тысяч долларов прибыли – колоссальная сумма, учитывая, повторяю, жесточайший экономический кризис. В труппе на тот момент числилось примерно 1,5 тысячи человек (500 артистов и тысяча рабочих), около 750 лошадей, где-то 200 голов хищников (львы, тигры), примерно 80 других крупных животных (слоны, жирафы, бегемоты, носороги), более тысячи мелких животных*… Убрать все это ради одного – двух – трех хоккейных матчей с прибылью в 12 – 15 тысяч… Это, согласитесь, нереально. Пока «Ringling Bros» не построили собственную арену в Бруклине в 1968 году, «Рейнджерс» оставались изгнанниками в собственном доме. Но даже после этого, в 70-х годах, во время локальных представлений (коротких гастролей) начало хоккейных матчей в MSG-IV (уже IV) сдвигалось на 22:00 и даже на 22:30. Цирк – да и только!
*Передвигаясь железнодорожным транспортом, труппа размещалась в нескольких поездах, примерно в 100 железнодорожных вагонах. Это был самый большой цирк в истории.
Впрочем, во времена «оригинальной шестерки» «Нью-Йорк Рейнджерс» в Лиге была отведена роль изгоя, и цирк к этому не имеет никакого отношения.
Нет, надо завязывать — я против марафонов по чтению. А то уже возникла мысль рассказать об уходе Конна Смайта из «Рейнджерс»… И история, я вам скажу — с ума сойти.
Да. Я забыл сказать пару слов о Джордже «Тексе» Рикарде. Он ведь многого из того, что я написал в самом конце, не увидел. Он скончался при довольно загадочных обстоятельствах в январе 1929 года. Официально: пост-операционные осложнения после удаления аппендицита, приступ которого случился аккурат под Новый год. Проклятие Дуайера? И только ли проклятие?
Прежде чем сказать вам до свидания, сегодня я делаю попытку потягаться с блогерами-миллионщиками. Проще говоря, хочу опробовать систему донатов. Конкретнее: видите в вертикали слева от текста, который вы только что прочли иконку ₽? Если мой рассказ пришелся вам по душе, закиньте через этот «телепорт» н-ную сумму от 50 руб. Буду весьма признателен. Наверняка это подхлестнет меня к более скорому написанию чего-то «новенького о стареньком».
А теперь традиционно: здоровья, добра, удачи вам и вашим близким. До встречи.
