«Хотелось выпрыгнуть с парашютом и никогда не возвращаться». Как Михал Йордан бился за место в основе команды НХЛ
Бывший защитник «Каролины» Михал Йордан рассказывает о главном страхе хоккеиста, которые не имеет твердого места в основном составе.
Я нервно сидел на своем месте в самолете, наблюдая, как один за другим мои товарищи по команде проходили по проходу к передним рядам, где расположились тренеры.
«Следующий!»
Один защитник, второй… Может быть, уже хватит?..
И тут парень из отдела по связям с общественностью клуба похлопал меня по плечу: «Михал, тебе нужно подойти к тренеру».
Нет, только не это! Я встал, ошеломленный, потому что знал, что это значит. Меня отправляли в фарм-команду. Почему снова меня? Я чувствовал себя беспомощным. Я больше так не мог. Если тренер хотел поговорить с тобой в этот момент, единственной причиной было сообщить тебе, что ты больше не нужен.
Я не ошибся.
Предыдущие четыре сезона в «Каролине» я играл за команду АХЛ. Каждый день я выходил на лед с целью доказать им, что у меня есть все необходимое для игры в НХЛ. Лето за летом я возвращался из Чехии все более сильным и зрелым. Я уже выступал в составе сборной Чехии на чемпионате мира в Минске. Я чувствовал, что этот тренировочный сбор прошел для меня успешно, и я показал, на что способен. Я все делал правильно на льду.
А потом мы полетели на предсезонную игру в Коламбус.
«Блю Джэкетс» играли лучшим составом, а мы приехали с группой новичков – ребята из фарм-клуба и только что вышедшие из юниорских лиг. Я посмотрел на состав и понял, что нам предстоит чертовски тяжелая работа. Перед игрой тренер Билл Питерс зашел в раздевалку и сказал: «Покажите нам, что вы хотите быть здесь. Сегодня у вас есть шанс завоевать место в этой команде».
Сделаю все, что смогу, подумал я.
Мы проиграли со счетом 3:6, но я был лучшим из защитников. Остался единственным с положительной статистикой. Забил гол и отдал результативную передачу. Я играл хорошо, набирал очки, думал, что это может сработать. Но потом меня похлопали по плечу, и я медленно побрел в переднюю часть самолета.
Это было похоже на последние минуты перед казнью.
Я чувствовал на себе взгляды остальных ребят, которые, как и я, просто надеялись, что эти походы вот-вот закончатся. Я был последним из осужденных. Те, кого не позвали, остались в команде. То, что я пошел к тренеру, означало, что они добились успеха. Они смотрели на меня, и даже если пытались это скрыть, я знал, как они рады, что им не нужно будет подниматься с места. Я бы на их месте чувствовал то же самое.
В тренировочном лагере нужно быть эгоистичным, нельзя заводить друзей. За одно место могут бороться пятнадцать человек. В такой ситуации завести дружбу практически невозможно. На этот раз я понимал, что лучше трех-четырех из тех ребят, что оставались, но в НХЛ дело не только в хоккее. Дело еще и в бизнесе. Ты можешь быть намного лучше других, но ты не знаешь, какие планы у организации в отношении каждого из нас. Ты можешь влиять только на одно: на свою игру.
В моем случае даже этого оказалось недостаточно.
В первом ряду сидели Питерс со своими помощниками и генеральный менеджер. Они сказали мне именно то, чего я ожидал и так боялся. Они сказали, что я плохо играл в защите.
Обычно я просто молчал и принимал все, что они мне говорили, но в тот момент я уже не мог сдержаться.
«Правда не знаю, что еще должен делать, — сказал я. - Я отлично играл в этом тренинг-кэмпе, но если вы захотите отыскать проблему в моей игре, вы ее всегда найдете.
Что значит «неправильно играл в защите»? Мне здесь больше не нравится, я не хочу отправляться в фарм. Я возвращаюсь в Европу».
Я был прямолинеен. Они, наверное, не ожидали этого от меня, поэтому сказали, что мне не стоит уходить, что они все еще рассчитывают на меня. Спросили, сколько мне лет.
«Двадцать четыре», — сказал я.
«Тогда держись, — сказали они. - Скоро ты попадешь в НХЛ и сможешь играть еще 10 лет».
«Это хорошо, — сказал я. - Но вы снова отправляете меня в фарм, уже в пятый раз».
На этом наш разговор закончился. Остаток полета был адом. Мне хотелось выпрыгнуть с парашютом и никогда не возвращаться. На следующий день я позвонил своему агенту и все ему рассказал. Что с меня хватит. Я многим пожертвовал ради своей цели играть в НХЛ, и, поняв, что она никуда не денется, я решил вернуться в Европу.
Он согласился и пообещал начать обзванивать клубы, которые могли бы быть заинтересованы. Но сказал, что это займет какое-то время, так что пока мне придется продолжать работать и ждать ответа.
И ответ пришел через несколько дней. Меня вызывали в основную команду.
Я получил свой шанс. Да, насчет 10 лет в НХЛ тренеры преувеличили, но свой шанс я получил и пробился в лучшую лигу в мире.
Другие материалы:
«В погоне за мечтой ты забываешь даже повзрослеть». Почему хоккеисты боятся завершать карьеру
«Мне не будут забивать после каждого броска». Каково быть экстренным голкипером команды НХЛ
«Каролина» всегда будет моим домом». Эрик Стаал прощается с родной командой
