«Внезапно я смог учиться у легенды». Как Бобровский помог новому вратарю «Трактора» осуществить мечту в НХЛ
Новичок «Трактора» Крис Дриджер на страницах The Players’ Tribune вспоминает, как когда-то сбылась его мечта попасть в НХЛ.
Я помню лицо водителя автобуса.
Ему даже не нужно было ничего говорить.
Я все уже понял.
«Ребята... этот автобус — он никуда сегодня не поедет».
Зима 2018 года в Брамптоне, провинция Онтарио. Послушайте, я понимаю. Автобусы ломаются. Это часть жизни в ECHL, или, как мы ее называли, на Побережье. Но это была третья поломка автобуса за мои первые четыре поездки с командой. Шесть лет назад меня задрафтовала «Оттава», и вот тогда, сидя в этом заглохшем автобусе... я задумался.
У меня в карьере было столько же поломок автобусов при поездках по Побережью, сколько и матчей в НХЛ.
Я уже не был новичком. Это было мое не первое путешествие по Побережью. Я ездил туда-сюда, туда-сюда и туда-сюда больше раз, чем вы можете себе представить. Я уже превратился в элитного упаковщика багажа.
Но что касается НХЛ... Я уже заглядывал туда пару раз, но не смог удержаться. В этой лиге всегда было что-то такое, что казалось для меня таким далеким. Я вырос в Виннипеге, и тогда у нас еще не было «Джетс», поэтому НХЛ была в каком-то смысле для нас чужой. Даже когда меня выбрали в третьем раунде драфта 2012 года, я никогда не думал, что смогу туда попасть. Не знаю, может быть, это странно для профессионального спортсмена, и не то чтобы я не верил в себя. Просто... каждый раз, когда я смотрел на списки игроков, в рейтинге меня опережали четыре или пять вратарей. А когда катаешься на автобусе по Побережью, мечтать об НХЛ — хороший способ заставить время лететь как можно медленнее.
Находясь там, на пару уровней ниже высшей лиги… она может показаться близкой, если смотреть на это лишь на первый взгляд, но, скажу я вам, это совсем не так.
Знаете то место, куда отправляется Лео Ди Каприо в конце фильма «Начало»? Что-то вроде четвертого уровня сна или что-то в этом роде? Где можно провести тысячи лет?
Это и есть Побережье.
Оказавшись там, может случиться все, что угодно.
Но вот в чем дело: некоторые из моих лучших друзей, некоторые из моих самых любимых воспоминаний – все это случилось со мной именно там. Я благодарен многим моим тренерам и товарищам по команде, которых я встретил в этих командах.
Что я вам не рассказал о поломке автобуса, так это то, что после того, как водитель автобуса сказал нам, что мы никуда не поедем, мы все рассмеялись и просто провели день, наслаждаясь им. В конце концов, мы попали туда, куда хотели. Мы все еще могли играть в хоккей и получать за это деньги, понимаете? Кому вообще нужен этот автобус?
В конце 2018 года, после всех поломок автобуса, я не знал, что меня ждет дальше.
Мое время в «Оттаве» подошло к концу. Я прошел практически через все уровни их системы, и пути наверх уже не было. Я начал думать о Европе, о том, что может меня ждать впереди. Я из тех, кто ожидает худшего, но надеется на лучшее. Я вложился в недвижимость под аренду, надеясь, что она станет дополнительным источником дохода. К тому времени у меня уже был небольшой бизнес, так что, катаясь на автобусах в низшей лиге, я одновременно был и арендодателем. Честно говоря, было непросто найти баланс. Но это было важно, потому что я не знал, сколько еще продлится моя хоккейная карьера.
Тем летом я подписал далеко не идеальный годичный контракт с фарм-клубом «Флориды» в АХЛ, который располагается в Спрингфилде, штат Массачусетс. Я занял место вратаря под номером пять в системе клуба. Если посчитать – два вратаря в НХЛ, два в АХЛ – это означало, что когда все будут здоровы, для меня это будет билет в один конец обратно на Побережье.
Если ты играешь в низшей лиге и подписываешь контракт с организацией, которая тебя не задрафтовала, есть кое-что, что они не включают в условия договора мелким шрифтом, но это правда и это крайне важно.
Ты не их человек.
В «Оттаве» я был чьим-то человеком.
Даже когда я играл на Побережье, я все еще был человеком «Оттавы».
Эта команда задрафтовала меня, развивала меня. Они давали мне возможности, которых я, возможно, не всегда заслуживал. Они действительно хотели, чтобы я добился успеха. И это чуть не привело меня к такому… апатичному отношению. Я думал, что усердно работаю. Но также знал, что я не самый трудолюбивый парень. Когда что-то шло не так, моей первой реакцией было не вкалывать еще усерднее. Я пропускал добровольные тренировки, проводил слишком много веселых вечеров с ребятами. Тебе могут сказать, что нужно усердно работать, но тебе все равно еще нужно этому научиться, если вы понимаете, о чем я говорю. Я не воспринимал свою карьеру как должное. Я просто растворился в ней… почти.
Но для «Флориды» я был просто обычным парнем. Мне ничего не давалось просто так. Дело не в том, что они плохо ко мне относились. Могу сказать только хорошее обо всех в Спрингфилде, Манчестере или Санрайзе. Но если бы из меня ничего не вышло, это никого бы сильно не расстроило. Я не был черным пятном в списке истории драфта генерального менеджера или какого-то скаута. Я был просто очередным проспектом, который не прошел отбор. И поверьте, я действительно это чувствовал.
В глубине души я знал, что это мой последний шанс. И это настроило меня на новый лад. Я, наконец, понял, что у меня нет другого выбора, кроме как засучить рукава, перестать жаловаться и вкалывать. И после этого, наконец, я обрел спокойствие.
Если я хотел чего-то добиться в «Пантерах», я должен был это заслужить.
В «Спрингфилде» у меня были отличные отношения с моим тренером вратарей, Лео Луонго (да, братом Роберто Луонго). И я, по сути, сразу же сказал ему: «Слушай, мужик. Иногда я ленюсь. Тебе нужно сразу же мне об этом сказать. Не стесняйся». Он требовал от меня ответственности, и это позволило мне требовать ее от самого себя. Я многим ему обязан, потому что он из тех парней, который, даже если ты сделаешь 40 сейвов, но пропустишь 41-й бросок, подробно объяснит, как исправить это в следующий раз. Постоянное совершенствование — несмотря ни на что — было тем, чего я не до конца понимал до начала работы с Лео.
Это было именно то, что мне было нужно на том этапе моей карьеры. Потому что в итоге к концу сезона АХЛ 2019 года я получил несколько шансов в стартовом составе и выглядел очень хорошо. Лео держал меня сосредоточенным на том, чтобы просто стать лучше. И вот я уже подписываю двусторонний контракт с «Флоридой», и… черт, мечта вернулась. С ролью постоянного арендодателя придется подождать.
Еще несколькими месяцами ранее я ездил в свою миллионную поездку на автобусе по Побережью, а теперь у меня был шанс побороться за работу в НХЛ в следующем сезоне.
Вызов принят.
Я начал сезон-2019/20 в «Спрингфилде» и продолжил с того места, где остановился, – с сильного старта. В «Пантерах» это заметили. Меня вызвали в основу в ноябре 2019 года, и после этого я не оглядывался назад.
После трех лет скитаний я вернулся в НХЛ.
Внезапно я смог учиться у легенды: Сергея Бобровского.
Боб…
Боб — лучший. И этот парень — настоящий профессионал.
Помню, когда меня вызвали в первую команду, я специально изменил ежедневную разминку, сделав ее гораздо более тщательной и интенсивной. Думал: «Буду делать всю эту растяжку и стану самым подготовленным вратарем в лиге».
И вот я прихожу на лед полностью уверенный в своих силах. Даже до самоуверенности, понимаете?
Я захожу в раздевалку, а Боб уже погружен в свой процесс. Он там уже, кажется, два часа: он лежит вниз головой на коврике для йоги, он на беговой дорожке, он растягивается так, как я никогда раньше не видел. Он выкладывается на полную. Я не мог поверить. То есть… наверное, я бы смог. Две «Везины». Но все равно. И когда я закончил свою разминку, он все еще продолжал.
Вот это и есть Боб. Он просто на другом уровне. Его бережное отношение к своему делу… вот чему я у него научился.
В итоге я несколько раз выходил в стартовом составе и играл довольно неплохо. Помню, как после одного из матчей он подошел ко мне, приобнял за плечо и сказал: «Знаешь, Крис, на тебя очень интересно смотреть. Так держать, мужик».
Это многое значило для меня, ведь я выходил вместо него в стартовом составе, а некоторые вратари могут по-странному на это реагировать. Но он был всегда рядом, подбадривая меня. Нужно много уверенности и зрелости, чтобы вести себя так, когда ты на его месте. Я это запомнил.
Я буду всегда благодарен ему, Лео — всем в организации «Флориды».
Они дали мне шанс сделать это. По-настоящему заявить о себе.
Спасибо.
Но я знал, что этому придет конец. Мой агент сообщил мне, что в следующем сезоне, когда я стану неограниченно свободным агентом, меня ждет своего рода повышение. Глядя на бюджет «Пантерз» на вратарей, я не видел возможности для маневра. Вполне справедливо.
Что теперь?
Весь сезон я слышал слухи об интересе со стороны «Сиэтла». Похоже, они положили на меня глаз.
Сиэтл? Звучит здорово.
Но моя ситуация была немного странной. У меня не было контракта на сезон-2021/22, поэтому «Сиэтл» провел обмен, чтобы получить право на ведение переговоров. Эти переговоры были одними из самых захватывающих в моей жизни.
Когда-то в Брамптоне сломался автобус… Кажется, прошло совсем немного времени, а сейчас я говорю по телефону с Роном Фрэнсисом, обсуждая сделку и сумму, которые до сих пор не могут уложиться в голове.
Казалось, что если дождаться открытия рынка свободных агентов, у меня будут другие варианты, но мы достигли соглашения по финансам и условиям контракта. И серьезно. Получив возможность стать частью совершенно новой команды НХЛ в невероятном городе… как я мог сказать «нет»?
Все это было до драфта расширения, поэтому многое о «Кракенах» было неизвестно.
И под многим я подразумеваю… все.
Раньше, когда мы с агентом обсуждали предложения… Скажу честно: если нам предлагали хоть что-то, мы подписывали договор довольно быстро. Но гипотетически, если бы нам с агентом пришлось обсуждать предложение, мы бы рассматривали такие вещи, как среднегодовая зарплата, срок контракта, город — все такое. И вот мы смотрим на предложение из «Сиэтла», доходим до списка игроков и на секунду останавливаемся. Он смотрит на меня.
«А, ну… ты будешь единственным игроком в команде».
Рискованно, но что поделать. Такой шанс выпадает раз в жизни. Время для прыжка в неизвестность.
Подписано. Крис Дриджер, вратарь «Сиэтл Кракен». Звучит круто.
Но, честно говоря, подписание того контракта… значило для меня очень многое. Мне сложно передать словами, каково было видеть свою подпись на документах о трехлетнем контракте с клубом НХЛ.
Я подумал о своих родителях, Синди и Келли. Помню отца, который мало что смыслил во вратарском деле, и который делал заметки с трибун на моих тренировочных сборах, когда мне было 10 лет, чтобы лучше работать со мной на тренировках.
Я подумал о своем приятеле Лиаме, который бросал в меня теннисные мячи на подъездной дорожке к своему дому, когда мне было шесть... мой первый опыт вратаря.
Я подумал обо всех тренерах вратарей за эти годы, от Западной хоккейной лиги (WHL) до НХЛ, которые не сдавались. Меня поражает мысль о том, сколько людей приложили столько усилий, чтобы я стал тем, кем являюсь.
Я всем так благодарен.
В контракте было мое имя. И я получил его только благодаря всем людям вокруг меня.
Путь занял некоторое время, но я верю, что каждый шаг стоил того.
Другие материалы:
«После тренировки раздался звонок: «Наш сын глух». Что пережил вратарь «Каролины»
«Если постараешься реагировать на бросок Овечкина – ты уже проиграл». Куик – о лучших снайперах НХЛ
«Главный вопрос: залетела ли шайба в сетку?» Бен Скривенс – о вратарском искусстве
