Пророчество Имлаха
То было обыкновенное утро обыкновенного летнего дня, совершенно ничем непримечательное. И в тот день ещё никто не знал, да даже и предположить не мог, что именно в это чудесное утро история Канады сделает неожиданный, резкий поворот. А если бы вы кому-нибудь в тот день сказали: «А Вы знаете, сегодня маятник-то качнулся,» – над вами бы рассмеялись и даже, очень может быть, покрутили бы пальцем у виска. И я скажу вам больше – эту историю, которую, как вы догадались, я собираюсь вам рассказать, и сейчас-то знают немногие, да очень мало кто знает – факт. Но вот смеяться над ней, а уж смеяться и крутить пальцем у виска, ныне мало кому придёт в голову. Да и придёт ли кому вообще... В Канаде – так уж во всяком случае...
На таможенном пункте пропуска, том, что недалеко от Ниагарского водопада, с самого утра было на редкость спокойно. На одном из постов стояла машина, остальные были свободны. Служащие скучали. Маккормик издали приметил ту дребезжащую развалюху, заезжающую на пункт. Громыхающее ведёрко повернуло на его пост, Маккормик взял форменную фуражку и вышел из своего бюро навстречу. Так начиналась та история, развернувшая судьбу Канады.
Маккормик сразу узнал его. Даже со спины. По эту сторону границы его бы узнал, наверное, каждый. Даже со спины. Но... «Да, нет, этого не может быть,» – пронеслось у Маккормика в голове, – «Откуда у него эта рухлядь, ей же место на свалке, как вообще на таких ещё ездят? А где?...» Выйдя из машины, мужчина захлопнул дверь, на которой красовалась эмблема авто-прокатного агентства. «Ах, вот оно что – прокат,» – Маккормик улыбнулся, всё начинало вставать на свои места, – «А всё же, где?...» Дверь с эмблемой автопроката, которой хлопнул мужчина, не закрылась, он хлопнул ею ещё раз. Дверь закрылась, но на крыле при этом отстал молдинг, мужчина прихлопнул его – порядок, мужчина, явно довольный этим обстоятельством, развернулся лицом к Маккормику и подмигнул ему, как бы говоря – «ничего серьёзного, дружище – прокат, сам понимаешь».
Ну конечно – это он. Последние сомнения развеялись. Сидевший мешковато пиджак, давно не знавший экзекуций утюга, чуть мятая шляпа, рубашка с расстёгнутым воротом, из бокового кармана пиджака выглядывает галстук, в углу рта торчит обрубок потухшей дорогой сигары.
- Доброе утро, мистер Имлах, – Маккормик не переставал улыбаться.
- Здорово, парень, – Имлах сделал пару шагов навстречу таможеннику и протянул документы.
Джордж «Панч» Имлах
Да, это был Джордж Имлах по прозвищу «Панч» – «удар кулаком» – многоговорящее прозвище, не правда ли? «Панч» слыл мужчиной суровым, своенравным, бескомпромиссным, с тяжёлым, необузданным характером. Один из самых противоречивых людей, когда-либо попадавших в Национальную Хоккейную Лигу, и вместе с тем – один из самых успешных среди когда-либо её посетивших. Половина Канады его обожала – искренне и даже страстно. Другая половина – ненавидела – также искренне и также... нет, разве можно ненавидеть страстно? То-то же. Равнодушных, готовых сказать: «А мне всё равно, кто такой Имлах и что он там сделал...» – таких не было. А почему? Да потому, что Имлах много лет возглавлял «Торонто Мэйпл Лифс». Как главный тренер и как генеральный менеджер. И можно хоть тысячи раз переворачивать и ворошить, перетасовывать и подтасовывать обстоятельства из жизни и деятельности «Панча», но главный факт его промыслов был велик и беспристрастен – Джордж Имлах является творцом четырёх последних побед «Торонто» в Кубке Стэнли. Причём, этот слоган был актуален как тогда, более полувека назад, когда таможенник Маккормик собирался осматривать автомобиль Имлаха на канадско-американской границе, недалеко от Ниагарского водопада, так он актуален и до сих пор – побед царстве «Мэйпл Лифс» с тех пор не прибавилось.
Далее можно сколь угодно долго рассказывать многочисленные истории из десятилетней карьеры «Панча» в «Торонто», большинство из которых интересны, есть так просто ошеломительные, а немало – откровенно скандальных, но все они будут вторичны – третичны – десятичны – главное останется незыблемым и монументальным – четыре Кубка Стэнли 1962, 1963, 1964 и 1967 годов.
Хотя, пожалуй, всё-таки стоит чуть-чуть задержаться на словосочетании «откровенно скандальных». Характер Имлаха, как было сказано выше, был непрост, а победы создали вокруг него ореол неприступности. Он становился неуправляем. Он начинал высказывать публичное неуважение и даже презрение в адрес высшего руководства «Мэйпл Лифс». При слове руководство подразумевается трио – Стаффорд Смайт, Гарольд Баллард и Джон Бассетт. Конечно, если глубже копнуть эту историю непослушания, или даже, как я сказал, презрения, то можно, безусловно, найти, что антагонизм Имлаха основывался на нежелании Панча смириться с тем, что эта троица обманула старика-полковника Конна Смайта при покупке франшизы. Возможно, в этом и было какое-то объяснение, но оправдания некоторым поступкам Имлаха в этом не было никакого.
Впрочем, как вы заметили, уважаемые читатели, я пытаюсь старательно лавировать между историй о смутьяне Имлахе, поэтому, давайте, я не буду останавливаться на фактах, а то моё короткое эссе превратится в длинный рассказ, и я не уверен, что он будет интересен. Так что краткое представление «Панча» закончу так: через несколько минут после поражения «Торонто» в четвертьфинале плей-офф 1969 года, Имлах был снят с должностей генерального менеджера и главного тренера «Мэйпл Лифс». Для порядка Джордж немного поскандалил, настаивая на несправедливости решения, но он, конечно же, и сам понимал, что результаты, после победы-1967, просели, и он имеет к этому прямое отношение. К тому же здоровье в последнее время явно пошатнулось. В общем – он ушёл, но ещё год исправно получал жалованье, причитающееся по контракту.
Маккормик взял протянутые документы, с «Панчем» они неспеша зашли в корму автомобиля. Имлах открыл багажник. «И всё-таки, где же?...» – вопрос навязчиво вертелся у представителя таможни на языке. «Где же?...» Сейчас он не выдержит.
- А где Ваш «Кадиллак-Эльдорадо», мистер Имлах?» – «Панч» в этот момент стоял отвернувшись от Маккормика, и тот не мог увидеть, как лицо экс-тренера «Торонто» побагровело.
Я скажу так – Маккормик, сам того не ведая, зажёг спичку, стоя возле бочки с порохом.
Где «Кадиллак-Эльдорадо»?
Мы с вами уже привыкли к тому, что машина в нашей жизни – это средство передвижения. Оговорюсь – для большинства из нас. Кое для кого автомобиль продолжает оставаться роскошью. «Кадиллак-Эльдорадо» создавался для того, чтобы быть роскошью. Садясь в эту машину, её владелец даже не считал нужным быть скромным в демонстрации своего благополучия – изящный, богатый, шикарный автомобиль, кричащий об успешности своего хозяина. Именно такую роскошь «цвета беж с переходом в кофе с молоком» подарило руководство «Мэйпл Лифс» Джорджу Имлаху по прозвищу «Панч» в 1964 году по случаю третьей победы подряд в Кубке Стэнли. Третья победа подряд – уловили величие момента? Подобных триумфов в более чем столетней истории Лиги было всего пять. И одного из них, третьего по счёту, добился эксцентричный тренер Джордж Имлах. За что и был поощрён «Кадиллаком-Эльдорадо». Руководство подарило ему эту машину. Вернее – все так думали, что подарило. И Имлах так думал. Или делал вид, что так думал...
Несколько лет назад я попытался узнать у своих «канадских знакомых по твиттеру» кое-какие подробности о той тачке Имлаха. Знаете, кто мои «канадские знакомые по твиттеру»? Скажу так – о винтажной НХЛ они знают больше, чем я о содержимом собственных карманов. А вот о машине Имлаха, представьте себе, ничего сказать не могли (я им потом рассказывал). А ведь было время... В Торонто и его окрестностях тот «Линкор» узнавали все. Да, да – «Линкор», именно так называл Имлах свой громадный «Кадиллак-Эльдорадо» цвета беж с переходом в «кофе с молоком». Всё, что должно было блестеть в этом чуде, сияло хромом и никелем. Верх плавно поднимался и опускался. Мощный движок легко и бесшумно, за секунды, разгонял эту красоту, грозя унести экипаж «Линкора» куда-то в космос. Это был необъезженный мустанг, готовый вырваться из-под своего седока, но и седок был не промах, ловко, уверенно и властно одерживая необузданную волю.
Итак, все, и даже сам Джордж Имлах, считали, что «кленовое руководство» подарило ему «Кадиллак» за три подряд победы в Кубке Стэнли. После увольнения «Панча» с руководящих должностей в 1969 году машина оставалась под его управлением. Это обстоятельство, возможно, укрепило его веру в своём безусловным обладании автомобилем. И тут случилась чреда событий, на первый взгляд не связанных друг с другом, но напрямую повлиявших на судьбу Джорджа «Панча».
Через две недели после отстранения Имлаха от власти в «Торонто», Стаффорд Смайт и Гарольд Баллард оказались под колпаком у RCMP (налоговая полиция). И оказались они в столь «неловком положении» с прямой подачи их третьего «партнёра по концессии» – Джона Бассетта. Против них было заведено уголовное дело. В то же время НХЛ провозгласила очередное расширение, предоставив лицензии на организацию франшиз Ванкуверу и Баффало. Владельцы клуба с западного побережья сразу же обратились к Имлаху с деловым предложением, гарантировав ему должности и главного тренера, и генерального менеджера, и даже – соучредителя. Должность соучредителя «Панч» принял сразу, по двум другим взял время на обдумывание. И тут на него вышли представители «Баффало». Взгляните на карту. Видите? Между Торонто и Баффало – лишь озеро Онтарио, причём, в довольно узкой своей части. И Имлах резонно решил не совершать трансконтинентальную передислокацию через всю Канаду в Ванкувер, а переехать границу в районе Ниагарского водопада и обосноваться в Баффало.
Переезд был уже практически завершён, но оставались некоторые формальности в офисе «Мэйпл Лифс», чтобы окончательно оформить развод. Вы ведь помните, Имлах ещё год получал деньги, по прерванному по инициативе руководства, контракту. А в офисе организации, между тем, уже год работали сотрудники RCMP. У оставшегося на тот момент «за старшего», Джона Бассетта не получалось, на самом деле, лишить Смайта и Балларда всех рычагов управления франшизой, и он чувствовал, что земля начинает уходить у него из-под ног (так в конце концов и случилось, всё перешло к Балларду). До Имлаха, если честно, никому не было и дела. Я встречал несколько версий, почему у «Панча» изъяли-таки (отжали) его «Линкор». Большинство из них сводятся к тому, что строптивый тренер поплатился за свою непокладистость. Соглашусь, эта версия имеет право на существование. Но повторяю, конкретно летом 1970-го никому не было дела ни до «Кадиллака-Эльдорадо» Джорджа Имлаха, ни даже до самого Имлаха, все были заняты решением своих очень личных и очень непростых вопросов. К тому же, выводить машину, стоящую на балансе клуба, а она стояла на балансе клуба, прямо под носом агентов RCMP, согласитесь, это могло быть чем-то чревато. Автомобиль, было сказано – «сдать».
Конечно, Джордж «Панч» Имлах посвирепствовал в офисе «Торонто» (а как без этого), когда ему сообщили, что нужно сдать машину, в которую было вложена немалая часть его души. Ведь она была для него более чем просто авто, она стала частью его самого. И он действительно искренне считал, что стал жертвой мести со стороны руководства клуба. Да знаете, не только он. В Торонто (и его окрестностях) вам обязательно расскажут, что то была интрига Балларда (этот – обязательно); иуды Стаффорда Смайта (это он разбазарил отцовское наследство проходимцам); Бассетт... Ладно, так или иначе Ималах оставил документы и ключи от машины в офисе и ушёл, даже не обернувшись на осиротевший «Линкор».
«Панч» добрался до первого попавшегося пункта проката автомобилей, взял первую попавшуюся автомашину. Работник проката, семенивший рядом, предлагал: «Мистер Имлах, возьмите вот эту, или вот эту...» Но он не обращал никакого внимания на эти рекомендации, он совершенно не заботился о респектабельности как автомобиля, так и себя в этом автомобиле: вся респектабельность ушла с «Кадиллаком-Эльдорадо», статус других авто для него уже не имел никакого значения.
Рано утром Джордж Имлах выехал в Баффало. На пограничном переходе, через реку Ниагара, мы с вами его и повстречали.
Если бы Маккормик был более внимательным, он бы наверняка услышал отголоски приближающегося извержения вулкана, когда позволил себе безобидный вопрос о «Кадиллаке-Эльдорадо».
- Закрывайте, – только и сказал он, даже не глянув в распахнутый зев багажника.
Он извлёк из кармана штамп, шлёпнул для контроля по бумажке-черновику (Имлах был сегодня первым клиентом). Отлично, дата та, какая надо. Шлёп ещё раз, за Джорджем «Панчем» Имлахом граница закрылась. Сам Имлах хлопнул крышкой багажника. От этого удара слетел со своего места молдинг на заднем крыле. «Панч», простите за тавтологию, кулаком ударил по нему, попытавшись установить на место. Молдинг встал на место, но от удара вновь открылась крышка багажника. Маккормик хохотнул и сказал... (ну кто его просил):
- Да, мистер Имлах, чувствуется, что Вы уже не в «Мэйпл Лифс». Это Вам не «Кадиллак-Эльдорадо».
Вы слышали что-нибудь про извержение Везувия? Может картину Карла Брюлова «Последний день Помпеи» видели (уточняю – репродукцию картины)? Слышали, видели. Хорошо. А что вы знаете о повторном извержении Везувия летом 1970-го на канадско-американской границе, в районе реки Ниагара? Рассказываю.
На этот раз сомневаться не приходилось, Маккормик отчётливо услышал, как что-то совсем недалече зарокотало. Захлопнув багажник, Имлах зловеще приблизился к нему. Таможеннику стало не по себе. Лицо «Панча» заливал глубокий багрянец, глаза просто-таки пылали яростью, ещё мгновение и всё вокруг должно было превратиться в пепел... Реально, не хватало, лишь дыма из ноздрей. Дыма из ноздрей? Следите за ходом мысли. Имлах пошарил рукою в кармане пиджака. Достал мятый галстук. Переложил галстук в другой карман. Пошарил рукою ещё раз. Достал «Зиппо». В то же самое время обрубок сигары перекочевал из одного угла рта «Панча» в другой и начал обратное движение. Откинув крышку, Имлах крутанул колёсико «Зиппо», зажигалка загорелась. Сигара остановилась на середине пути. Пыхнув несколько раз, Джоодж раскурил «Гавану», глубоко затянулся... Вы ждёте дыма из ноздрей? Не будет. Я пошутил. И про повторное извержение Везувия я тоже пошутил – ну сами подумайте, где Везувий, а где канадско-американская граница? Я что вам тут сказки рассказываю что ли? Здесь страсти похлеще сказочных.
Тугая струя табачного дыма в лицо Маккормика – это единственный вред человечеству, какой нанёс «Везувий» при «извержении» 1970-го. Помпеи могли спать спокойно. Помпеи, но не Канада. Катастрофа нависла над страной кленового листа. Маккормик! Останови её! Нет, не слышит... Я уверен, многие канадцы согласились бы пережить извержения десятков везувиев и не только их, лишь бы была возможность отмотать тот день назад, но...
Увидев смятение на лице представителя власти, Имлах успокоился. Мгновенно. Выпустив струю дыма в лицо Маккормика, он взял сигару двумя пальцами, достал изо рта. Глаза его сузились, уголки рта разошлись чуть шире. Это означало улыбку. Хищную и ядовитую. Слегка коснувшись рукой с «Гаваной» форменного кителя Маккормика в том месте, где предполагалось солнечное сплетение, он произнёс. Внимание!
- Запомни, парень, и дружкам своим передай, – вряд ли Имлах полагал, что этот таможенник знает кого-то из офиса «Торонто», но сейчас они для него были все «одним миром мазаны» – и Смайт, и Баллард, и Бассет, и агенты RCMP, и этот лощённый хлыщ в таможенной ливрее. – Никогда больше ваши «Мэйпл Лифс» не выиграют Кубок Стэнли. Запомнил?
- Запомнил, мистер Имлах, – Маккормик вдруг непроизвольно рассмеялся: «Какая глупая, но забавная шутка,» – мелькнуло у него в голове. Он, конечно же, не понял того, что только что произошло.
Имлах был спокоен. Он сел в машину, аккуратно закрыл дверь, так что ни один молдинг не дрогнул, с визгом шин и пробуксовкой, оставив на асфальте чёрный след, автомобиль рванул в сторону США... Нет, нет, повторяю, «Панч» был совершенно спокоен, а визг шин – это говорило лишь о том, что Джордж уже давненько не водил автомобиль с «механикой», да и, скажу честно, сцепление на той дровеняге пробуксовывало – прокат, чёрт бы его побрал.
Маккормик с улыбкой смотрел в след удаляющемуся, дребезжащему автомобилю. Продолжая улыбаться он прошёл в своё бюро. «Ну до чего же вредный типок, – думал он об Имлахе, – Это же надо – ляпнуть такую чушь.» Он усмехнулся. Рука сама потянулась к телефону. Служебный аппарат было категорически запрещено использовать для частных бесед. Но нужно было срочно позвонить Нэнси и сообщить, что за клиент только что пересёк границу. Она была без ума от Имлаха.
PS Прибыв в Баффало, Джордж «Панч» Имлах в тот же день настоял на изменении контракта, в который был добавлен один пункт: организация «Баффало Сэйбрз» обязалась предоставить в пользование своему генеральному менеджеру (и главному тренеру) автомобиль «Кадиллак-Эльдорадо». Через пять лет, в 1975-ом, Имлах сенсационно вывел «Баффало» в финал Кубка Стэнли.
Для тех, кто сегодня впервые услышал об Имлахе, о «Торонто Мэйпл Лифс» и вообще об НХЛ, сообщаю, что «Кленовые Листья» не только больше ни разу не выигрывали Кубок Стэнли, о чём вы, конечно, догадались, но даже никогда не добирались до финала этого пристижнейшего турнира.
Всех своих подписчиков и просто читателей приглашаю на сайт NHL.ru, где мне предоставлена возможность для развития бурной деятельности, почему, собственно говоря, здесь я стал нечастым гостем.
Желаю здоровья, добра, удачи вам и вашим близким.
До встречи.
На мой взгляд, если сделать побольше фотографий и почаще разбивать текст на абзацы (с телефона читать неудобно), сильно выиграет читаемость.
Хотелось бы продолжение про Имлаха в Баффало