10 мин.

Сергей Золотов: «За ботинки, прибитые к полу, у нас морду бы набили»

235

500-долларовое счастье

- Третий чемпионат подряд выигрывала провинциальная команда � и, кажется, как раз в тот год всех это перестало удивлять. Как это объясняете?

� А тут просто все. До какого-то момента движение хоккеистов внутри России было центростремительным: из регионов � в Москву. Но в середине девяностых в провинции появились финансы � и расклад изменился. В казанский хоккей вместе с «Ак Барс Банком» пришли хорошие деньги. Я не скажу, что мы стали самыми богатыми в лиге, но одними из � точно. Контракты по тем временам были приличными.

- Две тысячи долларов в месяц? Пять?

� Побольше. До этого в нашем хоккее платили совсем смешные деньги.

- Нам все рассказывают про те времена и говорят: были смешные контракты. И мало кто точные суммы может вспомнить.

� До «Ак Барса» я год выступал в австрийском «Клагенфурте», а когда там сезон закончился, съездил еще в Словению � уже за меньшие деньги, но все равно. Тогда в Европу ехали заработать. «Клагенфуртом» владел русский бизнесмен, вкладывал деньги в команду. В Австрию я уезжал вместе с Димой Гоголевым, Игорем Ивановым и тренером Сергеем Котовым из напрочь безденежных «Крыльев Советов». Мы не убегали: Игорь Ефимович Дмитриев сам нас и отправил. Сказал: «Ребята, я не могу вам создать никаких условий. Поезжайте».

- Так а что в «Крыльях» платили?

� В том-то и дело, что ничего. Полгода без денег сидели. Если б платили в месяц 500 долларов, это было бы счастьем.

- Контракт с Казанью в 1997 году был счастьем?

� Да. Во-первых, это мой родной город. Во-вторых, появилась финансовая стабильность, я мог обеспечивать семью.

«Лезьте, давите!»

- Главный тренер того «Ак Барса» Юрий Моисеев � сложный ведь был человек.

� Своеобразный. Не назвал бы его угрюмым, мог пошутить � это запросто. Но если ему кто-то не нравился... В общем, были три-четыре человека, на которых он злость вымещал.

- Кто?

� Например, Дима Ванясов, Алмаз Гарифуллин. Это, наверное, в каждой профессии такое может быть. Вот я ваш начальник. Я могу симпатизировать одному, закрывая глаза на ошибки, а другого буду гнобить, не замечая успехов, � вне зависимости от результатов, качества вашей работы. Короче говоря, у Юрия Ивановича постоянно должна была быть какая-то жертва, какой-то конфликт.

- Почему Гарифуллин попал в немилость?

� Алмаз � очень умный человек. Школу окончил с отличием, в КГУ на юридическом отучился. А в немилость попал оттого, что по натуре своей � правдоруб. Если что-то не нравится � Алмаз всегда прямо говорит, не смягчая. Я его с детства знаю, он всегда таким был и сейчас остается.

- Кто самый надежный человек в той команде?

� Да я вам всех перечислю.

- Ну всех-то не надо.

� А в этом вопросе по-другому никак. У нас была очень дружная команда. Может, избито эти слова звучат, но так действительно было: я в таких командах больше не играл. Больше половины хоккеистов из того «Ак Барса» были местными, учились в одной школе. И ребята из других городов быстро к нам влились. Это сейчас многие клубы разбиты на группировки � одна тренерская, другая чешская, третья еще какая-нибудь. А мы держались все вместе.

- Артем Анисимов рассказывал, что однажды попал шайбой в шлем вратарю Сергею Абрамову � и очень долго от него потом бегал.

� Нет, ну это частный случай. Сергей Михалыч, на самом деле, душа того «Ак Барса». Если намечалось какое-то командное сборище, он все и организовывал. Сам купит мяса, сам приготовит, сам нарежет, сам сервирует. Уважение к человеку было безмерным, держал себя в отличной форме, хотя ему уже было под сорок. Большим авторитетом обладал и Рафик Якубов, наш капитан.

- Мог сказать Моисееву: «Тактика неправильная»?

� Нет, возражать в открытую и попадать в черный список было неразумно. Бывало так. Моисеев в перерыве что-то скажет о том, как играть, и выйдет из раздевалки. Тут встает Рафик, закрывает дверь и говорит: «Играть будем по-другому», � и рассказывает, что надо делать. Не то что мы шли поперек Моисеева � совсем нет. Просто иногда � не скажу, что очень часто, � мы понимали, что если будем играть так, как нас просит тренер, успеха это не принесет. Допустим, нам говорят: «Идите вперед, лезьте, давите». Мы идем, лезем, давим � и получаем одну шайбу, вторую. В перерыве: «...лезьте, давите». А мы чувствуем � сил для этого уже мало. Поэтому Рафик и говорил: «Не надо никуда бегать. От обороны поиграем следующий период, контратаки половим». И это приносило успех.

- Лезьте, давите � это фирменная установка того «Ак Барса»?

� Юрий Иванович делал упор на «физику». Посмотрите на состав: там были собраны хоккеисты 26-27 лет, то есть находящиеся в самом соку. Как-то и тактики даже особой не было. Мы брали своим движением, эмоциями. Моисеев умел подобрать такие слова, чтобы ты вышел на площадку и порвал того, кто встанет на пути. На установки часто приносил с собой книжку с афоризмами.

- Интересно.

� Периодически что-то зачитывал из этой книжки. Однажды распорядился, чтобы в раздевалке во-о-от такими буквами написали слова Виктора Гюго: «Хотеть недостаточно; надо мочь». И после оправданий вроде: «Я хотел, но не получилось», � он показывал пальцем на стену: «Читай, думай».

- Мы слышали, что у Моисеева хоккеисты в баскетбол на льду играли.

� Тренировки у него очень интересные были. Насчет баскетбола не скажу, но в ручной мяч в коньках играли. И в футбол тоже. А на песке, допустим, борьбой занимались. Вставали в круг � и вперед. Без строгих правил � надо было просто повалить человека на лопатки. Гунько, Чупин, Сарматин у нас в чемпионах по борьбе ходили.

Кировский район

- За сколько дней до матча вас сажали на базу?

� За день до игры � утром.

- Сбежать можно было?

� А как?

- Ну вот с москвичами разговариваем � они как-то уходили.

� Нет, нас если закрывали, то закрывали. Замок не вешали, но уйти незамеченным было нереально. Ну вот даже если удалось сбежать � сразу куча проблем. Первая � город маленький, где-нибудь узнают и доложат. Вторая � на базу еще надо вернуться мимо охраны. Третья � не то что тренер, а сами ребята бы сказали: «Ты чего � совсем обалдел перед игрой шастать где-то?» Так что у нас никто не убегал, это абсолютно точно.

- Спонсоры, влиятельные болельщики к вам в раздевалку могли зайти перед матчем или после поражений?

� Зачем?

- Сказать, допустим: «Вы неправильно играете. Сейчас объясним, как надо».

� В других командах, знаю, такое было. И у нас пытались, но Юрий Иванович обрубал махом. Сказал нашим массажистам: «Если хоть кто-то не из команды будет в раздевалке � я вас штрафую». И им было уже все равно, кто перед ними � влиятельный или нет.

- Жесткие времена вы в Казани застали � «Тяп-ляп», «Хади Такташ»?

� Меня это не коснулось, слава богу. Если ты сам не в банде, не живешь этой жизнью, то в большинстве случаев тебя это не коснется. Сколько раз было: иду, а мне навстречу десяток таких серьезных бритых ребят. И ничего. Я им не интересен, им нужны такие же бритые ребята, с которыми они враждуют. Я из Кировского района, он более-менее спокойный был. Да и меня там знали. Ну подойдут � клюшку спросят. Если есть поломанная � дам. А сразу после школы я уехал в Москву: мама довезла меня до Сетуни, отдала Игорю Ефимовичу Дмитриеву � и в «Крылышках» я провел шесть сезонов.

- На чем вы ездили по Казани?

� У меня была «Лада» 99-я. Не переживал даже. Но потом скопил денег за год на «Тойоту Прадо».

- 17 августа 1998-го по вам сильно ударило?

� В гораздо меньшей степени, чем по остальным: суммы в контракте были прописаны в долларах, рассчитывались по курсу на день выдачи. Так что в этой ситуации мы просто отскочили.

- Кто был главным объектом шуток в «Ак Барсе»?

� А у нас смех был в команде постоянно. Каждый каждого поддевал. Не травили, нет. Беззлобные шутки были.

- Энхаэловских приколов вроде ботинок, гвоздями прибитых к полу, коньков подпиленных не было?

� Думаю, у нас в «Ак Барсе» за такое морду бы набили.

Восемнадцать местных

- Хоккейные чиновники в те годы развлекали себя тем, что каждый год меняли регламент турнира.

� Это точно. Нам достался гладкий чемпионат: первый этап � по конференциям «Восток» и «Запад», второй � турнир за 1-14 места. В плей-офф, конечно, было бы интереснее золото добыть, но переживать из-за того, в каком формате мы выиграли чемпионат, я сейчас не стану.

- Тот «Ак Барс» ненавидели в стране?

� За что?

- Ну, богатые клубы всегда ненавидят.

� Да нет, в чемпионском сезоне ничего подобного не было. Клуб начинают ненавидеть, когда он разоряет другие команды, переманивает игроков. А в том «Ак Барсе», повторю, большинство было местных. Давайте список, перечислю только тех, кто учился в той же школе, что и я: Ячанов, Грачев, Балмин, Завьялов, Нигматуллин, Якубов, Анисимов, Архипов, Баранов, Гарифуллин, Гизатуллин, Голубев... Дальше: Кадейкин, Касьянов, Кудерметов, Сарматин, Чупин. Вместе со мной � восемнадцать человек!

- Ого.

� Смотрите, в том «Ак Барсе» двадцать полевых сыграли больше половины матчей, из них шестнадцать учились в одной школе, пусть в разные годы. Плюс два вратаря. Другую такую команду чемпионскую покажите, если найдете.

- В следующем сезоне этого уже не было?

� Да, началось. Из наших друзей, проверенных в боях мужиков убрали нескольких, взяли на их место приезжих. К приехавшим ребятам у меня лично никакого негатива, но той команды, тех отношений в коллективе не стало.

- Как Моисеев это объяснял?

� Усилением команды. Ведь как было: после чемпионства генеральный спонсор дает клубу определенную сумму � тратьте, усиливайте состав. Ну мы тогда и не взяли на следующий год ничего с усиленным составом.

- К вам Андрей Трефилов на следующий год приезжал � говорят, всех в Казани неприятно удивил.

� Там как было. Сергей Абрамов заканчивает, нужен еще один вратарь. Смотрят � Трефилов. За сборную играл, в НХЛ. Подписывают. Дима Ячанов оказывается вторым. Играем с Трефиловым первый матч, ему с красной линии � бу-бух! И гол.

- У него же со зрением какие-то проблемы были?

� Играл он в линзах, это точно. После той шайбы пошла пенка за пенкой. И в команде росло непонимание.

- Всех, наверное, зарплата Трефилова смущала?

� Нет, мы знали, что ему платят в несколько раз больше, чем, допустим, Диме Ячанову, но задевало-то другое. Непонятно было, почему Дима Ячанов � умнейший, порядочный человек и отличный голкипер, выигрывавший чемпионство, не уступающий в классе и родившийся в Казани, остается вторым. Как так-то?

- Но Трефилов быстро уехал.

� Как Трефилов уезжал � это темная история. Все это делалось втихаря, никто из руководителей клуба об этом не знал. Могу ошибаться, но, по-моему, ему выплатили уже какие-то деньги, а он отстоял три матча � и решил уехать. Наши ребята посадили его на поезд.

- Насильно?

� Нет-нет, просто по-человечески помогли. Он сам попросил.

- Говорят, его что-то в бытовых условиях расстроило. Лифт, что ли, сломался.

� Трефилов жил со мной в одном доме, все там было нормально. Приезжим «Ак Барс» предоставлял жилье в двух высотных домах по соседству. Я, когда вернулся в Казань, жил поначалу у мамы, но потом ко мне должны были приехать жена с ребенком � клуб дал там квартиру и мне.

- Народ называл эти высотки «хоккейными домами»?

� Их турки строили, поэтому � «турецкими». Условия были отличные. Давали � в зависимости от размера семьи � одно-, двух- или трехкомнатные квартиры с отличным ремонтом, с обстановкой, со стиральной машиной. Посудомоечной, правда, не было � Сережу Зимакова это очень расстроило. Ему около двадцати было, он только-только приехал в Казань, заселился в квартиру, на следующий день приходит к руководству: «Прошу решить вопрос по посудомоечной машине, она очень нужна». � «Мальчик, � говорят, � ты чего?» А он качает права � настаиваю, говорит, дайте посудомоечную машину. В команде сразу соответствующее отношение к нему сформировалось. Человек ни одной игры, заметьте, не провел, для клуба еще ничего не сделал, но уже что-то требует. Мы, казанские, как-то проще были в этом плане.

- Хоккеист хоккеиста не заливал в тех домах?

� Ох, я уж не помню. Вообще, если случалась какая-то бытовая проблема, ты просто обращался к администратору «Ак Барса» � и на следующий день проблемы уже не существовало.

Чемпионы. «Ак Барс»-1998