Молодой русский хоккеист родился в Португалии и готовился пойти за Роналду. В детстве он не видел снег, а сейчас исполняет мельницы
Сергей Сафин-Трегубов оказался в Уфе в шесть лет. Не зная русского, он пошел в школу и на хоккейные тренировки.
От редакции Sports.ru: вы читаете «Лигу сильных» – официальный блог Молодежной хоккейной лиги. Поддержите его плюсами, подписками и комментариями, чтобы интересные посты о ярких – и даже героических – событиях в МХЛ и совсем юных талантах КХЛ чаще появлялись на Трибуне и в вашей ленте.
Сергей Сафин-Трегубов – самый результативный защитник «Толпара», молодежной команды «Салавата Юлаева» − родился в Португалии и жил там до 6 лет. С трех лет отец готовил его к поступлению в футбольную академию лиссабонского «Спортинга» − ту самую, из которой вышли Криштиану Роналду и Рикарду Куарежма.
Сафину-Трегубову игра в футбол удавалась, но, когда мальчику исполнилось шесть, семья вернулась в Россию – в Уфу. Там поначалу было непривычно: первый снег заставил ребенка плакать. Футбольную секцию семья не нашла – и Сафин-Трегубов пошел в хоккей. В Уфе он посещал тренировки и школу, поначалу совсем не зная русского языка.
Со временем Сафин-Трегубов стал одним из главных проспектов-защитников «Салавата Юлаева». В Молодежной хоккейной лиге он запомнился частым и эффектным приемом – мельницами. Сейчас Сергею 20, но он до сих пор играет в маске. В текущем Париматч чемпионате МХЛ у защитника 15 (5+10) очков в 23 матчах, он в топ-5 самых результативных игроков обороны в Лиге.
Сам хоккеист говорит, что всегда брал не идеальной техникой, а характером – и вот свежее подтверждение: в начале ноября спас ворота «Толпара», получив повреждение.
В большом интервью Сергей Сафин-Трегубов рассказал о жизни в Португалии, шоке от уфимского снега и отсутствии улыбок, суровом опыте в ВХЛ и объяснил, как поставить «мельницы» на поток – они у него получаются шикарными.
«Мог всю команду обводить, мне очень легко давался футбол»
– Давайте еще раз расскажем, как получилось так, что детство провели в Португалии?
– По словам отца, у них был выбор, куда полететь отдыхать – либо Шотландия, либо Португалия. В конце концов выбор упал на Португалию. Они полетели в отпуск, в это время на свет появился я. Так получилось, что они остались на неопределенное время в чужой стране, не знали язык, но работали – все резко поменялось, хотя у них прекрасно получилось. Я жил там шесть лет и после садика, перед поступлением в школу, они решили, что пора возвращаться в Россию. Я оказался причиной всего путешествия.
– Обрубить фамилию в России не хотели?
– Они дали полное право решать самому. Я думал, но никогда не хотел отказываться от нее. Я с ней вырос, уже привык, мне очень комфортно. Если мысль менять фамилию мелькала, то я ее сразу отправлял в корзину.
– Прозвища типа Экмана-Ларссона нет, как «два шведа»?
– Нет, пока еще никто не давал. В хоккее меня больше называют Трегубовым, а на учебе чаще называют Сафин. Официально фамилия двойная, но на практике кому как удобно.
– Что за место Каминья?
– Прекрасный маленький курортный городочек, пляж соприкасается с испанским городком. 15 минут − и ты уже в другой стране. Все как в фильмах. Ничего примечательного в городке нет, все друг друга знают. В Португалии и нет больших городов, кроме двух-трех. Там просто уголок света, и когда летаешь зимой, иногда неохота возвращаться.
– Воспоминания из детства какие самые яркие? Пляжи, фрукты?
– Помню, как с папой ходили в парк. Постоянно тренировались с ним, бегали, каждый день с мячом работали, с нами все здоровались. Всегда старались в пас играть. Воспоминаний много, все не перечислить.
– Вы говорили, что отец учил футболу с трех лет. Чему можно научить по факту младенца?
– Ну почему младенца? Лет с четырех занимались, и я не только с ним тренировался, но и с другими профессионально. Уже в России, когда мы играли в футбол, я был на голову выше. Я мог всю команду обводить, мне очень легко давался этот вид спорта. В 7-8 лет мог отжиматься под сотку спокойно – я не преувеличиваю, можете у моего отца спросить (смеется).
«Было страшно, потому что снег ко мне прилипал. В тот момент даже заплакал»
– Планировалось, что вы отправитесь в академию «Спортинга». На каком этапе этот процесс завис?
– Я просто занимался, потом решили, что пора возвращаться. Мои родители решили, что мое будущее связано в России с другим видом спорта, тот же ФК «Уфа» даже еще не был создан. Я ходил и на плавание, и на борьбу, и на что только меня не отправляли. А вот когда посетил первую хоккейную тренировку, когда на пробном занятии встал на лед, решил, что это мне подходит. Мама подтолкнула, мне понравилось − вот и завязалось
– В каких странах Европы бывали? Что там запомнилось?
– Помню, как мама отправляла к тете во Францию. Она очень волновалась, что отправляет меня одного на самолете. Там подписываешь доверенность на ребенка, садишься, стюардесса за тебя отвечает, и на месте забирают. Это было лет в 14. Так меня перекинули через полмира. Побывал в Ницце, во Франкфурте, в Турции. Самым запоминающимся стал Лазурный берег. Это тихое и спокойное место, идеально чистая вода, не передать словами.
– Вы переехали в России в 6 лет из теплой Португалии. Помните свои первые ощущения, когда увидели снег?
– Для меня это было просто незабываемым. В Португалии люди радуются снегу как чуду. Они знают, что это такое, но для них это диковинка. Помню, в первый раз в России мама дала мне варежки. Я был в шоке: вставал и начинал просто отряхиваться от снега. Помню, мне было страшно, потому что снег ко мне прилипал. Я отряхивал его с варежек, а он все падал и падал с неба. В тот момент даже заплакал, потому что не понимал, что это такое вообще. Потом тихонечко объяснили: сыночек, все нормально. Потом уже привык, даже на вкус пробовал снег, но это первое ощущение не забуду. А вот к холоду привыкать не пришлось – в теплой одежде было комфортно.
– А с русским были трудности?
– Поначалу я больше молчал, пытался пальцами на что-то показать. Первое знакомство с друзьями, с которыми до сих пор общаюсь, было через маму, потому что я толком не знал языка. Родители меня обучали языку, бабушка с дедушкой, в школе учителя помогали писать. Так это все и шло мелкими шагами. В школе особенно над этим не шутили, там маленькие дети сами ничего не понимали, а когда вырос, я уже был как свой.
– Хоккея в Португалии ни разу не видели по ТВ?
– Ни разу.
– Не было шока, когда впервые пришли на тренировку?
– Нет, наоборот. Мама рассказывала, что я сам ее терроризировал просьбами о тренировке, постоянно ее дергал. Ходил на подкатки, на коробку с папой − для меня это было чем-то новеньким. Дети же очень эмоционально любые вещи воспринимают − может, это поспособствовало.
«Стоим, человек 15, из всех улыбаюсь только я. Люди казались странными, другой менталитет»
– Кататься быстро научились?
– Мой первый тренер не просто так давал мне кататься побольше на маленькой коробочке, просто привыкаешь стоять на коньках. И мне говорили, что я больше всех катался – просто ездил, ездил по кругу, пытался встать. Довольно долгое время в этой коробочке катался, потом уже спокойно чувствовал себя на коньках. У нас не особо смотрели, как ты катаешься. Были ребята, у которых на детском этапе было почти эталонное катание, прекрасный бросок, они много забивали, были звездами, но сейчас не занимаются хоккеем. Я больше выигрывал за счет характера, у меня не было очень хорошего броска или катания, но те ребята проигрывали мне в каких-то других моментах и остались за бортом. В целом катание совершенствуется всю жизнь. Я немножко косолапенький, небольшое плоскостопие, но в целом получается неплохо.
– А с катанием спиной или торможением проблем не было?
– Нет, спиной мне вообще легче кататься, чем лицом. Больше проблемы были с пистолетиками – на льду они мне не даются.
– Какие-то термины хоккейные вы понимали в 6 лет? Не переводили отдельно?
– Тренеры понимали, что я не совсем знаю русский язык. Не вспомню таких моментов, чтобы не понимал, быстро адаптировался. В начале же все равно тренировки для всех – смотришь на других и повторяешь.
– К силовой игре быстро привыкаешь?
– Мне с детства отец эти качества прививал. На коробке даже отрабатывали элементы борьбы – это заложено в тебе и так машинально корпус ставишь, не понимаешь этого иногда, но тело само делает. Потом начал другие элементы отрабатывать, уже в атаке. Была хорошая ОФП в детстве – и борьбу я крайне редко проигрывал.
– Что вообще показалось самым необычным после переезда в Россию?
– Например, то, что в шесть утра все приходят сонные на тренировку. Есть фотографии: мы все стоим, человек 15, из них всех улыбаюсь только я (смеется). Люди казались немножко странными, другой менталитет. Я веселился, а другие пореже.
– То есть рассказы про улыбающихся иностранцев и смурных русских базу имеют?
– Ну да. Там все при встрече обнимаются – нельзя сказать, что там какие-то глупые или ехидные улыбки. Они видят знакомого человека – почему не обнять? Видят знакомую подругу – почему бы в щечку не чмокнуть по-дружески? У них это в пределах нормы, они друг друга комплиментами осыпают. Когда приехал в последний раз отдыхать, то было «О, Серджио, мио амор, вау!». А тут чаще просто «привет».
– Зима в полгода не навевала депрессии после яркого детства?
– Немножко, зима все-таки не мой климат. Когда я бываю на своей земле летом, кожа даже немного другая становится, организм лучше дышит. Хотя он адаптировался ко всем условиям, тот климат все-таки подходит лучше.
– А к России до конца адаптировались?
– Думаю, уже прошло достаточно времени, сейчас с первого взгляда люди вряд ли поймут, что я какой-то другой.
– А ваши португальские друзья знают, что вы стали хоккеистом? Часто спрашивают про эту игру?
– Из друзей детства у меня два человека – они больше общаются о жизни, о хоккее знают, говорят «вау, круто», но ничего такого особенного. О футболе им было бы интереснее разговаривать, пожалуй. Ну когда я рассказывал о своей деятельности взрослым людям, они удивляются, особенно когда показываешь видео.
«Заряжали телефоны на заправке, потому что в гостинице не было света»
– В хит-парады МХЛ вы чаще всего попадаете с мельницами. Почему именно этот прием стал коронным?
– Мы с папой часто общаемся, работаем в паре. Он смотрит видео, читает статьи – я на льду работаю. Мне прямо нравится обсуждать финты, что добавить. Я маленький, мне нравится это – когда на тебя летит нападающий, а ты юркий, это просто незаменимый прием. Он поможет любому защитнику, которому позволяют габариты. Был бы я повыше на голову, это давалось бы сложнее. Отрабатывал мельницы на тренировках – были неудачные. Мои партнеры, надеюсь, понимают, что это было во благо (смеется). На коробках много отрабатывал этот прием, но уже без партнера, просто сам маневр. Сейчас когда вижу, что нападающий летит на бешеной скорости, почему бы его не покатать на карусели?
– А насколько вообще мельницу сложно отработать?
– Это тяжело. Если хочешь отработать момент до автоматизма, надо работать и работать постоянно. Многое зависит и от катания, и от того, как ты вес подстроишь. Еще нужно правильно выпрямиться, это очень тонкие элементы и их нужно учитывать. Я долго работаю и до сих пор тренирую – нет предела совершенству. Если хочешь делать это на постоянной основе, нужно отрабатывать, отрабатывать и отрабатывать.
– Сложно было перейти из МХЛ в ВХЛ, от пацанов к мужикам?
– Это те же пацаны из МХЛ, на самом деле, просто старше. Поначалу да, другой ритм, другой хоккей. Был более рисковый, комбинационный, а здесь мужики бегут, видят эти ходы. Если в МХЛ на шаг вперед видят, то тут на два или на три. Однако по скорости молодежка ничем не уступает, разница в физике в основном.
– Как вам города в МХЛ? Слышали, как иностранцы о Нижнекамске травят байки?
– Как Воскресенск, например? Мне понравилось, когда мы заряжали телефоны на заправке, потому что в гостинице не было света (смеется). Город в целом понравился, не удалось погулять, но даже по этим трибунам чувствуется хоккей прошлого. Если бедный судья примет неверное решение, то трибуны его просто уничтожают. В КХЛ так не болеют, там как-то все более элегантно.
– Есть ли защитники, игру которых хотел бы моделировать?
– У меня нет кумира. Хочу брать хорошие качества от любого игрока. Если Филип Ларсен хорошо двигается по синей, почему бы не взять это от него? Если Дмитрий Орлов делает хорошие мельницы, то почему бы не посмотреть, как он подкатывается, изменить стиль силового? Есть много вещей, которые мне предстоит прочувствовать.
– А в целом любимого защитника нет?
– Мне не доставляет большого удовольствия просто смотреть хоккей по ТВ, когда ты в него не играешь. Я просто смотрю серьезные титульные матчи – как там защитники работают, как они видят игру. А если просто смотреть, то лучше отвлечься, другое развлечение найти.
– Когда рассчитываете дебютировать за основу «Салавата Юлаева»?
– Когда научусь делать те вещи, которые не могут делать другие защитники «Салавата». Сейчас я эти вещи пытаюсь отработать.
Из-под ноги в девятку. Кажется, в МХЛ забросили шайбу месяца
Вратарь забросил шайбу в МХЛ – второй раз в истории после Шестеркина
Вместе с тем человек к 20 годам провел лишь 19 матчей вместе с плей-офф на взрослом уровне во второй лиге.
Грандиозных успехов думаю тут не стоит ждать, но буду искренне рад ошибиться и пожелаю удачи Сергею
"В детстве он не видел снег" - это значит "не был способен, не мог, не различал". Должно быть, вы имели в виду "в детстве он не видел снега".