«Он верил в то, что мы делали все это, чтобы скрасить его жизнь, на самом деле он скрашивал нашу». Памяти Джоуи Мосса
Джоуи Мосс был самым удивительным человеком из всех, кого я встречал.
Я даже не уверен, что смогу достойно описать его значимость для всех нас, но чувствую, что обязан хотя бы попытаться это сделать.
В конце концов, Джоу всегда пытался. Спросите любого, кто заходил в раздевалку «Эдмонтона», или слышал, как он исполняет национальный гимн, или видел его зажигательные танцы. Он был олицетворением страсти. У меня столько историй, столько теплых воспоминаний о наших встречах, что я могу, честно, продолжать до бесконечности. Но я постараюсь рассказать о том, каким Джоуи был человеком и какое влияние он оказывал на окружающих.
Когда я только попал в «Эдмонтон», то сразу почувствовал особую связь между Джоуи и игроками и тренерами. И как они ценили его общество. У нас тогда была целая группа молодых ребят. И мы решили, что будем стараться втягивать Джоуи во все наши затеи. Эндрю Кольяно, Том Гилберт и я были соседями по комнате. У нас оставалась еще одна свободная кровать. Поэтому почти каждый раз, как мы приглашали Джоуи на ужин, он оставался у нас ночевать. Мы могли вместе сходить в боулинг, посмотреть реслинг (об этом чуть попозже), врубать его любимые саундтреки из «Джеймса Бонда» пока рассекали по городу на машине. Веселиться вместе.
Наше общение с Джоуи благоприятно повлияло на нас. Это оказало такое влияние на нас, что мы даже не подозревали и не понимали. Он научил нас преданности, скромности и смотреть на вещи под правильным углом. И эти уроки жизни мы не забудем до конца своих дней. Мы с Джоуи были так близки, что он даже был на одном из моих первых свиданий с моей будущей женой (и очаровал ее с первого взгляда).
Джоуи обожал реслинг. У него была полная коллекция дисков WWE, которые он очень любил демонстрировать. Каждый раз, когда WWE приезжал в город, мы обязательно покупали билеты и шли на представление вместе с Джоуи, который подробно рассказывал нам про каждого реслера, его особые приемы и уловки. Его любимцем был Джон Сина. Он даже сам иногда пытался устроить показательные бои у нас в раздевалке.
Помню, как-то раз он предупредил нас, что в Эдмонтоне будет новое шоу. Нужно было срочно раздобыть билеты. Как оказалось, речь шла о трансляции в местном кинотеатре. Мы были уверены, что никто не пойдет смотреть реслинг в кинотеатр, поэтому не стали заморачиваться. Когда же мы пришли в кинотеатр, то выяснилось, что он уже был битком. В итоге, нам пришлось сидеть на ступеньках в проходе. Мы были уверены, что Джоуи расстроится, но все оказалось как раз с точностью наоборот. Мы сидели близко к экрану, а это значит, что он мог не упустить ни одной детали. К тому же он не был зажат в кресле, поэтому мог бегать по кинотеатру и демонстрировать все фирменные жесты бойцов. И он совершенно не стеснялся, что в этот момент на него смотрит целый зал полный людей. Это была его страсть. Он искренне получал удовольствие.
Мы все получили удовольствие в тот день.
Когда «Эдмонтон» выбрал меня на драфте, то я сразу стал думать о том, какой великой командой были «Ойлерз», сколько за них играло членов Зала славы. Но сейчас, думая о том, что же именно значит играть за «Эдмонтон», я думаю о Джоуи Моссе. Он отдал всего себя этому городу. И с гордостью носил звание «нефтяника».
Общение с Джоуи сделало это время еще более особенным. Он был душой и сердцем нашей раздевалки. В феврале 2012 года я провел лучший матч в карьере. В тот день мне позвонили даже Уэйн Гретцки и Пол Коффи – я этого никогда не забуду. Но самое яркое воспоминание о том вечере, это когда я остался на арене вместе с тренерами и Джоуи. Он пошел к холодильнику, достал пару банок пива и сказал, что хочет отметить это событие. Таким непосредственным и был Джоуи.
И сейчас я не могу сдержать слез, вспоминая эти моменты.
Я всегда буду ценить наши отношения и общение. Бессонные ночи, партии в боулинг, просмотр реслинга, постоянные подколы. Он мог зажечь раздевалку одной своей улыбкой. Он всегда умел согреть наши души.
Вспоминая Джоуи, я думаю, что он верил в то, что мы делали все это, чтобы скрасить его жизнь… на самом деле он скрашивал нашу. Джоуи делал любого, кто находился рядом с ним, лучше. Его не волновало, что он страдает от синдрома Дауна. Не волновало это и окружающих. Он был одним из нас – и это и делает его таким особенным.
Даже после ухода из «Эдмонтона», каждый раз как я возвращался в город с другой командой, Джоуи ждал меня у входа в гостевую раздевалку: «Скучал по мне?» Одной из причин, почему я был так рад возвращению в «Ойлерз» в прошлом году, была возможность снова регулярно общаться с Джоуи. Возможность познакомить его с моими детьми. Когда они станут постарше, я обязательно расскажу им много историй о Джоуи. И расскажу, скольким бесценным вещам он меня научил.
Пусть я пишу это письмо с тяжелым сердцем, но правда в том, что эти строки должны быть прославлением того, во что он верил: сила, страсть, юмор, верность и дружба.
Покойся с миром, Джоуи. Твое наследие будет жить вечно.
Источник: The Players' Tribune.
