Локомотив в Атлантике
Роман Бирман сидел в комфортном СВ-купе и смотрел в окно. Он плохо понимал куда едет, но еще больше его волновало, что он вообще делает в поезде. В 2-местном купе не было больше никого. Ни людей, ни каких-либо вещей, абсолютно пусто. Только шторки на окне, грязно желтого цвета.
Роман выглянул за дверь. Вагон выглядел пустым. Дойдя до тамбура, Роман достал пачку сигарет и закурил. Он смотрел на кольца дыма, расстилающихся по потолку и думал, как он сюда попал. Последние воспоминания – голос Нади, звавший его по имени. Рома ходил по тамбуру от одного окна к другому туда-сюда, от двери к двери. Казалось, сигаретный дым проник ему в голову и заполонил мозг туманом. Неким дальним чутьем он винил во всем Надю, словно его нахождение в поезде как-то связано с ней.
Роман заметил, как на окне начали появляться капли дождя, все больше и больше. Подойдя к окну, он увидел, что поезд едет по огромному мосту. Вокруг было много воды и не было берега. Роман подошел к противоположному окну, но и там не увидел земли. Одна сплошная вода сине-зеленого цвета. Скорее всего, это было море. Или океан.
Вдруг, послышался сильный грохот. Потеряв равновесие, Роман понял, что с поездом творится что-то страшное. Уцепившись за ручку двери в вагон, он увидел в окне, что поезд стремительно падает вниз, прямо в воду.
Грохот прекратился, а вид за окном сменился с дневного света на темноту подводных глубин. Вагон медленно погружался под воду, но вода почему-то не затопляла его пространство. Роман твердо встал на ноги, но почувствовал глухую боль в левом бедре. Дохромав до окна, он вгляделся в морские глубины.
Откуда-то издалека доносились звуки песни. Это была "Атлантида" – Наутилуса. Роман тут же понял, что находится в Атлантическом океане. "Значит я ехал через океан в Америку?!" – воскликнул он. Собственный голос эхом отразился внутри его головы. Голова противно загудела.
Где-то вдалеке, сквозь водоросли и песок, Роман увидел внушительные скульптуры. Каменные фигуры мужчин держали на своих спинах небольшие телевизоры. Вода искажала изображение, а потому Роман не смог разглядеть, что именно они показывают. Вагон вообще разворачивало течением так, что становилось не видно экрана.
Однако Роман все лучше начинал слышать голоса из его динамиков. Он сразу же узнал в них Кузмака и Гимаева. Они почему-то говорили об Атлантах, наверное, тех, что поддерживают телевизоры, и каком-то локомотиве, будто это было как-то связано с аварией и нахождением Ромы здесь под водой. Мысль о том, что случившееся уже обсуждают по телевизору очень встревожило Романа. Голова загудела еще больше. Паника все сильнее овладевала его разумом. Гул в голове преобразовывался в темноту перед глазами.
Когда Рома полностью перестал видеть и слышать что-либо, он собрался силами и открыл глаза. Темнота подводных видений сменилась ярким светом ртутных ламп и белым потолком. Он захотел встать, но почувствовал сильную боль в левой ноге и шее. Роман понял, что не может двигаться. "8 кубиков димедрола", – услышал он приятный женский голос. Кузмак и Гимаев также послышались где-то рядом. Роман почувствовал укол, но так и не понял, в каком месте тела.
Новый сон накатил на него, боль утихала. Роман чувствовал на себе взгляды нескольких человек, но не мог разглядеть никого из них. "Давай, пацан, поправляйся скорей и нечего тебе смотреть на этих уродов с клюшками, – услышал Роман огорченный голос пожилого человека, – высыпайся пока, сон – лучшее лекарство".
Кстати, а чего такие паузы в рассказах и про Ярик в основном? :)
Ох, у меня все время аллюзии во всем, прости меня))
Ох, Локо-Локо, как же ты проебал, жесть((
паузы из-за командировки. ноутбук с интернетом хоть и с собой, но там и работы много, и атмосфера унылая.