17 мин.

Бремя выбирать. 1983

578
11

Из-за чего Скотти Боумэн конфликтовал со Стивом Айзерманом? В каком возрасте Доминик Гашек счел себя слишком старым для НХЛ? Кому удалось выиграть четыре Кубка Стэнли с тремя разными клубами? Кто приложил руку к двум золотым медалям Олимпиады-2002? «Лига выдающихся джентльменов» добралась до драфта-1983.

ТОП-5 ПОПАДАНИЙ

1. Стив Айзерман, «Детройт» (№4)

Майк Илич купил «Детройт» в 1982 году за 8 миллионов долларов; команда тогда пребывала в турнирном болоте, и для коренной перестройки необходим был «франчайз плейер». Очень кстати в этой ситуации пришелся драфт-1983 – и на таланты богатый, и благоприятный для «краснокрылых», впервые за четыре последних сезона располагавших одним из первых пяти выборов. Илич спал и видел в роли «нашего все» Пэта Лафонтена, который был не только многообещающим юниором, но и почти местным жителем, что всегда ценится среди болельщиков. Однако на Пэта также нацелились «Айлендерс», выбиравшие непосредственно перед «Детройтом»; Илич разрабатывал варианты обмена драфт-пиками, но безуспешно. Одержимость владельца «Ред Уингс» Лафонтеном была так велика, что он готов был уже присовокупить к обмену бонус в виде миллиона долларов, но генеральный менеджер Джим Девеллано убедил Илича в том, что ставку очень даже можно сделать и на другого центрфорварда – а конкретно, Айзермана. Что, собственно, и произошло.

Интересно, что сам Айзерман, сейчас уже намертво ассоциирующийся с «Детройтом» и только «Детройтом», тогда не очень-то воодушевился таким развитием событий, поскольку с детства был горячим поклонником «Айлендерс». Тем не менее, Стив постарался найти позитивный момент: «По крайней мере, на Лонг-Айленде я не смог бы взять свой любимый номер». Любимым был 19-й – в честь Брайана Троттье; в общем-то, из-за него и сама привязанность к «островитянам».

Девеллано оказался чертовски прозорлив – Айзерман оправдал доверие на все сто. Причем, как в «индивидуальном зачете», так и в «командном». Правда, невзирая даже на весьма впечатляющий старт Стива в НХЛ, его роман с «красными крыльями» заладился отнюдь не сразу и навсегда. Более того, как минимум два раза он находился на грани обмена. Первый раз – когда в команду пришел Скотти Боумэн, требовавший (до некоторого времени – безуспешно) от Айзермана большей самоотдачи в обороне. Конфликт был очень серьезный. Через пару сезонов, когда центрфорвард уже значительно улучшил игру в защите (до такой степени, что впоследствии выигрывал «Селке»), под сомнения были поставлены его лидерские качества. Ситуация эта не так уж и редка: пока клуб продирается из аутсайдера в середняки и из середняков в контендеры – на главную звезду не нарадуются; а вот когда статус контендера уже не вполне удовлетворяет руководство – та же главная звезда дебютирует в роли «крайнего» со стандартной формулировкой «не хватает лидерства». Два Кубка Стэнли подряд помогли избавить капитана «Детройта» от намеков на служебное несоответствие.

К слову, капитанство Айзермана уникально не только для НХЛ, но и для всего североамериканского профессионального спорта, если говорить о крупных лигах, – 20 лет в одном клубе. Не зря на именном стяге Стива, вывешенном под сводами Джо Луис Арены, помимо номера, фамилии и карьерных лет обозначена и литера «С».

2. Доминик Гашек, «Чикаго» (№199)

Доминика, как и других чехословацких и советских хоккеистов, в те времена драфтовали на всякий пожарный – авось да «предпочтет свободу». Случались такие предпочтения крайне редко, а о тотальной смерти социализма речь вообще не шла, так что – именно на всякий пожарный. Немудрено, что Гашек даже был не в курсе того, что его выбрали, и узнал об этом только несколько месяцев спустя и совершенно случайно.

Тем не менее, семь лет спустя вратарь все же получил возможность уехать в НХЛ. В «Чикаго» тогда безусловным первым номером был Эд Белфор, и Доминика отправили проявлять себя в ИХЛ. Первый сезон в «Индианаполисе» выдался неплохим, второй – поровну разделенный между ИХЛ и НХЛ – похуже. Гашек решил, что в североамериканском хоккее ему нечего ловить, и обратился к Майку Кинэну, занимавшему посты генерального менеджера и главного тренера «Блэкхокс», с просьбой отпустить его обратно в Европу. Сейчас это покажется смешным, но мотивировал свою просьбу Доминик тем, что он слишком стар для НХЛ. Кинэн голкипера не отпустил, но и в «Чикаго» не задержал: обменял в «Баффало».

И там у Гашека… получилось еще хуже, чем в «Чикаго» – в первый и последний раз в своей многолетней карьере он пропускал в среднем более трех шайб за игру и во второй (и также последний) раз в карьере отражал менее 90% бросков. Помимо этой статистики Доминик приводил в отчаяние тренера «клинков» Джона Маклера и чисто визуально: слишком уж неортодоксальный стиль европейского вратаря постоянно заставлял его хвататься за сердце. Обменять такого валидольного голкипера было крайне затруднительно и Гашека оставили в команде – до лета, как представлялось тогда, и опять же на сугубо пожарный случай; а для того, чтобы непосредственно защищать ворота, срочно приобрели Гранта Фюра.

Летом же НХЛ пополнилась двумя клубами – «Анахаймом» и «Флоридой», выбиравшими себе игроков на так называемом «драфте расширения». «Клинки» не стали защищать Доминика, сделав его доступным для этого драфта – но ни «могучие утки», ни «пантеры» не прельстились вратарем (для справки: «Флорида» выбрала Джона Ванбисбрука, Марка Фицпатрика и недавнего одноклубника Гашека Дарена Пуппу – за которого, как раз, «Сэйбрс» выменяли Фюра; «Анахайм» – Ги Эбера, Гленна Хили и Рона Тагнатта). Тогдашний генеральный менеджер «Флориды» Бобби Кларк позже оправдывался таким образом: «Да, мы ступили, не выбрав Гашека. Но баффальцы-то ступили еще больше, не защитив его».

Задним умом, как известно, все крепки. И сейчас, пользуясь этим самым умом, можно говорить о том, что такой, без малейшего преувеличения, великий голкипер как Гашек, рано или поздно (а было-то ему уже 28) все равно проявил бы себя. Однако летом 1993-го дела обстояли так: не востребован даже новичками лиги, в своем же клубе глухой запас «под» пятикратным обладателем Кубка Стэнли Фюром – это еще меньше шансов, чем «из-под» Белфора в «Чикаго»… Но в жизни случается всякое. В частности, у Фюра случилась травма колена – и вот как раз тогда Доминик поймал свою игру. По окончании сезона он получил «Везину» – первую из шести, и был номинирован на «Харт» (уступил Сергею Федорову). Собственно, на этом период «терний» в энхаэловской карьере Доминатора закончился, и дальше уже были почти сплошные «звезды». А о них – «звездах» – и без нас понаписано ого-го.

3. Кэм Нили, «Ванкувер» (№9)

«Касатки» сделали очень неплохой выбор, задрафтовав лучшего снайпера последнего розыгрыша Мемориального кубка, родившегося, к тому же, неподалеку от Ванкувера. Однако выбором этим распорядились настолько бездарно, что обмен Нили в «Бостон» до сих пор считается самым неудачным в истории «Кэнакс» и одним из наиболее неравноценных во всей истории НХЛ.

Нили пробовал проявить себя в «Ванкувере» на протяжении трех лет. В каждом из этих сезонов команду возглавлял новый тренер, и ни один из них так и не понял, как следует использовать Кэма. И если к Биллу Лафорже и Тому Уотту, практически не оставившим след в НХЛ, вопросов нет, то уж такой специалист как Роджер Нельсон мог бы разглядеть будущую звезду – но не разглядел. Впрочем, у Нельсона есть смягчающие обстоятельства: при нем Нили лишь дебютировал, да и самому «Капитану Видео» в ту пору было не до разглядывания потенциальных звезд, поскольку перспектива потери работы была куда реальнее – и в итоге реальностью и стала. Так или иначе, инкриминировав Кэму недостаточно хорошую игру в атаке и откровенно слабую в обороне, его обменяли. Да не просто обменяли, а присовокупили к нему еще и право выбора в первом раунде, причем высокое – общий третий номер – лишь бы только «Бостон» соблаговолил принять такого неликвидного игрока. Обмен, кстати, пришелся аккурат на день рождения Нили. Надо думать, Кэм был страшно разочарован таким «подарком», однако очень быстро выяснилось, что это действительно подарок, безо всяких кавычек: в Бостоне Нили как игрок родился заново. В первом же сезоне он сразу стал лучшим снайпером и вторым бомбардиром команды, более чем в два раза перекрыв свои прошлогодние показатели. Кэм забросил тогда 36 шайб, и в следующих четырех сезонах не опускался ниже этой планки.

Помимо незаурядных снайперских качеств Нили отличался и силовой борьбой; а если было надо, мог очень даже квалифицированно подраться. И не зря, несмотря на очень короткую карьеру, авторитетнейшее издание The Hockey News поставило его на первое место среди силовых форвардов всех времен и народов. К сожалению, в другом хит-параде того же THN Кэм также занимает высокое место – он пятый среди наиболее травмировавшихся хоккеистов. Даже в лучшие свои годы – первые пять в «Бостоне» – нападающий не отыграл ни одного чемпионата от звонка до звонка. А после того, как весной 1991 года в финале конференции широко известный как один из наиболее грязных игроков в истории Ульф Самуэльссон въехал ему коленом в колено, полностью здорового Нили на льду уже никогда больше не видели. В результате травмы Кэм заработал редкую болезнь – часть мышц в его бедре окостенела. За два следующих чемпионата форвард в сумме провел всего 22 матча, в которых умудрился забросить 20 шайб и набрать 30 очков (плюс 4 гола и одна передача в четырех кубковых играх).

Усугубляло положение и то, что даже нечасто выходя на лед, Нили зарабатывал новые травмы: к проблемам с правым бедром добавилось левое колено – причем, многократно. Будучи даже в таком полуинвалидном состоянии, Кэм в сезоне 1993/94 третий раз в карьере забросил 50 шайб, и понадобилось ему для этого всего 44 матча – только Уэйну Грецки удавалось выбить полтинник быстрее. Дабы поберечь здоровье, Кэм освобождался от большинства тренировок и не раздевался на одну из двух игр, если они проводились два дня кряду. Однако на льду он не старался избегать столкновений, и в одном из них – весной 1994-го, с Кеном Данейко – травмировал еще и правое колено…

Начало следующего сезона затянулось из-за локаута, а Нили, всегда рвавшийся на лед, получил хорошую паузу для восстановления – и восстановился, хотя это казалось сказкой: пресловутый гвоздик для коньков витал в разговорах на протяжении трех лет. Правда, несколько снизилась результативность – но только в сравнении с бесподобным предыдущим сезоном (точнее – полусезоном); вообще же – 41 очко в 42 матчах – не так уж и плохо. Но главное было даже не в набранных очках, а в том, что форвард пропустил всего 6 матчей – да и те не из-за повреждений, а в профилактических целях: дать коленям отдохнуть. Но сказка продолжалась недолго. В следующем чемпионате боли вернулись, и карьеру все же пришлось завершить. На тот момент Кэму не исполнилось еще и 31 года.

Кстати, контракт нападающего действовал еще два сезона, и «мишки» добросовестно его выплачивали – более четырех миллионов. Три года назад одному из самых популярных игроков в истории «Бостона» был предложен пост вице-президента клуба, а минувшим летом Нили стал уже и полноценным президентом.

4. Пэт Лафонтен, «Айлендерс» (№3)

Как говорилось выше, Лафонтен просто-таки маниакально был востребован «Детройтом» – и не зря. Его первый и единственный сезон в юниорском хоккее был феерическим и принес Пэту столько призов, рекордов и памятных моментов, что их перечисление грозило бы сделать этот текст неудобочитаемым из-за передозировки слов «лучший», «самый» и так далее. Так что ограничимся сухой статистикой: 104 заброшенные шайбы и 130 результативных передач в 70 матчах. Для сравнения – Марио Лемье в том же чемпионате отстал ровно на 20 голов и 30 передач. Справедливости ради уточним, что повзрослев на год, СуперМарио оба показателя Лафонтена перекрыл; с другой стороны, повзрослевший на тот же год Пэт почти наверняка сделал бы то же самое, задержись он в QMJHL еще на сезон. Однако «островитяне» не стали откладывать подписание будущей звезды в долгий ящик, призвав его под свои знамена. Правда, дебюта в НХЛ Лафонтену пришлось ждать еще полгода, которые были заняты интенсивной подготовкой в составе сборной США к Олимпийским играм и, собственно, участию в самой Олимпиаде (на круг – 56 шайб и 55 передач в 58 матчах).

Присоединившись к «Айлендерс» лишь в марте, уже во второй официальной игре форвард разразился хет-триком и двумя передачами впридачу; всего же в последних 15 встречах регулярного чемпионата набрал 19 очков, плюс еще 9 в 16 кубковых матчах. Кстати, о кубке. Именно в этом розыгрыше плей-офф завершилась блестящая 4-летняя династия «Айлендерс». Это могло бы быть символично – «смена поколений», «передача эстафеты от Босси и Троттье – Лафонтену», – но не получилось. Хотя Пэт и стал в скором времени новым идолом Лонг-Айленда, но его карьера в «островитянах» продолжалась лишь 8 сезонов (считая неполноценный дебютный) – да и к былым успехам команда больше и близко не подбиралась.

Неуспешность «Айлендерс» удручала Лафонтена, а прижимистость тогдашнего владельца клуба Джона Пиккетта хорошего настроения не прибавляла. За год до окончания действующего контракта нападающий категорически отверг новое соглашение, и после нескольких месяцев нудных торгов не менее категорически затребовал обмена. В результате Пэт оказался в «Баффало», с которым сразу же подписал новый контракт, сделавший его третьим игроком лиги среди самых высокооплачиваемых – позади Уэйна Гретцки и Марио Лемье. Помимо солидного фиксированного гонорара и миллионного подписного бонуса контракт предусматривал еще и бонусы за достижение отметки в 50 голов или 100 очков – оба норматива бомбардир выбил уже в следующем сезоне – как раз тогда, когда помогал Александру Могильному забросить его памятные 76 шайб.

К тому времени здоровье Лафонтена уже было несколько подорвано – главным образом, тремя сотрясениями мозга. К сотрясениям добавились проблемы с правым коленом, из-за которых за два сезона, следующих за триумфальным, центрфорвард провел всего 38 матчей (в которых, тем не менее, набрал 45 очков). Подлечив колено, Пэт получил четвертое и пятое сотрясения, которые, можно сказать, добили его. Однако, несмотря на настойчивые рекомендации врачей и руководства «Баффало», Лафонтен верил, что может продолжать играть. «Клинки» не решились взять на себя такую ответственность и обменяли нападающего – по злой иронии судьбы именно в ту команду, в игре против которой он и заработал самое первое сотрясение, «Рейнджерс». У нас тогда писали, что Пэт стал первым хоккеистом, выступавшим за все три команды, базирующиеся в штате Нью-Йорк, но это не так. В действительности Лафонтен стал третьим таким игроком (позже в этот «клуб» вошел еще Мартин Бирон); но зато он был первым – и до сих пор единственным – проведшим всю карьеру только в трех ньюйоркских командах, не защищая честь других штатов или провинций.

В форме «Рейнджерс» Пэт провел всего 67 матчей; за это время он набрал тысячное очко в регулярных чемпионатах, а также получил шестое сотрясения мозга, после чего уже окончательно повесил коньки на гвоздь.

5. Клод Лемье, «Монреаль» (№26)

В 1983 году было задрафтовано немало достойных хоккеистов, и у нас возникли серьезные трудности с выбором пятого персонажа рубрики. Мы долго взвешивали все «за» и «против», и в конце концов пришли к выводу, что никак нельзя проигнорировать Клода Лемье – несмотря даже на сильную антипатию одного из нас к этому игроку.

Но объективность превыше всего. Все же мало кто может похвастаться четырьмя перстнями, выигранными с тремя разными клубами. Строго говоря, кроме Лемье, похвастаться этим могли бы только три человека, двоих из которых давно нет в живых. Причем похвастаться не просто тем, что был частью чемпионской команды, а очень важной частью, одним из главных… ну, может быть, слово «героев» здесь и не очень подойдет, так пусть будет – «действующих лиц».

Первый кубок пришелся на третий сезон Клода в НХЛ. Если говорить о регулярных чемпионатах, то он был совершенно неполноценным (всего 10 матчей) – как и два предыдущих (соответственно, 8 и 1). Зато в плей-офф форвард проявил себя по полной программе – 20 игр, 10 заброшенных шайб, 6 результативных передач и, как закономерный итог, «Конн Смайт». Неслабо для хоккеиста, еще пару месяцев назад не считавшегося игроком основы.

Следующего кубка пришлось ждать девять лет, и в том сезоне снова произошла метаморфоза – невыразительный в регулярном чемпионате чекер в плей-офф преобразился до неузнаваемости, став лучшим снайпером команды (уже «Нью-Джерси»); впрочем, не перестав при этом «чекать». Получив второй перстень, Лемье возгордился и решил что его пятилетний контракт, подписанный всего год назад, недостаточно хорош. Крайним оказался агент игрока, которому было указано на дверь; а с новым агентом и, по совместительству, дальним родственником жены, Клод устремился в арбитраж. Арбитраж постановил что претензии игрока неуместны, а «дьяволы» решили что склочник неуместен в их рядах – и в результате трехстороннего обмена нападающий оказался в «Колорадо». И сразу же выиграл третий Кубок, став пятым хоккеистом в истории, которому удавалось добиться успеха два года подряд с разными клубами.

В общем, надо признать, что хоть Лемье и был одним из самых ненавидимых болельщиками и коллегами игроком, его «кубковость» являлась незаурядной. В трех сезонах Клод в плей-офф забивал больше голов, чем в регулярном чемпионате, причем в двух случаях – за значительно меньшее количество матчей. Да и вообще во всей истории лиги лишь восемь игроков забросили больше шайб в матчах на вылет.

Во время локаута Лемье немного поиграл в Швейцарии, а после возобновления НХЛ заинтересованных в его услугах команд не нашлось, и он завершил карьеру. Однако пять лет спустя Клод неожиданно вернулся. Помог ему в этом давний приятель Дуг Уилсон, к тому времени ставший генеральным менеджером «Сан-Хосе». Прежде чем вернуться в большой хоккей, Лемье прошел обкатку в китайском филиале «акул», затем в ахаэловском фарме. В основе «Сан-Хосе» Клод провел 18 регулярных матчей и один кубковый; отличился в них одной результативной передачей, после чего уже окончательно завязал.

ТОП-3 ПРОМАХОВ

1. Брайан Лоутон, «Миннесота» (№1)

Еще до того, как ему исполнилось 18, Лоутон успел поиграть за взрослую сборную на чемпионате мира, приложив руку к возвращению американцев в элиту, из которой они выпали на ЧМ-1982. Со своей школьной командой он становился чемпионом четыре года подряд, выиграв за это время 121 матч из 126. Такого бриллианта штатовский хоккей на тот момент не видывал, недаром Центральное скаутское бюро отвело ему первый номер в своем преддрафтовом рейтинге. С урожденными американцами этого раньше не случалось.

Дальше все не так интересно. Травмы – на нем буквально не осталось живого места, обмены – его меняли четыре раза, фармы и конец карьеры. Не то чтобы на дне, но далеко внизу в сравнении с ее началом. Брайан Лоутон за девять сезонов в НХЛ, из которых ни один не был полным, поиграл в шести командах («Миннесота», «Рейнджерс», «Бостон», «Хартфорд», «Квебек», «Сан-Хосе»), и закончил в 27 лет, числясь в составе седьмой («Нью-Джерси»).

2. Алфи Теркотт, «Монреаль» (№17)

В середине преддрафтового сезона, благодаря собственному отцу (который незадолго до этого как раз получил назначение на пост генерального менеджера и решил посодействовать карьере сына), Алфи из беспросветного «Нанаймо» (WHL) почти за бесценок перешел в напичканный предположительно будущими звездами «Портленд». И выиграл с ним Мемориальный кубок, став при этом лучшим снайпером и самым ценным игроком. Разумеется, во всех рейтингах перед драфтом он резко пошел вверх.

Итоговый 17-й номер оказался несколько ниже, чем предполагали эксперты, но время и его назвало завышенным. Начиналось все очень даже неплохо – место в основе «Монреаля», в партнерах Марио Трамбле и Матс Нэслунд. Но продолжалось это недолго, и энхаэловская карьера Алфи Теркотта представляет собой скромные цифры: 7 сезонов (в основном, с эпизодическими появлениями), 3 клуба и лишь 112 матчей.

3. Норман Лакомб, «Баффало» (№10)

Новобранец «клинков» свой высокий рейтинг заработал без помощи отца или славных партнеров. В 16 лет он уже играл за колледж с парнями на 2-4 года старше и в своей команде сразу вышел на первые роли. 10-й номер на драфте стал рекордно высоким для восточной конференции NCAA, в которой играл Лакомб.

В состав «Сэйбрс» Норман пробивался долго и, в общем-то, безуспешно. Ему постоянно приходилось разрываться между основой, фармом и, обычное дело для этого топа, лазаретом. Только после обмена в «Эдмонтон» Лакомбу, как ни странно, удалось утвердиться в качестве полноправного энхаэловца. Там он был, конечно, рабочей лошадкой, зато выиграл Кубок Стэнли в 1988-м. Через три с половиной года многочисленные травмы вынудили его завершить карьеру в 27 лет.

В новой жизни он сначала попробовал стать агентом – не пошло, его единственным клиентом был Мартин Желина. Зато из Лакомба вышел неплохой тренер по физподготовке – на Играх-2002 он работал со сборными Канады, мужской и женской. То есть приложил руку к двум золотым медалям.

САМОЕ ДАЛЬНЕЕ ПОПАДАНИЕ

Сергей Макаров, «Калгари» (№231)

Из выбранных в последнем раунде какую-никакую карьеру в НХЛ сделали только двое – Алексей Касатонов и Сергей Макаров. «Калгари» пришлось ждать Макарова шесть долгих лет. Когда он, наконец, смог приехать, «огоньки» были действующими чемпионами, напичканными звездами. Джо Нуиндайк, Дуг Гилмор, Джо Маллен, Гэри Робертс, Тео Флери – в такой шикарной компании советскому форварду довелось осваиваться в НХЛ. «Огоньки» стали первыми в своей конференции, забили больше всех в лиге, а 31-летний Макаров получил приз лучшему новичку. К сожалению, это была лебединая песнь того «Калгари». В первом раунде плей-офф на его пути встал злющий «Лос-Анджелес» с Гретцки во главе и отомстил за сухое поражение в предыдущем сезоне. После этого «огоньки» покатились вниз, и через два года остались без плей-офф.

Сергей Макаров в НХЛ не успел ничего выиграть – у него и времени для этого было немного, всего шесть сезонов, – но успел запомниться. И «Колдером», после которого ввели возрастной ценз на его претендентов. И тем, как вместе с товарищами сделал из едва появившегося в лиге «Сан-Хосе» страшного кубкового бойца. Кстати, последнюю победу в плей-офф Макаров со своими «акулами» одержал над «Калгари».

КСТАТИ

На драфте-1983 выбраны бывший главный тренер «Нью-Джерси» Джон Маклин (№6, «Нью-Джерси»); бывший главный тренер «Вашингтона» Брюс Кэссиди (№18, «Чикаго»); бывший главный тренер «Тампы» Рик Токкет (№121, «Филадельфия»); президент ФХР Владислав Третьяк (№138, «Монреаль»); президент ЦСКА Вячеслав Фетисов (№145, «Нью-Джерси»); главный тренер «Атланта» Милош Ржига (№196, «Миннесота»); главный тренер сборной Германии Уве Крупп (№214, «Баффало»); а также Александр Черных (№185, «Нью-Джерси») и Алексей Касатонов (№225, «Нью-Джерси»).

Всего игроков на драфте: 242.

Сыграли в НХЛ: 113.