«Величайший дар, который только может получить человек, судьба забрала у нас». Боль и переживания капитана «Сент-Луиса»
Нужно собраться с силами, чтобы поведать о том, о чем я хочу рассказать. Так что, пожалуй, начну с какого-нибудь избитого клише. Но, пожалуйста, не бросайте чтение на этом месте. Обещаю, дальше вы поймете, почему.
Наверное, это вас не удивит, но мой путь начался на заднем дворе родительского дома в пригороде Торонто. С началом холодов на улицу выезжала поливочная машина. И мой отец, как любой добропорядочный канадский родитель, подключал к машине шланг и заливал каток на заднем дворе. А затем я, мой брат и все наши приятели каждый день проверяли не готов ли еще лед.
В Канаде существует два сочельника. Первый – официальный. А второй – от 24 до 48 часов, которые ты ждешь, пока вода превратится в лед. Самое замечательное, что мы жили на ферме. И у отца был небольшой сарай, где он хранил свой трактор. Зимой этот сарай служил нам раздевалкой.
Вспоминая самые счастливые моменты своей жизни, я вспоминаю этот самодельный каток. Как же нам было тогда весело. Была лишь одна проблема – ворота. Сначала мы использовали пластиковые, которые годятся только для хоккея на асфальте. Но одной зимой к нам на огонек заглянул дядя. Он захотел продемонстрировать свои навыки и просто разнес на куски перекладину своим шелчком. Так что следующие две недели игры превратились в хаос. Это был уже не хоккей. Скорее, некая новая забава: «Прибей соперника шайбой». Как-то так.
Но здесь на выручку вновь пришел отец. Он своими руками смастерил новые ворота. На этот раз железные. Очевидно, что это был индивидуальный проект, потому что ворота не проходили ни по одному стандарту качества или размера. Перекладина располагалась где-то на уровне талии взрослого человека. Хотя для нас, малышей, это не было проблемой, потому что нам все равно не хватало сил подкинуть шайбой надо льдом.
Я никогда не забуду один эпизод. Мы чуть подросли, нам было уже лет по 8. И мой брат встал на ворота. Наверное, я хотел забросить под перекладину. И мне удался отличный бросок. Слишком хороший. Знаете такое ощущение, когда вы чувствуете, что ваш кистевой летит точно в цель?
Точно в цель.
Сначала шайба должна была проскочить в домик. Но она начала набирать высоту. Все выше и выше.
Отчетливо помню этот звук.
Я угодил ему в то самое место. Он повалился на лед, как мешок с картошкой. Невероятно. Он корчился на льду и стонал: «За чтооооооооооо?»
Да, большинству взрослых неприятно это читать. Но когда тебе 8 лет, а походка твоего старшего брата всю следующую неделю напоминает утиную перевалочку, нельзя придумать ничего забавнее. Мы до сих пор со смехом вспоминаем то время.
Сколько времени мы провели на этом катке? Какие теплые чувства и воспоминания. Для меня хоккей всегда был отдушиной. Особенно тогда, когда жизнь заставляла проходить через испытания.
В детстве у меня был близкий друг по имени Космо. Когда нам было 9 или 10 лет, он серьезно заболел. Но я тогда не осознавал, что происходит. Я знал лишь то, что у него рак и что он слишком болен, чтобы играть на улице. Но, когда ты ребенок, то не думаешь о плохом. Считаешь, что, в конце концов, все образуется. Пожилые люди заболевают и не выздоравливают, но детям всегда становится лучше, правильно? Ты просто не знаешь всей правды.
Мне приходит на ум одно воспоминание. Космо был вынужден оставаться в больнице, так что я навещал его и мы играли в видеоигры на маленьком больничном телевизоре. Наша любимая игра - Pokemon Snap на Nintendo 64. Помните ее? Кому-то я теперь могу показаться стариканом, но в этой игре у тебя как бы была камера и ты пытался сделать снимки редких покемонов в дикой природе. Немного сложно описать весь процесс, если вы не играли в нее, но она была очень умиротворяющей. Вот вы на пляже или в лесу, а покемон перемещается по острову. Тебе не надо с ним драться… Только сделать фотографию. И за этой игрой мы проводили часы напролет. Никаких разговоров о болезни. Просто дети весело проводят свободное время.
Космо скончался на мое 11-е день рождение. После этого я многие годы не хотел праздновать в этот день. Он приносил слишком много горьких воспоминаний. Впервые в жизни я познал боль утраты. И, к сожалению, не в последний. Это изменило мою жизнь, меня самого как человека. В столь юном возрасте я осознал одну непреложную истину: жизнь может быть слишком коротка. Мой друг покинул этот мир. Без какой-либо на то причины. А я должен был оставаться обычным мальчишкой? В голове не укладывалось.
И хоккей стал для меня спасением. Всем в моей жизни. В том году я поехал на детский турнир Brick Super Novice Tournament. Оказался в одной команде со Стивеном Стэмкосом, Джоном Таваресом и Майклом Дель Зотто. Разорвали практически всех соперников, но в финале уступили команде из Эдмонтона. Решающую шайбу в овертайме забросил паренек по имени Джордан Эберле.
Удивительно, как иногда складывается судьба. А, знаете, что было еще удивительнее? Наша команда называлась «Торонто Блюз». Наши свитера были скопированы с формы «Сент-Луиса». Забавно, пересматривая старые видео, мне кажется, что мы не изменились. Каждого можно узнать даже по стилю катания. Просто мини-копии самих себя нынешних.
В такие моменты задумываешься о судьбе. Почему она складывается именно таким образом? Вот уже 10 лет я выступаю за «Сент-Луис Блюз». До драфта 2008 года я никогда не бывал в Сент-Луисе, наверное, даже не смог бы найти его на карте. И вот какой я стал теперь: женат на девушке из Сент-Луиса, капитан «Блюзменов».
Не все давалось легко. Особенно последние четыре года выдались непростыми. В 2014 году нашей 5-летней племяннице Элли поставили тяжелый диагноз: опухоль Вильямса. Опухоль, происходящая из развивающихся тканей почек. На следующий год мой детский тренер, Тайлер Крэгг, умер от рака мозга. Ему было всего 44 года.
По сей день я не могу подобрать слова, чтобы выразить свои эмоции. Когда 5-летняя малышка заболевает раком, проходит через операции и химеотерапию, что я могу сказать? Остается только молиться за нее. Но на протяжении всего этого тяжелого времени у меня оставался хоккей. Я мог вернуться в раздевалку, где друзья по команде хоть на время помогали мне отвлечься от тяжелых мыслей. К счастью, Элли смогла побороть недуг. И через несколько месяцев после операции она участвовала в специальной церемонии вбрасывания перед матчем с «Колорадо».
Когда мы добрались до финала Западной конференции в 2016-м, казалось, что вот-вот мы получим награду за многолетние упорные труды. Пожалуй, это была самая дружная команда на моей памяти. Мы искренне верили, что сможем выиграть Кубок Стэнли. Оправиться после поражения в шести матчах в серии с «Сан-Хосе» было непросто. Ведь, казалось, они в наших руках. За нас болел весь город. Но мы так и не смогли сделать решающий шаг.
Но летом, после такого разочарования, я пережил два счастливейших момента в жизни. Во-первых, мы с моей девушкой поженились в Сент-Луисе, и это было… незабываемо. С моей стороны на торжества приехали более сотни человек. Конечно, список гостей невесты был не менее внушителен. Моя жена и ее семья ничего не смыслят в хоккее, так что было интересно увидеть столкновение двух миров. С нами была и Элли, которая танцевала и веселилась весь вечер.
Для меня было очень важно, что на свадьбу приехал еще один человек – Дэвид Бэкес. У нас очень близкие отношения, и в дни праздников он признался, что летом собирается уйти свободным агентом в «Бостон». Что же… праздник со слезами на глазах. Это был очень важный день в моей жизни. Но тогда я осознал, что в моей истории начинается новая глава.
Через пару недель после свадьбы я сел в машину. Солнце било в лицо, так что я откинул козырек. И оттуда мне на коленки упал конверт. Это было письмо от Бэкеса. Видимо, он догадался, что после его отъезда ко мне перейдет капитанская нашивка. Так что решил оставить теплое и дружеское напутствие. О том, что значит быть капитаном «Сент-Луиса». О том, что важно в жизни. И о том… пусть остальное останется между нами.
Когда я рассказал ему, что нашел записку, то он сперва удивился: «Почему так долго?» Наверное, когда он проворачивал свою операцию, утащив ключи у меня из кошелька, то считал себя настоящим Джеймсом Бондом. Правда, наш новоявленный шпион не подозревал, что я практически никогда не пользуюсь козырьком от солнца. Так что он мог прождать гораздо дольше.
Эта записка помогла мне вынести довольно тяжелый год. Честно признаюсь, что быть капитаном – это не самая простая роль. Особенно, если в команде при этом происходит смена тренера, как это случилось в нашем случае в прошлом сезоне. Мы какое-то время притирались друг к другу, выдали хорошую концовку, но еще важнее, что происходило вне ледовой площадки.
Зимой мы с женой узнали, что ждем первенца. Когда мы узнали, что это будет мальчик, то я был просто на седьмом небе от счастья. Уже представлял, как заливаю каток для своего сынишки, как вызываю цистерну с водой, как мы вместе смотрим хоккей по телевизору. В детстве я жил этими эмоциями. Для меня они значили все. И я не мог дождаться, когда же, наконец, смогу разделить эту радость со своим сыном.
Гэбриэл Пьетранжело должен был появиться на свет в декабре, прямо перед праздниками.
Но в июне мы потеряли нашего еще не родившегося сына из-за осложнений в ходе беременности.
Долгое время мы никому об этом не говорили. Знали лишь близкие родственники и друзья. Да и как можно объяснить, через что ты проходишь в этот момент? Величайший дар, который только может получить человек, судьба забрала у нас. И неважно, насколько сильным человеком ты себя считаешь… ты не можешь не задаться вопросом: «Если Бог столько дал мне в жизни, если у него есть план для каждого из нас, то почему же это случилось именно со мной?»
Не проходило и дня, чтобы я не думал о Гэбриэле. Чтобы не проливал слез. Переживать такое горе и готовиться к сезону… Не буду лгать, с этим было очень и очень тяжело справиться. Но когда мы поделились своей трагедией с другими людьми, которые прошли через нечто похожее, то осознали, что они сталкивались с этими же переживаниями. Нет простого способа унять эту боль. Какого-то рецепта исцеления душевных ран. Эта боль навсегда останется с тобой. Но, рассказывая эту историю, мы надеемся увековечить память Габриэла. И постараться объяснить людям, что они не одиноки в своем горе.
За свою жизнь я уже много раз сталкивался со смертью, пережил много потерь. Но я всегда буду благодарен хоккею за то, что он помогал мне не погрузиться в отчаяние. Он позволял мне на пару часов отбросить тяжелые мысли и сконцентрироваться на игре. Да, это работает не всегда. Иногда внутренние переживания все же берут верх. И теперь я всегда думаю о своей жене, даже когда выхожу на лед. Но она – сильная женщина. И ее сила подпитывает силами меня. Я знаю, что в Сент-Луисе меня всегда поддержат. Мы благодарны судьбе, что она подарила нам столько преданных друзей, которые всегда готовы подставить плечо.
Для меня хоккей всегда был нечто большим, чем просто игрой. Это то место, где на время можно забыть о мирской суете. Где нет боли и проблем. На льду ты можешь получать только удовольствие. И я с нетерпением жду, когда мои собственные дети когда-нибудь ощутят это на собственном опыте.
Источник: The Players' Tribune.
«Отличный совет, Такер. Спасибо тебе». Люди, повлиявшие на судьбу Джейсона Цукера
