«В бетонном мешке за решеткой он помощи не получит». Трагедия отца и сына Питов
Джон Бранч, репортер The New York Times, поддерживал контакт через переписку с Уолтером Питом с тех пор, как поведал его историю и историю его сына – Стивена Пита – бывшего тафгая НХЛ.
На момент выхода того материала, летом 2016 года, Стивену Питу было 36 лет. Он страдал от жутких головных болей и из-за резкого смены настроения. На льду у Пита была своя роль – тафгай – человек, который в любую секунду готов сбросить перчатки и сойтись в ожесточенном бою с соперником. Питы уверены, что причиной всех нынешних проблем Стивена являются травмы головы, которые он получил во множестве кулачных поединков.
Уолтер Пит, который руководит собственной лесопилкой на окраине Ванкувера, разрешил The Times опубликовать часть переписки за последние полтора года, которой он обменивался с журналистом.
Сам Стивен был короток в своих комментариях: «Я разочарован в своем отце. А ведь когда-то я его так превозносил».
«Хочу вновь поблагодарить вас за то, что написали о нашей истории, которая, правда, еще не закончилась. Просто надеюсь, что в будущем Стивен сможет получить помощь. Вчера у нас был отличный день – мы вдвоем устроили прогулку на лодке. Прекрасный день, столько теплых воспоминаний».
Джон прислал копию письма, направленного доктору из Ассоциации игроков НХЛ.
«Доктор Рицос,
Наступает переломный момент. Страшусь того, что Стивен может стать еще одной единицей в страшной статистике игроков НХЛ, которые скончались из-за травм мозга. Мы отчаянно нуждаемся в помощи, так как у нас закончились собственные ресурсы и силы, чтобы противостоять этой беде. От НХЛ мы не получили никакой помощи. Простите, что не обратились к вам ранее, но Стивен слишком упрям и горд. Но сейчас настало время отбросить все это и действительно обратиться за помощью. Он страдает из-за потери памяти, депрессии, страшных головных болей… Иногда его посещают суицидальные мысли. Вместе с этими мыслями он впадает в ярость. Иногда мне страшно и за свою жизнь. Я очень люблю своего сына, и вы не представляете, как мне больно писать эти строки. Пожалуйста, помогите».
«Последние сводки по Стивену. Не думаю, что в НХЛ хотели бы распространяться об этом, но сейчас Стивен находится под арестом. Его уже арестовывали пару раз за нарушения условий досрочного освобождения. И теперь он может провести в тюрьме следующие 6 месяцев. Он в ужасном состоянии. И, как я уже говорил, я более не обладаю возможностями и знаниями, чтобы справляться с этой бедой. Видел его вчера. Он выглядит ужасно. Он уже бездомный. Не хочу накликать беду, но это похоже на конец. Иногда он не понимает, где находится или кто он сам.
За Стивеном требуется специализированный медицинский уход. Также я подозреваю, что он вновь занялся самолечением. Не могу быть в этом уверен, но он действительно находится в ужасном состоянии. Боюсь, что он уже не выйдет на свободу, но я не могу ничего сделать. Или не знаю способа.
Сейчас он под арестом. И вряд ли теперь его отпустят. Он просто не отметился в полицейском участке. Он все забывает – в жутком состоянии. Возможно, тюрьма для него сейчас – безопасный вариант. Но в бетонном мешке за решеткой он помощи не получит».
«Буду честен, все происходящее серьезно подорвало состояние моего здоровья. Да и финансовое положение тяжелое. После выхода из реабилитационного центра, на поддержание Стивена мы потратили более 120 тысяч долларов. А ведь он требует каждодневного ухода. Боюсь, такими темпами я сам скоро окажусь на улице. Стивен не отдает себе отчета в том, какие финансовые вливания требуются. Мы недавно виделись – он вновь в плохом состоянии. Иногда казалось, что он меня вообще не замечает. Мне пришлось уйти, когда я оказался на парковке, то разрыдался. Он должен быть в больнице, а не в тюрьме. Честно, я даже боюсь за свою безопасность. Если он окажется в состоянии, что не узнает меня, то это пугает меня».
«Извините, что не ответил раньше. В последние дни все очень хреново. Мне тяжело даже просто общаться со Стивеном. Свяжусь с вами, когда все немного успокоится. Благодарю за беспокойство о нас».
Уолтер Пит направил копию письма, которое он отправил должностному лицу, осуществляющему надзор за условно освобождёнными, с требованием добиться судебного приказа о запрете контактов.
«Думаю, нам лучше перестать общаться. Если Стивен захочет поговорить, связаться со мной, то пусть это делает через медиатора или через вас, если возможно.
Должен отступить. Если он хочет опуститься на дно, то пусть делает это сам.
БОЛЕЕ Я НЕ НАМЕРЕН ОБЩАТЬСЯ. С ЭТОГО ДНЯ И НАВСЕГДА».
Уолтер направил копию ответа на запрос от инспектора по делам условно освобожденных.
«Не знаю, что здесь обсуждать. Кажется, никто не хочет помочь моему сыну. На нем поставили крест. Он не получил никакой помощи от врачей, юристов или государства. Четко задокументировано, что мой сын страдает из-за последствий сотрясений мозга, но с ним обращаются, как с преступником. Да, он преступил закон, но что стало причиной? Врачи говорят, что он принимает наркотики. Может, оно и так, но, опять же, что стало причиной? Прекрасно известно, что многие игроки, которые страдали из-за схожих недугов, обращались за помощью к докторам, но заканчивали тем, что покупали наркотики на улице.
Это был молодой человек, которого поддерживали тысячи фанатов каждый раз, как он сбрасывал перчатки. Дрался ли он за команду из Лэнгли, или за «Калгари Хитмэн», или за «Ред Дир», или за «Трай-Сити»…
Стивен провел 4 года в составе «Вашингтона». Как-то он провел 13 драк за 12 матчей. Настоящих кулачных поединков с физически сильными соперниками. Некоторые из них уже мертвы из-за полученных на ледовой арене травм. А теперь вы пытаетесь упрятать Стивена в тюрьму, даже не зная, что с ним происходит. Да, мои братья и я попросили о запрете на контакты, так как беспокоимся за свою безопасность, но мы все еще любим его и страшимся каждого звонка, боясь, что нам сообщат о его смерти. Заверяю вас, что Джон Бранч не оставит это историю и напишет ее продолжение… или ее конец. Увы. Я старался изо всех сил, но, как и в случае со Стивеном, перед моим лицом захлопнули дверь. Мне 66 лет, я продал дом, чтобы помочь сыну, истощил свои финансовые возможности и подорвал здоровье. Зачастую я не могу заснуть по ночам и плачу, пытаясь придумать новый план действий. Но, что бы я не делал, кажется, что я вновь и вновь упираюсь в стену.
На кону стоит жизнь человека. Когда-то он был вежливым и воспитанным мальчиком, отличником, но сейчас он не может вспомнить зачем проснулся утром.
С уважением,
Уолтер Пит».
«Здравствуйте, Джон.
Спасибо за ответ. Факт в том, что Стивен быстро летит по наклонной. Он живет на улице, от НХЛ помощи ждать так и не приходится, а наши отношения испортились. Учитывая его состояние, ему срочно нужна специализированная помощь. В противном случае, боюсь, он сойдет с ума. Я пытался устроить так, чтобы он смог остановиться у моих братьев, но оттуда его забрала полиция из-за угроз. Иногда разум покидает его. Он сбит с толку, раздражен. Честно, он пугает меня и моих братьев до ужаса. С болью в сердце я слышу упреки Стивена в том, что я виноват в его бедах. Не знаю, как поведать эту ужасную историю, но я знаю, что не одни мы столкнулись с этим кошмаром. Однажды, наша история подойдет к концу. Но я страшусь того дня, когда сын покинет меня. Ведь он иногда говорит об самоубийстве. Каждый раз, как я получаю новое письмо или сообщение с неизвестного номера, боюсь узнать страшную новость. Из моего сына ходят сделать преступника и наркомана и выставить его в таком неприглядном свете. Согласен, что отчасти это может быть правдой. Ситуация, в которой он оказался, подтолкнула его к тому, чтобы искать любые способы унять боль и страх.
Я – нормальный человек и люблю хоккей. Но я своими глазами вижу, во что превратилась игра. К каким результатам приводит жестокость на льду. Самое страшное, что большинство клубов отказываются признавать те страшные последствия, к которым может привести профессиональная карьера. И эти взгляды должны перемениться.
Сейчас я не знаю, что мне делать дальше? К кому обратиться за помощью? Уже потерял счет ночам, когда я не сплю. Я думаю: как можно еще помочь? Все ли я делал правильно? Не поверите, сколько людей готовы заткнуть уши и притвориться, что никогда не слышали о Стивене или о других несчастных игроках. Но это не поможет остановить эти травмы. Эмоциональные, финансовые и физические потери. Я живу в аду, описываемом в фильме «Защитник».
Не знаю, куда с этим идти. Разве что только поведать нашу историю, чтобы другие страдающие почувствовали, что они не одиноки.
Стивен часто злится на меня, орет, угрожает. А ведь я остался последним человеком, который старается ему чем-то помочь. Другие на него смотрят просто как на очередного бродягу, который роется в мусорном баке.
Джон, я готов на все, чтобы донести эту историю до общественности. Чтобы люди увидели обратную сторону хоккейного мира. И как заканчивают их бывшие кумиры. Когда-то у Стивена были персональные фанаты, но сейчас люди понятия не имеют что с ним.
С уважением, Уолтер».
Уолтер ответил на просьбу опубликовать переписку.
«Джон,
Я не вижу в этом проблем. Честно говоря, я чувствую, что подвел сына. Может, у меня была возможность все исправить? И с этой мыслью я пытаюсь жить каждый день. У меня наворачиваются слезы на глаза, когда я пишу вам эти строки. Стивен как раз пишет мне и вновь просит денег. Говорит, что он с трудом может поднять руки из-за слабости. Он замерз, голодает, но все еще винит меня во всех своих бедах. Иногда мне кажется, что весь этот кошмар – это просто жуткий сон. Как бы я хотел иметь возможность проснуться и увидеть, что все это закончилось».
Источник: The New York Times.
«С детства нас учили: «Если ты не умер, то не лежи на льду». Трагедия Тодда Юэна
«Я стал бледной тенью самого себя». К чему может привести попытка хоккеиста играть через травму
- Чем ты занимаешься сейчас и после завершения карьеры?
- Я провожу своё время в семьёй и друзьями. Закончил несколько курсов. Поработал на Харлее. Сейчас снова заканчиваю курсы. Но в основном просто наслаждаюсь жизнью. (с) http://hockeyfights.ru/2013/10/07/stephen-peat-interview/