«Я не был готов умереть, но жажда жизни покидала меня». Вторая часть откровений Стефана Легина
Прежде чем я продолжу, хочу поблагодарить всех, кто прочел первую часть. Но я боюсь обидеть тех, кто после прочтения предыдущего материала решил, что мог мне тогда чем-то помочь. Тебе не могут оказать помощь, пока ты сам не готов принять ее. А в какой-то период моей жизни я считал, что у меня нет проблем.
Надеюсь, у вас не создастся впечатление, что я не люблю игру – я обязан ей всем, что имею. Я очень люблю и уважаю ее, просто люди не похожи друг на друга. Для молодых ребят, которые могут читать эти истории и считать, что это «классно»… за все в жизни нужно платить, нужно отвечать за свои поступки. И кажущейся прикольной идея сделать что-то «классное» с приятелями, попробовать что-то новенькое будет преследовать вас до конца вашей жизни. И это может в один момент лишить вас всего, о чем вы мечтали и ради чего вы так много работали.
Я пришел в себя от звука OnStar (отличная система, очень рекомендую). Из носа текла кровь, на улице было 4 утра, жуткий холод, из одежды на мне шапка-ушанка, блейзер, шорты, гетры и шлепки. Моя машина не заводилась и OnStar вызвал полицию. Я очень смутно помню все происходящее, за исключением обратного возвращения домой. На следующее утро, когда я стал осознавать, что же произошло прошлой ночью и как я умудрился нарушить столько правил, я выучил несколько ценных уроков.
Во-первых, если вы решили выпить или принять какие-то препараты, выбросьте ключи от своей машины в мусорку – лучше им находиться там, чем в ваших руках. Во-вторых, убедитесь, что у вас не просрочена страховка, права, регистрационные документы и другие важные бумаги. Для меня самым страшным было то, что мне грозило тюремное заключение за просроченную страховку (не забывайте про первый урок). Моя машина была искорежена, 10 тысяч за ремонт. Я попал на больше деньги. К счастью, судья отнесся с понимание к моей ситуации. Мне был 21 год, первая машина, новая страна, я не был достаточно взрослым, чтобы четко понимать, что делать. Да, вы можете сказать, что это все само собой разумеющиеся вещи, о которых знает каждый. Но будучи юным атлетом, ты редко задумываешься о счетах и личной ответственности. У меня были деньги, чтобы за все заплатить, я просто был слишком молод и глуп, чтобы это сделать.
Вы можете подумать, что авария вернет меня с небес на землю, но для меня это был лишь дополнительный геморрой. Хоккейный мир тесен и все новости быстро разлетаются, так что я безумно волновался по этому поводу. Спортивный мир не похож на другие: один обрез, одна неудачная игра может дать шанс кому-то другому, кто отберет твое место, и ты уже не сможешь вернуть его обратно. Представьте, что вы делаете грамматическую ошибку и теряете свою работу. Все эти грустные мысли лезли мне в голову, но у меня было одно средство, которое помогало мне справиться со стрессом и забыться настолько, насколько мне было нужно.
По ходу сезона мое положение продолжало ухудшаться. Я стал грызться с игроками и тренерами, что, конечно, тоже не шло на пользу. Однажды после игры в Адирондаке, кстати, матч я провел хорошо (может, даже сделал голевую передачу), что было для меня редким светлым пятном в то время… У меня случился приступ тревоги, и я принял таблетки, чтобы прийти в чувства. Проблема в том, что принимал их я уже регулярно, что нарушило мой сон. Наверное, в тот период я спал не более трех часов в день. В общем, я проделал привычную процедуру.
Сначала две… затем еще две, потом еще парочку. Наверное, в тот день я закинул в свое тело больше таблеток, чем нормальный человек за месяц. На следующее утро (а точнее через день) я проснулся в своей постели и решил, что игра была вчера. Когда я появился на арене, то увидел, что партнеры по команде как-то суетятся. Что-то было не так. К тому же эти таблетки имеют длительное действие, а принимал их я много, так что я был все еще под воздействием.
Я смутно помню тот день. Я вышел на тренировку, но не мог стоять, сделать пас или просто внятно говорить. Тренер сообщил мне, что я отправляюсь в ECHL, в Гринвилль, где я должен был набрать форму после травмы плеча (во всяком случае, моя официальная версия была именно такой).
С течением времени я начал осознавать, в какой ж*** оказался. Поиск успокоительных лекарств привел меня в такие места, о которых я даже не хочу рассказывать – пусть это останется при мне – но зато я спал. Препараты, которые когда-то мне помогали, стали давать побочные действия. Они приводили меня в места, где никто не хочет оказаться… если вы хотите знать, как выглядит дьявол, то я не раз смотрел ему в глаза.
Я не был готов умереть, но постепенно жажда жизни покидала меня.
Мои дела становились все хуже и хуже. Как мы знаем, в хоккее ценят только за сегодняшние успехи, а я стал вредить команде. Молодых ребят из колледжа выпускали тренироваться, когда меня не было на льду, другие мои партнеры бились в каждом матче, пока я разрушал себя.
Я видел, как во мне разочаровываются все больше и больше. Здесь я хочу вам напомнить, что когда-то принял одно спорное решение, которое стоило мне шанса сыграть в команде НХЛ. Осознав, что все вновь идет к этому, я совсем развалился. Наверное, до конца сезона я не провел и пяти матчей, что совершенно меня раздавило.
Я был звездой в юниорах, пережил проблемный период в «Сиракьюз», но смог справиться и провел сезон в АХЛ с 25 голами. Казалось, что я готов сделать новый шаг вперед. Но у меня в карманах лежали два крюка, который тянули меня вниз каждый раз, как я пытался забраться выше. Кажется глупым, что ты не можешь расстаться с ощущением, что ты был звездой. Но, испытав это чувство, забыть его уже невозможно. Ты хочешь еще и еще, я желал лишь этого, но не мог этого добиться, так как был просто неустойчив психологически.
Когда тот кошмарный сезон подошел концу, я вернулся в дом родителей. Во время одного из самых тяжелых разговоров в своей жизни я сел напротив мамы и рассказал ей все, о чем вы сейчас читаете. Это было тяжело. Я чувствовал, что оказался недостойным игроком и недостойным сыном. Наверное, мне никогда не было так плохо, как в тот момент, когда я ехал домой из Адирондака.
Меня определили в реабилитационную программу, где три или четыре раза в неделю я говорил с людьми о своих проблемах. Это ООООЧЕНЬ мне помогло. Мне, наконец, довелось поговорить с теми, кого не интересовало, что я играю в НХЛ, не интересовала жизнь хоккеистов и кто не был фальшивым другом, который был готов сказать то, что ты хочешь услышать. Это действительно помогло (не зря эти люди выбирают такую работу – если у вас возникли проблемы, то существует множество программ, специализированных центров, которые готовы вам помочь, просто нужно не бояться туда обратиться). После этого моя жизнь стала налаживаться. Моя карьера все еще была в руинах, но для меня это уже не имело такого важного значения, так как я был счастлив и доволен собой. А это, как мне кажется, самое важное в жизни.
В следующем сезоне я был обменян в «Лос-Анджелес» из «Филадельфии». Кажется, «летчики» отдали «королям» меня и драфт-пик 6-го раунда, чтобы расчистить место в составе для Шона Кутюрье (как оказалось, это был верный шаг).
Я был воодушевлен: новый старт, новые цвета. Я покидал Glens Falls Civic Center и перебирался на Verizon Wireless Arena. Если проводить понятные аналогии, то я перебирался из подвала в пентхаус. Правда, прежде мне пришлось провести пару дней в наручниках и в тюрьме, спасибо ордеру на мой арест, мутным полицейским протоколам и обвинениям в неуплате штрафов. Так что в Адирондаке я задержался еще на пару лишних дней.
Когда я попал в новую команду, то все оказалось нечто иначе, чем я себе представлял. Тренер сказал, что ничего обо мне не знает, так что мне нужно набраться терпения и ждать своего шанса. Шанс я не получал, казалось, вечность. Наверное, я вышел на лед только через 25-30 матчей после начала сезона. Зато оставшаяся часть регулярки прошла успешно: мне улыбнулась удача в лице партнеров по звену, с которыми я сразу же нашел взаимопонимание – Джастина Азеведо и Трента Хантера. Мне даже удалось заслужить новый однолетний контракт. Наконец, думал я, в команде заинтересованы мне, а не просто забирают из другого клуба в качестве довеска. Вот мой шанс, погнали, детка, Леги отправляется в Голливуд и он здесь задержится.
Увы, но в НХЛ как раз начался локаут. Так что мои мечты о великолепном тренинг-кэмпе, получении места в составе, отличном сезоне с 50 очками и превращении в того игрока, коим мне и суждено быть (я люблю помечтать, не принимайте эти слова всерьез), были разрушены. Так что вместо путешествия в Ла Ла Лэнд, я вновь осел в Манчестере. Но посмотрим на это с другой стороны: я уже стал звездой команды, тренер любит меня, я готов. Меня ждет светлое будущее.
Тренировочный лагерь прошел напряжено. Появилось много молодых игроков, так что я вновь почувствовал себя неуверенно. Но в моем звене оказались Тайлер Тоффоли и Тэннер Пирсон (двое самых трудолюбивых и талантливых ребят, с которыми мне доводилось играть в АХЛ), так что все выглядело хорошо. Первое звено, классные партнеры. Отлично.
Что же, все складывалось хорошо аж целый день, а потом все вернулось на круги своя. В ту реальность, которую я никогда не понимал. Знаю, что облажался почти всюду, где только возможно, но в тот период игра у меня шла (не разучился я играть и сейчас, что бы скептики обо мне не говорили). Но, казалось, что мое прошлое меня не отпускает. Я оказался в ловушке. Во второй сезон в «Манчестере» я регулярно оказывался в запасе без объяснений со стороны тренерского штаба.
Кажется, тренер даже дал мне прозвище «50 процентов», потому что в половине случаев я был лучшим на площадке, а в другой половине – меня не было видно. Но, что, по-моему, он не учитывал, так это то, что он выпускал меня только в 40 процентах матчей. Так что с его математикой я не очень согласен. Но в одном я был уверен точно. Раз я когда-то так обошелся с «Коламбусом», то ни одна команда НХЛ больше во мне не заинтересуется. К счастью для себя, я хотя бы поборол пристрастие к наркотикам и стал жить более или менее нормальной жизнью, моя карьера пошла вверх. Здоровье улучшилось. У меня все еще были кое-какие пристрастия, но ничего такого, чего вы не можете обнаружить в среде местных старшеклассников.
Так что непростую ситуацию в «Манчестере» я переживал более стойко. Был только один неприятный момент, когда по ходу первого матча серии плей-офф против «Спрингфилда», мне в лицо сказали, что я могу и не мечтать о том, чтобы появиться на льду во втором матче. Этот момент стоил мне, как мне кажется, потенциальных предложений от других команд предстоящим летом.
Таким образом, моя карьера в НХЛ/АХЛ катилась к закату. Я попробовал свои силы в «Торонто Марлис», за что должен благодарить Стива Спотта. Это один из самых приятных и честных тренеров из всех, с кем мне доводилось общаться. (Также хочу отметить Грега Гилберта, который работал со мной на разных уровнях, а также Рика Сили и Джеффа Джулиано, которые были в числе первых, кто нашел время поинтересоваться мои самочувствием, моей жизнью вне ледовой площадки и которые отчасти вдохновили меня поделиться с вами этой историей).
После Торонто я отправился за океан на пару лет, а затем осел в ECHL.
Да, даже описывая свой путь, я испытываю тяжелые эмоции.
Я плакал, смеялся, злился, впадал в депрессию, грустил, стыдился, но чем дальше я продвигался в своей истории, тем с большей благодарностью я воспринимал каждый момент. Я бы не стал тем, кем я являюсь сейчас, если бы не прошел через этот путь. У меня прекрасная жена, классная собака и лучшие семья и друзья в мире. И все это благодаря тому опыту, который сделал из меня меня нынешнего - и я горжусь тем мужчиной, которого вижу в зеркале.
Для тех, кто не знаком с миром профессиональных спортсменов, сделайте нам скидку. Реальность профессионального хоккея – это не миллионы долларов, чартерные рейсы, частные самолеты с обслуживанием и рестораном. Лишь счастливчикам так повезет, но для большинства это переезды на тесных автобусах, холод, ветхие арены, низкие бюджеты, низкие зарплаты и жизнь, которая может свести любого с ума.
Да, мы любим игру. А, когда ты любишь свою работу, то она не в тягость. Я люблю хоккей, но иногда я ненавидел его, как иногда вы ненавидите свою работу. Только потому, что мы делаем то, чем мечтают заниматься миллионы, это не значит, что мы живем в сказке. Любой хоккеист – от звезды с многомиллионным контрактом до обитателя низших лиг – ведет свою борьбу. Спорт – это опасная индустрия, так что не все так весело, как кажется на первый взгляд. То, через что прошел я, лишь подтверждает эти слова.
Теперь я хочу обратиться ко всем атлетам. Если вам нужна помощь, не бойтесь за ней обратиться. Если вам повезет, то ваша карьера закончится лет в 35, но жизнь длится гораздо дольше. Если вы в чем-то ошибаетесь, то не мешкайте, ведь вы можете и не заметить, как пройдете точку невозврата. Мы потеряли столько людей из-за нашей глупой гордыни, из-за упертой точки зрения, что мы слишком сильны и круты для всех этих «жизненных проблем». Я уважаю каждого игрока, надевшего свитер и зарабатывающего этим на жизнь. Это длинный, сложный путь, но если вы хотите этого и готовы подкрепить это большой порцией труда, то награда может быть баснословной. Прибегните к помощи советника по финансам, не стесняйтесь иногда экономить и получайте удовольствие – вы там, где находитесь, потому что получали в детстве удовольствие от игры с шайбой и просто хотели сделать хотя бы шажочек вперед. Просто помните, что, когда добьетесь своей цели, не забывайте о тех вещах, которые заставили вас влюбиться в эту игру в первую очередь.
Я люблю хоккей, люблю его атмосферу, аромат, звук, раздевалку, и я знаю, что у меня еще есть порох в пороховницах. К тому же, все любят красивые истории возвращений. Но если я уже провел свою последнюю игру, то я просто хочу поблагодарить хоккей. Ты был моей первой любовью, моей жизнью и мне всегда будет тебя не хватать.
Спасибо вам - Шеннон, папа, мама, Тайлер, Джейк, бабушка, дедушка – за бесконечную поддержку и любовь. Спасибо моим друзьям, преданным фанатам и всем прекрасным людям, с которыми меня познакомила игра. Не все прошло гладко, но вместе с вами я приобрел незабываемые воспоминания, которые будут ценить до конца своих дней.
Источник: The Hockey News.
«Я превратился в парня, которого сам же и ненавидел». История борьбы Ричарда Клюна
Старая любовь не ржавеет. Почему Чед ЛаРоуз вернулся в хоккей
P.S. VK сообщество | Блог «Новый Уровень»
сколько таких - кто не был даже на таком "верху" - в молодежке
правда им и "падать", наверное, не так больно