«Мяч с поля мог улететь во фьорд, а в команде играли электрики». Приключения русского вратаря
Кирилл Сухоруков пообщался с Марком Рютиным о путешествиях в Израиль, Данию, Молдавию и даже на Фареры.
– Расскажи, как ты начал играть в футбол.
– Начал в Пушкине, играл в команде «Царское село», а потом перешел в «Московскую заставу». Когда я играл за первых юношей, побывал на просмотре в дубле «Зенита». Закрепиться в команде тогда не удалось. Возможно, виной тому травмы, но думаю, что и я был ненамного сильнее других вратарей. Зато тогда я понял, что могу попробовать начать профессиональную карьеру. У меня появилась вера в себя и в то, что я смогу играть. После окончания футбольной школы начал активно искать себе команду.
– Молдавия, Дания, Фареры – страны, в которых ты успел поиграть. Как ты сам относишься к своим путешествиям по Европе?
– Я действительно ездил во все эти страны фактически сам, никого не знал. Сам искал, где жить, находил людей. Возможно, это авантюра, но когда ты хочешь добиться своей мечты, приходится пробиваться самому, искать варианты, невольно чем-то жертвуя. Хорошо, что меня поддерживали родители, в том числе и финансово. Жены, детей у меня не было, поэтому в любой момент я мог сорваться и поехать куда угодно. Я мечтал стать профессиональным футболистом, подписать контракт – возможно, не на большие деньги. Главным было играть.
– Как ты трудоустраивался? Среди агентов ведь много проходимцев.
– На сайте ФИФА есть список лицензированных агентов, я отправлял всем подряд свое резюме. Так постепенно стали появляться связи, можно сказать, что Бог давал мне людей, которые помогали. Сначала один агент предложил мне съездить на просмотр в Израиль…
– Кто оплачивал эти поездки? Не клубы же?
– Родители помогали. Конечно, когда я был в Питере, я подрабатывал – официантом, в фитнес-клубе, в студии загара. Но этого не хватало. Поэтому я очень благодарен родителям, которые меня поддерживали. Без их помощи я бы никуда не ездил.
– В Израиле ты был на просмотре в сильном клубе?
– Команда высшей лиги. Было трудно, уровень там очень высокий, к тому же у них действует лимит на легионеров – не больше пяти человек в заявке. Так как имени у меня особого не было, я их не заинтересовал. А в первой лиге Израиля вообще всего три иностранца могут быть в заявке. Поэтому попасть куда-то было очень тяжело. Но после просмотра в Израиле агент предложил мне вариант в Молдавии. Команда шла на последнем месте, ей срочно требовался вратарь. По уровню я им подошел, лимит в чемпионате был щадящий. В общем, у нас совпали интересы, хоть зарплату они предложили и небольшую.
– Каким был твой первый контракт?
– Договаривался на 700 долларов, но никогда таких денег не видел. Когда выходило 400 долларов – это было хорошо, но и то они выдавались частями. К сожалению, там я столкнулся с договорными матчами, от которых, как оказалось, зависела зарплата.
– Расскажи о быте в Молдавии.
– По сравнению с шикарными условиями в Израиле контраст был, конечно, большой. Семь человек жили в одной квартире – шесть футболистов и главный тренер. Сами готовили, иногда не было денег, чтобы купить еду. Сейчас вспоминаю это со смехом. Тяжело было, но ко всему привыкаешь, особенно когда хочешь играть.
– А как ты оказался в Дании?
– После Молдавии один агент предложил мне варианты в Германии, я туда поехал, но оказалось, что все его обещания были пустыми. Я сел в поезд и приехал в Копенгаген. Заселился в хостел и стал ходить по клубам, искать себе команду. Одновременно искал агентов. Через некоторое время сел в поезд и поехал на север страны, в Ольборг. Пришел на тренировку одноименной команды, достал свое резюме и сказал: «Я Марк Рютин, русский вратарь, хочу играть в «Ольборге».
– Как они это восприняли?
– Для них это стало неожиданностью. Такое, наверное, бывает, но в российском клубе я подобное не практиковал. Хотя мне кажется, если просто прийти на тренировку, то тебя как минимум выслушают. Шанс есть и на то, что тебя просмотрят. Кстати, в Скандинавии языкового барьера для меня не существовало, там все достаточно хорошо говорят на английском, которым я владею.
– Что было дальше?
– Со мной подписали контракт, но играл я только за дубль, хотя тренировался всегда с основным составом. Зарплату мне предложили мизерную – 3000 крон, это 17-18 тысяч рублей. Мне повезло, что на том этапе я встретил одного очень хорошего человека, который помог мне с жильем и позволил бесплатно жить в одной из комнат его дома. На тренировки меня подвозил он или ребята из команды, так что мне нужно было лишь иметь деньги на еду.
– Жизнь-то в Дании дорогая.
– Очень дорогая. А что делать? Покупал самую дешевую еду в маркете. «Сникерс» стоит 100 рублей, хлеб – столько же. Так и жил. Меня брали в команду на тех условиях, что все бытовые проблемы я беру на себя. Это и жилье, и питание, и транспорт. За все я платил сам или искал способы, как решить эти проблемы. Спасибо родителям, которые меня поддерживали. Они видели, что у меня есть мечта и что я к ней стремлюсь. Они никогда не говорили мне: «Заканчивай уже с этим футболом». Я бы не сказал, что мои родители какие-то обеспеченные люди, они с обычным достатком. Порой даже брались кредиты, чтобы просто купить билет и съездить на просмотр.
– В «Ольборге» у тебя были шансы попасть в основу?
– Объективных шансов не было. У них был очень хороший первый вратарь, а подписывать меня на какие-то деньги, чтобы я был конкурентом второму голкиперу, для них не было смысла, тем более в условиях кризиса. К тому же тренер «Ольборга» оказался не самым большим фанатом легионеров. Когда я уходил, у них почти не оставалось иностранцев.
– Каким тебе показался уровень футбола в Дании?
– Хороший уровень, но с нашими командами не сравнить. Когда их команды играли в еврокубках с нашими, то, как правило, русские клубы проблем не испытывали, уверенно побеждали. Датские болельщики, кстати, очень спокойные. Когда фанаты «Копенгагена» зажгли на стадионе файеры, это посчитали чем-то необычным. Даже по телевизору показывали и репортажи делали.
– Что в Дании поразило тебя больше всего?
– Качество и количество натуральных футбольных полей. Контраст с Петербургом огромный. У них отличные условия для игры в футбол. Понятно, что климат у них мягче и теплее, но мне кажется, что у нас тоже можно делать больше натуральных газонов.
– Когда ты понял, что тебе пора валить из «Ольборга»?
– Это стало ясно уже через несколько месяцев. Мы начали искать дальнейшие варианты, но это, как всегда, было непросто. Я общался с какими-то людьми, тренер вратарей «Ольборга» пытался помочь мне найти команду. Он видел, что я способен выступать на хорошем уровне. Я был на просмотре в команде «Хорсенс», но там не подошел. Потом меня звали в первую лигу, но и там не срослось: уже были куплены билеты в Россию. Тогда же я общался с агентом с Фарерских островов, который предложил вариант с их командой, только вышедшей в высшую лигу. Мне этот вариант показался интересным. Других предложений не было, а про фарерский чемпионат я слышал хорошие отзывы.
– Первое впечатление о Фарерах?
– Я прилетел поздно вечером, поэтому особо ничего не видел. А когда проснулся утром, вообще не понял, куда попал. Это был настоящий шок – природа необыкновенная! Например, мяч со стадиона мог спокойно улететь в воду, во фьорд. При этом в плане футбольных условий все на очень хорошем уровне. Там искусственные поля, но только самого последнего поколения. Кстати, непривычно было, что на нашем стадионе мяч частенько просто сносило ветрами.
– Уровень чемпионата, наверное, оставлял желать лучшего?
– Да, уровень совсем невысокий. Лучшие клубы – это наша вторая лига. В основном команды нашего регионального уровня. Лидеры чемпионата могут позволить себе взять несколько относительно качественных иностранцев. В прошлом году фарерский клуб прошел два раунда Лиги Европы, при этом пройдя норвежский «Тромсе», это о чем-то говорит. А их сборная в прошлом цикле, например, дважды обыграла греков. Лучшие фарерские футболисты играют в хороших командах Дании и Норвегии. Сборная этой страны прогрессирует, популярность футбола сумасшедшая. Футбол там чистый, никаких договорных матчей, зарплату платят вовремя.
– Чем живут люди на Фарерах?
– Население довольно обеспеченное. Мне показалось, что на Фарерах живут даже получше, чем в Дании. В основном фарерцы занимаются рыбным промыслом, они научились это делать качественно, в отличие, например, от норвежцев. То, что они не состоят в Евросоюзе, позволяет им торговать, в частности, с Россией. Для них это неплохой доход. Люди там многопрофильные – могут разбираться одновременно в футболе, в политике, занимать какой-то важный пост.
– Ты же играл в полупрофессиональной команде?
– Да, в «Скале» со мной играли электрики, плотник, руководитель клуба работал в рыболовецкой компании. Было очень много и молодых ребят, которые еще учились. Люди приходили на тренировки после работы или учебы, многие зарабатывали какие-то копейки. Мне платили около тысячи евро, кроме меня, может, только пара человек получала нормальные деньги.
– Ты считался одним из лидеров команды?
– Да, получается, что так. Легионеров не было, потом уже в команде появился сенегалец. Но он много лет живет на Фарерах, и жена у него фарерка.
– Каким был самый дальний выезд?
– Максимум километров 50, от одной деревни к другой. У них есть две команды, которые базируются на отдельном острове, и туда надо два часа плыть на пароме. Когда я играл, они были не в высшей лиге. А так для них этот выезд был бы сродни выезду наших клубов во Владивосток или Хабаровск.
– Какие фарерцы в жизни?
– Спокойные, но в то же время открытые, добродушные и простые. Нет цели выпендриваться крутыми телефонами и машинами. Они любят ходить в гости, причем необязательно по приглашению. Друг в команде, например, говорит: «Через пять минут зайду». И приходит, как ни в чем не бывало, болтают, кофе пьют. Преступности у них нет в принципе. Машины не закрывают, дома – тоже. Уезжают в отпуск на две недели, ключ под ковриком оставляют.
– Что тебе дал это период в футбольном плане?
– Главное – я там играл, был основным вратарем. Сначала нас тренировал молодой 24-летний парень, и футболисты, откровенно говоря, расслабились под его руководством, что привело к паре крупных поражений. Но было понятно, что ему будет тяжело: он сам никогда не играл в футбол. В итоге нас возглавил более опытный тренер, который таких провалов уже не допускал. Мы если и проигрывали, то всегда в борьбе.
– После сезона на Фарерах не было предложений от более сильных клубов?
– Если честно, уровень футбола меня не очень устраивал, поэтому когда возник вариант с датским «Веннсюсселем», я решил вернуться в эту страну. Все-таки чемпионат Дании, даже не в высшем дивизионе, будет посильнее.
– Контракт в Дании снова был неполноценным?
– Да, все те же проблемы с оформлением, жильем. Мне сказали, что как футболист я их устраиваю, но мои проблемы они решать не будут. Жил я у своего знакомого. Возможно, если бы необходимость во мне была выше, то и бытовые вопросы клуб решал бы сам. Я был там вторым вратарем, провел всего одну игру и вытеснить основного голкипера никак не мог. Платили там 1000 долларов в месяц. Учитывая, что я не платил за жилье, как-то существовать еще мог. Но это, конечно, ничтожно мало. Особенно когда я узнавал, что мои партнеры по команде получают минимум 4000 долларов. И это одна из причин, по которой я не планирую туда возвращаться, хотя у меня контракт с ними на два года.
– А почему ты здесь, в Питере? Ты же связан контрактом.
– В июле я получил травму локтя, уехал в Питер, и мне тут сделали операцию. Сейчас в играх за «ЦГЭ» я хочу постепенно набрать форму. Меня ждут в Дании, но сейчас уже нет никакого желания туда возвращаться. Все-таки когда чувствуешь, что тебя не ценят, это совсем другое отношение к клубу. Я, конечно, мог бы вернуться в команду (тем более сейчас она реально претендует на выход в высшую лигу) и в следующем году бить себя в грудь, говоря, что я игрок клуба высшей лиги Дании. Но максимум, что я могу там увидеть – это виды Дании из клубного автобуса. Шансов заиграть у меня там, скорее всего, не будет. Мне уже столько лет, я хочу выходить на поле.
– Какие планы на ближайшее будущее?
– Я продолжаю верить и идти к своей цели. Мечтаю вернуться и играть профессионально. Но не всегда наши желания совпадают с нашими возможностями. Я готов принять для себя новые вызовы даже в самых экзотических странах.
– Как ты сейчас ищешь команду?
– У меня много знакомых в Израиле, Дании, на Фарерах. Общаюсь с теми тренерами, которые у меня были, они тоже стараются помочь. Футбольных знакомств у меня накопилось прилично. Но на данный момент никакой конкретики нет. Меня спрашивали, интересно ли мне будет вернуться на Фареры, если кто-то заинтересуется. Я сказал, что готов. 27 лет для вратаря – это не мало, но и не много. Играть еще можно. Я настолько люблю футбол, что готов к новым приключениям. Может, в этот раз поехал бы в страну с теплым климатом, было бы здорово.
– Чем ты сейчас занимаешься в Петербурге?
– Я недавно устроился в футбольную школу «Азбука Спорта» под именем Дмитрия Бородина и тренирую детей – именно вратарскому делу. Мне очень нравится, что я занимаюсь тем, что приносит удовольствие.
– Ты уже не первый год играешь в «Спортинг-лиге». Какие у тебя впечатления о турнире?
– На самом деле, впечатления очень положительные, это мой любимый турнир в городе. Во-первых, качественная организация. Во-вторых, здесь играет много хороших футболистов и бывших профессионалов, уровень турнира хороший. Проверить себя против сильных игроков интересно вдвойне. Нравятся отличные условия в манеже на улице Бутлерова, а формат турнира такой, что вратарь всегда находится в тонусе, и я реально получаю удовольствие от игры.
– Какие шансы у «ЦГЭ» зацепиться за путевку в премьер-лигу?
– Будет тяжело, но у нас собрался очень хороший состав. Мы будем стараться на максимуме возможностей провести две отборочные игры. Все-таки в премьер-лиге играть интереснее. Если все наши лучшие игроки будут приходить, то мы должны пройти дальше.
Кирилл Сухоруков, sporting-spb.ru
Фото: личный архив Марка Рютина
-------------
На очереди "Преображенский полк".