Сальваторе Боккетти: «Аленичева знаю с детства – он ведь играл за «Рому»
Боккетти не было в Москве четыре месяца. Проведя только три матча за «Спартак» Якина, итальянец собрал вещи и зимой вернулся на родину, где подписал арендное соглашение с «Миланом». Когда контракт истёк, Сальваторе вернулся в Тарасовку – тренерский штаб к тому моменту поменялся практически полностью (исключением стал тренер вратарей Джанлука Риомми, который остался в команде по просьбе голкиперов «Спартака»).
Лингвистические навыки защитника я, признаться, недооценил. С переводом Боккетти поначалу помогал тренер по реабилитации Диего Мантовани, но уже через пару минут Сальваторе сам перешёл на русский и лишь изредка вставлял фразы на английском. — Язык я не забыл, — пояснил защитник.
– С женой я ведь общаюсь только на русском, так что никаких проблем нет.
— Как в Италии с показом чемпионата России? Игры «Спартака» успевали смотреть?
— Время-то было, но вот с трансляциями матчей там дела не очень. Приходилось узнавать счёт и звонить в Москву с вопросами.
— Кому звонили чаще всего?
— Да многим: Мовсисяну, Озбилизу, Хурадо. Был на контакте с медицинским штабом.
— Когда в прессе впервые написали, что вы возвращаетесь в «Спартак», в клубе ещё не было главного тренера. Вас это не напрягало?
— Естественно, мне было важно, с кем предстоит работать. Но разговоры о том, что придёт Аленичев, на тот момент уже велись, и меня предупреждали, что, скорее всего, так и будет. Мне же ничего не оставалось, кроме как ждать. Когда же всё произошло, разница между тем, что было, и тем, что стало, оказалась очевидной.
— Например?
— С первого дня работы нового тренерского штаба у нас полностью поменялась концепция. Теперь мы пытаемся играть в футбол – комбинационный или, как его называют мои русские партнёры, спартаковский. Вот главное отличие.
— Вы, кстати, знали, кто такой Аленичев?
— Как не знать? Он ведь играл в Италии за «Рому», когда я был совсем молодой (Боккетти в то время было 12 лет. – Прим. «Чемпионата»). Да и по выступлению за «Порту» я Аленичева хорошо помню.
— Персональный диалог на тему вашего будущего в команде уже был?
— Аленичев узнавал, как я себя чувствую и всё ли у меня нормально. Но никаких глобальных вещей мы не обсуждали.
— С Муратом Якином таких разговоров тоже не было? Он как-то объяснил, почему вы ушли в запас?
— На тот момент я просто хотел играть в футбол и приносить пользу команде, а не сидеть на скамейке. Так что когда на меня вышел «Милан», я решил, что это хороший шанс и его нельзя упускать. Да, ситуации бывают разные, но в таких случаях огромную роль играет доверие главного тренера. Со стороны Якина его не было. Я пытался узнать, что происходит, спрашивал, почему я не играю, но в итоге сделал вывод – нужно уходить. За шесть месяцев я так и не понял, какой футбол пытался привить команде Мурат. Не хочу ни про кого говорить плохо, вороша прошлое, и тем более не хочу давать оценку работе тренера – это абсолютно не в моих правилах. Но поймите, всё, что мне нужно, это показывать свой максимум и выкладываться на сто процентов. При любом тренере. Но при Якине это было невозможно, и я ушёл в аренду.
— В итоге вы ушли в «Милан», который переживал, мягко говоря, не лучший период.
— Ну, «Милан» есть «Милан». У каждого случаются спады – это нормально. Но история клуба никуда не делась – «Милан» по-прежнему является великой командой.
— Индзаги вас то выпускал пятым защитником за 10 минут до конца, то отправлял на фланг. Зачем он это делал?
— Он спрашивал: «Можешь выйти на левую бровку?» — «Могу, нет проблем». Выходил и играл. Хотя изначально я сказал, что моё место в центре защиты и именно здесь я себя чувствую наиболее комфортно. Так что Индзаги был в курсе. Да все были в курсе. Но расстались мы с ним хорошо, никаких проблем. На мой взгляд, он сильный тренер.
— Разница между чемпионатами России и Италии сильно ощущалась?
— Главное отличие – в том, что если у нас есть примерно шесть команд высокого уровня, а остальные клубы слабее, то в Серии А все более-менее равны. Ну, кроме «Ювентуса», конечно.
— На «Сан-Сиро» вы пересеклись с Сейду Думбия, который зимой также переехал в Италию. Успели с ним пообщаться?
— Естественно, мы сразу же узнали друг друга, так как много раз пересекались в России, но обстоятельно поговорить не удалось. Спросили, как у каждого дела, что нового, да и всё. Знаю, что в «Роме» у него пока не задалось, но, уверяю вас, это не так-то просто – перейти из одного чемпионата в другой и забивать при этом столько же.
— Не могу не спросить про вашу травму – можно ли сказать, что с психологической точки зрения вся эта история уже в прошлом?
— Для любого было бы непросто вернуться на прежний уровень после «крестов» и пяти месяцев без футбола. Психология тоже сыграла свою роль. Поначалу у тебя вдруг что-то замыкает в голове и ты боишься играть в полный контакт, потому что тебе кажется, что колено может не выдержать. Но я надеюсь, что всё это уже в прошлом. Впереди новый сезон, я готов на сто процентов и хочу вернуться на свой прежний уровень.
— Уехав на время из России, по каким вещам скучали больше всего?
— В первую очередь по общению с друзьями, а их в «Спартаке» у меня много. Ну и, конечно, всегда непросто уезжать из клуба, который ты реально любишь и в котором чувствуешь себя как рыба в воде. Тем более когда такой шаг исходит не от тебя. Точнее, решение-то было моё, но… В общем, это было профессиональное решение, давайте скажем так.
— Можно ли сказать, что после стольких лет в России вы себя чувствуете как дома?
— Ну, мой дом в Италии, но здесь я действительно давно ко всему привык и ни в чём не нуждаюсь. Даже в итальянской кухне, потому что моя жена всегда может приготовить любое блюдо. В общем, вернулся я сюда с большим удовольствием.
— В Тарасовке за время вашего отсутствия что-нибудь поменялось?
— По-моему, воздух стал чище. Дышится теперь намного легче…
