Константин Советкин: «Сначала Карпин подбадривал, а потом уже здоровался так, ради приличия»
Фото: РИА Новости/Владимир Федоренко
Летом 2008-го «Спартак» резонансно проиграл ЦСКА со счетом 1:5. На следующий день после того матча Станислав Черчесов отправил в дубль Титова, Моцарта и Калиниченко, а к тренировкам с основным составом были привлечены сразу четыре молодых футболиста. В их числе оказался и Константин Советкин, который меньше чем через неделю дебютировал в «Спартаке».
Последние три сезона Советкин играет во второй лиге. Кирилл Благов встретился с полузащитником, который приехал в Москву с костромским «Спартаком», и узнал, как так вышло.
- Футбол в Костроме – что это такое?
– Давно знаю о местной команде, в Костроме же еще Ярцев играл. Все условия есть: база с полями, стадион. На некоторые матчи около тысячи человек может прийти. Хотелось бы, конечно, чтобы зрителей собиралось больше. Сейчас не только в чемпионате играем, но и ездим по области – товарищеские матчи проводим. Народу много приходит, люди довольны, нам тоже интересно.
Сам город спокойный. Можно в кинотеатр сходить, летом – на пляж. Скучно не бывает – наверное, уже привык. Хотя иногда лежишь вечером и понимаешь, что хочется домой: к жене, маму увидеть, братьев – они в Ульяновске живут. Туда-сюда не мотаюсь, потому что прямого поезда нет, приходится через Москву – это где-то десять часов, смысла нет. А машину я жене оставил.
- В чем прелесть большого футбола в маленьких городах?
– В Москве люди избалованы футболом, в любой момент можно сходить на матч. А на периферии – одна команда, в большинстве случаев очень скромная. Поэтому люди всегда с особым интересом ждут жеребьевки Кубка – если повезет, приедет команда из первой лиги, а может и из высшей.
- Ульяновской «Волге», за которую вы играли, так попался «Анжи» с Роберто Карлосом.
– Это прям праздник был. Стадион там вмещает десять тысяч человек, а пришло где-то на две тысячи больше. И за стадионом люди стояли смотрели, и на крышах домов поблизости. Все хотели Роберто Карлоса увидеть.
- И как он?
– Спокойно, пешочком, принял-отдал. Один раз ускорился, убежал с центра поля – и забил. Я как раз с ним играл. Развернулся, смотрю, а он уже метров на шесть вперед улетел. А вообще первые полчаса мы играли на равных, могли забить даже, но там парень в пустые ворота не попал. Потом они забили, и все стало понятно.
- За майкой Роберто Карлоса очередь была?
– Не, я просто забрал ее, и все. Жена попросила – не мог же расстроить. Я ведь играл в «Анжи», знал и начальника команды, и администратора, подошел к ним, попросил – дали без проблем.
- В хоккей с мячом в Ульяновске на этом же стадионе играют?
– Да, каждый год хожу. Некоторые говорят: мяча не видно, понимаешь, что гол только когда руки подняли. А мне нравится. Одеваться только нормально надо, потому что зимой мороз и под сорок градусов бывает. Приходится валенки надевать. Многие с фляжками приходят – разогреваются. На хоккей больше народу, чем на футбол приходит, почти всегда полный стадион.
- Самое жесткое, что вы встречали во втором дивизионе?
– Поля плохие попадаются. Судьи, бывает, убивают нормально так. Перед многими командами задачи какие-то стоят, не все с ними справляются, поэтому и пробуют стимулировать. Ну, и сам по себе футбол жестче. Помню, приехали в Псков, а там в защите играет дяденька, которому в этом году 40 лет исполнилось. Я побыстрее его, прокинул мяч, а он меня как в хоккее снес – плечо по новой можно делать. Но это можно понять: люди же за деньги бьются. 40 лет, взрослый мужик, ему семью кормить надо – не будет же он смотреть, как от него мальчишка какой-то убегает.
***
Фото: еженедельник «Футбол»/Сергей Дроняев
- В 2007-м со «Спартаком» вы выиграли турнир дублеров. История, которая лучше всего характеризовала бы ту команду?
– Тренерами тогда у нас были Мирослав Ромащенко и Валерий Кечинов. Вот если бы не они, то мы бы и не стали чемпионами, наверное. Тренировки были интересные, все с мячом постоянно. Найти дополнительную мотивацию Ромащенко умел. Если видел, что кого-то возят долго, мог дать силовую работу по максимуму. От бровки до бровки – в одну сторону просто бежишь, обратно – олений бег. И так 22 минуты. Работа тяжелая, поэтому все старались не доводить до этого и выкладывались по максимуму. Зато потом во время матчей легко было.
- Вас же в школу «Спартака» чуть ли не после первого просмотра взяли?
– Приехал, а там игровая тренировка была. Получилось, что попал в команду к Сереге Паршивлюку, а он с мячом хорошо обращается – передачки, стеночки, забегания. Я все это понимал, не выпадал, и тренеру понравилось. Говорит: хочу тебя взять, но давай еще завтра на игре посмотрим. На следующий день три забил, и меня оставили в «Спартаке». Тогда играл нападающего, ну или под нападающим. Потом поехали на турнир в Австрию, а у нас опорник сломался. Играть некому было. Спросили, смогу ли я. Ответил, что смогу. Получилось, и после этого меня начали ставить и наигрывать именно как опорника. Первое время все вперед тянуло, хотелось бежать забивать, но со временем привык.
- Какой матч за дубль «Спартака» запомнился больше всего?
– С «Ростовом». Тогда, если мы выигрывали, становились чемпионами за несколько туров до окончания турнира. Мы вышли и пять штук в первом тайме забили, хотя у них Герус, Калачев и еще пара человек из основы играли. Мне тоже забить удалось.
- Кто из игроков, которых спускали в дубль из основы, производил самое сильное впечатление?
– Павленко очень нравился. Такие передачи спокойно раздавал! Я иногда даже и не видел, что такую в принципе можно отдать. Квинси с нами тренировался – скорость у него сумасшедшая, я таких быстрых не видел еще, носился как бешеный. А так – нормальный парень, тренировался добросовестно.
- Кто-нибудь из дубля выделялся на фоне всех остальных?
– В 2007-м Влад Рыжков сильно выделялся: мог спокойно принять, обыграть, передачи обостряющие раздавал – по нему было видно, что основа не за горами.
- Помните день, когда пригласили тренироваться с основой?
– Первый раз это еще в 2007-м было, но тогда просто один раз потренировался, и обратно в дубль вернулся. В 2008-м мы сыграли с ЦСКА 1:1, а основа попала 1:5. Я смотрел по телевизору, а через пару часов администратор позвонил и сказал, что на следующий день тренируюсь с основой. Тогда сразу четырех человек вызвали из дубля.
- Черчесов какое впечатление произвел?
– Жесткий. Как он сказал, так и будет. При нем никто не мог позволить себе расслабиться – все видел.
- Как игралось рядом с Моцартом?
– Комфортно, мне нравилось. Спокойный, опытный, мяч хорошо держал. Если видел, что я открыт, всегда отдавал. А то бывало, кто-нибудь увидит, что молодой рядом – раз, в другую сторону отдает. Моцарт спокойно со мной играл.
Фото: еженедельник «Футбол»/Сергей Дроняев
- Запомнился ли чем-то Иван Саенко?
– Хороший парень. Профессионал. Мы какие-то тесты сдавали – он первым стал, причем всем остальным привез по несколько минут. Машина немецкая, в общем. Усилил команду, тогда никто и подумать не мог, что он так резко закончит.
- Кто-нибудь из игроков основного состава брал молодежь под опеку?
– Такого, чтобы опекали, не было, но и проблем с тем, чтобы освоиться в команде, не возникало. Помню, сыграли с «Химками», все переодеваются – джинсы, еще что-то, а я в спортивном костюме. Павлюченко удивился: ты чего, мы же договорились. Мне ничего не сказали, говорю. Оказалось, что Павлюченко решил собрать всех в ресторане – чтобы обсудить, почему у нас дела не идут.
Еще история была: перед игрой с ЦСКА мне билетов не досталось. У администратора спрашиваю – отвечает, что билетов нет. Быстров это услышал, подошел и сказал, чтобы мне все дали. После тренировки пошел в душ, выхожу – лежат пять билетов. Быстров любил, чтобы все было честно и справедливо.
- Что команда обсуждала, когда ее Павлюченко собрал?
– Сначала поговорили о том, что мы делаем не так, раз нет результатов. Обсудили моменты, которые нужно пересмотреть. Договорились строже, серьезнее к себе относиться. Главная цель таких собраний – сплотиться, договориться, что все будут вместе, готовы биться друг за друга. А то ведь как бывает в некоторых командах: те, кто играют – вместе, а те, кто на замене сидят – хотят, чтобы другие плохо сыграли или проиграли, и появилась возможность занять их место. Такое есть, любой футболист поймет, о чем я. Этого допускать нельзя, иначе ничего хорошего команду не ждет.
- Вы говорили, что с приходом Лаудрупа в команде многое изменилось. Что именно?
– Тренировочный процесс поменялся. До этого у нас были квадратики спартаковские, игровые упражнения со сближенными воротами. При Лаудрупе больше внимания уделялось конкретным игровым ситуациям и тому, как в них нужно действовать. Грубо говоря, приучали играть по некому шаблону.
Менталитет другой. На происходящее на поле Лаудруп спокойнее реагировал, хотя бывало и взрывался. Языковой барьер тоже ощущается. Во-первых, переводчик может что-то не так донести. Во-вторых, даже просто эмоционально: тренер может что-то жестко сказать, со злостью – чтобы завести команду, а переводчик переводит все спокойным голосом.
- Карпин часто присутствовал на тренировках?
– Первое время – да, помогал переводить. Позже появился Роман Асхабадзе. Ледяхов тоже мог быть как переводчик. В общем, они менялись. Карпин, Асхабадзе и Ледяхов постоянно приезжали на матчи дубля. Лаудрупа видел всего пару раз.
Фото: еженедельник «Футбол»/Сергей Дроняев
- Когда вернулись из аренды, тренером был уже Карпин. Обсуждали с ним перспективы?
– Да нет, ничего такого не было. Если сначала он подбадривал все время, что-то говорил, то в последнее время здоровался уже так, ради приличия.
- Уход в аренду в «Анжи» в 2009-м – ваша личная инициатива?
– У меня была операция на ахилле, после нее отправили в дубль. Заниматься начал только летом. Позвонили из клуба и сказали, что «Анжи» хочет взять в аренду до конца года. Переговорил с агентом – решили, что нужно попробовать. Потом позвонил главный тренер «Анжи» Омари Тетрадзе, с ним все обговорили – и я поехал, вместе с Артуром Малояном.
- Как получилось, что понадобилась операция?
– Травма появилась летом 2008-го. Играл за основной состав против Нальчика, и Джудович в подкате попал в ахилл. Пошло воспаление. Два дня тренируюсь – неделю не тренируюсь, потому что ахилл болит. Операцию не делали.
- Почему?
– Не знаю. Все равно было, наверное.
- Как все равно? Вы же жаловались на боль?
– Да. Физио-процедуры делали, но не помогало. Советовали, чтобы взял паузу в тренировках. Потом перевели в дубль, с которым уже Гунько работал. Говорит: «Вижу, что мучаешься. В чем дело?» Болит до сих пор, говорю. Вернулись со сбора, он отправил в больницу, чтобы осмотр прошел, снимки сделал. Когда все сделали, стало ясно, что нужна операция. Получается, с момента, как у меня начал болеть ахилл, прошло пять месяцев.
- Прооперировали успешно? У Ребко, говорят, проблемы какие-то возникли.
– У Ребко такая же ситуация была: воспаление, наростки, жидкость. Только у него с обоими ахиллами проблемы были. Помню, ему сделали операцию, а он все равно продолжал мучиться. Мне сделали нормально, до 2013 года спокойно играл, а сейчас тоже иногда мучает – ударят где-то, плюс поля меняем с искусственных на настоящие и обратно.
- В аренду решили ехать, потому что на вашу позицию взяли Кариоку?
– Да, он с января в команде был. Ну, и вообще я уже понял, что на меня особо не рассчитывают. Надо было уходить, попытаться получить практику в другом месте.
- Каково понимать, что на тебя не рассчитывают?
– Обидно. Старался, хотел все всем доказать и, думаю, мог бы получить еще один шанс. Но его не представилось.
Фото: РИА Новости/Александр Вильф
- Кариока хороший оборонительный полузащитник или нет?
– Кому как. Не знаю, по-моему, обычный игрок. У нас свои есть не хуже. Зотов, например – если бы ему давали больше шансов, он бы не хуже выступал, даже еще лучше был бы. К тому же он свой, русский.
- Какие у Кариоки сильные стороны?
– Не знаю. Такого, чтобы он прям вообще в порядке был, я не видел. До этого в «Спартаке» Моцарт играл – вот это хороший опорник. Мог не только отобрать, но и мяч придержать, и передачу хорошую отдать. У Кариоки я такого не видел.
- Вы с ним ровесники. В чем он круче конкретно вас?
– Иностранец просто, вот и все.
- Серьезно?
– Да я шутя сказал. Не знаю, честно. Не думаю, что он в чем-то круче. Если бы мне столько же давали играть, может, у меня что-нибудь и получилось бы.
Мне об этом сложно говорить, потому что я с ним не играл. Когда по телевизору или на стадионе матчи смотрел, ничего сверхъестественного в Кариоке не видел. Но все равно нужно поиграть с человеком, чтобы понять. А то так получается, как Павлюченко говорил: когда с трибуны футбол смотрю, я вообще Зинедин Зидан.
- А кто самый крутой опорник?
– Мне Джеррард нравится.
- Чего вам не хватило, чтобы зацепиться за место в основном составе «Спартака»?
– Может, оказался не в то время, не в том месте. Травмы тоже сказались – в команде же нужны здоровые игроки, способные сразу приносить результат. Можно привести пример Женьки Макеева. В начале 2009-го на сборах с дублем он вообще не тренировался, не разрешали из-за проблем со здоровьем. Потом сломался Федя Кудряшов. Позвонили в дубль, спросили, есть ли кто на замену. Отправили Макеева. Он поиграл, понравился Лаудрупу. Дальше матч с «Зенитом», должен был играть Кудряшов, но он сломался на разминке – снова вышел Макеев. Обстоятельства так сложились, и Женя закрепился в составе, воспользовался своим шансом.
- Есть ли что-то, связанное с основным составом «Спартака», по чему вы особенно скучаете?
– По всему понемножку. По базе, по пацанам.
- Как футболист может скучать по базе?
– Просто мне было приятно там находиться. Жить на базе, выходить тренироваться на поле.
Плюс, когда ты в основе, все следят за тобой, ты постоянно на виду. Когда еще играл там, было много друзей. Всем было интересно, как дела, что нового – звонили, писали. Потом потерялся – раз, и все сразу исчезли. Значит, такие друзья были.
Фото: еженедельник «Футбол»/Сергей Дроняев
***
- Почему потом практически не играли в «Анжи»?
– Тренер так посчитал. По сути, был на подмене – мало ли кто вылетит с травмой или карточку получит.
- Вы говорили, что впервые сыграли там в настоящий мужской футбол. Чем футбол в первом дивизионе отличался от того, в который вы играли до этого?
– Там все вообще по-другому было. В премьер-лиге еще мяч принять не успел, а уже видишь два-три адресата для передач. Все как-то техничнее, спокойнее, думают на два шага вперед. А в первом дивизионе футбол силовой, жесткий. Принимаешь, а отдать некому. Чуть задумаешься, в тебя уже прыгнули, оттеснили. Но я знал, что это нужно пройти.
- Какие впечатления остались от того «Анжи»?
– Жили в гостинице в Махачкале. Бывало, в городе стреляли. Страшно не было, потому что к команде там хорошо относятся и стараются оградить от всего. Летали на нормальных самолетах, так что никаких проблем.
- Чем еще Махачкала запомнилась?
– Все с оружием ходят. Охранники с автоматами – это понятно. В такси садишься – у водителя пистолет лежит.
***
- Почему в 2011-м вы стали играть во второй лиге? Предложений серьезнее не было?
– Были, даже на сборы с «Нижним Новгородом» ездил. Либо я после дубля не впечатлил, либо клубы не смогли договориться – сейчас не могу судить, но не получилось. Потом ульяновская «Вогла» вышла с предложением. Хотелось домой поехать, потому что лет семь не был уже. Перед клубом тогда поставили задачи подняться выше, условия неплохие предложили – подумал-подумал, и поехал.
- То есть осознанно делали шаг еще ниже?
– Получается, так. Не стал искать варианты и ездить на сборы с другими командами. Но там как было: вроде вариант появляется, потом вдруг срывается, и снова ждешь. Уже паспортные данные скидываешь, чтобы на сбор лететь – раз, отбой.
- Может, с агентом не повезло?
– Да нет, в принципе, он нормально все делал. Не знаю, почему проблемы возникали. Требования к себе я не снижал, всегда хорошо тренировался, работал над собой. Сумасшедшего таланта у меня не было, поэтому нужно было добирать именно за счет работы и желания. Всегда был настырным, ноги никогда не убирал.
- Если бы можно было отмотать все назад, в какой ситуации поступили бы иначе?
– В 2011-м не нужно было делать глупость и уезжать в аренду в Ульяновск. Получилось, сам себя загнал во вторую лигу. Думаю, даже если бы в дубле остался, шансов пробиться было бы больше, а получилось, что потерял полтора года.
- Был ли момент, когда вы совсем отчаялись?
– Я и сейчас не отчаиваюсь. В принципе, время есть, еще не совсем старый. Всякое бывает – некоторые в 28 лет начинают играть в премьер-лиге и доходят до уровня сборной. Главное – продолжать работать.
- Несколько лет назад вы говорили, что ваша цель – играть в премьер-лиге. Сейчас верите, что это возможно?
– Думаю, возможно. Сначала неплохо было бы в первой лиге команду найти, конечно. За свой шанс я готов цепляться. Без футбола не могу – просто люблю и хочу играть.
Сергей Шавло: «Быстров после «Спартака» спрашивал в молодежке: «А где черная икра?»
Игорь Лебеденко: «Кадыров любит хищников, в зоопарке у него – тигры, львы, пантеры»
Семен Фомин: «Смотрел, как немцы громят бразильцев – думал, как это возможно? После «Зенита» понял»
Сергей Яшин: «Федорычев собирал игроков на даче. Спрашивал, что еще может сделать для «Динамо»
скромнее человека я наверное в жизни не встречал, может поэтому так все и получилось. но будем надеяться что все еще получится!!) все еще будет гуд, Костяныч!!)
А что представляет собой Советкин-футболист, и позволяет ли его уровень таланта и мастерства играть в премьер-лиге - это вопрос. Убежавший Роберто Карлос, которому было на тот момент под сорок, весьма настораживает...
Мне вот как раз сорок. И от меня на поле то и дело убегают молодые парни лет 18 - 25. Интенсивно сбрасываю вес, бегу изо всех сил, стараюсь компенсировать разницу в скорости выбором позиции и преимуществом в физической силе. Иногда получается, иногда все равно убегают. Не потому, что они лучше меня играют, а потому, что они просто тупо моложе и, соответственно, быстрее меня.
Я их не ломаю, конечно. Но я и не профессиональный футболист, играю для души и для здоровья. А из профессиональной команды сорокалетнего ветерана спишут на раз и через день забудут, как звали. А для него футбол - работа и источник заработка :(
Только не поймите мой комментарий как оправдание костоломам. Просто есть такое выражение: "Не торопись осуждать соседа, пока хотя бы полдня не проходил в его сапогах".