«Короли договорняков». Глава 2. «За сутки до матча газета опубликовала результат финала. Начались аресты»
В 80-е и 90-е в Сингапуре были запрещены ставки на футбол. Государственный монополист проводил лотереи. Он же в 1999 году организовал футбольный тотализатор, чтобы привлечь внимание к местной лиге. В Сингапуре не было казино, приходилось ехать за 400 км в Малайзию. Для тех, кто все же рисковал, ставки на футбол сводились к Кубку Малайзии, турниру, в котором участвовали 14 малайских провинций и две приглашенные команды.
С 1921-го по 1994-й команда «Сингапурские львы» играла в Кубке Малайзии. Там же выступала команда из Брунея. Им разрешали заявлять по три легионера. Матчи собирали по 55 тысяч зрителей. С началом Кубка Малайзии ставки полностью захватили меня, я вкладывал все больше и больше. Плотно вошел в круг игроков, и китайцы с «Джалан Бесар» свели с людьми, которые принимали по-настоящему серьезные деньги. Они построили строгую иерархию. Я ставил у одного агента, тот передавал мою ставку другому, потом третьему и так далее. Я не вникал, просто хотел сорвать куш. Мы не пользовались компьютерами, все делалось по телефону.
Ты говорил: «Хочу поставить 5 тысяч на такой-то матч». Букмекер информировал о форе. Если ты собирался ставить на фаворита, приходилось торговаться. Никто не показывал наличные, все строилось на доверии.
«5 тысяч не проблема. Могу принять гораздо большие деньги. У тебя хорошая репутация», — говорил букмекер. Репутация — единственная валюта. Так работают в Азии. В Европе репутация ничего не стоит, даже у Папы Римского потребуют деньги вперед. Азиатский тотализатор основан на доверии. Если у тебя кредит в тысячу долларов, значит, я доверяю тебе тысячу. Если захочешь поставить 50 тысяч, придется показать агенту кэш. Так же с выплатами, их должны осуществить на следующий день, заминка без уважительной причины ухудшает репутацию.
В Кубке Малайзии договорные матчи встречались на каждом шагу. Я знал нечестные игры, слухи быстро распространялись. Но если тебя зовут Том, Дик или Гари, и ты сидишь дома перед телевизором, то ты не в курсе. Если ты в обойме, то почуешь неладное. Иногда находятся добрые самаритяне. Перед финалом Азиатских игр-1994 я позвонил знакомому букмекеру. Играли Китай и Узбекистан, китайцы считались фаворитами.
— Какая фора?
— Ставлю на Китай и даю фору полгола.
— Я хочу на Китай, поторгуемся.
— Уилсон, не торопись, жди моих указаний. Намечается кое-что хорошее. Я дам тебе знать.
— Окей.
Через час раздался звонок. Букмекер шептал:
— Мой совет: не ставь на Китай. Но это твои деньги, делай, что хочешь.
— Хорошо. Послушаю тебя. Ставлю 50 тысяч долларов на Узбекистан.
На следующий день я позвонил другому букмекеру: хотел увеличить ставки.
— На кого ставишь?
— На Узбекистан с форой в один мяч, — ответил он.
Вчера Китай был фаворитом, за ночь все перевернулось — верный признак договорного матча.
— Я возьму Узбекистан, ставлю 30 тысяч.
Как и ожидалось, Узбекистан победил 4:2.
Я плавал в море, как маленькая рыбка гуппи. А были гиганты: малайские боссы, сингапурские боссы, китайские, индонезийские и так далее. Человек по прозвищу Дядя контролировал сингапурских футболистов, включая нескольких парней из национальной сборной. Дядя — фигура старой школы, не знаю, жив ли он сейчас. У него в кармане оказались действительно авторитетные футболисты, он имел вес во всей Азии. В то время многие букмекеры звали друг друга дядями, но тот единственный Дядя знал каждого коррумпированного футболиста. Иногда его называли Фрэнки. Дядя никогда не угрожал игрокам, он завоевывал их лояльность щедростью. Он лично ждал футболистов в фойе отеля, поднимался с ними в лифте и рассовывал по карманам толстые пачки денег.
— Выпейте кофе за мой счет, — советовал он, улыбаясь.
В том Сингапуре спортсмены жили в ужасных условиях. Травма — и тебя выбрасывают на улицу. Методы Дяди давали плоды. Другие организаторы договорняков хватались за стволы, когда что-то шло не так. Дядя — никогда: не было необходимости.
Футболистов склоняли к сдаче игры с помощью женщин. В 1995-м Катар принимал молодежный чемпионат мира. Азиатский синдикат отправил тайских девочек в бассейн, чтобы установить контакт с футболистами. Помню, кого-то даже арестовали, но делу не дали ход. Игроков, девочек и организаторов просто депортировали, потому что никто не знал, в чем их обвинить.
Дядя и еще одна большая рыба крепко держали Кубок Малайзии. Помню договорной матч между «Сингапурскими львами» и «Джохором». На «Джохор» ставили с форой +1, то есть хватило бы ничьей или поражения «Сингапура» с минимальной разницей, чтобы Дядя сорвал куш. Во втором тайме в ворота «Джохора» назначили пенальти. Дядя обратился к своему футболисту:
— Нельзя забивать. Пусть останется 0:0, или я не заплачу.
Его игрок отобрал мяч у партнера, который собирался пробить, и зарядил на трибуну. Затем развернулся и пошел как ни в чем не бывало, хотя на стадионе собралось 60 тысяч зрителей. Они, должно быть, решили, что футболист переволновался, но мы-то знали правду. Я подумал, что у этого ублюдка стальные яйца.
Ребята вроде Дяди проворачивали большие аферы. То, чем я занимаюсь сейчас, они придумали раньше. Я вырос, глядя на договорные матчи, проходящие у всех перед носом. Я учился на них. Хотя не знал, как зовут воротил, считал, что и мне такое по силам.
Однажды китайский букмекер рассказал мне о еще одной могущественной фигуре:
— Индус из Сембаванга. Если познакомишься с ним, считай себя богачом.
Он говорил о Пале. Впервые я встретил его в 1993-м. Он жил в Сембаванге, районе на севере Сингапура, недалеко от квартиры моих родителей.
Друг привел меня в агентство недвижимости, чтобы встретиться с человеком по имени Раджа. Он мог быстро подсобить с наличными, если ты в нужде. В Сингапуре таких хватало. Дай только паспорт, номер телефона и поручителя. Я взял 10 тысяч, но получил только 8. Две сразу ушли на первый платеж по кредиту. У меня оставалось четыре недели, чтобы рассчитаться. Если ты платил в срок в первую неделю, но опаздывал на второй, то автоматически возвращался к сумме, которую был должен в первую неделю. Если ты не возвращал долг, твой дом красили красной или черной краской. Некоторые ростовщики поджигали входную дверь или красили дома соседей, надеясь, что те помогут рассчитаться. Раджа сказал, что нам нужен поручитель. Мы поручились друг за друга. Узнав, что мы ищем денег на ставки, Раджа предложил свои услуги.
Я не знал, что Раджа работал с Палом, иначе не имел бы с ним дел. Мы с другом поставили 45 тысяч на матч команды малайской полиции с «Сингапурскими львами». После вылета в сезоне-1991/92 «Львы» играли во втором дивизионе. Там приходилось встречаться с полицейскими, военными и другими идиотскими командами второго сорта.
К сожалению, мы проиграли. Мы просрочили платеж Радже, и Пал навестил его. Раджа указал на нас: «Ставил не я, а Уилсон Радж Перумал». Меня искали головорезы Пала. Через неделю, выходя со стадиона, я встретил трех мужчин возле автомобиля:
— Эй, ты! Есть разговор.
— О чем?
— Вы с дружком серьезно задолжали.
— Я не ставил у тебя.
— Босс хочет видеть тебя прямо сейчас.
Я не был гангстером. Мирный парень, который занимается ставками. Сел в машину и поехал в сторону парка, где ждал босс. В первую же секунду Пал ударил меня в живот.
— Какого х** ты не платишь?
— Я не знал, что поставил у вас, иначе никогда этого не сделал бы, — простонал я.
Пал был старше меня на 6 лет. Невысокий, усатый и агрессивный. В другой ситуации я избил бы его так, что он забыл бы свое имя. Но в данных обстоятельствах он — гангстер, а я — никто. Его охраняют бандиты, у него в карманах куча денег. Все китайцы в округе сосут ему член: «Босс, босс, босс».
Я не хотел нагнетать и осторожно выбирал слова.
— Как будешь возвращать деньги?
— Дайте мне месяц.
Пал согласился, его охранники проводили меня до выхода. Через месяц я рассчитался. Меня не мучило раздутое эго, я был молод, Пал старше. Он признанный организатор договорняков. С таким лучше не конфликтовать. Он отсидел 3 года за участие в криминальной разборке. Пал состоял в группировке «Анг Сун Тонг», которая относилась к триадам.
В Сингапуре промышляло несколько группировок, все они считались триадами. Банды разрастались и привлекали малайцев и индусов. Чтобы попасть в группировку, нужно было драться с ее членом. Члены группировки называли друг друга братьями. Они собирались во время китайского фестиваля духов. У некоторых были отличительные татуировки, тигр, например, у «Лок Хуана». Кто-то пользовался особенными номерами. Сингапур поделен между триадами. Они зарабатывают проституцией, порнографией, наркотиками и азартными играми. Чтобы заняться бизнесом в районе, нужно получить согласие группировки, которая его контролирует. Они не так жестоки, как мексиканцы или колумбийцы, но стоит придерживаться определенных правил.
Бандитов сложно понять. Молодежь все свободное время кружит по городу в поисках приключений. Если перейдешь им дорогу, тебе скажут: «Че пасешь?» Обычно они берут числом. Я никогда не состоял в группировках и не принимал насилия. Не мог понять, как 10 человек, избившие одного, могут называть себя гангстерами.
Если полицейские не могут установить участников гангстерской разборки, они просто хватают главаря и несколько членов каждой группы и без суда сажают их в тюрьму. Это называется Параграфом 55. Так поступают с гангстерами и наркоторговцами. Полицейские находят людей, которые подтверждают твою причастность к банде, и тебя сажают на 5 или 7 лет. Этот закон до сих пор работает в Сингапуре, хотя страна считается одной из самых демократичных. Пал загремел по Параграфу 55 на 3 года. Только 3. Везучий ублюдок.
Пал — прирожденный игрок. Когда его посадили, в тюремных стенах расцвел тотализатор. Ставили табак и наличные. Если проигравший расплачивался в тюрьме, то сумма долга не менялась. Если платили на воле, она утраивалась. В тюрьмах занимаются спортом и устраивают соревнования между командами разных блоков. Пал подкупал баскетболистов и игроков в сепак такро, чтобы победить. За решеткой популярны ставки на футбол, я убедился, когда меня самого посадили.
Освободившись в 1989 году, Пал сорвал миллионный джекпот в лотерею «4 цифры». Тогда он решил устраивать договорные матчи в Кубке Малайзии, как он делал это в тюремных соревнованиях.
В малайских командах хватало индусов. Пал познакомился с одним или двумя футболистами сборной, которые помогли договориться. И началось. Потихоньку он подмял под себя всех индийских футболистов, игравших в Малайзии. Индусы подключили малайцев, те — китайцев, и к 1992 году к ногам Пала легла целая империя, он контролировал 10 из 14 малайских команд. Успех во много обеспечила его щедрость. Вскоре Пал выжил всех конкурентов, никто не мог платить, как он.
Китайцы, которые устраивали договорняки, ставили по 200-300 тысяч сингапурских долларов, Пал — от одного до полутора миллионов. Другие игроки боялись банкротства, если что-то пойдет не так. Пал верил своим футболистам. Он купил судей и официальных лиц. Его ставки влияли на фору. Воцарился хаос.
Тогда мы не ставили в Китае, хотя бизнес почти полностью контролировали китайцы. В Сингапуре хватало людей, которые могли принять ставку в 3 миллиона. Около 20 китайцев в Индонезии, Вьетнаме, Малайзии, Сингапуре и Таиланде ставили за Пала. Он был первым боссом из Индии, перед которым лебезили китайцы. На пике могущества он организовывал «призрачные матчи».
«Селангор» играет с «Джохором», — объявлял Пал. Азиатские букмекеры получают информацию от людей из футбольной ассоциации. Пал заплатил одному из них, чтобы тот включил его игру в список официальных матчей. Теперь на нее можно было ставить. Оставалось только раздать людям форму и отыграть матч с нужным счетом. Пал несколько раз проворачивал такой трюк, пока букмекеры не поняли, что к чему.
Пал зарабатывал миллионы, но выглядел, как деревенщина. Он ездил на 320-м «Мерседесе», самом большом в Сингапуре, и носил шлепанцы на босу ногу. Он родился в сельской местности в бедной семье. Говорил на ломаном английском, курил сигареты одну за одной и перетрахал всех женщин, которые на него работали. Я слышал, что его наградили почетным титулом Дато, что-то вроде доктора. Доктор Пал — подумал я, когда услышал новость. Еб**ый ублюдок даже не знает алфавит.
Когда мы встретились, он знал, что я организовываю договорняки в минорных лигах. Например, в чемпионате отелей. «Интерконтиненталь» играл с «Хаяттом», я обращался к знакомым в гостиницах и предлагал сдать матч за деньги. Они соглашались.
В непрофессиональных командах я иногда обращался напрямую к тренеру, чтобы поставить в состав своих друзей. Я предложил одному тренеру двух или трех своих футболистов. Он просмотрел их и согласился. «Ты играешь последнего защитника, а ты — справа», — проинструктировал я их. Давали фору в полгола, и нам нужно было просто проиграть. Команда, в которой играли мои парни, открыла счет. На 60-й минуте соперник забил ответный мяч. Оставалось полчаса, я не сомневался, что ребята обеспечат нужный результат. Но часы тикали, дошло до компенсированного времени, а счет оставался прежним.
Я закричал с кромки: «Сыграй рукой, придурок!» У одного из моих была отличная возможность заработать пенальти, но он ничего не сделал. Финальный свисток. 1:1. Мы потеряли деньги. Мы играли в долг. Нашли парня с деньгами, который согласился дать 5 тысяч долларов за информацию о договорняке. После матча я набросился на своего футболиста: «Ублюдок, я проиграл последнее. Ты мог получить легкие деньги, но за 90 минут так и не заработал пенальти для меня. Что за херня! Ты хочешь моей смерти?»
Он молчал. Я не из тех, кто сходит с ума после поражения. Я быстро прихожу в себя и стараюсь думать позитивно. Я сказал букмекеру, что заплачу на следующий день. Договорняки — не легкая прогулка, каждая неудача — урок.
Я стремился к тому, чтобы мои футболисты могли победить. Один из таких — Михал из Чехии. В 29 лет он оставался классным игроком, в одиночку обходил шестерых или семерых. В Европе он выступал за пражскую «Славию», затем переехал в Малайзию, потом — в Сингапур. Когда я впервые увидел его в деле, то подумал: «Какого черта он здесь забыл».
Болельщики тогда не любили второсортных иностранцев. Их осмеивали: «Посмотрите на этого бесполезного белого, наверное, если покупаешь одного, второго дают бесплатно». Михал был другим: невысокий, поджарый, быстрый и техничный. Мы с ним посещали один ночной клуб — «Топ-10». Тогда он был самым популярным в городе, и все иностранные футболисты собирались там. Они везде одинаковы, их занимают только женщины и тренировки. Иностранцы зарабатывали больше местных, легко выходило 10-15 тысяч американских долларов в месяц. Однажды я познакомился с Михалом:
— Что если я буду платить тебе за победы?
— Какая разница в счете тебе нужна?
В следующем матче команда Михала встречалась со сборной полицейских на «Джалан Бесар». Я объяснил, что значат коэффициенты. И спросил главное:
— Думаешь, вы сможете победить полицейских +3?
— Ничего не обещаю, но сделаю все возможное. Какова моя доля?
— 5 тысяч долларов.
Он играл за лучшую команду Сингапура, но этого еще не достаточно для легкого заработка. Китайские букмекеры сговорились против меня и дали фору 2,5. Я был в отчаянии. Уже сговорился с Михалом и поставил 40 тысяч. В первом тайме Михал оформил дубль — 2:0. На вторую половину он не вышел. Я думал, что он получил травму. На самом деле тренер решил его поберечь. Встреча завершилась со счетом 2:0, я проиграл.
Вечером я встретил Михала в «Топ-10»:
— Извини, тренер боялся, что я сломаюсь. Сколько голов тебе нужно в следующий раз?
— Снова 3. Ты уверен, что забьешь их?
— Сложный соперник. Зачем тебе 3 гола? Одного не хватит?
Да, он проглотил наживку.
— Хорошо, Михал. Сначала мы посмотрим, на что способны соперники. Не забивай в первом тайме. А в перерыве я крикну с трибуны, что нам нужно, например: «Вперед, забейте еще два».
Михал согласился. Я планировал поставить на победу команды Михала с разницей в один гол, но Пал тоже ставил на матч, и так активно, что мне пришлось поставить на победу +1,5. За первые 15 минут я поставил 160 тысяч. В первом тайме голов не забили. Я приблизился к Михалу и крикнул: «Вперед, нам нужно 3 гола!» Он уставился на меня: «Бл**ь, целых 3?»
Михал Вана сейчас
Матч завершился со счетом 2:0, Михал забил сам и организовал мяч для партнера. Вечером мы снова встретились в «Топ-10».
— Что за херня? 3 гола за 45 минут. Ты думаешь, я супермен?
— Нет-нет, все нормально. Двух хватило. Я перестраховался.
Игроки не любят менять стратегию, а мне нравился риск. Перед следующей игрой я спросил, сможет ли команда Михала победить «Джуронг» +4.
— Без проблем. Могу я поставить и свои деньги?
Впервые я услышал, что футболист хочет сыграть на тотализаторе. Михал, вероятно, был самым сообразительным из тех, с кем я пересекался.
— Конечно, можешь. Сколько?
— 5 тысяч.
— Деньги с собой? Подумай: проиграешь, придется платить.
— С собой нет. Встретимся на почте.
С почты я отправился прямиком на стадион в букмекерский угол. «Фора 3!», — кричали там.
— Я дам 3,5.
Все потянулись ко мне:
— Сколько ставишь?
— 30 тысяч.
— По рукам.
Команда Михала победила 7:0, он забил 4 гола. Спектакль одного актера.
Пал решил переманить Михала и поручил это своему человеку по имени Брайан. Мы росли рядом. Как и я, Брайан был индийским тамилом. Он играл в футбол и добрался до национальной сборной. Был там вторым вратарем. Один клуб из Гонконга даже предложил ему контракт. Брайан пошел в армию и повредил колено, играя в регби. Карьера оборвалась. Он стал работать на Пала, поскольку знал игроков сборной. Поднявшись, Брайан позабыл свои корни, держался высокомерно, ходил с охраной. Но мы-то помнили его другим. Старая тамильская пословица гласит: как бы высоко ни взлетел воробей, он никогда не станет хищником.
Я рассказал друзьям, что веду дела с Михалом. Брайан узнал это и без моего ведома вышел на Михала:
— Зачем тебе эта рыбешка? Работай со мной, я сведу тебя с крупной рыбой.
Украв Михала, Пал дал шанс войти в его ближний круг. Он вызвал меня и спросил:
— Кого ты знаешь, какие у тебя игроки?
— Вратарь и судья.
Я не упомянул Михала, потому что он уже сменил сторону. Зато оставался хорватский голкипер Сандро. Он носил волосы до плеч и сидел без денег.
— Босс, этому парню нужны деньги на стрижку.
— Ублюдок, ты привел человека, который не может заплатить парикмахеру, но считает себя футболистом?
Пал дал Сандро 5 тысяч долларов и безуспешно попытался пристроить его в малайскую команду. В итоге он оказался в клубе «Вудландс» из Сингапура. Сандро стал частью семьи, как и я.
Я собирался познакомить Пала с топовым азиатским рефери Тиру, но во время организации матча между «Джохором» и «Сараваком» Брайан увел его, как Михала. В то время каждый хотел работать с Палом.
В 1993-м Брайан пригласил к себе Пала, его ребят, меня и футболистов, которые работали с нами. Мы играли в покер и познакомились получше. Потом мы ежедневно играли в офисе Пала. Мы хорошо узнали друг друга. Брайан играл лучше всех. Пал и Брайан никого не отпускали, пока человек не проигрывался. Когда мне везло, я делал вид, что пересчитываю деньги, и прятал часть в трусы. Только так можно было уйти от Пала не с пустыми руками. Брайан и Пал были патологическими игроманами, не сравнить со мной. Однажды Брайан поставил миллион долларов на партию в баккара.
В декабре 1993-го Пал проложил дорогу к Кубку Малайзии для команды «Кедах». В финале они победили «Сингапурских львов». Пал щедро заплатил футболистам «Кедаха», чтобы те умерли на поле ради победы, и проследил, чтобы никто не влиял на его игроков. Тренера проигравшей команды очень критиковали, никто не знал, что все решилось еще до матча.
Пал собирался сделать из меня своего адъютанта:
— Возьми паспорт, мы едем в Малайзию.
Я пришел домой и позвонил Брайану:
— Ты тоже едешь в Малайзию с боссом? Тогда забери меня по дороге.
Брайан согласился, но через 5 минут перезвонил Пал:
— Уилсон. Сегодня ты не поедешь. В другой раз.
Звонок Брайану был ошибкой. Я прокрутил все в голове и решил, что Брайан пытается отстранить меня от босса. Он боялся, что я отодвину его. Мы были похожи, думали одинаково, и Брайан решил испортить мои отношения с боссом.
Пал отказался от моих услуг, а я не собирался бегать за ним, как собачонка. В 1994-м он перевел Михала из локальной лиги в команду «Сингапурские львы», которая играла в Кубке Малайзии. Пал очень хорошо ему платил. Однажды я выбрал минутку и позвонил Михалу. Вскоре объявился Пал:
— Зачем тебе Михал?
— Просто хотел поговорить с ним.
— Иди на х** и не звони ему впредь.
В Кубке Малайзии оставались неподкупные футболисты. Одним не позволяла религия, другим — воспитание и строгие принципы. Помню австралийца Алана Дэвидсона, игравшего за малайский «Паханг». Он был лучшим защитником чемпионата и перешел дорогу Палу. Он решил, что Кубок Малайзии-1994 достанется «Сингапурским львам». В финале они играли против команды Дэвидсона. Пал купил многих в «Паханге», но не его, поэтому в полуфинале он заплатил рефери, и тот удалил Дэвидсона.
Алан Дэвидсон
Без австралийца «Паханг» проиграл 0:4 перед 81 тысячей зрителей и миллионной телеаудиторией, которая верила, что все честно. Для уверенности он заплатил обеим командам. Австралийский нападающий «Сингапура» Аббас Саад отметился хет-триком. Он получил деньги непосредственно от Михала.
Радость оказалась недолгой. Последовали аресты. Многие сингапурские и малайские футболисты попали за решетку. Одна из китайских газет опубликовала результат финала и его детали (кто получит красные карточки) за сутки до матча. Власти жестко ответили коррупционерам. Среди арестованных был и Михал. Пал сотрудничал со следствием и избежал тюрьмы.
Михал оказался крепким орешком. Он 17 часов просидел в комнате для допросов и не сказал ни слова. Но поскольку Пал уже дал показания, Михал сдался. Ему назначили сумму залога — полмиллиона сингапурских долларов. Он обратился к друзьям-футболистам, но получил отказ. К счастью, в покер у Пала играл полицейский инспектор, который за полмиллиона вытащил Михала и переправил его в Индонезию. Оттуда Михал должен был улететь в Болгарию, но он забыл, что все рейсы европейского направления делают пересадку в Сингапуре. Михала разыскивали, можно сказать, он был звездой.
Аббас Саад
Охранник в аэропорту узнал Михала, но не выдал. В Европе идентифицировали его личность и вернули в Чехию. Аббасу Сааду повезло меньше, он получил дисквалификацию от ФИФА. Малайская и сингапурская ассоциации обвиняли друг друга. Появились финансовые противоречия. Сингапур вышел из Кубка Малайзии. В том числе благодаря мне.
Перевел Вячеслав Божко
