8 мин.

«Пятиэтажная толща воды летит на тебя со скоростью электрички...». История русской звезды виндсерфинга

11 k

Те читатели Sports.ru, которые умеют отвлекаться от футбола даже в дни чемпионата мира, в курсе: в блоге «Хорошие тексты» раз в день выходят материалы цикла «Спорт Сегодня» – проекта, придуманного и исполненного журналом «Афиша» при участии Sports.ru.

Ниже – одна из серий проекта. Героиня – одна из главных знаменитостей русского экстрима. Ольга Раскина – всего лишь четвертый виндсерфер в мире, заключивший контракт с Red Bull; как она сама говорит, это примерно то же самое, что быть футболистом и подписать контракт с «Манчестер Юнайтед».

Ольга Раскина

Возраст 30 лет Вид спорта Виндсерфинг Достижения Лучшая русская девушка-виндсерфер, обладатель четвертого места в общем зачете мирового тура

Когда я была маленькой и училась в школе-институте, спорт всегда был дополнением, потому что училась я с чувством и с толком. Но спустя три месяца после адской учебы, чтобы не сойти с ума, я куда-то сбегала. Сдавала заранее экзамены и на два-три месяца уезжала зимой и на пару – летом. Зимний сезон короткий, поэтому я искала ему замену и как-то раз поехала в Дахаб. Повторюсь, все это было fun’ом – полностью уйти в спорт у меня никогда не было цели.

Я уехала в Дахаб, получила предложение поработать в серф-школе и жизнь пошла в другую сторону. На серф-станции «Пять квадратов» был знаменитый гвоздь: все те, кто решал остаться в Дахабе и пока не возвращаться домой, прибивали им к стене обратные билеты. Сейчас станция переехала, ее полностью разобрали и гвоздя больше нет. А тогда билетов на нем было полно: новый клочок бумаги там появлялся, может, и не каждый день, но не сильно реже. Все это было до революции: тогда Египет был суперпопулярен. На Синае всегда было тихо: ни в Дахабе, ни в Шарм-эль-Шейхе никогда не было проблем. 90 процентов тех угроз, которые озвучивались «Братьями мусульманами» – в том числе в адрес туристов, – не подтвердились, но в сознании людей это все равно отложилось. Сейчас тут все есть – и ветер, и станции. Просто нет туристов. Никто не хочет приезжать – и зря. Дахаб – именно Дахаб, не вообще Египет – это райское место на Земле.

Месяц назад я вернулась из ЮАР – была там уже второй раз в году. Обычно я езжу туда зимой на тренировки: там идеальное сочетание ветра, волн и других профессиональных райдеров. Но сейчас у нас была конкретная задача. Я подписала контракт с Red Bull, и он заказал нам съемку видео – суперэкшн на суперволнах. Я долго думала, куда поехать, но решила остановить выбор на своем любимом Кейптауне, где огромное количество спотов и виндсерфинг можно снять с самых разных сторон.

Подписать контракт с Red Bull – это примерно то же, что в футболе подписать контракт с «Манчестер Юнайтед». В мире всего четыре виндсерфера, которые катаются в команде Red Bull – вроде совершенных монстров Робби Нэйша и Джейсона Полякова.

Мой график: на неделю-две я уезжаю из Москвы, потом на неделю возвращаюсь. За год получается, что я дома три-четыре месяца, все остальное время – в разъездах.

Когда я езжу на соревнования, вес моего багажа может достигать 120 кг. Вот стоит на регистрации «Трансаэро» 200 человек и тут со своим чехлом прихожу я. В очереди начинаются споры: а что там? Кто-то говорит, что там байдарка. Кто-то – стремянка. Кто-то – саркофаг, мертвый друг, мертвый муж. Как люди это обсуждают, стоит снимать на камеру.

У каждого райдера есть спонсоры – они помогают или финансово, или оборудованием. У меня есть финансовые спонсоры – это Red Bull и Roxy. Кроме того, все работают где-то еще. У меня – женская школа серфинга и детские серф-лагеря, которые я провожу по всему миру – от Дахаба до ЮАР, от Родоса до Маврикия. Я специально планирую свой год так, чтобы между тренировками и соревнованиями было время на то, чтобы учить людей. Тем более, эта история не только про деньги, но и про удовольствие. Работа инструктором на станции – это некий «Макдональдс»: человек пришел – ушел, пришел – ушел, ты не понимаешь, помог ему или нет. А когда он приезжает к тебе в лагерь на неделю, ты его как будто с пеленок растишь, это уже совершенно другие эмоции.

Мне особенно нравится учить детей. Попадается какой-нибудь 6-летний ребенок – он не может держать парус, ты ему помогаешь, а он думает, что едет сам. Параллельно рассказывает истории про свою кошку и прочие части своего детства. Еще у меня был ученик-священник. Ему так понравилось, что он сказал: «В следующий раз приеду и тебя с твоим парнем обвенчаю. Будешь в фате и белом платье на трапеции, а я буду за вами ехать на доске и венчать». Еще был очень бодрый дедушка, которому 70 с лишним. Со стороны казалось, что он вот-вот рассыплется, но отлично справлялся.

Место, в которое хочется возвращаться снова и снова – это Маврикий. Там есть уникальный риф, на который приходят гигантские волны. Из-за строения рифа волна получается очень быстрой – она движется со скоростью 50-60 км/ч. Картина, которая приходит в голову про серфинг человеку несведущему, – это шторм, маленький парус, сильный ветер, вылеты из воды. Здесь – другое. Мелкий риф, огромная – этажа в четыре-пять – толща воды, которая летит со скоростью встречной электрички, а ты по ней катаешься, пытаешься догнать, перегнать. Катание на грани риска.

Гавайи – главное место планеты для любого серфера. Когда попадаешь туда в первый раз, полное ощущение, что ты в раю. Не в раю серфера – в раю вообще. Все супербезопасно: можешь положить кошелек на середину улицы, тебя сразу начнут искать несколько человек, чтобы этот кошелек отдать. Все с тобой здороваются – возможно, это американская черта. Когда я в первый раз выгребала на спот, я еще не очень хорошо каталась и немного стеснялась: на Гаваях! проехать на серфе! одной! Поэтому вышла рано – в шесть утра. Как только я приплыла, все 30 человек, которые там уже были, обернулись: «Good morning!» И начали общаться: «Мы тебя не видели раньше, ты откуда? Как у тебя дела? Чем тебе помочь?» Все направлено на то, чтобы у тебя появились друзья, чтобы ты круто провел время. Серфинг для них как для нас кофе после работы или в обеденный перерыв. У нас встречаются в кафе, у них – на споте. Встречаются и обсуждают политику, искусство, спорт.

Главное соревнование в виндсерфинге – мировой тур PWA. Соревнования – это скорее акробатика, небольшие волны, сильный ветер. Я больше ориентирована на покорение суперволн. Вот, например, волна Джоуз – это вершина для виндсерфера. Не может быть ничего круче, чем покорить ее. Это уже не 4-5 этажей, это в два раза больше. Джоуз приходит на Гавайи несколько раз в год – и то не каждый. Люди смотрят прогноз погоды и ждут. Когда она приближается – начинают собираться. Покорить значит оказаться в нужном месте в нужное время, съехать с нее красиво, не утонуть и ничего себе не сломать.

Джоуз смотрят со скалы. Наверху – огромное количество зрителей. Спот – где-то в километре оттуда. Со скалы смотришь: маленький человечек, большая волна. Но потом человечек садится на волну и просто исчезает в ней, а потом едет, едет, едет как с горы. При желании ты можешь спуститься вниз по специальной лесенке и смотреть на волну уже в лоб. Но когда волна рушится, тебе приходится держаться за ближайшее дерево – потому что под тобой буквально ходит земля. Это невероятная сила.

Волна Джоуз – пока без Ольги Раскиной

Покорение Джоуз не может быть необдуманным риском. Нельзя просто взять и решить: «А! Беру билет, еду на Джоуз!» К этому люди готовятся годами.

На Гавайях я научилась управлять самолетом. Мой хороший приятель – пилот-инструктор – на день рождения подарил мне два занятия. Первый раз я была копайлот, второй – уже и взлетала, и садилась сама. Это небольшой планер – два места впереди и два сзади. Устроили себе тур: облетели весь остров Мауи, видели китов – невероятная красота. Ощущения от полета отличаются от тех, что мы испытываем на больших самолетах. Ощущение – как будто летишь на гранате с выдернутой чекой, тебя покачивает, чувствуешь каждый воздушный поток.

Я знаю английский и французский язык. Изучала, но уже забыла немецкий. По крупицам – арабский и испанский. Я лингвист, университет закончила с красным дипломом. Тема диплома – «Концепция Бога и самоактуализации в романах Клайва Льюиса «Пока мы лиц не обрели» и Пера Лаггерквиста «Варрава».

Был период, когда я несколько лет работала в Египте и приезжала в Москву очень редко. Когда приехала, увидела, что перемены огромны. Люди гораздо лучше одеваются. Люди катаются на лонгбордах, на велосипедах. Мы действительно шагнули в сторону Европы и Америки.

Я живу и планирую жить в России, хотя и понимаю, что все непросто. У меня идеальный режим: я и надолго не задерживаюсь, и в то же время постоянно возвращаюсь. За все эти годы я много где была и много где жила. Почему нигде не осталась? Потому что мне нравится русская культура, русская литература и мои русские друзья. Всем этим я очень дорожу и очень не хочу с этим расставаться.

Фото: Kirill Umrikhin / Red Bull Content Pool; Fotobank/Getty Images/Donald Miralle

logoОльга Раскина
виндсерфинг