Виктор Бондаренко: «Если Капелло не выйдет из группы, он должен уйти»
Россиянин Виктор Бондаренко живет в Йоханнесбурге. На Черном континенте он работает с 1985 года, за это время признавался лучшим тренером Африки, выигрывал значимые трофеи с клубами Мозамбика и ЮАР. Еженедельнику «Футбол» специалист рассказал о закулисной кухне африканского футбола, зарплатах тренеров-легионеров, а также о сборной Алжира – сопернице россиян по группе на чемпионате мира.
С боевым сюрпризом внутри
– В рейтинге ФИФА Алжир расположился на 22-м месте, отставая от России на три позиции. Получается, по классу сборные равны?
– Шапкозакидательных настроений быть уж точно не должно. Я внимательно наблюдал за подопечными Вахида Халилходжича во время Кубка Африки-2013 в ЮАР. Алжир попал в группу с Того, Тунисом и Кот-д’Ивуаром. В первом туре проиграли Тунису 0:1 – пропустили гол в добавленное время. Затем уступили Того 0:2, второй мяч тоже пропустили в компенсированные арбитром минуты. С Кот-д’Ивуаром, который финишировал первым в группе, сыграли 2:2. Причем вели по ходу встречи 2:0, но на исходе матча дважды пропустили от Дрогба и Бони. Во всех трех играх Алжир выглядел очень прилично. Команда продемонстрировала высокое качество игры. Но им элементарно не повезло – в плей-офф алжирцы не прошли. Я думал, Халилходжича после этого фиаско снимут. Но Вахид остался у руля, и это было абсолютно правильное решение руководства алжирской федерации. Ближайшие перспективы для них оказались важнее неудачи в ЮАР. В итоге «лисы пустыни» попали на чемпионат мира, где сыграют теперь с нашей сборной.
– Халилходжич возглавил сборную в 2011 году. Насколько он изменил рисунок игры сборной?
– Главное, что они стали сильнее. Босниец – очень опытный тренер, долго работал во Франции. Сначала как игрок, затем как тренер. Вахид тренировал «Лилль», «Ренн», «Пари Сен-Жермен», а после командировок в Турцию и Саудовскую Аравию принял сборную Кот-д'Ивуара. Случайное поражение стоило ему работы. Халилходжич вернулся в Европу, возглавил загребское «Динамо». Но он хорошо знает африканский футбол, кроме Берега Слоновой Кости работал в Марокко, поэтому приглашение от Алжира выглядело логично. Босниец умеет находить общий язык с футболистами и ставить игру команде. Поверьте, нашей сборной в матче с Алжиром будет непросто – «лисы пустыни» сыгранны и укомплектованы классными исполнителями.
– Но таких звезд, как тоголезец Адебайор или ивуариец Яя Туре, в составе сборной Алжира нет.
– Зато у них добротная полузащита. Почти все ребята играют в клубах Западной Европы – в Испании, Германии, Англии, Франции. Неплохие нападающие. Российским любителям футбола известен родившийся в Париже голкипер Раис М’Боли, который выступал за «Крылья Советов». Для меня Алжир – команда с боевым сюрпризом внутри, требующая уважения к себе. Против нее нужно играть очень внимательно, сконцентрированно. Главное для сборной России – не допустить недооценки соперника.
– С подопечными Халилходжича мы играем последний матч в рамках группового турнира. С точки зрения стратегии это плюс?
– Для тренера всегда психологически, морально и стратегически важен первый матч. Удачная дебютная игра придает сил, появляется вера в себя, в команду, в своих подопечных. У футболистов – в своих партнеров. Хотя, конечно, как говорят англичане, ближайший соперник самый опасный.
– Костяк сборной Алжира составляют легионеры. Уровень алжирского первенства сопоставим с ФНЛ?
– Не думаю. Алжир – бывшая французская колония, там традиционно исповедуют техничный и быстрый футбол. Сейчас у них подросло новое поколение игроков. Раньше был спад, они никуда не попадали. Но в последние годы поднимаются в рейтингах ФИФА, растут результаты и качество игры. Это заслуга не только тренерского штаба сборной, но и нового поколения, которое вышло преимущественно из алжирского чемпионата.
– В апреле в Алжире прошли президентские выборы. После Арабской весны ситуация в стране нормализовалась?
– На фоне многих других африканских стран в Алжире вполне приемлемый уровень жизни. Арабы – неглупые ребята. Умеют побуянить, но потом успокаиваются. Страна развивается, растет и уровень местного футбола.
– У сборной Алжира есть штатный шаман?
– Север и юг Африки – диаметрально противоположные вещи. Совершенно разные культуры и обычаи. Я работал в Египте, там и близко такого нет, как на юге Африки. Черная Африка – это словно совсем другой континент. Арабы тоже чувствительны к религиозным моментам. Но в футболе это не так ярко выражено. Там более цивилизованный подход, колдунов и шаманов у них нет.
– Значит, у сборной России есть шансы выйти из группы в Бразилии?
– Скажу так: если не выйдем из группы, Капелло должен уйти. Это мое мнение.
Африканские рамки
– В ноябре 2012 года вы завершили свое сотрудничество с ангольским клубом «Кабушкорп». Чем занимались последние полтора года?
– Отдыхал от футбола. Отработал на Черном континенте 21 год, трудился в четырех африканских странах с разным климатом. В Анголе он не очень сладкий, поэтому пришлось заняться восстановительными процессами. Отдыхал в России и в ЮАР, внимательно следил за российским и африканским футболом. Пришел в себя, сейчас самочувствие очень хорошее. Честно говоря, пауза была мне просто необходима. Ведь когда тебе все время нужно быть в тонусе, испытываешь постоянные стрессы.
– За это время были какие-то интересные предложения?
– Предельно конкретные – из Мозамбика и Анголы. Но это не те предложения, на которые я должен с ходу положительно реагировать. Я хочу работать на более высоком уровне. Нужна команда, которая ставит серьезные задачи. Таких команд на Черном континенте немного. В основном они базируются на севере Африки – в Египте, Тунисе, Алжире. Есть, конечно, достойные клубы и в ЮАР.
– А в остальных странах?
– Здесь футбол преимущественно частный. Миллионеру нравится, он хватается за него, создает команду. Потом, когда у него мало что получается, он все бросает на полпути. Тренеры и игроки остаются без работы и очень часто без расчета. Сейчас, правда, хотят такие моменты упорядочить. Но это сделать непросто. В Анголе 3–4 команды регулярно откровенно доигрывали чемпионат, страдая от задержки зарплат. А какая может быть работа в чужой африканской стране, если игроки не мотивированы? Когда нет аккуратности в финансовых делах – это не работа, а времяпрепровождение. Я в такие игры не играю. За 21 год я получил очень большой опыт. В Мозамбике у меня была задержка зарплаты на 8 месяцев! Были проблемы в Египте, но там немного другая ситуация. Так что я уже не решаюсь соглашаться на варианты, изначально таящие в себе риск.
– Отказали клубу из Мозамбика именно по этой причине?
– Да. Я заработал определенный авторитет в Африке. Это дает право выдвигать конкретные условия, чтобы спокойно концентрироваться на футбольной части работы, а не размышлять, обманут ли тебя в этот раз. Или, когда это уже случилось, как некоторые тренеры, бойкотировать тренировки. Я этого всего уже навидался. Достаточно. У меня в последних клубах был контракт, согласно которому мне 100 или 50 процентов зарплаты выплачивались за полгода вперед.
– Не было мысли выучить французский язык, что позволило бы без переводчика работать в Северной Африке?
– Если бы были хорошие предложения, можно было бы засесть за учебники. Главное, чтобы была мотивация. Я ведь для работы в ЮАР английский выучил – в 50 лет. В 65 могу выучить и французский. В Африке сейчас работает много иностранных тренеров, конкуренция высокая. Даже в Мозамбике. Я как-то приехал туда посмотреть, как у них дела. Обомлел: с половиной команд элитного дивизиона работают бразильские тренеры. Хотя там зарплаты небольшие, но южноамериканцы готовы на все. Как, впрочем, и выходцы с просторов экс-Югославии. Они тоже работают практически во всех странах, всю Африку заполонили.
– Какие зарплаты у тренеров-легионеров на Черном континенте?
– Все зависит от страны. Я начинал с 1500 долларов в месяц. Тогда на дворе стоял 1985 год, в СССР начиналась перестройка, советские тренеры в своей стране работали за гораздо меньшие деньги. Дальше нарабатывал авторитет, параллельно поднималась и зарплата. Три, четыре, пять тысяч долларов. Затем шесть. В Мозамбике и сейчас потолок для тренера – 7 тысяч долларов. Бразильцев это устраивает. В ЮАР все по-другому. Здесь ставятся более высокие задачи, и, соответственно, выше зарплаты. Можно получать вдвое больше. В Египте у меня был контракт на 17 тысяч долларов в месяц. Это была самая высокая оплата труда на то время по африканским меркам. Существовали определенные рамки: больше 10 тысяч тренеру не платить. В Анголе этих рамок не придерживались. По большому счету, все зависит от целей и задач. Если даешь результат, можно неплохо заработать.
Вертолет на поле
– Правда, что в 1996 году, когда вы вывели Мозамбик в финальную стадию Кубка Африки, экзотическое для этой страны имя Виктор стало самым популярном среди новорожденных в Мозамбике?
– Читал об этом. Когда я принял сборную, Мозамбик 12 лет не мог пройти квалификацию. У нас была очень сильная группа. Семь команд – Мали, Гвинея, которую тогда тренировал Владимир Мунтян, Ангола, Ботсвана, Намибия. Мы разделили 1—2-е место с Анголой, за которую выступало то поколение ангольских футболистов, которые позже поехали на чемпионат мира. После последнего матча 30 тысяч зрителей пришли от стадиона к моему дому и начали скандировать мое имя и фамилию. Загромоздили центр города. Это были, пожалуй, самые незабываемые воспоминания в моей африканской карьере.
– Оформить гражданство Мозамбика не предлагали?
– Предлагали. Но я предпочел остаться россиянином. За выход в финальную стадию Кубка Африки мне подарили участок земли на побережье Индийского океана. Наделы достались всем игрокам и моим ассистентам по тренерскому штабу. Кто-то землю продал, кто-то построил дачи. Сейчас, когда в редкие приезды в Мозамбик встречаюсь со своими бывшими подопечными, с теплотой вспоминаем то время.
– Предложение из ЮАР было неожиданным?
– Я воспринял это как знак судьбы. Впервые был в Южной Африке – повез сборную Мозамбика как финалиста Кубка Африки на товарищеский матч против хозяев. Отношения между странами были непростые – мы представляли социалистический лагерь, в ЮАР был капитализм. Поразила масштабность действа, аншлаг на стадионе. Мы проиграли 2:3, хотя дважды вели в счете. После игры меня пригласили на встречу с президентом «Орландо Пайретс». Эта команда буквально три месяца назад выиграла Кубок африканских чемпионов. Мне предложили ее возглавить. Думаю, если бы не успехи со сборной Мозамбика, я бы никогда не получил такое предложение.
– После Мозамбика в ЮАР уже ничего не удивило?
– Было несколько моментов. «Орландо Пайретс» я возглавил перед самым началом сезона. Играем предсезонный представительный турнир Кубок Восьми. Хорошие призовые, полный стадион. Проводим матч против «Кайзер Чифс», проигрываем после первого тайма. Иду вместе с менеджером в раздевалку. Смотрю, один из болельщиков достает из-за пояса огромный пистолет и, помахивая им, громко, с расстановкой говорит: «Попробуйте только проиграть». Мне потом менеджер рассказал, что немало болельщиков на стадион ходят с оружием. Особенно если это дерби. Такое было время в ЮАР в 1996 году. После игры могли быть разборки за стадионом, в барах. Иногда они приводили к фатальным исходам. Для меня это было как мороз по коже. Совсем другое по сравнению с Мозамбиком отношение болельщиков к футболу, результатам команд.
– Игроков прямо на поле болельщики на ваших глазах били?
– Было несколько поучительных историй, которые меня сразу встряхнули. Начиналось в «Орландо Пайретс» у меня все прекрасно. Выиграли несколько коммерческих турниров с хорошими призовыми фондами. На одном из них обыграли сильную местную команду с голландским тренером. Он после матча долго не мог покинуть стадион. Огромная группа болельщиков ждала голландца за воротами с явным желанием разорвать. Тренера пришлось вывозить со стадиона в багажнике автомобиля!
А его коллеге и вовсе понадобилась помощь вертолета. После проигрыша оголтелая толпа фанатов окружила стадион и требовала крови. Вертолет приземлился на поле и забрал тренера. Это все происходило на моих глазах! Впрочем, такие истории были типичными для того времени в Южной Африке.
– Вы в подобные передряги не попадали?
– В первый же сезон с «Орландо Пайретс» мы выиграли Кубок страны и Суперкубок Африки, победили в целом ряде представительных коммерческих турниров. Но были, конечно же, и неудачи. В итоге мне через год пришлось вернуться в Мозамбик. Тренировал «Кошта ду Сол» и параллельно учил английский язык – потому что понимал, что без него мне будет трудно работать в Южной Африке. В «Орландо Пайретс» тем временем началась полоса неудач, и болельщики начали требовать вернуть Бондаренко. Через полгода после возвращения в Мозамбик мне последовало повторное приглашение в «Орландо Пайретс». «Кошта ду Сол» лидировал в чемпионате Мозамбика, вышел в четвертьфинал Кубка кубков африканских стран. Но желание работать на более высоком уровне пересилило – руководство «Кошта ду Сол» пошло мне навстречу и разрешило вернуться в «Орландо Пайретс».
– Самый запоминающийся выезд у вас был с «Мачеджде»?
– Да, после выигрыша первенства Мозамбика – первого в истории клуба – «Мачедже» дебютировал в Кубке африканских чемпионов. Обыграли команду из Маврикия – это островное государство на востоке Африки, в 900 километрах от Мадагаскара. В гостях уступили 0:2, дома «хлопнули» 5:2. В 1/8 финала нам попался как раз Мадагаскар. Первый матч выиграли 3:1. Собираемся на ответный. Предоставляют военный самолет, предназначенный для высадки десанта. Команда располагается на лавках, вылетаем ночью. Поднимаемся в небо, погода быстро портится. Через час начинается страшная гроза. Летели еще около трех часов. Трудно передать словами переживания, которые царили в салоне самолета. Тем более незадолго до нашего вылета разбился самолет со сборной Замбии, который вылетал на Мадагаскар из Сенегала. Я надеялся лишь на то, что квалификация летчиков определялась их обучением в СССР – они действительно учились у нас. Слава богу, долетели.
– Из Мадагаскара вернулись со щитом?
– Запас в два гола был неплохим. Однако, зная судейство в то время, я настраивал футболистов играть очень аккуратно. Но нам все равно поставили два пенальти. Хорошо, что мы забили гол, так и прошли дальше.
– Когда работали в Анголе, у вас был не менее запоминающийся выезд в Судан.
– Тот выезд лучше забыть как страшный сон. Играли на Кубок африканских чемпионов. Ситуация схожая – победили дома 3:1, нужно было только 0:2 не проиграть. Команды из Анголы 15 лет не выходили из группы. Утром в день матча нам предложили свежевыжатый сок. Начали его еще расхваливать. Футболистам я его пить на всякий случай запретил. А сам попробовал – с помощниками и одним ангольским журналистом. Еще врач нашей команды выпил. В итоге мы все попали в больницу. У меня рука отнялась. Трясло всего так, что не мог тренировать. Не знаю, как из Судана в Анголу долетел. Помощник еще некоторое время был на стационарном лечении в больнице. Судан – страна ограниченных возможностей. Лишь к восьми вечера прохлада наступает, а так постоянно сумасшедшая жара. Они же там все закутанные ходят, свои обычаи в этом плане. Там только футбол отдушина. Ради него они готовы на все. Даже на такие грязные приемы.
Мы там 0:2 как раз и проиграли. Для судьи из Зимбабве это был последний матч в карьере. Очень профессионально нас убил. Поставил пенальти, хозяева его не реализовали. Так он еще один одиннадцатиметровый назначил. Я из-за отравления с трудом соображал, но сразу понял, что будет добивать до конца.
– Свой земельный надел на берегу Индийского океана, подаренный вам правительством Мозамбика в 1996 году, вы вернули государству с просьбой продать, а деньги направить на помощь ВИЧ-инфицированным детям. СПИД остается одной из главных проблем для Черной Африки?
– У меня один из ассистентов в сборной умер от СПИДа. В Африке в некоторых племенах запрещают использовать презервативы, что влияет на распространение этой болезни. У них свои законы, своя религия. Последние 5–10 лет СМИ проводят работу, пытаются объяснить, что в целях безопасности сексом нужно заниматься с использованием резиновых изделий №2. Но есть объективная реальность. Например, я бывал во всех регионах Мозамбика. Там такие глухие провинции есть – люди живут в землянках, занимаются земледелием. Даже радио нет, не говоря уже о телевизорах или интернете. Какое там может быть понимание?! Там старые привычки, традиции, которые еще будут долго жить. Но самой опасной болезнью в Африке я считаю не СПИД, а малярию. Пять раз ею переболел – никому не пожелаю. Это память об Африке на всю жизнь.
– Вы не скрывали, что в Африке работали по системе Лобановского и она давала результат. Но сейчас уже ведь другие времена…
– Согласен. Ничто не стоит на месте. Футбол развивается, идет вперед, нужно изучать новые методики, постоянно учиться. Я стараюсь идти в ногу со временем.
ДОСЬЕ
Виктор Иванович Бондаренко
Дата рождения: 13 июня 1949 года
Тренерская карьера: СКА Ростов-на-Дону (1982–1985, 1991, 2006), «Динамо» Москва (2004), «Мачедже», «Кошта ду Сол» (оба – Мозамбик), сборная Мозамбика, «Орландо Пайретс», «Морока Свэллоуз», «Буш Бакс», «Мамелоди Сандаунз» (все – ЮАР), «Исмаили», Египет, «Примейру ди Агошту», «Кабушкорп» (оба – Ангола).
Достижения: четырехкратный чемпион Мозамбика (1987, 1992–1994), трехкратный обладатель Кубка Мозамбика (1992–1993, 1995), победитель Лиги африканских чемпионов (1995), обладатель Кубка Южной Африки (1996), обладатель Суперкубка Южной Африки (1996).
Тренер года Мозамбика (1988, 1995), тренер года Южной Африки (1996), лучший иностранный тренер Анголы (2011, 2012). В Мозабике награжден медалью «За боевые заслуги» (1996).
Откуда взялось чудо Коста-Рики? Как менялась сборная России на чемпионате мира? Почему наши бегают больше всех? Кого можно недорого купить в Бразилии для РФПЛ? Что случилось с Россией на чемпионате мира-2002? Почему сборная Англии снова провалилась? Как заканчивали великие сборные? За что Салвадор назвали «городом счастья»? Почему Андреа Пирло - лучший полузащитник мира? Что в «Бразуке» так напугало Игоря Акинфеева? Об этом и многом другом – в новом номере еженедельника «Футбол»!
