Автобиография Андреа Пирло. Глава 9
Я не поставлю и цента, что буду тренировать после окончания карьеры. Это не мое. Слишком беспокойная работа, и образ жизнь почти как у футболиста. Я свое отыграл, и в будущем хотел бы вернуться к спокойной жизни. В мире только один Антонио Конте, хотя Марчелло Липпи в минуты гнева очень на него похож.
Победа на чемпионате мира — достижение всей команды, но после группового этапа Липпи сказал нам: «Вы — дерьмо, вы мне отвратительны». Это случилось перед матчем 1/8 финала против Австралии, который мы выиграли благодаря голу Франческо Тотти с левого пенальти. Липпи собрал нас в отеле и разорвал в клочья: «Вы слишком часто общаетесь с журналистами, вы шпионы, которые не могут сохранить ни один секрет, Прессе известно все до мелочей. И что теперь? Я не могу доверять вам».
Он не позволил нам вставить ни слова. Липпи говорил в режиме монолога. Он не мог сдержать негодование. Его лицо исказила ярость, а вены на шее, казалось, вот-вот лопнут. Ему отказали тормоза: «Идите и трахните себя. Я не хочу иметь с вами дел. Банда ублюдков. Ублюдков и доносчиков». Липпи говорил около пяти минут, и когда он закончил, большинство из нас краем глаза искали Пиппо Индзаги, чтобы понаблюдать за его реакцией.
Липпи вызывал у нас особенные эмоции. Но с ним связаны мои личные переживания. Каждый раз, когда я встречаю его, я вспоминаю, что если бы Липпи продолжил работать с «Интером», я, наверняка, стал бы знаменосцем «нерадзурри». Как Джузеппе Бергоми, но без усов, или, как Эстебан Камбьяссо, но с волосами. Моя карьера пошла бы по совершенно другому пути. Если бы Липпи сохранил должность, я бы остался в «Интере» до конца жизни. В конце концов, я с детства болел за «нерадзурри». Мои кумиром был Лотар Маттеус. Он носил футболку с 10-м номером, забивал голы и вдохновлял партнеров. Для меня не было никого лучше. День, когда я встретил его в Виареджо и взял автограф, долгое время оставался лучшим и самым важным в моей жизни.
После Маттеуса моим идолом стал Роберто Баджо. Я жил в большой комнате, и на стене помещались плакаты обоих. Так что мне не пришлось решать, какого бога низвергнуть с Олимпа.
Я все еще болел за «Интер», выступая за «Брешию». Но когда я попал в клуб, мое мнение изменилось. В конце сезона-1997/98 я находился в лагере итальянской «молодежки». Позвонил агент: «Андреа, ты переходишь. Я договорился с «Пармой», тебе нужно лишь подписать контракт». Я чуть не сошел с ума от счастья, но выразил воодушевление единственным словом: «Окей».
Следующим утром я приехал домой, и все перевернулось с ног на голову. На мой мобильный звонили настойчивее, чем обычно. «Привет, это Туллио. Вчера вечером президент «Интера» Массимо Моратти переговорил о тебе с президентом «Брешии» Луиджи Кориони. Они договорились за 10 минут. Теперь ты будешь играть за любимый клуб. Ты — игрок «Интера»! Готовься, нужно ехать в Аппиано Джентиле1 на медосмотр». Последовала очередная вспышка радости: «Окей, не беспокойся».
Я был самым счастливым человеком на планете. Я попал в мир с плакатов. Я хотел приклеить на стену и свое изображение. Я буду играть в одной команде с Роналдо, Баджо и Джоркаеффом, я, парень, который до сих пор ходит на матчи с черно-синим шарфом. Парень, которого руководители клуба вроде Сандро Маццолы в 16 лет пригласили на товарищескую игру в Эйндховене.
Я много играл в первом сезоне на «Сан-Сиро». Летом я хорошо поработал, и Джиджи Симони доверял мне: я начинал в стартовом составе и выходил на замену. Затем пришел Мирча Луческу, который предпочитал опытных игроков. Лучано Кастеллини мне нравился, а Рой Ходжсон не мог правильно произнести мою фамилию. Он называл меня Пирла, что на миланском диалекте обозначает дол**еб. Но он, возможно, лучше других понял мою настоящую природу.
Моратти сменил за сезон четырех тренеров. В то время я начал страдать от мигрени и внезапной потери памяти. Я просыпался утром и не помнил, кто нас сегодня тренирует. Я улыбался в блаженном неведении, хотя плохо понимал, что происходит. В следующем году пришел Липпи. Я отработал всю предсезонку, но тренер отвел меня в сторонку и проникновенно сказал: «Андреа, для твоего же блага, ты должен поиграть в другом месте хотя бы сезон. Наберись опыта, обрасти мясом. Бьюсь от заклад, это пойдет тебе на пользу».
Я оказался в «Реджине», где многому научился. В частности, брать на себя ответственность, биться до конца и сражаться в грязи. К сезону-2000/01 я снова готовился с «Интером». Липпи все еще возглавлял команду, но продержался недолго — всего один матч. Я тогда не поехал в Реджо-ди-Калабрию из-за травмы. Послематчевая пресс-конференция Липпи вошла в историю: «Если бы я бы президентом Моратти, я бы уволил тренера и дал бы футболистам хорошего пинка». Моратти согласился наполовину, а наши задницы остались целыми и невредимыми.
Я жалел, что он ушел, мы находились на одной волне. Мы прекрасно ладили, хотя мало друг друга знали. Липпи лишь раз глянул на меня, и я уже слепо верил ему. Работа с ним доставляла настоящее удовльствие. Вместо Липпи пришел Марко Тарделли, бывший тренер итальянской «молодежки». Мы с ним выиграли молодежное Евро, но, возможно, он не узнал меня. Он не ставил меня в состав, и я приуныл. Сотни раз я хотел сказать ему: «Засунь куда подальше свой прославленный рев2», но хорошее воспитание не позволяло.
Я больше не хотел работать под началом Тарделли и оставаться в «Интере». Он убил для меня «Интер», истощил мою безграничную любовь. Я хотел уйти и, как обычно, набрал номер Тинти:«Забери меня из этого дурдома. С «Интером», к счастью, покончено. Найди мне другой клуб. Любой».
Я ушел в «Брешию» в полугодичную аренду, после чего перебрался в «Милан» за 12 млрд лир3 и Андреса Гуглильминпьетро. Кто по-вашему выиграл от сделки? Я не люблю говорить о людях плохо, но правда в том, что Тарделли не дал мне ни единого шанса. Он до сих пор говорит, что держал меня на скамейке ради моего же блага, чтобы я не выдохся. Но его слова больше похожи на извинения. Когда он тренировал сборную U-21, то уверял, что будущее за молодежью.
Если бы Липпи остался, я бы рассказывал другую историю. Такую же историю рассказывает мне каждое лето человек под соседним пляжным зонтиком: «Андреа, если бы я мог вернуться в то время…» Я знаю, он бы приковал меня цепями к раздевалке в Аппиано Джентиле. Мой сосед на пляже — Массимо Моратти. Единственное, что меня огорчало, когда я покидал «Интер», — расставание с президентом Моратти. Это фантастический человек, именно такой, каким кажется в телерепортажах. Глава семейства, величественная фигура в невидимом мире, островок добра в море акул. Он страстный болельщик «Интера», и страсть порой заставляет принимать ошибочные решения, и нельзя винить его в этом. Если бы все президенты были такими.
Он делал все возможное, чтобы возвеличить клуб. «Интер» принадлежал его отцу Анджело. Они из династии поэтов, романтиков, людей с большим сердцем. Они побеждают достойно, и — что еще важнее — достойно проигрывают. Мне не безразлична его судьба, и я знаю, что это взаимно. При каждой встрече он делает мне тысячу комплиментов. Я ценю их семью за искренность. Благодаря ему, я никогда не считал «Интер» врагом, хотя играл за «Милан» и «Ювентус». Моя карьера в «Интере» началась и закончилась не так, как я бы хотел.
В периоды, когда я считал, что все катится к чертям, мои друзья дали хороший совет: «Если не знаешь, куда деваться, думай о том, что тебя расслабляет». Прекрасные слова. Если я оставался на скамейке или, еще хуже, на трибуне, я закрывал глаза на пару секунд и представлял, что мои голые ноги (без гетр, щитков и обуви) погружены в огромный деревянный бочонок. И я давил виноград, превращая ягоды в вино. Я возвращался в детство, когда собирал виноград на ферме бабушки Марии недалеко от Брешии. Я воевал с кожурой, стараясь сохранить сок. Это первая метафора, что приходит в голову, если нужно объяснить разницу между добром и злом или полезным и бесцельным. Все родственники собирались, чтобы давить виноград.
Возможно, благодаря тем веселым сборищам я до сих пор чувствую в себе силы и разбираюсь в определенных алкогольных напитках. Иногда после тренировки я разжигаю камин и выпиваю бокал вина. В выходные я надеваю спортивный костюм и бегаю по виноградникам. Там, где раньше стояла ферма, теперь находится Pratum Coller, бизнес моего отца. Он специализируется на красном, белом и розовом вине и чуть-чуть занимается игристыми.
Мы определено экономим на дегустаторах. Эту работу я беру на себя. Самый популярный аперитив в Брешии называется Пирло: игристое белое вино, ликер «Кампари» и тоник. Я начал пить его в «Интере». По крайней мере так говорят люди.
Перевел Вячеслав Божко.
Примечания:
1 — Аппиано Джентиле — база «Интера».
2 — В финале чемпионата мира-1982 Марко Тарделли забил сборной Германии и побежал по полю с криками «Гол! Гол!» Празднование получило название «рев Тарделли».
3 — Около 9,6 млн фунтов.
Спасибо за перевод!