Рюмка третья

Шел май двухтысячного года. Даже вернее, что он уже уходил. Заканчивался. Сборная России, которая как раз не попала на Евро, играла с кем-то товарищеский матч. Для нас с Федякиным, да и вообще для всей нашей компании это означало, что можно повидаться с друзьями – многие тогда ещё за границей играли, вот только на игры и приезжали. Мы где-то наскоро поужинали и почему-то, рано закончив с этим, решили, что надо добавить.

Расслабленной походкой мы шли по Тверской и свернули вдоль гостиницы «Москва», старой ещё, по направлению к Большому. Там на первом этаже в то время располагался «Седьмой Континент». В гостинице, конечно. В Большом пока не было ещё. Федякин сказал, что он уже все придумал. Мы зашли в магазин, взяли по бутылке «Поль Масон» – американское винцо, оно тогда только появилось, с крышками на широких горлах вместо пробок. Взяли ещё чего-то незначительного и, обогнув «Москву», уперлись в кремлевскую стену. Там было сложенное по позднему часу летнее кафе – пластмассовые стульчики, столики.

Федякин дал сторожу какую-то деньгу, мы вытащили из пирамиды два стула и повели неторопливый разговор. Было классно. Высокое небо, прекрасное настроение, и никого народу.

Телефон у Федякина периодически звонил. В конце концов у него завязалась живейшая беседа с приятелем-футболистом. Их же после игры в Бор отвезли. У них был спаренный товарищеский матч, вот и заперли.

А ведь вечер с высоким небом и отличной компанией был не только у нас! Но мы были свободны.

Обсудили и это. Пора было ещё сходить за винцом. Но нас отвлекло новое событие: перед нами метрах в ста вдруг возникло человек пятьдесят-шестьдесят, которые что-то обсуждали, размахивая руками. Примерно у памятника Марксу.

Мы присутствовали при довольно необычной сцене. Это был своеобразный развод проституток, которые тогда ещё вполне обильно стояли вдоль ночных улиц. Вот тут решалось, кто куда пойдет. Было похоже на переписывание живой очереди в магазине.

Телефон снова зазвонил.

– Ну да, мы все ещё тут, – продолжил разговор с запертым футболистом Федякин. – Вы-то там как? Ну, карты – это понятно. И не только карты. Пиво? Слабовато. Ну, почему-почему – выиграли, если уж пить, то шампанское. Не, у нас тут лучше. Нет, ну, куда мы поедем? Пока доедем – все закончится. И настроение уже будет не то. Ну, ладно, ладно.

Шел второй час ночи. Мы сбегали за добавкой. Алкоголь медленно и очень приятно проникал куда-то в затылок.

– Конечно, – Федякин снова боролся с тоской футболистов по телефону. – Конечно, невезуха – тренеры по домам поехали, а вы на базе. Не, мы не поедем. Уже совсем поздно, куда... Нет.

Скоро уже по домам, действительно. Мы чокнулись – и телефон зазвонил снова. Федякин снял трубку и моментально начал хохотать. Разговор был коротким.

– Вот теперь поехали! – сказал он мне.

– Куда?

– В Бор!

– Что случилось-то?

– Ехать в эту даль поиграть в карты, действительно, глупо. А вот привезти туда телок – совершенно другое дело.

– Можно было и пораньше сказать, сейчас уже нормальных и не сыскать.

– Эх! Пораньше не хотелось.

Федякин чувствовал шалость круче Карлсона.

Мы хохотали всю дорогу. Примерно полдороги, когда перестали смущаться, с нами хохотали две славные девахи. Смешно было все, но самое смешное, конечно, было с проникновением в гостиничный корпус через окно на первом этаже. Залезть в него можно было, встав на табуретку, которую, когда все оказались внутри, втянули обратно с помощью привязанной веревки. А точнее, нне веревки (откуда ей взяться в номере), а дорогого ремня! В номере было человек семь. Было шумно, а прямо над нами располагался номер старшего тренера Михаила Данилыча Гершковича. Его отлучка в Москву наполнялась новым смыслом: останься он на базе, он бы ведь просто не уснул...

Вот только вино свое мы допили по дороге, а пиво, за которым послали, запаздывало.

– Есть водка, только она теплая, – сказал молодой футболист. Футболисты в большинстве своем не умеют с водкой обращаться, кстати.

Мы с Федякиным чокнулись. Глаза его продолжали гореть – шалость удалась.