«Президент «Эвертона» плакал: «Они крадут нашего мальчика». Глава двадцать четвертая
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
РУНИ
Был август 2004 года, и мы только что сыграли с «Эвертоном». Билл Кенрайт1 плакал. Сидел в моем кабинете и плакал. За горем председателя совета директоров «ирисок» наблюдали Дэвид Мойес, Дэвид Гилл и я. Билл сквозь слезы заявил:
– Мне надо позвонить матери и поговорить с ней.
В телефон он произнес:
– Они крадут нашего мальчика, они крадут нашего мальчика, – повторял Кенрайт, а затем отдал трубку мне.
– Даже не надейся, что получишь его за просто так! Этот мальчик стоит 50 миллионов фунтов, – произнес женский голос на другом конце провода.
Ну просто замечательно.
Даже не надейся, что получишь его за просто так! Этот мальчик стоит 50 миллионов фунтов.
– Это же шутка, не так ли? – Я засмеялся. – Это такая игра?
Но как оказалось – нет. Стоило только упомянуть «Эвертон» в присутствии Билла, как слезы в тот же момент начинали лить из его глаз, словно из двух открытых кранов. Он очень приятный мужчина, но невыносимо эмоциональный.
Дэвид Мойес выразительно смотрел на меня. На минуту я решил, что это фарс, представление. В конце концов, у Билла театральное прошлое. Я даже подумал, что нужно проверить медицинскую карту Уэйна. Может, мы упускали какой-то физический недостаток? Может, это такая уловка, чтобы поднять цену? Боже, это было так забавно! Может, у парня одна нога, а меня заманивали в гигантскую аферу?
Переговоры о покупке самого многообещающего молодого таланта Англии, скажем так, затянулись. Билл знал цену этому мальчишке. Дэвид Мойес действовал агрессивнее, но на его месте я бы поступил точно так же. Дэвид – реалист. Он понимал, что клуб вот-вот получит хороший гонорар, а «Эвертон» не самая богатая команда страны. Официальная цена чуть превысила 25 миллионов фунтов без учета бонусов. «Ириски» нуждались в этих деньгах. Когда слезы высохли и переговоры закончились, Уэйн подписал свой контракт на самом флажке – 31 августа 2004 года за 7 часов до закрытия трансферного окна.
Он не играл около сорока с лишним дней и провел только пару тренировок, когда присоединился к нам. Мы решили, что домашний матч Лиги Чемпионов с «Фенербахче» через двадцать восемь дней после подписания подойдет для его дебюта. Этот осторожный подход принес потрясающий результат: хэт-трик Руни и победа со счетом 6:2.
После такого драматического начала его физическая форма немного ухудшилась, и нам пришлось попотеть, чтобы подтянуть Руни до уровня остальных игроков. Понятно, что следующие несколько недель он не показывал такой фееричной игры, как против турецкой команды.
Но ничто не могло пошатнуть моей веры в этого парня. У Руни потрясающий природный талант, и он получил необходимый кредит доверия, чтобы вырасти из мальчика в мужчину. Он был серьезным, ответственным футболистом, сильно голодным до игры. Чтобы прогрессировать, Уэйн нуждался в постоянных тренировках, которыми он охотно и занимался.
Ничто не могло пошатнуть моей веры в этого парня. У Руни потрясающий природный талант.
Он не относился к тем, кто просит выходной. Ему необходимо интенсивно тренироваться, чтобы оставаться на пике формы. Если Руни не тренировался пару недель, его физическая готовность резко падала. У него массивное телосложение – мощные ноги и широкие плечи, – что отчасти объясняет его травмы плюсневых костей в тот период.
Я сразу понял, что он именно тот, на кого мы рассчитывали. Смелый, играющий обеими ногами, хотя левой он пользуется меньше, чем мог бы. Мы подписывали контракты с 24-летними игроками, рассчитывая на пик их формы к 26, но ранний прогресс Руни убеждал, что он раскроет весь свой потенциал быстрее. Учитывая его физические данные, всегда было сложно представить, что он будет играть до 35, как Скоулз или Гиггз, но когда Руни снова подписал с нами контракт в октябре 2010 года, я стал думать, что он может закончить карьеру полузащитником.
Все наши знания об эвертонском школьнике Уэйне Руни можно выразить одной фразой: парень, играющий в не по годам зрелый футбол.
Если Руни не тренировался пару недель, его физическая готовность резко падала.
В нашей Академии восторженно отзывались о нем, и клуб попробовал приобрести его еще в 14-летнем возрасте. В последнюю неделю мая есть окно, позволяющее подписать контракт с мальчиком из другой академии, но Руни захотел остаться в «Эвертоне». Мы попробовали снова, когда ему стукнуло 16 – до того, как он подписал контракт со своей академией, – но Уэйн снова не заинтересовался нашим предложением. У Руни кровь цвета «Эвертона».
Джеф Уотсон и Джим Райан из нашей Академии следили за прогрессом Руни и были очень впечатлены им в играх между клубами. В 16 он сыграл в финале молодежного Кубка Англии против «Астон Виллы». Когда Уолтер Смит стал моим ассистентом, он сказал мне:
– Подпиши контракт с этим Руни.
Уолтер твердо стоял на своем. Он уверял, что Уэйн лучший из всех, кого он видел. Это только подтвердило то, что мы знали о нем. Затем Уэйн дебютировал за взрослую команду и забил чудо-гол «Арсеналу».
Руни стал самым молодым дебютантом сборной Англии за всю ее историю, выйдя на замену в игре против Австралии, а затем был выбран Свеном-Йораном Эрикссоном на важную отборочную игру против Турции. В 17 лет и 317 дней Уэйн забил первый гол за сборную. Так что к моменту перехода в «Юнайтед» о нем знал весь мир.
Перед первой встречей я ожидал, что увижу самоуверенного парня, но ошибся. Руни предстал скромным парнем. Думаю, что он многим внушал трепет из-за большой трансферной стоимости и внимания СМИ. Вскоре Уэйн перестал скромничать. На тренировках он никому не давал спуску: ни партнерам, ни судьям. Бедные судьи – Тони Страдвик, или Майк, или Рене – говорили мне:
– Только у вас хватит авторитета, чтобы судить эти матчи.
Я отвечал:
– Только через мой труп!
Помню, Джим свистнул фол в день, когда у Роя Кина было плохое настроение, и все от него получали – команда, судья, да любое живое существо. Джим повернулся ко мне со свистком в руках и сказал:
– Надеюсь, команда Роя сегодня победит.
– Это бред, – ответил я, стараясь не рассмеяться.
– Да, но тогда мне достанется в раздевалке, – опечалился Джим.
Иногда мы даже думали нанимать сторонних судей.
Я сразу понял, что он именно тот, на кого мы рассчитывали.
Признаю, несколько раз я устраивал Уэйну разносы. Руни бесился в раздевалке, когда я выбирал его для критики. Его глаза горели так, будто он хотел выбить из меня дух. На следующий день он, конечно, извинялся – понимал, что я прав. Потому что я всегда прав. Мне нравилось дразнить его этой фразочкой. Он спрашивал:
– Я буду играть на следующей неделе, Босс?
– Не знаю, – отвечал я.
Он не был самым способным учеником, но у него был этот естественный инстинкт игры, интуитивное понимание того, как устроен футбол. Выдающийся неограненный талант. Плюс врожденные смелость и энергичность – благословение для любого футболиста. Не стоит недооценивать и способность бегать целый день. Он медленно вникал в новые упражнения и идеи на тренировках. Руни предпочитал оставаться верным своим убеждениям. Так ему было комфортней.
В эти ранние годы мне редко приходилось быть жестким с ним. Он совершал глупые фолы, иногда ругался с судьями, но вне футбола не доставлял проблем. Сложность заключалась в том, что, будучи центрфорвардом во время игровой карьеры, я всегда требовал с нападающих больше, чем с остальных. Конечно, они никогда не были также хороши, как был я. Извините, но никто не был так же хорош, как я. Тренерам позволено такое самомнение, и этим они часто обижают игроков. Точно так же и игроки думают, что тренируют лучше, чем Фергюсон – но только до тех пор, пока не попробуют сами.
Я выходил из себя, если видел, что нападающие не делают того, что делал я. Они были моей надеждой. Я смотрел на них и думал: вы – это я. Всегда видишь себя в других.
Уолтер Смит твердо стоял на своем. Он уверял, что Уэйн лучший из всех, кого он видел. Это только подтвердило то, что мы знали о нем.
Я видел себя в Рое Кине, видел себя в Брайане Робсоне, отчасти видел себя в Поле Скоулзе, Ники Батте и в двух Невиллах. Команды отражают характер своего тренера. Никогда не сдавайся – лучшая жизненная философия. Я никогда и не сдавался. Всегда думал, что смогу найти выход из любой ситуации.
В «Юнайтед» всегда что-то происходит. Всегда есть место для драмы. Я привык к этому. Когда в конце лета 2010 года личная жизнь Уэйна Руни была предана огласке в «News of the World» и проблемы ворвались в его жизнь2, в моем кабинете было тихо и спокойно. Никаких экстренных совещаний, все спокойно.
Я не позвонил ему в то утро, когда вышла статья. Знал, конечно, что он ждал моего звонка, но... Вот пример того, как я беру ситуацию под свой контроль. Он ждал моего звонка, а я понимал, что так эту ситуацию не уладить.
Впервые обвинения такого рода появились, когда ему было 17, но тогда все сделали скидку на его молодость. Теперь он был на семь лет старше. Его жена Колин была подавлена. Она всегда относилась ко мне как к некой стабилизирующей силе.
Я определенно ощущал дискомфорт в наших отношениях во время Чемпионата Мира в ЮАР. Я видел, его что-то беспокоило. Несмотря на признание игроком года по версии профессиональных футболистов и Ассоциации футбольных журналистов, он пребывал в странном расположении духа.
– Круто, когда родные фанаты освистывают тебя, – сказал он однажды на телевизионную камеру после нулевой ничьей с Алжиром в Кейптауне.
Англия вылетела в 1/8, а Уэйн не забил ни одного гола в четырех матчах.
Мне нужно было привлечь его внимание. Лучший способ – оставить его в покое, ничего не говорить, не утешать, заставить его задуматься. Когда в сентябре я не включил его на игру с «Эвертоном», чтобы защитить от оскорблений толпы, он вздохнул с облегчением. Он понимал, что я поступил правильно. Моя работа – влиять на каждого игрока так, чтобы получить максимально возможную отдачу на поле.
Мы все можем читать друг другу морали, но каждый может отступиться.
Я никогда не собирался так поступать с Уэйном. Но 14 августа 2010 года Руни проинформировал нас о том, что не будет подписывать контракт с «Юнайтед». Это был шок – мы планировали обсудить условия нового соглашения после Чемпионата Мира.
Драма набирала обороты. Дэвид Гилл сообщил мне, что Пол Стрэтфорд – агент Уэйна – виделся с ним и сказал, что Руни хочет уйти. Как он выразился: Уэйну кажется, что клуб недостаточно амбициозен. В завершившемся сезоне «Юнайтед» выиграл Кубок Футбольной лиги, а годом ранее победил в чемпионате и дошел до финала Лиги Чемпионов.
Он не был самым способным учеником, но у него был этот естественный инстинкт игры, интуитивное понимание того, как устроен футбол. Выдающийся неограненный талант.
Дэвид сказал, что Руни придет поговорить со мной. На этой встрече, которая состоялась в октябре, Уэйн был крайне робок. Казалось, кто-то внушил ему то, что он пытался сказать. Основой его жалобой было то, что мы недостаточно амбициозны.
Я спросил Уэйна:
– Когда последний раз мы не боролись за чемпионство? Сколько раз за последние четыре года мы играли в финале Лиги Чемпионов?
Я сказал, что его слова про амбиции – чушь.
Уэйн сказал, что нам нужно было бороться за Месута Озила, который перешел в «Реал». Я ответил, что комплектация команды – не его дело. Его работа — играть, а моя работа – собирать нужные команды. И до сих пор я делал свою работу правильно.
На следующий день мы играли матч Лиги чемпионов. 20 октября, за два часа до встречи с «Бурсаспором», Уэйн опубликовал следующее заявление:
«На прошлой неделе я встречался с Дэвидом Гиллом, и он не предоставил никаких гарантий по поводу будущего нашей команды, которые мне бы хотелось услышать. Я сообщил, что не буду подписывать новый контракт. Мне было интересно услышать то, что вчера сказал мне сэр Алекс, но некоторые вещи стали для меня неожиданностью. Это чистая правда, что я и мой агент несколько раз встречались с клубом по поводу нового контракта. Во время этих встреч в августе я просил гарантий того, что клуб в будущем будет привлекать лучших игроков мира. Я никогда не испытывал к «Юнайтед» ничего, кроме глубочайшего уважения. Как может быть иначе, учитывая его великую историю и последние шесть лет, которые мне посчастливилось разделить с ним? Я хочу выигрывать трофеи, что неизменно делал клуб под руководством Алекса Фергюсона. Поэтому я считаю, что мои вопросы оправданы. Несмотря на недавние трудности, я знаю, что навсегда останусь в огромном долгу перед сэром Алексом. Он прекрасный тренер и учитель, который помогал и поддерживал меня с того дня, как я в 18 лет перешел из «Эвертона». Ради процветания «Манчестер Юнайтед» я бы хотел, чтобы он оставался с клубом вечно, потому что он единственный в своем роде, и он гений».
Я не уверен, что он хотел сказать своим заявлением, но предположил, что это была попытка наладить отношения со мной и фанатами. Я надеялся, что он передумал и решил остаться с нами.
Несмотря на недавние трудности, я знаю, что навсегда останусь в огромном долгу перед сэром Алексом. Он прекрасный тренер и учитель, который помогал и поддерживал меня с того дня, как я в 18 лет перешел из «Эвертона».
Послематчевая пресс-конференция, где собрались представители всех СМИ, дала мне возможность сказать то, что я хотел – поведение Уэйна неприемлемо:
– Как я говорил, три титула Премьер-лиги подряд – это потрясающий результат, и нам не хватило одного очка для рекордного четвертого. Этого не случилось, и нам это не нравится, но мы с этим что-нибудь да сделаем. «Юнайтед» будем в порядке – моя уверенность в этом непоколебима. У клуба хорошая структура, у нас правильные игроки, правильный тренер, правильный исполнительный директор. С «Юнайтед» все в порядке, абсолютно все. Так что мы продолжим побеждать.
Я сказал телевизионщикам:
– Я встречался с парнем, и он повторил слова своего агента. Он хочет уйти. Я сказал ему: «Просто помни одну вещь: уважай этот клуб. Я не потерплю от тебя такой ерунды, просто уважай клуб». То, что мы видим сейчас в масс-медиа, сильно огорчает меня, потому что «Юнайтед» сделал для Руни все, что мог, начиная с его первой минуты в нашем клубе. Мы всегда были рядом, были его убежищем. Он мог прийти с любой проблемой и получить совет. Но то же самое мы делаем для всех своих футболистов. Это «Манчестер Юнайтед». Это клуб, у которого вся история и традиции основаны на преданности и доверии между руководством и игроками. Эти традиции восходят еще ко временам сэра Мэтта Басби. Вот на чем держится клуб. Уэйн получал нашу поддержку так же, как и Райан Гиггз, и Пол Скоулз, и все наши игроки. Для этого мы и работаем.
Я встречался с парнем, и он повторил слова своего агента. Он хочет уйти.
На совещании с Глейзерами мы обсудили будущее клуба, и Уэйн стал одним из самых высокооплачиваемых игроков в стране. На следующий день он пришел с извинениями. Я сказал ему:
– Тебе нужно извиняться перед фанатами, а не передо мной.
Игроки реагировали по-разному. Одних это раздражало, других вообще не заботило. Это был неприятный эпизод для Уэйна. Он предстал человеком, который забыл про свою обиду, как только ему подняли зарплату. Так это выглядело, но я не думаю, что Уэйн сделал это только из-за денег. Скоро все забылось, хотя у фанатов остался осадок.
Его не трогали, пока он забивал, но в сложные времена вспоминали старые обиды. Игроки могут порой недооценивать глубину фанатских чувств к клубу. Иногда болельщики думают, что это они владеют клубом. Некоторые болеют пятьдесят лет! Они с командой на всю жизнь. Поэтому, когда игрок выказывает неуважение по отношению к клубу, с ним не церемонятся.
Очень немногие хотели уйти из «Юнайтед». Мы взрастили поколение игроков, которые провели в «Юнайтед» всю карьеру: Гиггз, Скоулз и так далее. И нашим болельщикам чуждо видеть игрока, разглагольствующего о переходе, или слышать от него критику трансферной политики.
Зимой 2011 года мне все-таки пришлось применить дисциплинарные санкции. Я наказал Уэйна, Эванса и Гибсона за ночную гулянку. Они пошли в отель Саутпорта, чтобы отпраздновать победу 5:0 над «Уиганом» в Boxing Day. На следующий день на тренировке они вяло выглядели. Я отправился в тренажерный зал, где они занимались, и сказал, что штрафую их на недельную зарплату и исключаю из состава на субботнюю игру с «Блэкберном».
Уэйн должен быть осторожен. Все его качества легко перечеркивались слабой физической формой. Посмотрите, как Роналду или Гиггз следили за собой. Уэйну нужно не бояться трудностей. В сборной поступили неразумно, когда дали ему недельный отпуск перед Евро-2012. Если он пропускал пару недель, то набирал форму следующие четыре-пять игр. До матча с Украиной он не играл больше месяца.
От меня он мог не ждать снисхождения. Я наказывал его за малейшее ухудшение формы. Все просто – Уэйн, ты не будешь играть. Это мой способ борьбы с плохой готовностью подопечных, кто бы это ни был. И я не видел причин меняться в заключительные годы своей карьеры.
От меня он мог не ждать снисхождения. Я наказывал его за малейшее ухудшение формы. Все просто – Уэйн, ты не будешь играть.
Уэйн обладает даром создавать опасные моменты. В мой последний год, когда он несколько раз выбывал из-за травм, я чувствовал, что он бережет себя и теряет былую остроту. Но он делал невероятные вещи. Пас на ван Перси в матче с «Астон Виллой», который принес нам чемпионство, был великолепен так же, как и его удар через себя в игре против «Сити».Эти яркие моменты подтверждали его уровень. Но со временем я стал чувствовать, что ему все сложнее и сложнее продержаться 90 минут, казалось, он выдыхается.
Я заменил его в том матче, потому что «Вилла» – очень молодой и быстрый противник, и парень, вышедший у них на замену, постоянно убегал от Руни. Уэйн пришел ко мне в кабинет на следующий день после того, как мы выиграли чемпионат, и попросился уйти. Его не радовало непопадание в состав на некоторые матчи или замены в других. Пол Стрэтфорд то же самое сообщил Дэвиду Гиллу по телефону.
Все игроки разные. Некоторые рады оставаться в одном клубе всю свою карьеру. Некоторым нужны свежие испытания, например, пришедшему из «Арсенала» ван Перси. Жажда бороться и преуспевать никогда не погаснет в Уэйне. Я оставил его обсуждать будущее с Дэвидом Мойесом, надеясь увидеть еще много голов Руни на «Олд Траффорд».
Все игроки разные. Некоторые рады оставаться в одном клубе всю свою карьеру. Некоторым нужны свежие испытания. Жажда бороться и преуспевать никогда не погаснет в Уэйне.
Примечания:
1 Билл Кенрайт/Bill Kenwright (род. 1945 г.) – председатель совета директоров «Эвертона», кинопродюсер и ведущий театральный продюсер Англии.
2 Таблоид «News of the World» рассказал, что Руни несколько месяцев, во время беременности его жены Колин, встречался с 21-летней проституткой Дженнифер Томпсон. Эскорт-агентство, через которое Уэйн нашел себе пассию для любовных утех, впрочем, обещало футболисту полную конфиденциальность. Позднее услугами Дженнифер воспользовался Марио Балотелли.
Читайте также предыдущие главы книги:
Осталось всего одна глава!
Перевод выполнен нашим внештатным автором.
Спасибо за помощь в редактировании Илье Кутуеву, GreenJon, TripleX и nikON.
Игрок превосходный, а вот как человек уже подпортил к себе отношение. Как справедливо замечал камрад Woozle, будет не очень приятно, если этот рвач побьет рекорд настоящей легенды МЮ сэра Бобби.
Я тоже рад тому, что Руни остается в клубе, поскольку, как Вы метко подметили, он безусловно лучший игрок на поле - причем уже не первый год. И выкладывается, и забивает. Но болельщику, как мне кажется, помимо, собственно, игры, нужна еще и взаимность чувств. Игрок, который раз в несколько лет заявляет, что хочет уйти, никогда не станет для меня легендой клуба. Отличный игрок? Да. Один из лучших игроков в истории МЮ? Да, и статистика это подтверждает. Профессионал до мозга костей? Да. Легенда? Увы.
Прошу меня простить за резкость, но мне это парниша крайне нравится. Нравится и все тут! Если бы Вы видели меня в тот момент, когда по новостям объявили о том, что Руни переходит в МЮ Вы бы наверное вызвали бригаду неотложной помощи в надежде спасти меня. Я не берусь обсуждать его алчность (кто не без греха), не пытаюсь сравнивать его с сэром Бобби (глупо, как ни крути), не буду ставить под сомнение мнение камрада Woozle (пусть это не будет лестью, но глупо как ни крути 2 (очень уважаю мнение Woozle)), но я вижу как этот парень выкладывается на поле. Он наверное единственный за которого мне было не стыдно после некоторых проигранных матчей МЮ в этом сезоне (и гостевой матч с МС в том числе), а про то какой он человек... Каждый шилинг (или как там в этой Англии про наши копейки) Руни по мне (по мне прошу выделить) отрабатывает на поле, да, просит еще накинуть денег, да, имел какую то олдскульную тётку (как тут многие пишут бабушку), да (еще много чего можно добавить), но на территории зелёного газона он рвёт и мечет (пусть и не всегда). За это я многое готов ему простить, в том числе и алчность.
У меня претензий к сумме его зп нет и быть не может. У клуба есть целый штаб высококлассных финансистов, они лучше чем кто-либо из нас знают что и как надо делать. Я - болельщик. И как болельщик я лишь хочу чтобы уважали мой любимый клуб и всё, что с ним связано. Если бы Руни не затеял всю эту хрень в прошлом году, пусть платят ему хоть миллион в неделю, плевать. Но он сделал то, что сделал. История повторилось: он опять показал наплевательское отношение к клубу и опять же сдал назад когда показали бОльшую сумму в контракте.
Боюсь в этой ситуации Д. Мойес проигравшая сторона. Отныне Руни будет нашей примадонной, а за ним обязательно последуют другие игроки. А это уже не есть хорошо.
А легендарный статус думаю, все-таки, обретет, пусть и не калибра Кантона. Лет через 20, скандалы большинство забудет, а голы останутся.