6 мин.

Ответ Алексею Пиманову

6 k

Здравствуйте, Алексей Викторович! Прочитал ваше письмо. В нем вы рассказываете, что монтируете фильм (свой и, что важно – новый), рассказываете, как часто играете в футбол, уточняете, что делали до двадцати лет, жалуетесь на нехватку времени на сон и практически тут же сообщаете, что часто засиживаетесь в ресторанах. Напоследок учите меня правописанию местоимения «вы». В одном хорошем фильме, режиссер которого никогда не жаловался на недосып в связи с интенсивной работой, персонаж по имени Мия Уоллас, когда персонаж Винсент Вега оповестил ее, что сейчас пойдет в туалет, пояснила, что эта информация совершенно лишняя для ее ушей. У нас с вами аналогичный случай. Вы также предлагаете мне сперва встретиться на дуэли с другими журналистами, из рассказов которых явствует, что футболисты сборной России употребляют спиртные напитки, курят и, вполне возможно, ведут не вполне взнузданную сексуальную жизнь. Прием, известный из русских сказок, «потягайся сперва с моим меньшим братом». Применяет его персонаж по имени Балда. В той сказке на эту шнягу многие велись, в частности, чёрт. Но если вам нравится вести себя, как Балда, то у меня совершенно иные задачи. Я поясню ещё раз. Мне не трудно. Вам совершенно напрасно кажется, что я «готов грудью встать на защиту всех и вся в нашем футболе». Я всего лишь утверждаю, что вы сделали свою работу недобросовестно, и точнее даже – бессовестно. Работу, целью которой вы видите, как писали чуть ранее «Открытого письма» на собственном сайте, что-то вроде попытки всем миром отвратить молодых талантливых футболистов от преследующих их соблазнов… Кстати, какое имеет отношение к подобной дидактике расследовательская журналистика? К коему жанру вы причисляете и развитие в ваших руках темы сборной России по футболу? Насколько я представляю себе, расследование – это восстановление истинной картины событий. Скажите, если для вас это и проблема воспитания – одно и то же, то много ли объектов ваших расследований были вами перевоспитаны прежде? Потянулись в монастыри и в миссионеры, стали работать патронажными сестрами и создавать тимуровские отряды, ушли в волонтеры или хотя бы в добровольные помощники милиции?.. Мне становится яснее, почему в качестве жанра своего фильма вы выбрали комедию. Вопрос заключается как раз в том, что показанное вами в эфире вовсе не является расследованием. Потому, что оно не устанавливает ни единого факта. Потому, что при его изучении становится моментально ясно, что никакой проверки этих сведений вы не проводили. Иначе как же можно было оставить в нем, например, рассказ служащего отеля о том, как перед матчем с Германией (в октябре) Павел Погребняк три дня праздновал свой день рождения, когда в несколько ударов по клавишам компьютера легко выяснить, что день рождения Погребняка – в ноябре? Руководствуясь чем вы, почти пятидесятилетний мужчина, семьянин, основываясь на рассказе анонима, сообщаете на всю страну, что братья Березуцкие, женатые люди, «любят с разными девочками» (как-то так)? Это расследование? Может быть, воспитание? Нет. Это ничто. Наконец, мне несколько наскучило дискутировать с вами о режиме работы ресторана. Если для того, чтобы проверить режим его работы, вы заходите исключительно на его сайт, хочу вам сообщить, что на всех других ресторанных сайтах, например, сайте журнала «Афиша», четко указано время окончания его работы – разнится от полуночи до часу ночи. То есть как минимум то, на что вы, опытный расследователь, ссылаетесь как на источник окончательной истины, требует серьезного уточнения. Я со своей стороны уже предлагал спорщикам предъявить мне в качестве аргумента чек из этого ресторана, датированный пятью часами утра. Хотя куда важнее другое – нет никакой нужды сидеть в закрытом ресторане в пять утра, если вокруг открытых мест полным-полно. В нашем городе вокруг Маяковки так и обстоит дело, Алексей Викторович. Но и это ерунда. В своем «Открытом письме» вы, видимо, шуткуя, объясняете наши с вами ресторанные разногласия тем, что вот я, Вася Уткин, потому, наверное, так осведомлен о том, кто в ресторане был, что безобидного делал и что при этом ел и пил, что и сам был там в пятницу накануне важнейшей игры и развратничал вместе с игроками. Эдак с подмигиванием у вас получается… А между тем самое поверхностное изучение обстоятельств указало бы вам на то, что уже много лет вечером по пятницам я работаю в прямом эфире сперва на НТВ-Плюс, а потом на радио «Эхо Москвы». Не то чтобы это все должны знать... Но вы-то, распубликовывая Открытое письмо, вы-то можете задуматься о том, что обвиняете меня как минимум в лицемерии? Нужно хоть как-то проверять. Иначе чего слова ваши стоят? Если положить рядом с этим подлогом то, что при этом вы обращаетесь ко мне на «Вы» с большой буквы, то я вас уверяю – это совершенно избыточно. И без большой буквы абсолютно все ясно. А откуда я знаю, кто там был и когда ушел, я вам, расследователю со стажем, расскажу. Это очень просто. Есть такая штука, называется кассовый чек. Его в любом учреждении, хоть государственном, хоть в каком, примут за полномочный документ, а подделка его преследуется по закону. И вот существует такой кассовый чек, в котором перечислено, как положено счёту в ресторане, все, что было за вечер выпито и съедено. И указано, кто платил, а именно – жена одного из игроков. Датирован счёт от пятницы 22 часами 50 минутами московского времени, то есть за десять минут до времени возвращения в гостиницу. И точно так же можно из разговоров с персоналом узнать, кто там был. Публиковать чек вам ресторан, конечно, не позволит, но показать – покажет. Если объясните, зачем.  Я совершенно спокойно это выяснил. А вы этой проверочной возможностью как минимум не воспользовались. Хотя она рушит ваше «расследование» аки карточный дом. Вот так вы работаете. Чистая подтасовка, Алексей Викторович, и я вам это показал на изучении только одного абзаца текста вашего «Открытого письма» и на одном тезисе вашего предыдущего, уже давно смонтированного, старого, так сказать, «художественного фильма», который прошел в эфире Первого Канала несколькими сериями в две минувшие недели под видом расследования внутренней жизни сборной России по футболу. Напоследок хочу вам сказать, что ваша интерпретация закона журналистского цеха – «даже волки своих в стае не грызут» – позаимствована явно из другого мира, который вы в силук специфики работы, конечно, знаете – тем страннее путаница. Может быть, вы и волк, может быть, вы и в стае. Но живут так не журналисты, а урки. И подобное сравнение  мою журналистскую профессию, я считаю, рушит. Нужно ее защитить.   А мы, журналисты, работаем для людей. И живем не в стае и не по законам стаи, своры, журавлиного клина или заячьего выводка, а в обществе и по законам человеческого общества. А перед обществом существует ответственность. Она заключается, в частности, в том, чтобы называть вещи своими именами. Вы называете расследованием художественный фильм, вы выдаете праздные сплетни за факты, а общество именуете стаей. Если у вас есть факты – благоволите изложить. А если нет – значит, их нет. Программа «Клинч», куда я, напомню, послал вам вызов, выходит по вторникам. Ответьте за слова, Алексей Викторович. Уж слишком красноречивым получится отказ. До скорой, надеюсь, встречи.