3 мин.

Заседание мозгового центра

372

Черданцев сидит за низким квадратным столиком. Он одет в косуху, в руках у него бас-гитара, на плечи ниспадает черный вьющийся хайр.

Тым-ды-ды-ды-ды-дым, Тым-ды-ды-ды-ды-дым играет он риф из Enter sedman Металлика.

На соседнем стуле, сгорбившись, в шапке-петушке и белой ночной рубашке сидит Гершкович.

Черданцев заканчивает играть, отставляет в сторону гитару, снимает парик. Откашливается.

Черданцев: Кхм… Разрешите собрание нашего мозгового центра считать открытым.

Он вскидывает кулак вверх и произносит Seek & Destroy

Гершкович: Seek & Destroy

Черданцев: А где Бубнов?

Гершкович: Спит.

Черданцев: Ну, так разбудите его.

Гершкович встает, открывает стоящий в углу сундук и за поводок вытаскивает оттуда Бубнова. На Бубнове кожный строгий ошейник, кожаная маска на молнии, одет он в кожаный облегающий костюм. Гершкович подводит его к столу и сажает на третий стул.

Черданцев: Коллеги, российский футбол подвергается страшной опасности. Заезжий халтурщик не находясь на рабочем месте в офисе РФС с 9 до 18 часов ежедневно, как это положено по ТК РФ, вывел нашу сборную в полуфинал чемпионата Европы. Это позор, коллеги. Это глумление над всей российской тренерской школой. Тени Лобановского и Газзаева взывают к нам. Надо что-то делать?

Бубнов: бу-бу-бу.

Черданцев расстегивает молнию на маске

Бубнов: Газзаев вроде жив еще.

Гершкович: запальчиво. Я тоже еще жив. И пока я жив, я хочу тренировать сборную.

Черданцев: Это наша святая цель. Сборную должен тренировать Гершкович.

Бубнов: А почему не я?

Черданцев: Потому что в ошейнике на стадион не пускают.

Бубнов: Я сниму.

Черданцев: Тебе нельзя снимать ошейник. Ты что забыл? Тебя только на этом условии выпустили из карцера. И вообще, не время думать о личных амбициях. Родина в опасности.

Бубнов: Обижено. Ну, тогда пусть Олег Иванович. Он хоть Спартаковец.

Черданцев: Олег Иванович взял самоотвод. Он сказал, что как несвежей икрой и водкой в Японии отравился, теперь у него на сборную аллергия.

Гершкович: А на водку?

Черданцев: На водку нет. На Японию есть. Есть еще конечно Бышовец… но к его кандидатуре мы вернемся, когда он Кубань вернет из первой лиги. Докажет нам, так сказать, профпригодность. А пока Данилыч, ты наш кандидат.

Гершкович: Не подведу!

Черданцев: Цель номер один, устранить Хиддинка. Как это сделать? Какие будут идеи?

Бубнов: Доставая из-за пазухи тесак Предлагаю снять охрану в особняке РФС…

Черданцев: Бубнов, Вы забыли, за что Вас посадили в карцер? Хотите обратно? И отдайте тесак. Наше оружие слово! Говорю Вам как журналист. У нас с Вами Михаил Данилович оно подлиннее и поострее, а у Вас Бубнов тупое и короткое. Но каждый штык на счету. Так что оставайтесь пока. Итак, идеи.

Гершкович: Надо разорить Абрамовича и нечем будет платить Хиддинку зарплату. Он сам уедет.

Бубнов: А сколько есть у Абрамовича?

Гершкович: До хрена. Если втроем сядем, до следующего отборочного цикла можем не успеть пропить.

Бубнов: Да ладно! Вот буржуй.

Черданцев: Разорить Абрамовича идея хорошая, но нереальная. У него Чукотка со всеми ее алмазами. Единственный вариант спровоцировать какой-нибудь глобальный экономический кризис. Мы это можем?

Бубнов: А почему нет? Перестанем платить за электричество. Оно все и посыплется. Кризис неплатежей, паника на бирже. Известное дело.

Черданцев: Хорошо. Как идея принимается. Что еще?

Гершкович: Известно что. Если сборная проигрывать начнет, его попрут. Место и освободится.

Черданцев: И как это сделать?

Гершкович: А надо продать всех заграницу. Аршавина в Арсенал, Жиркова в Челси, Павлюченко в Тоттенхем, Билю в Эвертон. А когда они разъедутся, да на скамейках помаринуются, тут сборной и конец.

Бубнов: Ага. А кто договариваться с Тоттенхемом будет? Я по английски одно слова знаю. Э пенсил. Маловато для переговоров.

Гершкович: Я Э тэйбл знаю.

Черданцев: Переговоры я беру на себя.

Бубнов: Языками владеешь?

Черданцев: А как я по твоему репортажи веду? В футболе то я мало чего понимаю. Перевожу коллег. И кричу погромче. Это называется «имею свой стиль».

В комнату заглядывает сестра. Черданцев на процедуры.

Черданцев: Опять галоперидол колоть будут. Гады. Ну ладно. Заседание объявляю закрытым. Гершкович готовься рулить.