4 мин.

Бей-беги. К возвращению Матьё Фламини

Блог «2Ars&Arsh» встречает Матьё Фламини, вернувшегося к нам после пяти лет в «Милане», и думает над ролью, которая ему уготована в новом «Арсенале».

История Матьё Фламини не создана, чтобы заставить вас удивиться или растрогаться до слез. В ней нет ни одной романтической нотки, ни одного проблеска театральной невероятности. Reality is reality.

Это просто рассказ о человеке, который упорно, в течение нескольких лет, смотрел cнизу вверх на сильных мира сего и отчаянно пытался им подражать. Но это же подражание, столь смиренное на начальном этапе, обратилось в душе повзрослевшего Матьё в слащавое самовосхваление и француз, ошибочно признав в себе самом маэстро, принял решение покорять этот бесконечный страшный мир без силы, взрастившей его. И прогорел.

У молодого Фламини таланта было вагон, а вот головы на плечах – совсем не. Бросаясь на соперников, француз эффектно размахивал шевелюрой, а вот ногами в единоборствах махал куда менее эффективно. «Зеленость», «незрелость» Фламини на уровне физическом пропала очень рано (еще, пожалуй, в «Марселе»), но вот препона в виде тинейджерской азартности и чрезвычайной эмоциональной вовлеченности Матьё долго еще мешала Венгеру ставить талантливого полузащитника в основной состав.

Здесь история француза, во многом, пересекается с свет-мой-Рэмзи, с тем лишь отличием, что если валлиец два унылых пост-травматических сезона непререкаемо находится в основе или около нее, то Фламини, прежде чем осознать свою силу, целый, по факту, сезон просидел плотно на лавке за каменной стеной Жилберту «Животное» Силвы. Даже позиция флангового бэка, знакомая Аарону с прошлого сезона, в свое время послужила Фламини курсом молодого бойца АПЛ – там он играл в сезоне 05/06, когда эпидемия травм выкосила всех крайних защитников «Арсенала».

После сезона в запасе француз хотел уйти на уровень попроще, но личная беседа с Венгером подтолкнула Матьё к тому, чтобы остаться до конца контракта. Замысел Арсена, в принципе, был ясен – выкинув из команды Жилберто Силву (чудовищное решение), он поставил в основу Фламини и вообще ни разу не прогадал.

Сложно сказать, кто именно задавал тон в центральной оси «Арсенала» 07/08 – свежий, не бомбардированный еще каталонскими нытиками Фабрегас, Абу Диаби, не превращенный еще в нервного психосоматика, Алекс Глеб, раздираемый тщеславием, неясный до конца после аренды в «Чарльтоне» Сонг, или старина Матьё Фламини.

Базисом, фундаментом то точно был Флам – выученный активно трансформирующейся лигой, он стал одним из прообразов опорника нового времени – обладателя не только стальных яиц и мощного тела, но и разумной жилки «метронома».

К сожалению, эта нотка в его игре пропала бесследно (судя по тому, что я видел в «Милане» и по первым матчам за «Арсенал»). Причин этому множество – травмы, крупные и мелкие, наличие в составе «россонери» хапающего все-все-все созидание Пирло (если даже сегодня Конте выставляет с Пирло двух вполне креативных хавов с единственной задачей – защищать Маэстро от поползновений противника, то чего говорить в тех временах?), потеря игрового тонуса, доверия Анчелотти, места в основном составе и проч.

В «Милане» он вообще не заиграл на своем месте – сначала тупоголово, по 10-20 минут за игру дублировал подседающего Гаттузо, а потом сражался за место в ротации с, прости господи, Массимо Амброзини. Ну а чо, зато около 28 миллионов евро на карточке.

Фламини к нам приехал, бесстыже про*бав 5 лучших лет своей карьеры, потеряв выточенные за годы навыки и столь клёвую мобильность, которая была присуща ему. Он будет негодовать, прыгать в ноги, кричать на партнеров, злится на себя и окружающих, - но он никогда уже не станет тем Матьё Фламини, что кинул нас в 2008.

Тот игрок умер, а под его личиной к нам явился фримпонг со средним игровым интеллектом и 10 годами игрового опыта. И то, что такой хавбек интересен «Арсеналу», скорее стоит рассматривать как проблему «Арсенала» (да-да, Артета – не-опорник и проч-проч-проч).

Фламини может оказаться полезен в ротации, но вот звездой «Арсенала», как в сезоне 07/08, ему уже не стать. И единственный, кого Флам может в этом винить, каждое утро смотрит на него из зеркала. Се ля ви.