Олег Иванов: «Первак решил, что я больше никогда не буду футболистом»
Дебют Олега Иванова в «Спартаке» анонсировался громко – пресса обещала болельщикам нового Егора Титова. Но задержаться в команде и повторить путь многолетнего капитана красно-белых нынешнему игроку «Терека» не удалось. В интервью еженедельнику «Футбол» полузащитник рассказал о причинах ухода из «Спартака», о странностях, происходивших в «Ростове», и вспомнил, как над ним шутил Гус Хиддинк.
Мурашки от Скалы
Ступать на тропу взрослого футбола Олегу Иванову было сложно не только из-за давящей аналогии с Титовым. Дебют 17-летнего хавбека пришелся на матч Кубка УЕФА против «Мальорки», в котором юный игрок вышел на поле в основном составе.
– Почему тогда, в 2004 году, все ждали не дебюта Олега Иванова, а выхода на поле Егора Титова номер два? Откуда это взялось?
– Не знаю, кто это придумал, но пошло это все еще из детской школы. Наверное, манерой игры напоминал Егора. На самом деле мне это не очень льстило. Мне хотелось быть самим собой.
– В большом футболе нечасто дебютируют в 17 лет, да еще и в Кубке УЕФА.
– Я бы не стал переоценивать тот выход на поле. Скорее это стечение обстоятельств, чем какие-то мои заслуги. Тренер (Невио Скала. – Ред.) доверял молодым, Павленко тогда пропускал матч из-за перебора желтых. На позицию оставалось пару человек, поэтому он и выбрал меня.
– После советских тренеров в детских школах итальянец казался очень необычным специалистом?
– Тот тренер мне многое дал, особенно в тактике и психологии. Скала умел подводить к играм, здорово находил нужные слова. Он всегда повторял, что мы самая лучшая команда в его карьере. Тяжело передать состояние, когда тренер настраивает команду на игру, а у тебя мурашки по коже. Больше не припомню такого, только если Хиддинк мог примерно так же заводить.
– В 2004 году «Спартак» не блистал. У вас был отличный шанс заиграть в основе. Почему не получилось?
– Как-то раз я поехал играть один тайм за дубль против «Локомотива», и там случилось столкновение. После него я получил серьезную травму – разрыв легкого. Вам, наверное, кажется, что это нечто страшное, но никакой боли я не испытывал, меня даже сначала хотели домой отпустить, у нас же чудо-медицина. Но потом пришел какой-то врач и сказал, что надо вызывать «скорую» и срочно везти меня в первый диспансер. В итоге полгода я не тренировался, а когда вышел играть, контракт уже заканчивался. Тогда у меня состоялся неприятный разговор с гендиректором – Юрием Перваком. Он сказал мне, что, возможно, после такой травмы я никогда уже не буду футболистом. А зашел я к нему, чтобы обсудить контракт, который надо было продлевать. До травмы мы разговаривали об одних условиях, теперь уже речь шла о других: Первак же диагноз поставил. До травмы я просил пять тысяч долларов в месяц, после травмы мне предложили максимум три, причем без всяких повышений, на 5 лет. То есть играй, не играй – не поднимется твоя зарплата. Я так посчитал, что мне будет 23 года, никакого финансового роста, никаких перспектив, да еще один из глав клуба считает меня инвалидом. Тебе вроде бы дают контракт, но в то же время в тебя не верят. Вышел из офиса, позвонил Андрею Владимировичу (Червиченко. – Ред.), он сказал мне, что готов взять в «Химки». Так в «Химках» я и оказался.
– Болельщики «Спартака» очень не любят Червиченко. Вы же наверняка относитесь к нему иначе. Что делал Червиченко для «Спартака» такого, что вы потом не видели ни у одного президента?
– Например, одностороннее пересмотрение сумм контрактов. Если Андрей Владимирович видел, что футболист забивает много голов, отдает передачи, приносит пользу команде или вызывается в сборную, то решал вопрос с повышением зарплаты в одностороннем порядке. То есть ты приходишь в клуб, а тебе такой подарок – другие деньги в контракте, хотя ты ни о чем даже не просил и не знал.
– Неужели такого больше нигде нет?
– Есть, но такое нечасто бывает. Слышал, что Беленову и Козлову за вызовы в сборную «Кубань» контракты пересматривала. Говорят еще, что Гинер это тоже практикует.
Все любят Фло!
Покинув «Спартак», Иванов отправился в первую лигу. Сначала в «Химки», а потом – в «Кубань». На краснодарском лифте полузащитник прокатился и вверх, и вниз, сохранив о своем путешествии самые приятные воспоминания.
– В «Спартаке» вы застали таких личностей, как, например, Люк Зоа. Мы его помним благодаря голу в свои ворота в игре против ЦСКА. Чем он запомнился вам?
– Ох, Зоа всегда и везде ходил в своей национальной одежде. В платье таком, до пяток. По улице, повсюду.
– Другие легионеры чудили?
– Всяких странностей было много: например, Фло любил петь и танцевать в душе. После игр, тренировок. Есть песня Shaggy – Hey Sexy Lady. И вот он напевал: «Hey sexy lady, I like your flow» (Иванов неплохо спел на английском. – Ред.). В его понятии это было типа: «Все любят Фло!»
– Хорошо получалось?
– Смешно получалось! Все это, конечно, очень весело, но потом уходить из «Спартака» было очень обидно. Я уже с ума сходил, фанател от клуба. Мечтал играть за «Спартак». А потом получилось, что какой-то дядька, о котором сейчас даже никто не знает, где он и что он, фактически выставил меня из команды. Спасибо Андрею Владимировичу, который помог с клубом.
– В том сезоне, когда вы играли за «Химки», команде же чуть-чуть не хватило, чтобы выйти в Премьер-лигу.
– Да, мы, по-моему, четвертое место заняли. Если мне память не изменяет, то потом у Червиченко начались разногласия с мэром Химок Стрельченко. Поэтому Андрей Владимирович и ушел. Он же такой амбициозный человек, до сих пор он очень любит футбол и хочет быть хозяином какой-нибудь команды. Мы с ним поддерживаем отношения, поздравляем друг друга с днем рождения и другими праздниками.
– А вы ушли тогда из-за солидарности с ним?
– Ушел я по той причине, что в «Кубань» перешел тренер «Химок» – Пал Саныч Яковенко. При нем всегда ставились самые высокие задачи, а нам, спортсменам, всегда было интересно их выполнять.
– Каково москвичу переезжать жить в Краснодар?
– Я не Хесус Навас и не особо привязан к дому. Так сложилось, что я спокойно себя чувствую и в Кисловодске, и в Самаре, и в Краснодаре, и вообще в любом городе.
– А в первой лиге как вы себя чувствовали?
– Это хорошая школа для футболистов в том возрасте, в котором я находился. Я считаю, что поступил правильно. Там собрано множество классных недооцененных футболистов.
– Лучше тех, кто играет в Премьер-лиге?
– Ну, не лучше. По крайне мере, на равных, но точно не хуже. К каждому футболисту нужен подход, тогда он заиграет так, как позволяют его способности. Тренер должен доверять, чтобы человек не боялся ошибиться, а если и ошибался, то делал это уверенно.
– Вы тогда сыграли сорок матчей в сезоне. Физически было не тяжело? Матчи, перелеты, матчи, перелеты.
– Да ничего такого, в Европе играют и под шестьдесят матчей за сезон. Они могут, значит, и мы можем. Здесь же еще как посмотреть. Если ты играешь больше, значит, тренируешься меньше. А играть-то явно интереснее, чем на тренировках кроссы бегать.
Похвалили и в дубль
Вспоминать Иванова болельщики и специалисты начали уже в «Крыльях», куда Леонид Слуцкий забрал его из-под носа «Локомотива». Три года в Самаре и новый вызов – «Ростов». Там Олег познакомился с Юрием Белоусом, в компании Алексея Ребко и других игроков по необъяснимым причинам был отчислен из команды и тренировался на клочке поля в специально отведенном для «изгнанников» месте.
– В 2008 году вы могли оказаться в «Локомотиве», но поехали в «Крылья» к Леониду Слуцкому. Почему?
– Я тогда общался с Рашидом Маматкуловичем (Рахимовым. – Ред.), он хотел видеть меня в «Локомотиве» и говорил, что на меня рассчитывает. Но после у меня был первый разговор с президентом клуба Липатовым, который начал рассказывать, что берет меня в дубль, на перспективу. Представьте, какая ситуация: тренер говорит, что я нужен основе, а руководитель говорит, что буду играть в дубле. Я подумал-подумал и решил ехать в «Крылья». Хотя с Липатовым мы потом встречались еще раз, он говорил уже другие вещи, но мне показалось странным, что человек сначала говорит одно, а потом резко меняет свое мнение.
– Чему научил вас Слуцкий?
– Чему можно научить после двадцати? Если только тактике и психологии. Остальное-то в детстве закладывается. Хотя Слуцкий научил меня уважать себя. Это один из тренеров, которые могут раскрепостить. Он психолог, очень спокойный человек, который никогда не поднимает голос. Сейчас, правда, уже и тренеров не осталось, которые заходят в раздевалку и матом обкладывают всех игроков.
– Тогда в «Крыльях» играл Ян Коллер. Удавалось выигрывать у него единоборства?
– Ох, очень тяжело было с ним бороться, такой он огромный и мощный. Мне всегда было интересно смотреть за их дуэлью с Джудовичем из Нальчика. Когда они прыгали друг на друга, им только искры не хватало для большего эффекта.
– Не могу не спросить про «Ростов». Как так получилось, что вас с партнерами просто так взяли и выставили из команды?
– Ой, там вообще все было весело. Сменилось руководство, пришел Белоус, Балахнин стал тренером. Они мне пели, что помогут вернуться в сборную, вокруг меня построят команду. В первом матче против «Динамо» я вышел на замену, а один из тренеров считал ТТД. В итоге у меня за тайм этих ТТД набралось больше всех, даже больше тех, кто провел на поле всю игру. На следующий день тренеры говорят, что у одного из футболистов наших просто космический показатель ТТД. Назвали мою фамилию, похвалили, даже повосторгались, можно сказать. А на следующий день вызвали в клуб и сообщили, что я буду работать с дублем. Потом, правда, ненадолго возвращали, Балахнин говорил, что на меня рассчитывает, но все было только на словах. В итоге меня и от дубля отцепили. Странно, когда взрослые ведут себя таким образом. Это все равно что сказать, что куда-то придешь, но без каких-либо причин не прийти. У меня даже трехлетний сын уже так не поступает.
– А вам пятерым отчисленным еще и не платили зарплату?
– Не только нам, зарплату не платили всем. Но потом рассчитались. Нас, например, не пускали на базу. Тренироваться заставляли в 12:30 в жару на искусственном газоне. А если не придешь, то угрожали штрафами. Да какие там тренировки, ерундой мы всякой занимались.
В «Тереке» все равны
Отмучившись в «Ростове» и получив «вольную», полузащитник длительное время искал команду и успел поиграть даже за «Зенит»… московский, выступающий в любительской лиге. Но вскоре подоспел спасательный круг из Грозного.
– Вы как-то говорили, что сами не знаете, как оказались в «Тереке». Как такое может быть?
– В Ростове я написал письмо, что пока передо мной не погасят задолженности, я не буду тренироваться. И поехал в Самару. Там встретил друзей из «Терека» – Шамиля Асильдарова, других ребят. Меня увидел Мирослав Ромащенко и спросил: «Что, без команды? Давай на связи, будем держать тебя в уме». Потом как-то все это забылось, я зимой играл во всевозможных любительских лигах, искали мне варианты. Но вдруг позвонили из «Терека», поинтересовались, есть ли желание. Естественно, я согласился.
– Ожидали от «Терека» меньше, чем в итоге получили?
– Сразу было видно, что в «Тереке» собрана хорошая команда и сильные футболисты. Все говорят, что мы случайно провели такой сезон. Но так же «случайно» мы могли забраться еще выше, жаль, не получилось.
– Станислав Черчесов стал тренером в Австрии. Его подход к делу более европейский, как у Хиддинка, Скалы?
– У него всего очень строго и дисциплинированно. Дисциплина у Черчесова всегда была на первом месте. Опоздал – оштрафован. Что игроки, что сам Черчесов, что его помощники – правила одни для всех.
– Что вы узнали о Чечне такого, что рассказываете друзьям?
– Там все совершенно не так, как мне о ней рассказывали раньше. Грозный – очень чистый город, с качественными дорогами. Раньше мне казалось, что здесь народ какой-то не такой. А на самом деле можно выйти, спокойно погулять, люди дружелюбные. Приезжаю сейчас в Грозный, чувствую себя комфортно. Мне кажется, там в разы безопаснее, чем в Москве.
– Как местные болельщики относятся к русским игрокам?
– А у них нет такого: свой, русский, нерусский, бразилец или из Чада. Для них существует одно понятие – игрок «Терека». Это главное.
Знакомьтесь, наш новый защитник!
Вряд ли найдется еще один футболист, единственная медаль которого – это бронза чемпионата Европы. В 2008 году из-за травмы Павла Погребняка Иванов попал в окончательную заявку сборной и вписал свое имя в список двадцати трех героев.
– Кто предложил остаться в составе сборной на Евро, когда вы сначала не попали в число двадцати трех?
– У Хиддинка изначально была позиция, что едут двадцать пять человек, двадцать пять и работают до конца. Отцеплять никого не планировали. Хиддинк даже подошел и спросил, согласны ли в клубе, чтобы я остался в сборной. Я поговорил со Слуцким, который посоветовал мне оставаться: мол, это же большой опыт. А Павленко тогда, как я понял, «Спартак» вернул назад.
– В прошедшем чемпионате для разрядки Слуцкий давал игрокам ЦСКА играть в пейнтбол. На Евро при Хиддинке нечто подобное бывало?
– На Евро мы играли на шампанское в теннисбол. Вообще Хиддинк создает очень интересный микроклимат в команде. У него все построено на шутках, на подколах. Здесь он похож на Слуцкого, у него тоже можно шутить и веселиться. А есть тренеры, которые этого не позволяют. Не разрешают на тренировках даже разговаривать.
– Как Хиддинк шутил над вами?
– Когда я только приехал в сборную, Хиддинк сразу объявил команде: «Ребята, знакомьтесь, наш новый защитник – Олег Иванов». Я тогда даже растерялся, какой защитник, может, он даже не знает, кого пригласил? Потом Хиддинк мне подмигнул и сказал, что пошутил. Или еще прикол. Когда стало ясно, что Погребняк на Евро сыграть не сможет, Хиддинк на тренировке смотрит на меня и говорит: «Так, ты у нас новенький, представься». Вот такая атмосфера тогда была в сборной.
– Вам часто напоминают, что вы заслуженный мастер спорта?
– Я, наверное, единственный, кто в карьере ничего не выиграл, кроме бронзовой медали чемпионата Европы. Папа медаль эту забрал, увез домой и не отдает. Хотя есть у меня еще серебряная медаль – за второе место в первой лиге.
– А если серьезно, что дала поездка на Евро, кроме этой награды?
– В те дни я был просто счастлив, что бы ни говорили. Неважно, отцепили там кого-то, кто-то там травмировался, кто-то еще что-то – я был в том составе и горжусь этим. Я изначально понимал, что в сборной есть люди посильнее меня, поэтому попадание в число двадцати пяти уже можно было считать большим успехом. В дни Евро я испытал невероятное чувство гордости за страну, невероятные эмоции. Наблюдая с трибуны, ты тоже переживаешь и сильно переживаешь за все. Но когда находишься внутри, в гуще событий – это не передать словами. Когда Торбинский забил Голландии, я лежал в этой куче, ликовал и понимал, что меня давят. Я кричал матом: «Слезьте с меня!», мне было сложно дышать. Это состояние какого-то аффекта, когда ты вообще не понимаешь, что происходит. Это непередаваемо.
Глеб Чернявский
Фотографии: Известия, ИТАР-ТАСС, РИА Новости, "СЭ"
Где комфортнее всего играть футболистам сборной России? В чем бывший акционер «Спартака» и «Динамо» солидарен с Жозе Моуринью? Как скоро может быть организован Объединенный чемпионат России и Украины? На кого из новичков ФНЛ стоить обратить особое внимание? В чем причины неудачи сборной Испании в финале Кубка конфедераций? Об этом и многом другом - в новом номере еженедельника «Футбол».
Дружите с еженедельником «Футбол» в соцсетях:
