4 мин.

Симулятор жизни. Зачем нужна Олимпиада?

2 k

Иван Калашников считает, что Олимпийские игры сложно назвать идеальным спортивным мероприятием, но их главный смысл выходит за пределы спорта.

Сначала появились розовые наклейки в метро. Затем – фиолетовая наружная реклама. По мере приближения Олимпиады спокойную, серо-коричневую цветовую гамму Лондона нарушали яркие пятна нездешних, кричащих оттенков. Уже за месяц до Игр пабы в центре города подняли цены на пиво. За неделю пустили скоростной поезд, из-за которого сбилось расписание на вокзале Сент-Панкрас. За три дня – закрыли для проезда специальные олимпийские полосы, уплотнив городской траффик. Но и это еще не самое страшное – говорят, на время Олимпиады из Сент-Джеймсского парка могут вывезти живущих там пеликанов. Этому уже нет никакого оправдания.

Приехав два года назад на зимние Игры в Ванкувер, я удивлялся тому, что большинство местных жителей лишь натужно улыбалось, когда речь заходила о «празднике спорта». Многие компании отпустили своих сотрудников на олимпийские каникулы, но они все равно были не так уж рады, когда их небольшой город оказался доверху забит туристами, а его скромный бюджет треснул по шву – и, кстати, не залатан до сих пор. Огромный Лондон, конечно, привык справляться с мероприятиями подобного масштаба, но его средний обитатель считает Олимпиаду скорее головной болью, чем главным событием последних четырех лет – из-за цен, пробок, перегороженных улиц и парков, а так же из-за того, что сборной Великобритании достанется не так уж много медалей.

Один из лучших колумнистов России, архитектурный критик Григорий Ревзин недавно популярно объяснил, что новые стадионы, телекоммуникационные башни и прочие олимпийские сооружения мало того что не будут определять лицо города в будущем, так еще и наверняка окажутся частично заброшены. В Афинах не используются 22 объекта из 26, в Ванкувере продано меньше половины квартир в олимпийской деревне, в Турине со стен домов облезает краска. Олимпийский футбольный стадион в Лондоне, за который еще недавно бились «Тоттенхэм» и «Вест Хэм», вроде как уже не нужен никому, а монструозную смотровую площадку, закрученную в стальные ленты Мебиуса, уже признали не только самым большим объектом искусства в Британии, но и самым уродливым. «Архитектура Олимпиады – это не реальность, а павильон для съемок реальности», заключает Ревзин. 

Другой журналист, автор книги «Футболономика» Саймон Купер, высказывает предположение, что завоевание права на проведение крупного спортивного мероприятия дает жителям страны или города кратковременное, но сильное ощущение счастья. Эйфория мешает понять, что после той же Олимпиады придется подсчитывать серьезные убытки, а то и сносить какие-то свежепостроенные объекты – скажем, планы перевезти стадион в другой город или перепрофилировать его в концертный зал (так хотят сделать в Сочи) сопровождали почти все олимпийские стройки, но нигде в полной мере так и не осуществились. Когда Купер, флегматично допивая эспрессо в парижском кафе, предложил снести все построенное в Сочи сразу после Игр, я немедленно возмутился, но потом подумал и понял, что усредненный российский интерес к спорту никогда не позволит этим объектам стать экономически эффективными.

Ладно экономика – можно, в принципе, поспорить о том, является ли Олимпиада важнейшим событием в каждом из видов программы. Ежегодные соревнования в футболе, баскетболе, волейболе, теннисе, велоспорте для их поклонников наверняка значат больше, чем олимпийские старты; недаром МОК срочно сокращает количество посадочных мест на футбольных стадионах в Великобритании (!), да и на кортах Уимблдона отнюдь не ждет аншлага. Однако даже когда на Игры не едут Дэвид Бекхэм и Рафаэль Надаль, Олимпиада остается совершенно уникальным мероприятием – не потому, что сообщает нам что-то исключительное о спорте, а потому, что лучше любого другого спортивного события рассказывает о жизни.

Сюжеты Олимпиады, как и жизнь, почти невозможно предугадать – за четыре года в судьбе даже самого целеустремленного спортсмена может случиться что угодно, от мирового рекорда до попытки, как Евгений Кузнецов, уйти в другой вид спорта. Поэтому именно олимпийские дисциплины порождают такое количество невероятных историй: тут можно, как Стивен Брэдбери, случайно выиграть первую золотую медаль в истории своей страны; проиграть, как Дерек Редмонд, чтобы тебя запомнили навсегда; выйти из чужого каноэ, как Александар Джурич, и начать карьеру футболиста. Даже если культурное и экономическое значение Олимпиады несколько переоценено, то жизнь – в которой обычно находится не так уж много места культуре и экономике – она отражает превосходно. Такую реальность, как в этом павильоне, не снимают больше нигде.

P.S. В течение ближайших двух с половиной недель этот блог будет рассказывать о том, что происходит на Олимпиаде в Лондоне, – с места событий. Подписывайтесь.

Сколько стоят летние Олимпиады?

logoЛондон-2012